Меня накрыло, как тогда, когда я вырывал сердце из ублюдка Дубравина. Но накрыло мягко и всего на мгновение. А потом мой ГОЛОД вдруг ослаб. Сразу и резко. Почти до нуля.
Я ощущал сейчас нечто вроде умиротворения. Никакой эйфории, никакого бешеного восторга. Просто чувство радости, что ГОЛОД ушёл. Анестезия.
— Вот это да, — выдохнул я.
— Ну как?
— Это примерно как никотиновый пластырь вместо сигареты. Или как мастурбация вместо секса. Или метадон вместо героина, хотя я, признаться, ни того, ни другого не пробовал… Ох, простите мои метафоры, князь. Но проблема решена. Вы правда практик, а не теоретик, причем самый шарящий практик из всех, кого я знал.
Я на всякий случай глянул на показания своих смартчасов, в отличие от долбаных швейцарских таблеток постсолярис мне ауру не просаживал.
Похоже, что Соловьев и правда нашёл изящное и филигранное решение проблемы.
— Не радуйтесь слишком сильно, — задумчиво протянул Соловьев, — Ваш ГОЛОД скоро вернется. Но судя по вашей реакции вам хватит сердец трех в сутки, чтобы держать ваш ГОЛОД под контролем. Вообще, не принято консервировать сердца магократов после их смерти, ведь они все идут на производство солярис-батарей… Но у меня полно друзей среди гаруспиков и производителей соляриса. Так что я прикажу доставить вам консервированные сердца. Немедленно. Если в Питере не хватит свежих мертвецов-АРИСТО — телепортируем сердца вам курьером из Европы. Думаю, что если вы еще час пробудете в Питере — я соберу вам десятка три консервированных сердец.
— Буду вам крайне признателен, — я отвесил Соловьеву поклон с искренней благодарностью.
Мне впервые чуть полегчало с тех пор, как я стал Крокодилом. А это дорогого стоило. Но была еще одна проблема, я указал на окно и небо за ним:
— Только вот меня все еще влечет к Солнцу, князь. Пусть меньше, но все равно — это нездоровая тема…
Соловьев позвал своего слугу и отдал ему очередное приказание на латыни, видимо, по поводу сердец для меня. И лишь после этого вернулся к беседе:
— Влечет к Солнцу, вы говорите? То есть вы верите, что вы Крокодил и буквально способны пожрать Солнце…
— Я этого не говорил. Просто озвучил факт — мне хочется чего-то от Солнца. А чего — я и сам толком не понимаю. Вообще, поясните, я могу его съесть? Чисто теоретически…
— Нет, конечно, — Соловьев хохотнул, — Вы у ума сошли, князь. Словенов запудрил вам мозги, вот что. А я тем временем уже доказал свое превосходство над ним, вылечив ваш ГОЛОД.
— Мда, но все указывает на то, что я Крокодил…
— Это неважно. Вы прежде всего Рюрикович. А ваше состояние — всего лишь побочные эффекты вашей Лунной магии. Ничего более. Просто когда возрос ваш ранг — усилились и побочки. Всему этому есть научное объяснение, без приплетания всяких Крокодилов. Но если желаете, чтобы я ответил на ваш вопрос — извольте. Нет, вы не съедите Солнце. Вы просто до него не доберетесь. Если покинете земную атмосферу — вы умрёте, князь. Будь у вас хоть восемьдесят восьмой ранг, хоть тысячный. Вы знаете, почему у нас люди не летают в космос?
— Эм…
Я вдруг впервые осознал, что в этом мире в космос на самом деле летают только спутники. Космонавты и астронавты здесь встречались только в фантастике.
— Магократы чувствительны к Солнцу, — вздохнул Соловьев, — Вот почему мы не летаем в космос. Здесь на Земле атмосфера фильтрует солярис. Мы получаем его в ослабленном виде. Но в космосе солярис сожжет любого АРИСТО в пепел меньше чем за секунду. Это подтверждено точными расчетами.
И это магическо-духовная проблема, её не решить никакой физической защитой. И магической тоже, потоки соляриса в космосе слишком сильны. А вы тем временем чувствительнее к солярису, чем любой другой маг, потому что умеете его впитывать. Но космический солярис вы пожрать не сможете, он вас немедленно убьет. Вы получите передозировку соляриса за секунду, и ваш Древосток просто сгорит.
Так что вам никак не добраться до Солнца. Смиритесь с этим и забудьте. Ну и самое главное. Вы же понимаете, что если даже каким-то чудом уничтожите Солнце — погибнет не только магократия, а вообще всё живое на Земле? Уверены, что хотите этого?
— Ясно, — я кивнул, — Спасибо за честный ответ. Непонятно только, почему в космос не отправляют неодаренных.
— Хех, — Соловьев усмехнулся, — То есть мы не будем летать в космос, а неодаренные будут? На такое магократия никогда не согласится. Вы знаете наши нравы.
— Это да.
Я глянул на часы:
— Боюсь, что меня ждут, князь. Собственно, последний вопрос. Самый важный. Что мне, леший меня побери, делать?
Словенов бы наверняка ответил, что мне просто нужно быть собой, и сама магия поведет меня. Но меня теперь интересовало мнение Соловьева, мне хотелось взглянуть на другую сторону магии и моей собственной судьбы.
