— Да, но твоего брата Петю как раз не искалечили в детстве, потому в плену у персов его и постигла такая тяжелая участь, — принцесса растерялась еще больше, — Нужно дать Лешему его жертву. Древний договор...
— Договор расторгнут, — отрезал я, — Мир изменился, Лада. Леший мертв, Либератор убил последнего Лешего на планете, еще год назад. И ты больше не Буланова. Ты теперь моя жена. А я не приношу жертвы хтони, я не калечу собственных детей, и я не сдаюсь на волю традиций и проклятий. Я люблю тебя и люблю моих девочек. Этого достаточно, чтобы спастись от любых проклятий.
Лада неуверенно кивнула, потом улыбнулась, будто с облегчением...
Я понял, что она и сама не хотела исполнять этот мрачный Булановский обряд, просто она боялась, так что ей нужны были мои слова и решения, чтобы отказаться от ритуала.
И я сказал эти слова. И принял решение.
И был уверен в своей правоте. Не мне, бывшему божеству и Крокодилу, боятся Леших. Особенно мертвых.
Мои остальные жены тем временем уже подошли к нам.
— Подержать? — юная Амза глядела на детей с интересом, она протянула ручки, будто хотела взять красивую куклу.
— Только осторожно, — разрешила принцесса, — Возьми младшенькую.
Амза взяла завернутую в овчину девочку и захихикала.
— Маленький!
Говорила Амза всегда коротко и по делу. Просто потому, что в принципе была не слишком разговорчива, кроме того, еще не вполне выучила русский.
— Поздравляю, — несколько едко заметила Тая.
— Спасибо, — Лада царственно кивнула, явно ощущая свое превосходство над моей второй женой.
Тая подержать дитё желания не изъявила...
В этот момент мы все услышали стук копыт — на скалу ворвался, как вихрь, Шаманов на черном коне.
Акалу спешился, потом бросился к нам:
— Что же вы мне не сказали?
Шаманов явно гнал сюда на всех парах, так что и сам весь вспотел, не хуже своего коня.
А еще эскимос, видимо, забыл на радостях, что он со мной больше не разговаривает...
Теперь он вспомнил об этом и помрачнел.
На несколько секунд повисло тяжкое молчание, было только слышно, как завывает ветер, и как кряхтят новорожденные девочки.
— Ну и как мы их назовем? — поинтересовалась Тая, чтобы разрядить обстановку.
Я особо не раздумывал, решение пришло ко мне само:
— Старшую — Таней, в честь моей покойной сестры.
Я поглядел на Ладу, принцесса кивнула.
Потом я перевел взгляд на Шаманова:
— А младшую — Любой. В честь Любы Кровопийциной. Прости меня, Шаманов. Прости меня, пожалуйста. Я совершил ошибку. Мне не следовало убивать Любу. Я мог бы её спрятать, но... Я просто испугался, что князь Гечба прогонит нас отсюда. Я струсил и начал пороть горячку. Хотя вопрос можно было решить иначе. Это мой косяк. Знаю, ты не сможешь простить. Но мой долг — попросить прощения. Прости, друг.
Шаманов задумчиво посмотрел на меня. Его лицо исказилось болью, но потом он произнес:
— Ладно... Но не сейчас. Когда-нибудь я тебя прощу. Наверное. Когда найду в себе силы. Я любил её, Нагибин!
— Знаю.
Шаманов, конечно, не пожал мне руку. Никакого полноценного примирения не было. Но он теперь говорил со мной, это было уже что-то. Шаманов впервые заговорил со мной с момента смерти Любы...
— Теперь скорее в тепло, принцесса, — потребовали шаманки.
Они уже уводили мою жену вниз со скалы по горной тропе. Лада несла в руках Таню, а Любу отдала одной из шаманок.
Я взял за поводья коня Шаманова:
— Значит так, Акалу. Ты же со мной теперь разговариваешь, так? И мои приказы выполняешь?
— Ну да, — подтвердил Шаманов, — Между прочим, твои приказы я всегда выполнял. Даже когда мы были в ссоре.
