Потом в дерево превратилась термошинель, ноги, руки, даже сапоги...
Мда.
У меня уже было много жен в этом мире — и сумасшедшие, и мертвые, и близняшки...
А теперь я, судя по всему, стал единственным в мире мужем, у которого жена деревянная. Похоже, что брачную ночь с Таей мне придется проводить, как с резиновой Зиной. Впрочем, резиновая Зина хотя бы гнется и мягкая...
А моя жена теперь стала натуральным бревном, буквально!
Деревянная и неподвижная Тая повалилась в китовый жир. Девушка теперь стала полноценной Буратиной, она не двигалась и ничего не чувствовала, стала просто деревяшкой...
Возможно, теперь мне только и остается, что сделать из неё трикоины и съесть их. Это единственное, что теперь можно делать с такой женой.
— ТЫ УМРЕШЬ ЗА ЭТО, ПОДОНОК! — заорал я, уже летя на ауре на Древородова.
Рыцарь отшвырнул одеревеневшую Таю, а потом ушёл от моей атаки, наклонился, схватил меня за ноги и сокрушительно завалил в партер.
Если бы не мягкий китовый жир — я бы наверняка разбил себе в труху башку о камни.
Древородов сокрушил меня еще одним ударом, на этот раз в грудину, явно переломав мне все ребра.
А потом рухнул на колени рядом со мной и схватил меня за горло...
— Я тебя поставлю в моем поместье, рядом с твоей женой! — заревел Древородов, — Две деревянные статуи — Рюрикович и его жена! Скульптурный фулл сет Рюриковичей! Мои потомки будут вами любоваться...
Я осыпал противника целой обоймой мощных ударов, но ублюдку было все равно — у него уже давно была переломана половина костей, но боевого пыла Древородова это не умаляло.
Да ему же вообще на все плевать! И на боль, и на сломанные кости, и этих проклятых заклятий у него явно еще десятки в запасе...
Я ощутил странное чувство в голове, как будто мои мысли становятся очень медленными, как по накурке. Я пытался выкрикнуть ругательство, но губы меня тоже уже не слушались...
Я становился деревянным — мой мозг, мои уши, мой рот, вся моя голова...
Я теперь ни черта не соображал, разве что ощущал еще жизнь в своих чакрах, расположенных за пределами головы. Там в этих чакрах еще тлела магия, но и она гасла по мере того, как я деревенел.
Только дядя может мне помочь! Ну же! Родная кровь...
Но дядя не собирался ничего предпринимать. А Полётов вообще исчез из вида, вместе со своим противником. А Тая деревянная, и я сейчас стану таким же.
Руки перестали слушаться. Последнее что я увидел — как мои пальцы становятся дубовыми. А потом я уже ничего не видел, не слышал и не ощущал.
Это было, как смерть. Но только не смерть. Древородов впечатал в меня десяток заклятий, я просто превратился в цельнодеревянное безмозглое полено.
Глава 210 — Страж Острова
«Лишь глупцы считают Острова Горячего Жира островами.
Задумайтесь, безумцы: если Острова Горячего Жира на самом деле острова — то почему их так долго искали?
Почему их не видят ни спутники, ни самолёты, ни мореплаватели?
Не потому ли, что Острова Горячего Жира — не земля, а нечто радикальное иное?
Что если я скажу вам, что эти Острова — часть чего-то большего, что сокрыто?
Воистину, глупее вас, господа магократы, лишь викинги, которые топили на Островах китовый жир, не ведая, что топят китовый жир в запредельном...
Они подобны неграмотному селянину, кидающему в огонь очага книги, в которых спрятаны древние истины!
А что, если я скажу вам, что Острова Горячего Жира не нужно искать, что с ними нужно общаться и говорить?»
Непонятный кусок из Псевдо-Аркариуса
Я вроде мог теперь мыслить.
И это был кайф.
Сначала вернулось само ощущение мышления, потом конкретные мысли в башке и только потом — слух и зрение.
Я ощущал себя, как новорожденный, который только что вылез из мамки и почувствовал жизнь.
Первым, что я увидел, были мои руки. Руки были все еще деревянными, но на глазах возвращались в нормальное состояние, дубовая плоть обращалась в кожу.
С моей одеждой происходило то же самое, я видел, как моя термошинель из деревянной становится шерстяной и черной.
— Твою мать, — выдохнул я, как только обрёл способность говорить.
Далась мне эта фраза не без труда. Часть зубов во рту у меня определенно все еще были деревянными, я ощущал мерзкий привкус, как будто только что нажрался щепы.
Но мои деревянные зубы тоже стремительно превращались в кость, я чувствовал это. Проклятая магия Древородова развеивалась.
Я валялся в китовом жире, из которого торчали только моя рожа и мои руки.
Вот это уже вообще не кайф. Как будто тебя смыли в нужник для китов и ты тонешь в китовом дерьме...
— Тая, ты жива, — пробормотал я.
— Ага, — ответила мне жена, — Не дождешься, Нагибин.
Тая и правда уже была почти полностью живой, только одна нога оставалась деревянной. В этом смысле моя жена сейчас была похожа на Джона Сильвера из Острова Сокровищ.
Но девушка уже кое-как встала, а её деревянная нога на глазах обращалась обратно в плоть.
