На классическую драку это было мало похоже. Причем, как на драку одаренных АРИСТО, так и на махач уличных гопников.
Алёнка не стала меня бить, она просто на сверхскорости пробила мою грудину, а потом, погрузившись по пояс в желто-голубую массу, из которой я состоял, стала в меня вгрызаться. Как жук-древоточец в дерево, как крот в землю.
Только Алёнка расчищала себе путь не зубами или руками, а чистой золотой магией.
Внутри меня метались яркие огненно-золотые сполохи, я ясно видел их сквозь свою полупрозрачную тушку. Знакомое зрелище — такой же цвет был у субстанции, которой несколько минут назад Жаросветов резал языки несчастным Корень-Зрищиным. То была магия, чистая, дистиллированная и неоформленная. И именно этой магией Алёнка меня сейчас и прожигала насквозь.
Цель богини была очевидной — догрызться до моего настоящего тела, скрытого в глубинах голубого сала, чуть ниже моей циклопической груди, а потом уничтожить это тело барона Нагибина и меня вместе с ним…
Я было попытался сопротивляться — схватить Алёнку за торчавшие из меня ноги и выдернуть, как клеща, но мне помешала боль. Вот теперь я ощутил боль, и это была даже не боль, а самая натуральная БОЛЬ. Оглушительная, сводящая с ума, мешавшая думать и действовать, заполняющая сознание полностью.
Это было, как изжога, только изжога чистой магией, и не в жедудке, а во всем теле, во всей нервной системе…
Я беспорядочно замахал своей единственной рукой, вторая моя рука, которая только начала было нарастать, теперь вообще растворилась, распалась на дымные сполохи, которые ветер унёс куда-то в Неву.
Я не мог больше управлять этим телом, оно как будто взбесилось, вышло из-под контроля. Я чувствовал себя летящим на полной скорости водителем, которому за один миг отключили руль, коробку передач, да еще и тормоза до кучи.
Алёнка, пробивая себе путь чистой магией, теперь влезла внутрь меня целиком. Странно было видеть, как внутри меня ковыряется девушка… Ей оставался десяток сантиметров, чтобы добраться до моего настоящего тела, висевшего внутри волшебного лунного холодца.
И когда она до него доберется — она меня убьет, тут можно было не сомневаться.
Может превратиться назад в обычного человека? Это я делать умел, наверное я бы даже осилил это сейчас.
Вот только две проблемы. Во-первых, я понятия не имел, насколько это безопасно с Алёнкой внутри моей апполонической тушки. Вероятнее всего не слишком безопасно — огромный шанс, что Алёнка просто убьет меня раньше, чем я оклемаюсь после превращения. Ну а во-вторых, Алёнка меня просто убьет, независимо от того, смогу я успешно обратиться обратно или нет.
Ибо она-то в божественной форме, а я, если превращусь обратно в Нагибина — стану обычным АРИСТО. Конечно, крутым АРИСТО, но против богинь крутизна слабо помогает…
Я взвыл громовым голосом, потом рухнул на колени, прямо в воды Невы, на обломки моста, которые вонзились мне в колени. Одна опора моста даже вошла мне в ногу — почти до самых яиц…
Мимо меня промчалась очередная ракета. Ублюдок на колокольне все стрелял, мои люди уничтожить его так и не смогли.
Ракета попала куда-то на Троицкую площадь за моей спиной. Раздался громкий взрыв. Похоже, хана историческому центру Петербурга. Его после сегодняшней битвы придется по камушкам собирать. Если конечно останутся камушки…
А потом я вдруг вспомнил, что я маг. В смысле — что у меня есть заклинания, и что я еще ни разу не пытался применять их в своей аполлонической форме.
Вообще подобные эксперименты были просто опасны, но мне выбирать не приходилось. Я через мгновение умру, так что самого понятия опасности для меня сейчас больше не существовало.
Я сосредоточился, прогнав из головы все лишние мысли и прежде всего — терзавшую меня боль. А потом я кастнул заклинание Огневичей, стену огня, причем кастанул его сразу двойным и на себя самого, ибо Алёнка сейчас была внутри меня.
Эффект превзошел все ожидания.
Это сработало, причем стремительно, быстрее, чем за секунду.
Алёнка была уже в нескольких сантиметрах от головы спавшего внутри меня Нагибина, но все моё апполоническое тело вдруг разом засияло, вспыхнуло ослепительным огненным светом.
Я сейчас сиял, как натуральный атомный взрыв! Мой огненный свет на секунду осветил весь центр Петербурга, до самого горизонта, и даже небо на миг вдруг просветлело, как будто наступил день.
Похоже, что моя божественная форма не просто усилила мои заклинания, нет, она их усилила в миллион, в миллиард раз!
Волны огня промчались внутри моего тела, Алёнка издала крик, такой громкий, что его было слышно даже снаружи моей тушки. Визжа и спасаясь от моего лютого пламени, которое я напустил прямо внутрь себя, девушка ринулась на волю…
Это конечно было хорошо.
Плохо было другое — барон Нагибин внутри меня, он…
Ну в общем он сгорел. Мое собственное родное тело было уничтожено огнем полностью, оно обратилось просто в горстку пепла, которая была едва заметна внутри моей божественной туши.
