Я в свою очередь аж трижды дал бугровщикам слово магократа, что не буду причинять им вреда и не буду выпытывать из них информацию об Алёнке, которой они служили.
Вот соблюсти свое последнее обещание мне было очень нелегко, ибо меня все еще крайне волновала судьба Маши и её бати, которые томились в плену у Алёнки, если вообще были живы. Но я был верен своему слову магократа. Нарушать слово магократа — это последнее дело. Особенно мне сейчас, когда наставник прямым текстом пояснил, что если я не буду верен себе — то мой Древосток меня тут же накажет и порвёт на куски.
Бугровщики, в свою очередь, точно также были верны своим обещаниям. Я уже убедился, что хоть они и мудаки, но свое слово держат. Вообще забавно — расхитители гробниц и курганов в Империи считались чуть ли не самыми отмороженными и аморальными из преступников, хуже сутенеров и наркоторговцев вместе взятых. Но при этом именно бугровщики имели своеобразный кодекс чести, который никогда не нарушали.
Впрочем, пока я ехал на встречу с бугровщиками — меня не отпускало чувство смутной тревоги. Чуйка подсказывала мне, что ехать туда мне не следует…
Да, бугровщики заверили меня, что Алёнка о нашей встрече не знает. Но что если она все же появится, причем в тот момент, когда бугровщики будут меня резать и пихать в меня имплант? Самих бугровщиков я не опасался. Если бы они попытались меня пришить во время операции — их бы немедленно перебили мои Лейб-стражницы. А вот в случае появления Алёнки я вполне мог бесславно закончить свою жизнь на операционном столе. Плохой конец для АРИСТО, честно говоря.
Однако я не послушал свою чуйку и все же поехал на встречу, жажда силы затуманила мой разум…
И само собой это закончилось плохо, как и всегда, когда ты идешь против своей чуйки.
Алёнка, конечно, не появилась, бугровщики свои обещания соблюдали.
Просто мы стали готовиться к операции, я даже не успел снять пальто, один из бугровщиков начал ковыряться в импланте, чтобы подготовить его к трансплантации…
И артефакт древних Уральских магов просто взорвался.
И не потому что бугровщик накосячил, нет, дело явно было не в этом.
Просто этот имплант не хотел попадать в грудь Крокодилу, он явно понял, что с ним собираются делать и предпочел самоуничтожиться.
Даже магия древних уральцев боялась меня!
Даже для древних давно погибших волхвов Урала я был чудовищем, причем таким, что уральцы даже встроили в свои приблуды защиту от меня…
В результате одному из бугровщиков сожгло чистой магией всю кожу на руках. Я же долго ругался и матерился, потом вызвал несчастному парню своего целителя с пузырьком крови дриад, чтобы тот залечил раны бугровщика.
Уже покидая отель, где бугровщики и должны были меня оперировать, я на миг задумался — не взять ли мне все же их в плен. Но от этой мысли я после коротких раздумий отказался.
Я бы нарушил тогда свое слово магократа, а это было бы подлостью. И самое главное — вероятно бессмысленной подлостью. Ибо очень вряд ли, что эти парни в курсе по поводу местонахождения Алёны Оборотнич или моей жены Маши и её бати. А уж где Перводрево — они сто процентов не знают. Я сильно сомневался, что Алёна сообщила им эту информацию.
Спускаясь в фойе отеля на лифте, я еще подумал, что наверное оно и к лучшему, что эта операция сорвалась.
Да, мой наставник прямо не запрещал мне использовать импланты и артефакты уральцев. Но с другой стороны — а что если бы этот артефакт рванул прямо у меня в груди? Пожалуй, мне даже повезло, что штуковина бомбанула в руках у биарма, а не у меня под ребрами…
Когда я вышел из отеля — питерское тусклое солнце как раз соизволило на секунду показаться из-за облаков. Вообще, погода сегодня была тревожной, под стать самому дню. Вроде бы и тепло, но ветер сильный, облака летят по небу с бешеной скоростью, и в любой момент может пойти дождь…
Я надел черные очки, которые мне еще утром принес по моему указанию коридорный в отеле. Да, мой ГОЛОД теперь ослаб, задавленный швейцарскими таблетками. Но глядеть на Солнце все равно было жутко, внутри меня каждый раз поднималось нечто темное, когда я бросал взгляд на светило… Или даже когда просто ощущал тепло солнца на лице.
Очки у меня были моё почтение. Крупные и квадратные, как у Арни в «Терминаторе». Кроме защиты от солнечного света, они также определенно придавали моему облику еще больше брутальности.
Я сел в своё авто, так и не сняв очков, хотя стекла машины были и без того глухо затонированы.
На глазах у меня теперь очки, на руке — перчатка, скрывающая шрам в форме Крокодила. Мда, похоже, я все больше вынужден был прятаться и скрываться от мира…
— В головное отделение «Схрон-банка», в Центральном квартале, — приказал я шоферу.
Ехать было около получаса, так что я решил приняться за дела — первым делом я отзвонился швейцарским психиатрам.
К счастью, кабанчики успели доставить им Словенова до того, как я поссорился с герцогом. Лечение Словенова я проплатил сегодня утром, и это вылетело мне в копеечку. Цены в швейцарской клинике кусались, еще как.