Заклятия Древородова явно рассеялись. И причина у этого могла быть лишь одна — Древородов сдох. Лишь в случае смерти магократа все его заклятия растворяются.
Я кое-как повернул свое все еще полудеревянное тело в китовой жиже, жир подо мной мерзко захлюпал.
Мне открылось потрясающее зрелище — объятый аурой герцог Кабаневич. Герцог снова был весь в крови и мясе, а ауру он явно зажег, чтобы высушиться после своего купания в Баренцевом море.
Герцог сплюнул в китовый жир нечто вроде человеческого пальца...
Я же тем временем разглядел в китовом жире ошметки мундира Древородова, его же ногу в валенке и вроде даже разлетевшиеся зубы рыцаря, вперемешку с осколками черепа.
— Вы настоящий псих, герцог, — констатировал я, — Вы снова телепортировались внутрь человека и порвали его на куски, я так понимаю? Пожалуйста, обещайте мне, что если когда-нибудь решите меня убить — то вы не будете так делать. Лучше просто зарежьте меня во сне.
— Обещаю, — Кабаневич оскалился всеми своими платиновыми зубами, — А вообще я раньше такого никогда не делал. Вы не представляете, сколько ауры требуется, чтобы порвать изнутри человека, князь. Но... Мне это понравилось. Сам Остров подсказал мне эту тактику. Лишь здесь у меня хватает магии, чтобы провернуть подобное! Будто сам Рюрик наставляет меня в новых тактиках боя...
— Как вы вообще выбрались из океана?
— Да просто телепортировался, — пожал плечами герцог, — Правда, чуть не вырубился от шока перед этим. Вода прохладная, откровенно говоря.
Я ощутил, что мое тело снова вернулось в нормальное состояние, дерева в нём больше не содержалось.
Мои переломанные ребра и оторванный нос тоже уже отрегенили. Я в принципе уже достиг вершин в искусстве регена, а этот Остров только усиливал мою МОЩЬ.
— Помогите встать! — потребовал я.
Я бы и сам встал, но мне не хотелось лишний раз барахтаться в китовом жире.
Тая подала мне руку и поставила меня на ноги.
Я пощупал коленку жены:
— Вроде нормас, восстановилась. Не люблю жен с деревянными ногами, если честно.
— Нагибин, не лапай меня!
— Я теперь твой муж, забыла? Так что коленка моя по праву, как и все остальное твое тело...
Рядом с нами метнулась бело-голубая вспышка, Полётов стремительно, но мягко приземлился в китовый жир.
— Граф Кольчугин всё, я так понимаю? — осведомился я.
— Граф закончился, — мрачно доложил Полётов, — Но ублюдок оказался упорным. Клянусь, эти рыцари сражались достойно, как истинные АРИСТО!
Полётов указал на кровавую кучу на берегу, которая когда-то была Кольчугиным.
Потом мы все синхронно повернули головы в сторону моего дядюшки. Дядюшка изволил одарить меня милой улыбкой:
— Хоть одно движение в мою сторону, Нагибин — и твоя сестра умрёт! Кроме того, без меня вы не сможете договориться со Стражем Острова.
— ...Со Стражем, которого не существует, — кисло заметил Полётов, — Но успокойся, трогать тебя никто не собирается. Хоть ты и вёл себя, как подлец.
— У служителей Либератора иные понятия о чести, Полётов, — весело ответил дядя, без всякой агрессии, — Ваши аристократические представления о чести — лишь детские игры с точки зрения Либератора.
Полётов не удостоил моего дядю ответа, а герцог Кабаневич тем временем уже бежал со всех ног к кургану, хлюпая сапогами по жиру на весь остров.
— Теперь мы войдем!
Я счел необходимым уточнить у моего дядюшки:
— Герцог прав? Теперь можно войти в курган?
Дядя на это только пожал плечами:
— Это решать Стражу Острова. Но посмотрим, сумеет ли Кабаневич войти, пропустит ли его Страж.
Вообще я бы предпочел войти в курган моего далекого предка первым, на правах Рюриковича. Но раз уж бешеный Кабаневич решил взять на себя роль подопытной крысы — я был не против. Неизвестно, какие еще сюрпризы хранит этот Остров.
Герцог тем временем уже достиг входа в курган, потом замер перед ним, Кабаневича явно объял суеверный страх перед этой Святой Святых магократии.
Но герцог быстро пересилил себя и решительно двинулся в черный зев кургана.
Китовый жир под моими ногами вдруг заплескался и завибрировал, по нему будто пошли волны. Вот только никто из нас, кроме Кабаневича, не двигался...
— Это еще что такое? — тут же забеспокоился Полётов, — Землетрясение?
Китовый жир волновался все больше.
Потом ветер со снегом как будто усилились. А через мгновение...
Через мгновение само пространство и время вдруг самым натуральным образом взбесились. Остров просто встал на дыбы, он вдруг наклонился и стал вздыматься вверх!
Кабаневича снова отшвырнуло от столь желанного кургана, на этот раз без всякой магии, земля просто ушла у него из-под ног.
Остров натурально вспучился, по китовому жиру пошли мерзкие крупные пузыри. Обезумевшая земля накренилась, как будто кто-то шатал этот Остров со дна океана.