Вот блин…
Я ожидал чего угодно, только не такого эффекта.
И что дальше? Как мне дальше жить-то без тела? Мне теперь всегда ходить только в гигантской форме? Это, само собой, было круто, вот только лишало меня многих жизненных радостей.
С девушкой в такой гигантской туше не поразвлекаешься, точнее, поразвлекаешься, но недолго — до смерти барышни, которая наступит уже через секунду развлечений. А как я буду в этой форме есть? Мне ж придется ежедневно поедать пару коров… А куда я буду, извините, справлять нужду? Тут уже потребуется рыть целый котлован…
Впрочем, раздумывать об этом было некогда. Кроме того, я был почему-то уверен, что есть или справлять нужду моей божественной форме не нужно, на то она и божественная.
Главное — я был жив, пусть даже и сжег собственное человеческое тело…
Глава 148 — Шпиль
Алёнка высунула из меня свою трехглазую головку, я схватил девушку за эту головку могучими пальцами единственной оставшейся у меня левой руки, а потом вытянул Алёнку из себя, как клеща.
Девушка попыталась вырваться, её аура засияла так ярко, что на миг ослепила меня, но не тут-то было. Я задавил её сияние своей фиолетово-синей магией, а потом, все еще держа визжавшую Алёнку за голову пальцами, поднес её к своему рту.
Алёнка сейчас казалась мне игрушкой, фигуркой из аниме, типа тех, которые любят коллекционировать задроты. Она извивалась, как червяк.
Моя вторая рука тем временем быстро нарастала — судя по всему, после внутренней огненной чистки моя МОЩЬ только возросла, что сказалось и на способностях к регенерации.
— Я тебя сейчас сожру, вот этими зубами! — гаркнул я на Алёнку, от чего у той волосы на голове натурально встали дыбом.
Очередная ракета промчалась мимо моего плеча и ухнула в Неву. Но мне было уже плевать. Сейчас покончу с Алёнкой, потом сверну это колокольню одной левой. Посмотрим тогда, как себя будет чувствовать этот ублюдок с ракетами.
В качестве демонстрации серьезности моих намерений я оскалился, продемонстрировав Алёнке свои сияющие волшебством идеальные зубы, каждый из которых был размером с дверь.
Собирался ли я на самом деле сожрать Алёнку? Определенно да. Она мне надоела. Кроме того, я надеялся, что моя апполоническая туша впитает магию Алёнки, после чего я приобрету её МОЩЬ, как африканский людоед приобретает силу врага, отведав его печени.
— Где ты взяла эту силу? — задал я последний вопрос.
— Пошёл ты, Нагибин! — огрызнулась Алёнка, исходящая из моих пальцев аура полностью подавила девушку, она уже даже не дергалась, — Давай! Убей меня, подонок!
Я поднес Алёнку ближе ко рту, потом отверз свою циклопическую пасть…
Вот только что-то было не то с Алёнкой. Раньше она была другой, тогда на набережной, когда я впервые узрел её в божественной форме. Сейчас Алёнка была все также красива, но у неё как будто вырос небольшой животик… Пивной животик у богини, да. Странно… Или… Стоп.
— Ты что, беременна? — в ужасе выдохнул я.
Алёнка посмотрела на меня своими тремя глазами, почему-то грустно. Потом одними губами прошептала:
— Да.
Я переполошился. Ну блин.
Не, Алёнка, конечно, мой враг и всё такое. Но жрать заживо беременную девушку — после такого я уже буду не Аполлоном, а натуральным хтоническим чудовищем.
— Ну, это же не может быть мой ребенок? — уточнил я, — Мы с тобой провели ночь вместе всего пять дней назад. Дети в животике у мамы так быстро не растут.
— Тем не менее, это твой ребенок, Нагибин, — прощебетала в ответ Алёнка, — Нет-нет. Я сейчас не блефую. Это правда твой ребенок. Не забывай, что у меня теперь и метаболизм божественный, и плод внутри меня растет стремительно. Не так, как у людей. Это твой мальчик, Нагибин. Он от тебя.
Я так и застыл с Алёнкой в руке. Вот такого я не ожидал, к такому меня судьба не готовила.
Нет, я, само собой, никак не предохранялся той ночью на лавке в парке, рядом с памятником Пушкину. А какому барину бы пришло в голову предохраняться, когда он развлекается с собственной крепостной холопкой? Вот только я почему-то никак не ожидал, что Алёнка понесёт ребенка, мне это тогда даже в голову не пришло…
— Да просто вы, мужики, тупые, — совсем развеселилась тем временем Алёнка, как будто прочитав мои мысли, — Вы почему-то до сих пор считаете, что детей находят в капусте! А детей в капусте не находят, их даже аисты не приносят… Нет, дети рождаются после ночей любви. Это для тебя откровение, Нагибин? Ну чего застыл? Что ты теперь собираешься делать, м?
— Когда ты родишь?
— Не имею ни малейшего понятия, — ответила Алёнка, — Но возможно скоро. Я пока сама не знаю всех тайн моего божественного тела. Тем более это мой первый ребенок…
— Я… — я реально настолько охренел, что даже не знал, что сказать, — Я… Я… А Царь-то! Он же женился на тебе. А у тебя моё дитятко в животе. Выходит, что я наставил рога самому Царю, ха-ха!