— Я их использую. И еще я сегодня обещала вам продемонстрировать мою МОЩЬ, Нагибин. Надеюсь, вы этого не забыли?
— Хм, а разве вот эта увлекательная поездка в морг в компании ваших бугровщиков — она не была демонстрацией мощи?
— Нет. Так что ждите настоящей МОЩИ, барон. В ближайший час.
— Вообще, сейчас совсем не вовремя, госпожа куратор…
— И у вас два дня, чтобы передать мне Малого. Думайте. Чао.
Аленки бросила трубку. Вот сука. Впрочем, рассчитывать я сейчас мог только на неё, без помощи куратора я Шаманова точно из Охранки не вытащу. Как это ублюдок вообще умудрился туда попасть? А принцесса вообще неизвестно где и непонятно, жива ли вообще…
— Что там, братик? — спросила сестра, доедая калач.
— Там проблемы, как и всегда… — отмахнулся я.
— Барон Нагибин? — неожиданно произнес подошедший прямо к нам мужик.
Вопрос был задан с явным и сильным немецким акцентом. Сам же мужик ничего особенного не представлял — небрит, с опухшей рожей и в длинном коричневом пальто. Явно не маг.
— Я барон, — кивнул я, — А вот это моя сестра. И мы уже устали вас ждать.
— Ждать больше не придется, — заверил меня немец, — Отдайте смартфоны и все оружие. Вернем после встречи.
— Оружия у нас нет, — ответил я, — А смартфоны мы не отдадим. Но если опасаетесь, что я буду снимать на камеру или писать на диктофон — то это вы зря. Я ничем таким не занимаюсь. А если вам что-то не нравится — проваливайте. Я вполне обойдусь и без встречи с вашими хозяевами, уверяю вас.
Немец напрягся и мрачно оглядел нас с сестрой:
— Ладно. Но без глупостей.
— Не провоцируйте меня, и глупостей не будет, — заверил я немца.
— Идемте.
Сестра выбросила в мусорку бумажный стаканчик из-под сбитня, мы двинулись за немцем через площадь. Наш провожатый озирался, явно проверяя, нет ли хвоста…
***
Шли мы минут пятнадцать, свернув в лабиринт переулков, мы вскоре вышли к улице, ведущей к какой-то кирхе.
Старинных чугунных фонарей тут была всего парочка, так что улица тонула в полутьме. Не подходящее место для прогулок, откровенно говоря.
В противоположном конце улицы располагалась пивная — двухэтажное обшарпанное здание с пластиковой табличкой, на которой готическим шрифтом было намалевано «Friedrich Schiller». Нормальное название для пивной.
Именно туда мы и отправились вслед за нашим провожатым.
Пивная была открыта, но посетителей внутри оказалось негусто — всего трое каких-то работяг. И еще грудастая кельнерша за стойкой.
Внутри было откровенно грязно и воняло прогорклым пивом. Судя по всему, в число лучших пивных Немецкого квартала это заведение явно не входило.
Наш провожатый молча прошел к лестнице на второй этаж пивной, возле неё нас уже дожидался немец, густо поросший мохнатыми бакенбардами.
— Guten Tag, барон, — поприветствовал меня немец, — Я Гегель. А это… ваша сестра?
Гегель явно был удивлен присутствием здесь Тани.
— Да, это моя сестра. И вы вроде хотели меня видеть, Гегель. Хотя подозреваю, что не вы, а ваше начальство.
— Ja, — кивнул Гегель, — Да. Начальство. Пойдемте.
Приведший нас сюда немец остался внизу, а мы с сестрой поднялись вслед за Гегелем на второй этаж пивной.
Здесь располагался длинный коридор, а в его конце большое помещение, заваленное всяким хламом — бочками из-под пива, кегами, коробками, сломанными столами и стульями.
Еще в углу стоял огромный стальной сейф в человеческий рост, а в центре кладовки за столом восседал крайне неприятный тип — похожий на жабу коренастый и пухлый маг в мундире винного цвета.
Судя по лицу мага, он и сам был любителем пива и вина, а может и чего покрепче. Рожу мага украшала пара крупных бородавок, изо рта у него торчала вонючая вересковая трубка, чадившая табаком.
Гегель вошел в кладовку следом за нами, а следом за Гегелем откуда-то из глубин второго этажа пивной ввалились еще двое немцев, в руках у этих было по карабину.
Оба сразу же взяли нас с сестрой на мушку.
Опухший от пива магократ за столом вперил в нас с Таней свои поросячьи глазки, из-за уха у него вдруг выползла крупная муха.
— Граф Мухожуков что ли? — предположил я.
— Да, вы очень догадливы, барон, — подтвердил глухим басом Мухожуков, стряхивая муху, которая тут же растворилась в сполохах его красно-мясной ауры.
— Очень приятно, — кивнул я, хотя графа довольно трудно было назвать приятным человеком, — Ваша родственница вроде бы спасла мою сестру в Смольном Институте. Она оттолкнула её, когда в Таню стреляли. Так что для меня — честь познакомится с вами.
— И для меня тоже, барон, — пробурчал Мухожуков, — Уверен, вы сможете отблагодарить меня за то, что моя троюродная сестрица спасла вашу родную сестрицу. Но я не привык тратить время на любезности, так что сразу к делу. Вы знаете, кто убил ваших родителей?
— Кто? — ответил я вопросом на вопрос.
— Так я не знаю, я у вас спрашиваю, — поморщился Мухожуков.
