Полётов действительно сунул мой написанный на салфетке шедевр себе в папку, я же, не выдержав, хохотнул:
— Боже мой, Ваше Высочество, вы вообще когда-нибудь развлекаетесь? Это же весело — придумывать родовые сказы!
— Нет, — отрезал Полётов, — Родовые сказы — это предельно серьезная вещь. Это обоснование древности клана, а, значит, и его прав на власть. И отвечая на ваш вопрос — нет, я не развлекаюсь. Никогда. Не имею такой привычки.
— Дело ваше, — я пожал плечами и хлебнул еще кофе, — Так вот, касательно амазонских концессий…
— Никаких концессий, — отрезал Полётов, — Баш на баш, князь. Вы утверждали, что у вас есть информация об Алёне Оборотнич.
— И она у меня есть, — я откинулся на стуле, — Я дам вам информацию, как только узнаю, кто вообще такая Алёна Оборотнич, и почему либералы её так боятся. Насколько я помню, мой хороший друг герцог Кабаневич чуть не лишился чувств, когда я рассказал ему о черно-золотой ауре Алёнки. А потом либеральные масоны начали какую-то бурную деятельность. Так что мы можем помочь друг другу, Ваше Высочество. Объясните мне, что происходит, а я дам вам информацию об Алёнке.
Полётов посмотрел на меня не то мрачно, не то злобно, не то вообще обиженно. Потом он быстро переглянулся с Кабаневичем и только потом ответил:
— Алёна Оборотнич — не человек. Не вполне человек, скажем так. Она сущность, причём предельно опасная. Не только для нас. Для всего мира.
Я ожидал продолжения, но это было всё, продолжать Полётов не собирался. Похоже, пора поставить Его Высочество на место.
— Это общие фразы, Ваше Высочество, — произнёс я, стараясь говорить почтительно, но сурово, — И это для меня ни фига не новости. Я лично видел, как Алёнка пережила столкновение с колокольней Петропавловки и эту колокольню натурально развалила своим телом. Так что её запредельная МОЩЬ мне очевидна. Я хочу знать больше!
Полётов хмыкнул:
— А чем обусловлен ваш интерес к Алёне Оборотнич?
— А ваш чем обусловлен, Ваше Высочество? — парировал я.
— Причинами метафизического характера, — загадочно ответил Полётов, — Алёна Оборотнич — ключ и дверь к пониманию сущности магии и Тайны 2012 года.
Но я не собирался играть в эту игру, я уже начал выходить из себя:
— Нууу… Если вы собрались потчевать меня загадками — я сейчас могу просто уйти, Ваше Высочество.
— В таком случае Алёна Оборотнич вас просто убьет, — холодно произнёс Полётов, — Так что далеко вы не уйдёте, князь, даже не сомневайтесь. Но решать, конечно, вам. А если хотите остаться — извольте ответить на мой вопрос.
— Ладно, — я кивнул, мои угрозы очевидно Полётова не впечатлили, а уходить на самом деле было не вариантом, — Какие у меня причины интересоваться Алёной Оборотнич? Ну, во-первых, она теперь Шеф Охранного Отделения, а еще глава консервативных масонов. То есть мой конкурент в борьбе за власть. Во-вторых, она меня использовала. А я такого не люблю. В-третьих, мне нужна её МОЩЬ. Ну и в-четвертых… эм… В-четвертых, она беременна. От меня. И это некоторым образом усложняет все дело, как вы понимаете.
Я до последнего момента не был уверен, что хочу делиться с Полётовым последним фактом — о том, что Алёнка носит моего ребёнка. Это как-то само вырвалось. Ну и кроме того, мне просто уже надоело хранить эту тайну. Надо было с кем-то уже обкашлять этот вопрос, и явно мозговитый, но лишенный всех человеческих эмоций Полётов показался мне подходящим собеседником, чтобы поговорить на эту тему.
По крайней мере, Полётов не будет пороть горячку, а может даже и даст мне дельный совет.
Но я ошибся — Полётов от моих слов самым натуральным образом посерел. А Кабаневич так вообще вскочил со стула:
— Что? ЧТО? Беременна, вы говорите? От вас, барон? Это точные сведения?
— Я Великий Князь, а не барон, — напомнил я герцогу, — А сведения — точнее некуда. Мне об этом сказала сама Алёнка. Кроме того, я видел её животик, своими глазами. Да, и мы предавались любви. Не предохраняясь, разумеется.
Кабаневич ахнул, потом тяжело рухнул на стул, руки у герцога задрожали. Кабаневич налил себе коньяку и залпом выпил. Потом в ужасе поглядел на Полётова:
— Всё, Ваше Высочество. Поздно…
— Успокойтесь, герцог, — строго произнёс Полётов, — Это, конечно, катастрофа, но этого следовало ждать. Нам теперь придётся действовать быстрее, только и всего.
— Не успеем! — обреченно выдохнул Кабаневич.
— Господа, извольте объяснить мне, о чём идёт речь! — потребовал я, — Я всё никак не возьму в толк — мы с вами союзники или нет?
— Это от вас зависит, князь, — ответил Полётов, — Что до остального… Хотите узнать, насколько глубока кроличья нора?
— Именно, — с готовностью подтвердил я, — Причём уже давно.
Полётов дернул плечами:
— Ну что же… Восьмого сентября, князь. Микенские Игры. Новгородская губерния. Приезжайте. И вам откроются такие тайны, что вам позавидует сам Владимир Соловьёв. Я вас приглашаю, князь. Не как участника турнира, а как моего личного гостя. Но с одним условием.