Впрочем, швейцарцы свое дело знали. Они заверили меня, что вернут Словенову разум, используя самые современные достижения науки и магии, но на это потребуется месяц минимум. А речь к моему наставнику вернется наверняка не раньше, чем через пару недель.
Это было паршиво. Мне было что обсудить со Словеновым, а ситуация, что через пару недель я буду еще жив, сейчас казалась мне фантастической.
Я был уверен, что моя судьба решится гораздо раньше, может даже и сегодня…
Следующей я хотел поговорить с Ладой, но моя жена опередила меня — она позвонила мне за секунду до того, как я сам набрал её.
С моей женой в прошлом мире у меня, кстати, часто бывало также. Только я хотел ей позвонить, как она сама меня набирала. Видимо, близкие люди на самом деле синхронизированы на каком-нибудь духовном уровне и чувствуют желание другого поговорить.
Хотя, с другой стороны, какой мне Лада к черту близкий человек…
— Алло, любовь моя.
— Привет, — голос у девушки звенел и дрожал, она явно была взволнована, — Как ты?
— Пока жив, принцесса.
Лада нервно ахнула в трубку. Этот звук никак не вязался с моими последними словами о том, что я в поряде, да и вообще — подобные истеричные ахи обычно были для Лады нехарактерны.
Я, разумеется, догадался, в чем тут дело.
— Все готово, золото моё?
— Ну… Да, муж. Всё готово. Владислав Багатур-Буланов вернулся в Павловск. ЧВК готова выступить. Сегодня.
— Это отличные новости, Арладаар.
— Да… Наверное. Но ты же понимаешь, что если у нас не получится…
— Даже не думай об этом. Я лично прибуду поддержать штурм дворца. И лично же захвачу самозванца. Так что все получится. Никто не устоит против моей МОЩИ, особенно если меня поддержит Багатур-Булановская ЧВК.
Лада уже была в курсе, что у меня теперь 88 ранг. Жене я сообщил об этом еще вчера ночью.
— Значит так… — продолжил я, — Либералы планируют что-то сегодня в четыре. Возможно, у них свой план переворота. Уж не знаю, что они конкретно задумали, но в любом случае их главарь Полётов — человек предельно серьезный и опасный. И он зачем-то выковырял из Рюрика мозг, как я тебе уже рассказывал. Так что нам нужно его опередить. Предлагаю начать в два…
— Не выйдет, муж. Вообще никак. Бойцы ЧВК еще не в курсе, что мы задумали. Владиславу нужно поговорить с ними. Мы пока что информировали только офицеров. И явно не все бойцы согласятся выступить против Императора.
А несогласных участвовать в перевороте нам придется вывести из строя и изолировать. И сделать это нужно аккуратно, чтобы никто не поднял тревогу. Это требует времени. Кроме того, Владислав заказал еще несколько ящиков оружия и несколько БТР. Нужно дождаться их. На самом деле нужно. Не забывай, что нам придется сражаться с двумя сотнями Лейб-Стражниц…
— Вот дерьмо. А во сколько тогда, Лада? Когда все будет готово?
— Ну… Не раньше семи вечера.
— Семи вечера? Ха! Полётов успеет уже десять раз свергнуть Стального. И не факт, что мы потом сумеем свергнуть самого Полётова.
— Других вариантов нет, муж, — напряженно произнесла Лада, — Прости, но раньше никак. А что касается твоего друга Полётова — я честно не понимаю, о чем ты говоришь. Павел Павлович, мой брат, на нашей стороне. И магократия признает только его на троне. У Полётова же никаких прав на престол нет. Более того, насколько мне докладывают мои шпионы, Полётов вообще никогда не претендовал на корону и не претендует. Да и как он справится с двумя сотнями Лейб-стражниц — непонятно. У либералов сейчас вообще нет доступа в Павловск, город под активированным защитным куполом. Ни один либерал или их боец просто не сможет сюда попасть.
— Это все мне известно, — согласился я, — Но это не мешает Полётову определенно готовить госпереворот. Я полагаю, что ему вообще не нужен свой Император, он собирается захватить власть именем хунты, которую потом преобразует в полноценный парламент. А уж каким образом он намеревается взять Павловск — вообще не имею ни малейшего понятия. В любом случае, тот факт, что мы не можем опередить Полётова — катастрофа.
— Если хочешь, еще не поздно всё отменить…
— Нет. Поздно, Лада. Хотя если ты боишься…
— Нет-нет, — затараторила девушка, — Я в деле. До конца.
— Рад это слышать, жена. Слушай, а почему бы тебе просто не отключить защитные купола Павловска? Самозванец же все еще в коме…
— Нагибин, не будь глупым, — перебила Лада, — Я уже говорила тебе. Я не управляю защитной магией Павловска. Стальной все еще ей управляет. Даже находясь без сознания. Эта магия привязана напрямую к его душе. Ни у меня в резиденции канцлера, ни даже во дворце нет большой красной кнопки с надписью «отключить защитные купола»! Они отключатся, только когда Стальной того пожелает. Или умрёт. И сейчас купола пропускают только три вертолёта в сутки.
— Хм, — я призадумался, — А может мне просто разломать эти купола своей МОЩЬЮ?