Было очевидно, что этот ублюдок к смерти моих родителей явно был не причастен. Он со своими немецкими бандитами бы просто не смог забороть столь прошаренных магов, какими были мои батюшка с матушкой. Да и кроме того, я уже достоверно знал, что моих родителей порешали дядя с Людоедовым.
Но самое главное — если я правильно понял ситуацию, смерть моих родителей была Мухожукову совершенно невыгодна.
Так что я решил выложить карты на стол. Частично, разумеется.
— Родителей убили маги-отморозки, — сообщил я, — Одного из них я уже утопил в Неве не далее, как сегодня. А вот второго я пока не достал, но я в процессе. Но лаборатории ничего не угрожает, если вы об этом.
— Ага, — ухмыльнулся Мухожуков, — Значит, вы в курсе про лабораторию, барон?
— Да, я в курсе про лабораторию, и я знаю, как наделать нам с вами много пилюль. Дорогих и разноцветных, — заявил я, — Только мне нужны покупатели и ингредиенты. И насколько я понял, именно вы, граф, ими и занимались…
— Верно, — подтвердил Мухожуков, — Я поставлял вашим родителям ингредиенты, а от них получал готовые пилюли. Которые я продавал. Рад, что вы так правильно поняли ситуацию. И вы наверное также хорошо понимаете, что без меня продолжить этот бизнес не сможете…
— Конечно, — пожал я плечами, — Согласен на любые ваши условия, граф.
— Прекрасно, — Мухожуков широко улыбнулся, отчего его рожа стала еще более мерзкой, — Я хочу девяносто процентов всех доходов. Плюс вычет трат на ингредиенты.
— Эм… А мои родители, граф, отдавали вам девяносто процентов?
— Нет, меньше, — поморщился Мухожуков, — Но теперь ситуация изменилась. Так что придется поменять мою ставку, ничего не поделаешь. У вас выбора нет, барон.
Я почему-то был уверен, что мои родители давали Мухожукову процентов пять, не больше. А еще мне все это смертельно надоело — и жадные лживые аристо, и когда на нас с сестрой наставляют стволы нацмены из местных банд.
— Левого, Таня, — посоветовал я сестре.
Сам же я резко обернулся и, активировав ауру, нокаутировал мощным прямым в рожу немца с карабином, стоявшего справа, ближе ко мне.
Таня тем временем одним ударом заряженного магией кулачка впечатала в стену второго вооруженного немца, проломив ему грудину.
Очень неплохо, для юной магички первого ранга.
Но немец уже снова пытался навести карабин на Таню, так что я помог девушке, развалив немца парой фронт-киков.
Двое сподручных Мухожукова таким образом за секунду вышли из строя.
Третий немец, называвший себя Гегелем, выхватил пистолет.
— Бросай, швайне, — посоветовал я ему, — Плохая идея. Не на тех напали.
Гегель пистолет не бросил, но растерянно взглянул на Мухожукова. Этого короткого замешательства мне хватило, чтобы вырубить Гегеля мощным апперкотом.
— Я пришлю им своего целителя, — заверил я графа, — И тебе тоже.
Мухожуков тем временем вскочил из-за стола. Вересковая трубка выпала из его кривого рта, алая аура агрессивно заметалась вокруг графа, в ней роились крупные мясные мухи, вперемешку с какими-то жуками.
— Нормально же общались… — начал было Мухожуков, но я перебил его:
— Нет, граф, это ни разу не нормально. Вы стреляли в мою сестру. А еще подослали свою поганую родственницу, чтобы она якобы оттолкнула Таню в последний момент и спасла ей жизнь. Так вы хотели завоевать мое доверие, я уверен. Вот только до этого вы моей сестре угрожали. Что вы там писали в своем долбаном сообщении? Что лишите мою сестру девственности, насколько я помню…
— Нет, нет, это не я, — запыхтел граф, над которым теперь вился уже целый рой мух, — Это все эти ублюдки немцы. Это они угрожали вашей сестре и подстрелили её. А моя родственница вашу сестру как раз спасла. Я же не могу нести ответственность за немцев, за этих отморозков…
— А, понятно, — кивнул я, — То есть вы решили поиграть в кнут и пряник, граф? Типа немцы в мою сестру стреляют, а та девочка из Смольного, ваша родня, её спасает, после чего я проникаюсь к вам доверием и уважением, и отдаю вам девяносто процентов дохода от пилюль? Так?
Мухожуков ничего не ответил, только запыхтел еще больше.
— Если так — то вынужден констатировать, что вы считаете меня идиотом, граф, — заметил я, — И я считаю такое отношение с вашей стороны просто оскорбительным. Вы меня очень сильно обидели, сударь. А немцы явно подчиняются вам, и без вашего ведома даже в муху не выстрелят. Вы меня понимаете, граф? Вам же близка тема мух, я надеюсь? Вижу, что близка. И уж тем более немцы не стали бы стрелять без вашего приказа в мою сестру.
Так что я уверен, что все поганые угрозы исходили от вас лично. И приказ расстрелять Таню тоже. Вы хотели меня запугать? Ну что же вам, это удалось. Я правда напуган, и вы сейчас пожнете последствия этого.
— Нагибин, ты охренел, мразь! Я не тот человек, которому можно хамить! — пришел в ярость граф.
Алая аура Мухожукова стремительно метнулась на меня, вместе с сотнями мух, которыми она кишела.