Но самым жутким было лицо.
Оно больше не напоминало ни мое, ни Петино. Глаза у меня были безумными и стеклянными, щеки заросли какой-то алой паршой, а на лбу у меня вырос уродливый костяной нарост — будто недоделанный третий глаз...
Я не узнавал себя.
— Древосток изменил тебя! — провозгласил мастер Си, — Ты стал демоном...
— Нет, — не согласился я, — Нет!
Я ударил кулаком на ауре, и волшебное зеркало мастера Си разлетелось на серебристые брызги.
Взглянув на себя в это зеркало, я вдруг все понял. Я осознал, почему я в Петином теле не потерял магию, как все остальные белые на Земле, кроме радикальных масонов. Дело было, конечно же, в пилюлях. Петя жрал эти пилюли и до того, как я отобрал у него тело. И процессы пошли еще до того, как я захватил тело брата...
Это тело больше не принадлежало нашему миру. Оно и правда уже давно схавало столько пилюль, что стало поистине демоническим. И я сам, поедая пилюли горстями, только усугубил этот процесс.
Так что даже Либератор теперь был надо мной не властен. Он не мог забрать мою магию, ведь она текла через мой Древосток прямо из адских миров!
То была магия других измерений, не солнечная, а демоническая...
— Ты не видел настоящих демонов, старик, — прохрипел я, а потом снова тяжело закашлялся.
Кашлял я теперь часто, прям как Павел Стальной во время своей болезни. И когда я кашлял — на моем грязном халате оставались капли крови...
— Я видел демонов, — парировал мастер Си, — И вижу одного сейчас. Ты умираешь, глупец. То, что ты сделал с собой — пожирает тебя.
— Нет! Это тебя пожирают, чинг чонг. Сейчас сам увидишь, без всяких волшебных зеркальцев, подонок!
Я глянул вниз, на пол пещеры рядом с камнем — но там валялись только пустые бутылки, банки из-под консервов, а еще шприцы из-под морфия...
И даже дерьмо. Ибо срал я прямо с этого камня. Уже много дней.
— Водки, — потребовал я.
Мухожуков тут же метнулся к припасам, а потом, подобострастно склонившись, подал мне бутыль байцзю.
Я активировал ауру и зубами откупорил бутылку, потом выплюнул пробку, а потом сунул руку в карман и достал горсть разноцветных пилюль.
Я уже давно не обращал внимания на расцветку пилюль, я даже не следил, сколько я их жру. Это все было неважно, ибо мой Древосток давно уже был под внешним управлением демонов. Так что у меня все пилюли работали одинаково.
Я набил пилюлям рот, потом запил обжигающей китайской водкой, глотнув прямо из горла...
Главное — не сблевать.
Я закашлялся, но меня не стошнило.
В груди у меня дернуло, будто у меня был инфаркт. Но это ощущение было уже знакомым и давно привычным.
Демоны пришли парой, просто материализовались рядом. Один — ярко-красный, в пару метров ростом, похож на гигантского петуха, только с шестью глазами и на человеческих ногах. Второй — зеленый, этот напоминал огромную волосатую зубастую гусеницу...
— МЫ, — произнесли демоны.
Их речи были чисто ментальными, они даже не открывали ртов...
Но каждое их слово было, как удар, когда они говорили — мозг сводило, а голову пронзала боль.
— Вот этот чинг чонг утверждает, что я демон, — я указал на мастера Си, — Покажите-ка деду, как действуют настоящие демоны.
— УБИТЬ?
— Убить, — подтвердил я.
Мастер Си побледнел, потом вскинул руки.
Он вроде даже успел скастовать нечто серебристое, но оно ему не помогло. Демон- петух уже пронзил горло престарелого мастера своим клювом, а зубастая гусеница вспорола ему брюхо, выпустив кишки...
Демоны за секунду разорвали мастера Си в клочья, оставив от него лишь молотые кости, ошметки мяса и куски китайского халата.
— СВОБОДА, — сообщили мне демоны.
А потом оба исчезли.
Куда-то телепортировались, куда-то в наш мир, а не к себе обратно в ад.
Я такое уже видел много раз. Таков был мой уговор с демонами — они исполняют один мой приказ за то, что я призываю их в наш мир, а потом уходят.
И дальше вроде бы жрут людей, хотя это был не факт, я ни разу не встречал ни одного отпущенного мною демона, да мне была, честно говоря, и неинтересна их дальнейшая судьба.
Главное — они убивали для меня и поддерживали жизнь в моей тушке. А еще клепали мне новые пилюли, демоны умели это,
И это были единственные приказы, которые я отдавал демонам...
— Разрешите убрать трупы? — Соколов поморщился и указал на останки мастера Си.
Цепь, раньше державшая культиватора, теперь сиротливо валялась на полу пещеры.
— Трупы?
Я хлебнул еще байцзю, накатил очередной приступ тошноты.
— Да, трупы, — объяснился Соколов и ткнул пальцем в другой труп, валявшийся в дальнем углу подземного зала, — Вы вчера убили Шашина, шеф. И его тоже надо бы убрать. Если вы дозволите...
— Кто такой, мать твою, Шашин? — перебил я.
Я правда не помнил этого. Ни Шашина, ни почему я его убил. Я вообще уже ни черта не помнил.
Но труп какого-то мужика в чалме и правда лежал возле стены...