— Кто я такой чтобы давать вам советы? — улыбнулся Соловьев, — Но раз уж вы спросили…. Прежде всего, выкинуть из головы все Словеновские бредни про Крокодилов, конец света и поедание Солнца. А во-вторых — исполнять вашу миссию.
— Сажать мою задницу на трон, а на голову надевать корону?
— Именно так.
— Слишком многие будут недовольны….
— Императоры, которыми все довольны, бывают только в сказках, князь. Кроме того — я вам помогу. Советом. Вы же сейчас в Новгородскую губернию? Возьмите туда с собой всех ваших друзей.
— Я так и планировал. Кстати, поедете со мной?
— Нет, — напрямик отказал Соловьев, — Там будет твориться большая политика. А это не мой стиль. Я не люблю быть частью политики. Я люблю стоять у неё за спиной и дергать за ниточки. А вы, кроме своих друзей, возьмите с собой в Новгород еще священников, людей Церкви.
— Это еще зачем? — вот теперь я на самом деле был удивлен, — Отпевать умерших? В Новгородской губернии сегодня будет много трупов?
— В этом я ни секунды не сомневаюсь, — мрачно ответил Соловьев, — Но священники вам понадобятся не для этого. Дело в том, что вы обрели популярность среди духовенства, как вам наверняка известно. Вам просто понадобятся верные вам люди в Новгороде. Те, кто сможет поддержать ваши притязания на престол.
— Эм… В Новгороде? Я полагал, что верные люди мне понадобятся в Павловске…
— Нет. Решаться все будет в Новгороде. Просто позовите туда верных вам священников.
— Я честно не особо понимаю, почему я должен делать ставку на попов…
— Всё просто, — объяснил Соловьев, — Многие священники тоскуют по временам Рюриковичей, когда православие было отдельной конфессией со своим патриархом, не подчинявшимся Риму. Рюриковичи крайне популярны среди духовенства. А значит, популярны и вы. А еще отец Кирин, тот, которого вы захватили в плен возле Петропавловки, целыми днями только и делает, что рассказывает о вашем благородстве и величии. Он уже склонил на вашу сторону даже самого Псковского архиепископа…
— А, отец Кирин, — я припомнил этого басовитого мужика, самого верного сторонника моих притязаний на трон, — Да, этот чел самого Павла Стального уговорил бы уступить мне корону.
— Ну вот видите, — кивнул Соловьев, — Еще многие священники вас любят за ваше многоженство…
— Чего, блин?
— Видите ли, среди духовенства довольно популярно учение философа Розанова — моего ученика. Розанов утверждал, что православие должно начать допускать многоженство, в духе библейских патриархов. Розанов полагал, что любовь между мужчиной и женщиной должна перестать быть чем-то постыдным и стать священной, что чадородие должно быть поставлено во главу угла… Да, сторонники его теорий не составляют в церкви большинства, но они влиятельны. И они за вас. Вы для них — воплощение концепций Розанова.
— О да. Вот набирать себе гаремы я правда умею.
— Ну а еще вы, помнится, сделали богатое пожертвование Царскосельскому епископу Адальберту.
— Вообще это была взятка, чтобы он разрешил мне второй брак…
— Неважно, князь. Это уже детали. Важное другое — Церковь уважает вас. И уважает меня. А я тоже вёл тайную работу с духовенством, готовя их к вашему приходу, предупреждая, что Рюриковичи вернуться.
— Как и я сам, собственно. Это я и отправил отца Кирина к Псковскому архиепископу агитировать за мои претензии на трон… Мне одно непонятно — почему попов не смущает, что я Крокодил? Я уверен, что герцог Кабаневич, мой любимый тесть, уже донёс им эту информацию.
Соловьев улыбнулся:
— А что им Крокодил, князь? Крокодил же пожрёт магократов, а не духовенство. А церковь много натерпелась от магократии за свою историю…
— Окей, — я кивнул, — Ясно. Я соберу в Новгороде попов. Но было бы неплохо знать зачем…
— Увы, — Соловьев развел руками, — Я получил информацию от моего друга. Но дал ему слово магократа не раскрывать никому услышанного. Так что я связан, я не могу рассказать вам о плане Полётова. Но могу дать козыри против него.
— Козыри мне потребуются, — согласился я, — И желательно побольше. Попы — это, конечно, хорошо…
— О, я дам вам еще два убийственных козыря, — Соловьев кликнул своего слугу, — Таких козыря, которые Полётову будет крыть нечем.
Слуга-монах поднёс Полётову запечатанный конверт, философ передал его мне.
— Вот здесь — смерть либеральных масонов, их Кощеева игла, — сообщил Соловьев, — Позже прочтёте. И уверен, сразу догадаетесь, что с этим делать. Заодно поймете, зачем вам понадобятся священники. И еще кое-что…
На этот раз слуга принёс Соловьеву какой-то небольшой, круглый и явно древний камень, испещренный рунами.
— Очередная старинная сага? — предположил я.
— Не совсем. Этот камень я обнаружил во время раскопок в Старой Ладоге, столице Рюрика, я нашёл его еще сто лет назад и хранил всё это время. Я целый век ждал вас, чтобы передать его. Это послание. И инструкция.
— Для меня?
— Именно.
— От кого?
— От вас самого, князь.
— То есть…
— Здесь написано… — Соловьев взял камень в руки, — «Заклинаю себя самого: когда минут тысячелетия и Солнцу будет грозить опасность — забудь о нём. Вспомни о сыне. Вот путь к спасению и власти».