«АЛХИМИЧЕСКИЕ ПИЛЮЛИ»
Почерк у Симона был странным, он отдавал какой-то арабской каллиграфией.
Я быстро сжег салфетку в пепельнице, пока написанное там не прочитали не в меру любопытный Малой или его сподручные.
— Нам нужно поговорить наедине… — начал было я, но Симон остановил меня:
— Нет смысла. Я не скажу ничего полезного, пока лично не увижу, то, что вы мне показали. Но выглядит… Выглядит это потрясающе, да. Никогда не видел ничего подобного. Если это то, что я думаю — это даст вам огромную власть. И деньги.
— Власть и деньги понадобятся нам, чтобы вернуть мне трон! — напомнил нам Малой, в очередной раз стукнув кулаком по столу.
Честно говоря, желание сажать Малого на трон у меня уменьшалось с каждой минутой общения с ним, но сообщать об этом Государю я, разумеется, не стал.
— Хорошо, — кивнул я Симону, — Вы в деле. Вас заберут через час, из вашего магазинчика. Я сейчас отправлю сообщение нужным людям.
Я быстро отписался герцогу Кабаневичу, а потом хлебнул пива и окинул взглядом собравшихся:
— Теперь важный вопрос ко всем. Предельно важный. Что за дерьмо случилось в лавке Симона? Какого лешего Царь захватил меня и Шаманова, а остальных — нет? Вы ощущали заклинание Царя, которым он пытался подавить вашу волю?
— Да, я почувствовала, — ответила первой принцесса, — Это было нечто… очень странное. Ни разу такого раньше не ощущала. Но оно просто прошло сквозь меня. И всё. А вы с Шамановым выглядели, как… ну не знаю… как зомби? Почему-то в вас то, что кастанул Царь, задержалось.
— Это потому что они худородные, сестрица, — решительно заявил Малой, — Меня этот сумасшедший Царь тоже пытался забороть своим заклинанием, но не тут-то было! Мы же с тобой Багатур-Булановы, нас таким не возьмешь. Наша Императорская кровь отобьет любое заклятие!
— Мда? — усомнился я, — Что-то мой заряженный магией хук ваша Императорская кровь сегодня отбивала не очень, Ваше Величество. И, кстати, моя крепостная Аленка под действие заклинания Царя тоже не попала. Хотя вот уж её в царском происхождении трудно заподозрить. Так, Алена?
— Да, барин, — кивнула Аленка, — Я не знаю, о чем вы толкуете. Голого дурака с кинжалом — видела. Стрелять в него — стреляла, только не попала. А в магии не разбираюсь, мне не положено.
Я вопросительно глянул на подручных Императора.
— Я тоже ничего не почувствовала, — мрачно подтвердила вампирша.
— А я ощутил, что Царь лезет мне в голову, — признался князь Взвешин, — Вот только это было легко отбить. Павел Павлович прав. Я не понимаю, как ваш Царь смог взять под контроль такого мощного бойца, как вы, барон.
Последнее было не издевкой, а искренним комплиментом. Князь даже вежливо поклонился мне.
Ну, оно и неудивительно, я же развалил Взвешина в сегодняшнем бою, а князь, как воспитанный магократ, привык уважать силу.
— Симон?
Алхимик ответил не сразу.
Он некоторое время сосредоточенно смотрел на меня, и только потом осторожно произнес:
— Магия другого мира… Тонкая материя, очень тонкая. Я ощутил, но я не могу объяснить то, что ощутил. С гаввахом это не связано.
— А с чем это связано? С запретным меридианом? Как там он у вас называется — древосток?
— Нет, — неожиданно ответил алхимик, — Древосток не причем. И гаввах тоже не причем. Я бы сказал, что Царь взял вас с Шамановым под контроль, потому что в вас уже было нечто. Нечто заранее заложенное, чтобы подавить вашу волю. Я бы описал этот процесс именно так. Но я и сам не понимаю.
— Да стоит ли вообще это обсуждать? — влез Шаманов, — Царь сейчас бегает голым на другом конце города, если его вообще еще не схватили и не упекли в дурку. В любом случае мы его наверняка больше никогда не встретим. Так что какая разница, как именно он нас законтроллил?
Шаманов в последнее время что-то стал совсем дерзким. Наверняка понтуется перед своей возлюбленной кровосоской.
Мне даже захотелось стукнуть кулаком по столу, как это делал Малой, но я, конечно, не стал до такого опускаться, а просто пояснил:
— Акалу, Царь тупо сделал нас с тобой своими рабами. Причем, почему-то из всех присутствующих только нас. Проще говоря, у нас с тобой есть какое-то неизвестное слабое место. А я ненавижу иметь слабые места, а еще ненавижу быть чьим-то рабом.
Так что я собираюсь выяснить, в чем моя слабость, и эту слабость беспощадно выкорчевать, чтобы ни одна тварь больше не посмела брать меня под контроль. Ясно?
Шаманов не нашелся, что на это возразить, так что просто кивнул:
— Да. Ясно…
— Мне кое-что пришло в голову, — заметил тем временем Симон, — Не то, чтобы это помогло вам, барон. Но есть старые легенды, гласящие, что правящий род Багатур-Булановых каким-то образом украл свою родомагию у Рюриковичей. Проще говоря, магия Багатур-Булановых — это сильно измененная магия Рюриковичей. А ваш Царь ведь утверждал, что он Рюрикович из другого мира…
— Ну и бредни! — тут же ожидаемо забухтел Малой.