— Шашин — ваш слуга, господин, — доложил как и всегда дипломатичный Соколов, — Он вас плохо слушался всю последнюю неделю. И вы не понимали почему, Шашин ведь был немым, у него языка не было. Так что он не мог объяснить причину своего поведения. И тогда вы вызвали демонов и попросили им залезть в голову Шашина... И демоны рассказали вам, что Шашин не считает вас своим хозяином. Он уже давно догадался, что вы — не Петр Нагибин. И за это вы его убили. Вы ему шею свернули.
Я поглядел на труп, хлебнул еще водки...
Снова мучительный приступ кашля, с кровью.
Грудину у меня свело, я помассировал себя рукой в районе сердца, чтобы унять боль и кашель.
— Я этого не помню, — признался я, — А я Петр Нагибин? Скажи мне, Соколов...
Соколов внимательно поглядел на меня.
Потом вздохнул:
— Думаю, что нет, шеф. Предполагаю, что вы Александр Нагибин. И вы каким-то образом поменялись телом со своим братом. Но я узнал вас. Как и Шашин. Как и все мы.
Соколов виновато потупил глазки.
Я расхохотался, но мой хохот перешел в очередной приступ кашля...
Сердечко у меня побаливало, мой демонический Древосток жег и уничтожал его, медленно, но верно.
— Я прикажу убрать трупы, — тихо произнес Соколов, отходя подальше от меня, — И там вас ждет нанаец. Он говорит, что у него важное сообщение...
— НЕТ! — рявкнул я, — Пошёл ты к черту, Соколов! Кто ты вообще такой, чтобы тут распоряжаться, м?
Соколов замер на месте. Потом отвесил мне поклон.
— То-то же! — прокашлял я, — Трупы оставить здесь. Я сказал! А нанайца прогнать! Я никого не желаю видеть, никого. Дайте мне морфия, мать вашу.
— Я займусь нанайцем, — Чен решительно двинулся к выходу из пещеры.
Но я окрикнул его:
— А ну стоять! Я знаю, что ты думаешь, Чен. Знаю, что вы все думаете. Что я сошел с ума! Так? Отвечайте, так или нет?
Соколов хранил мрачное молчание. Мухожуков вообще весь трусливо сжался.
Ответил мне Чен, как самый прямой и смелый:
— Да, шеф. Вы сошли с ума. Демоны и наркота превратили ваши мозги в дерьмо.
— Хвалю за честность, — хохотнул я, — И ты сейчас хочешь свалить отсюда, так, Чен? Хочешь бросить меня, своего босса? Я прав?
Чен на это пожал плечами. Потом отвернулся от меня.
— СТОЯТЬ! — взревел я, — Ты останешься здесь, Чен. Я сказал! А с нанайцем пусть разберется Мухожуков. Ты же не сбежишь, граф? Ты же понимаешь, что это пещера — твой единственный шанс жрать консервы и жить дальше. Ты же понимаешь, что если уйдешь — радикальные масоны убьют тебя, как бывшего АРИСТО? Ты же достаточно труслив, чтобы подчиняться мне? Ты же не в обиде, что я приказал отрезать тебе пальцы? Да?
— Д-да, — выдавил из себя Мухожуков.
— Славно, мой верный Мухожуков. Тогда дай мне морфия. А потом иди прогони нанайца.
Граф тут же притащил мне шприц, он даже вскрыл ампулу и наполнил его для меня.
Я вколол наркотик себе в шею, по венам заструилось тепло, в голову мне ударило, будто меня долбанули чем-то мягким, но тяжелым в лицо...
Мухожуков поспешно скрылся где-то во тьме пещерного зала. А Чен тем временем обернулся...
— МРАЗЬ! — завизжал я.
Но сделать ничего не успел.
Скорость магократа давно уже оставила меня, я теперь был медленнее черепахи.
В руке у Чена был пистолет, грянул выстрел...
Бутылка байцзю в моих руках с оглушительным звоном разорвалась, осколком мне выбило глаз, еще острой болью обожгло плечо.
Грянул второй выстрел, здесь в пещере он прозвучал оглушительно, как взрыв авиабомбы.
Пуля вошла мне в живот.
На болевом шоке и ауре я наконец скатился со своего камня-насеста вниз, прямо на кучу использованных шприцов и консервных банок, крышки банок резали мне ноги, один шприц вроде даже воткнулся в бедро...
Но зато я теперь укрылся за пещерным валуном от новых пуль. Потом я услышал топот. Чен убегал.
Он явно понял, что я совсем потек крышей, что дальше рядом со мной находиться просто небезопасно. Вот почему он решил меня расстрелять — подонок решил действовать на опережение и первым завалить меня.
— Чен, что стряслось? — услышал я крики Мухожукова.
— Убей Чена! — крикнул в ответ Соколов.
Но граф явно не будет нападать на Чена, у него кишка тонка. И Соколов тоже бездействует. Хотя у Соколова был пистолет, Соколов лишился магии, как и все остальные АРИСТО, поэтому теоретически теперь мог стрелять, древние запреты на него больше не действовали, Либератор отключил их вместе с магией. Вот только нормально стрелять Соколов так и не научился.
Так что вся надежда оставалась только на триад, стороживших вход в пещеру. Но надежда это была слабая — триады как раз Чену и подчинялись, я же не говорил по-китайски...
— Передайте триадам — пусть убьют Чена! — прохрипел я из-за своего камня.
Я истекал кровью. Одна пуля застряла у меня в кишках, вторая прошла навылет через плечо.
А регенерация... Регенерация у Пети и раньше была не ахти, а после того, что я сделал со своим организмом — она у меня почти и не работала.