— Я так понимаю, мне придётся присоединиться к либеральным масонам?
Полётов кивнул:
— Да. Надеюсь, вас это не затруднит?
— Вообще я уже состою в консервативной ложе, Ваше Высочество…
— Вы состоите в дикой ложе, — перебил Полётов, — Или вы признали Алёну Оборотнич вашим высшим мастером? Насколько я понимаю — нет. А все русские консервативные масоны ей тем временем присягнули. Так что пока что ваша ложа никакая, князь. Не либеральная, но и не консервативная. Вы сейчас вне уставов и традиций. А значит, и вне Тайн. Но это легко исправить. Приезжайте восьмого сентября на игры. Привезите с собой вашу жену Машу, главу вашей ложи. Вы перейдете на древний шотландский устав, по которому работают либеральные масоны. Вы откажетесь от консервативной чуши. И тогда Тайны вам откроются. Кстати, по поводу Маши — я рад, что вы сохранили ей жизнь, князь. Это было верным решением.
Я мрачно покачал головой:
— Нет, Ваше Высочество, это было глупым решением. По уму мне следовало ухлопать Машу, у меня просто рука не поднялась.
Я задумчиво поглядел на Кабаневича, под давлением которого Маша и решилась убить Павла Павловича и чуть не запорола мне всё дело. Кабаневичу о том, что Маша жива, я сам и рассказал. Скрывать эту информацию от герцога было просто бессмысленно.
— Я получу доступ к Тайнам либеральных масонов? — уточнил я у Полётова.
— Да, — подтвердил Полётов, как-то слишком легко, и это показалось мне подозрительным.
Но заметив, что я напрягся, Полётов тут же добавил:
— Слово магократа, князь.
— Верю, — кивнул я.
Я и правда верил. Вот кто-кто, а Полётов точно своё слово магократа нарушать не будет. Подвох тут явно был, но он был в чём-то другом. Полётов явно задумал нечто опасное, но это нечто ускользало от меня.
— Что будет восьмого сентября? — поинтересовался я, — Государственный переворот? Либералы свергнут Павла Стального?
Полётов сухо усмехнулся:
— Нет, князь. Восьмого сентября произойдут гораздо более важные вещи. Касающиеся не русского трона, а всего мира. Проще говоря, настанут наконец последствия События 2012 года. И у вас будет шанс принять участие, князь. Но только если вы докажете, что вам можно доверять, и что вы мне полезны. На это у вас два дня.
— Ну, окей, в такие игры поиграть можно, — согласился я, — В общем так…
Мне захотелось достать такую же красивую черную папку, как у Полётова, но папки у меня не было, только мой смартфон. Его я и извлёк из кармана:
— Информация по Алёнке у меня от двух независимых источников. Даже от трёх — кое-какие факты мне еще подкинул сам Павел Стальной. Но все мои источники сходятся в одном — Алёна Оборотнич была как-то связана с Мальтийским Орденом…
Я замолчал и посмотрел на собеседников, Полётов кивнул:
— Продолжайте, князь.
Я заглянул в свой смартфон, сверяя свой рассказ со сведениями, полученными от Чумновской:
— И Алёнка семь раз посещала Мальту. Четыре раза в прошлом году, и три уже в этом. Последний её визит имел место в августе, за двое суток до смерти Павла Вечного.
Полётов хмыкнул:
— Хорошо, князь. Но что это нам даёт? Мальта была орденским владением, а сейчас это личный остров Павла Стального. Нам все равно не узнать, что Алёна делала на Мальте.
— Вам не узнать, — поправил я Полётова, — Но мой друг Шаманов сумел навести некоторые справки, по линии Министерства Здравоохранения. У Алёнки есть свой фейковый фонд, этот фонд как-то связан с Мальтийским Орденом, и при Павле Вечном через него ходили громадные суммы денег. А у фонда есть два объекта — один в Петербургской губернии, но он был недавно сожжен и полностью разгромлен. Второй подобный объект — на Мальте. И он целый и возможно до сих пор функционирует. Мне почему-то кажется, что Алёнка во время своих таинственных визитов на Мальту посещала именно его.
— О каких объектах идёт речь? — уточнил Полётов.
— Не знаю, — признался я, — Судя по тем скудным фоткам, которые успели сделать люди Шаманова, эти объекты представляют собой некие промзоны. Эти промзоны явно были связаны с Мальтийским Орденом. И на их счета перечислялись громадные суммы денег.
— Да, но по вашим же словам, объект в Петербургской губернии уничтожен, — влез в беседу Кабаневич, вид у герцога был все еще обеспокоенный.
— В Петербургской — да, — согласился я, — Судя по всему, его сжег сам Орден, чтобы замести следы, когда Павел Стальной начал громить мальтийских рыцарей. А, может быть, наоборот, объект был раскурочен по указанию Павла Стального, этого я не знаю. Я не говорил об этом с нашим стальным узурпатором, чтобы не раскрывать ему информацию об Алёнке. Но объект на Мальте до сих пор цел. Я предполагаю, что Павел Стальной о нём не знает…
— Или знает, но перехватил над ним контроль, — вставил Кабаневич.
— Ну или так, — я пожал плечами, — В любом случае, пока мы не залезем на этот объект — мы ни фига не узнаем, что там происходит.