— Вообще имеет смысл, — ответил я, не обращая на Государя никакого внимания, ибо тот его не стоил, — Багатур-Булановы подавляют волю, и Царь делал тоже самое… Только вот он делал это совсем иначе, по-другому. По ощущениям — вообще ничего общего с золотой аурой Булановых.
— Вы правы. Я тоже этого не понимаю, — подтвердил Симон.
— На меня магия Багатур-Булановых действует, — буркнула вампирша Люда, — Старый Император… Ну в общем, он применял её на мне. Успешно.
— А при каких обстоятельствах он её на вас применял? — подозрительно спросил Шаманов.
Судя по всему, Акалу подумал о том же, о чем и я.
Люда до того, как стала изменницей, служила в Лейб-Гвардии при Императоре, так что логично было предположить, что Старый Император был не таким уж и Старым и регулярно таскал вампиршу себе в постель.
— Не твое дело, — в очередной раз послала влюбленного Шаманова девушка, — А что касается магии Царя, то возможно, вы попали под её власть, потому что вы оба мужики, вот что.
— Максимально идиотское предположение, — констатировал я, — Князь Взвешин тоже мужик, как и Его Величество. Но их Царь законтроллить не смог. И Симона тоже, кстати.
— Значит, потому что вы худородные! — победоносно ткнул в мою сторону пластмассовым пальцем Малой.
— Мда, но Аленка вообще холопка… — задумался я, — А кроме того, я не так уж и худороден. Нагибины — род обнищавший, но древний. Нет. Тоже мимо. Что-то другое. Надо найти нечто, что выделяет нас с Акалу среди всех здесь присутствующих.
— Эм… — Малой икнул, — Национальность?
— Ага, Шаманов — эскимос, я — русский, как и большинство здесь сидящих, кстати. Очень логичное предположение, Ваше Величество. Спасибо.
— Вы оба были в черных мундирах! — азартно взвизгнул Малой, который видимо решил, что мы играем в угадайку.
— Принцесса в таком же, — устало указал я на девушку.
— У вас у обоих низкий ранг!
— А у вас какой, Ваше Величество? — парировал я.
— Третий, — гордо ответил Малой.
— И у нас с Шамановым третий, — вздохнул я, — Нет, не то. Снова не то. Нужен другой признак. Симон сказал, что в нас с Шамановым уже была некая предрасположенность…
Принцесса вдруг ахнула, потом изменилась в лице.
— Что такое?
— Нет, я просто тут подумала… — Лада явно перепугалась, — Просто действительно есть один признак, который объединяет вас с Шамановым. Но если это правда, то… Это катастрофа. Если я права — Царь уничтожит нас всех.
— О чем вы, Ваше Высочество?
Я все еще не понимал. Принцесса смотрела на меня со страхом…
Глава 75. Самый таинственный клан
Канцлеру Российской Империи Великой Княжне Жаросветовой:
«Ваше Высочество!
Довожу до вашего сведения, что антикитайский погром в Петербурге продолжается со вчерашнего вечера.
По моей информации город покинуло 99 % всех китайцев, большей частью добровольно.
Около сотни тысяч человек были насильно депортированы согласно указу Государя о временной черте оседлости для аборигенов Желтороссии.
Тем не менее, в настоящее время продолжается разгром лавок и жилищ уехавших китайцев.
Городу нанесен ущерб на сумму свыше миллиона рублей, по предварительной оценке.
В ходе погрома было убито около десятка китайцев и вдвое больше погромщиков-разночинцев.
Большая часть погромщиков погибла в результате того, что погромщики приняли за китайца Его Сиятельство тойона Тыгинидова, и были указанным тойном убиты в порядке самообороны.
В связи с тем, что большая часть китайцев город уже покинула, а также с тем, что Старый Император Павел I Вечный погромы запрещал — прошу разрешения погром прекратить, задействовав для этого полицию и казаков.
Не вижу смысла в дальнейшем продолжении бессмысленного насилия, наносящего ущерб городской экономике.
Первый советник генерал-губернатора Санкт-Петербурга
Великий князь ДУБРАВИН»
ОТВЕТ:
«Ваше Высочество,
Я помню, что Старый Император запрещал погромы.
Но наш новый Государь Павел II Павлович имеет иную позицию по данному вопросу.
Он желает потешить народ погромом в день своей коронации, дабы ознаменовать начало своего правления вольностями.
Кроме того, кто-то должен ответить за убийство Александра-Николая Багатур-Буланова, которое было совершено китайскими триадами-сепаратистами, если вы не забыли.
Ваши экономические аргументы здесь совершенно неуместны, народ жаждет отомстить, Государь не видит причин препятствовать этому священному желанию.
Так что погром до завтрашнего утра прекращать запрещаю.
Канцлер Империи
Великая Княжна ЖАРОСВЕТОВА»
— Говорите, — потребовал я у принцессы.
Но девушка была все еще слишком напугана собственной догадкой. Принцесса единственная из присутствующих пила не пиво, а молодое вино, она отхлебнула его и только потом заговорила:
— Ну, в общем… Вы же с Шамановым ели африканские трикоины…
— Что? Африканские трикоины? — прыснул Шаманов, — Ну да, мы их ели. Но как африканские трикоины могут быть связаны с Царем из другого мира? Он и про Африку-то наверняка не знает.