— Славно. В таком случае садись на коня и скачи вниз. И смотри по пути не раздави мою жену и моих детей. И сообщи всем в селении радостную весть. Моя жена родила близнецов! Так что сегодня мы гуляем. Пусть режут баранов и откупоривают вино. И князя Гечба с его кланом тоже неплохо было бы пригласить.
— Всё сделаю, — Шаманов улыбнулся, впервые с момента смерти Любы, потом вскочил в седло, — А ты?
— А я приду позже, Шаманов. Видишь ли, мне нужно подумать. Заваривается какая-то крайне интересная каша... И я собираюсь опустить в эту кашу свою поварешку.
— О чем ты?
Я ответил не сразу.
Рядом со мной сейчас были только Тая, которая уже напряглась и теперь внимательно слушала нашу беседу с Шамановым, а еще Амза, которая тоже явно навострила ушки.
Но женам я доверял. А вот могу ли я доверять Шаманову?
Но я раздумывал недолго...
Если не доверять Шаманову — то нельзя доверять никому. Если я что-то и понял за последний год — то именно это.
— Сегодня на празднике я сделаю объявление, — произнес я, — Для моих людей и князя Гечбы. А на следующей неделе мы покрестим моих детей и выступим на Сухум. Я намереваюсь заключить союз с Жидковым, казанским наместником, и вместе с ним забрать себе кусок мира. Либератора больше нет, Акалу. Монстр пропал. Никто не знает, что стряслось, даже радикальные масоны, но Либератор ушёл. А раз он ушёл — значит, и магия скоро вернется в мир. Наступает новая реальность. Начинаются войны за Империю Либератора. И я намерен принять в них участие. И победить.
Тая ахнула, явно не веря моим словам, а вот у Шаманова заблестели глаза.
Он-то понимал, что я не сошёл с ума от радости по поводу рождения моих близняшек, Акалу слишком хорошо знал меня и отлично отдавал себе отчет в том, что я не бросаюсь словами, особенно такими.
— Победить? — переспросил меня Шаманов, — Это мы умеем. И мы победим!
— Как и всегда, Акалу, — хохотнул я, — Как и всегда.
Шаманов вдруг спрыгнул с коня, а потом бросился ко мне, мы обнялись...
Я был совершенно счастлив.
Конец.
6 ::: Настоящий романтик
«Кто женится по любви, тот имеет хорошие ночи и скверные дни»
Иван Бунин, «Темные аллеи»
— А я отправляюсь на Колыму, — пояснил я Тане.
— Что? Куда?
— Нет времени объяснять, сестричка. Просто лезь в подводную лодку и сваливай отсюда. Люблю тебя. А меня ждет моя судьба.
Я поцеловал Таню, а потом кастанул полётовское заклятие...
Я стремительно взмыл прямо в небеса, как ракета, благо мой новый тысячный ранг это теперь позволял.
Я промчался сквозь мой собственный защитный купол, который пока что стоял.
В лицо мне дули бешеные ветра, через миг я уже был высоко в облаках.
Я летел на Колыму через Канаду — это было кратчайшим путем из Гренландии.
Я знал, куда мне нужно, сама моя чуйка вела меня, и ныне она была безошибочной. Мое ориентирование было безупречным, вся планета теперь была для меня будто покрыта сеткой координат...
Алёнка писала мне, что Машу держат в секретной тюрьме, в пятнадцати километрах к северу от Сеймчана. Раньше я понятия не имел, где этот Сеймчан вообще находится, раньше я вообще бы принял название этого города за имя главной героини какого-нибудь аниме...
Но не сейчас. Теперь я обрел всезнание.
Моя власть была не только над косной материей, но и над информацией.
И я мчался к своей цели, наслаждаясь полётом и своей МОЩЬЮ. Либератор наверняка видел меня сейчас, он же умел определять мое местоположение, так что наверняка офигевал с того, что я вдруг решил двинуться на Колыму.
Но поделать ублюдок в любом случае ничего не мог — я был слишком стремительным. Сейчас ни одна ракета не смогла бы сбить меня.
Я добрался до места назначения всего за несколько секунд, так быстро, что даже не дал Либератору шанса просто отдать приказ своим войскам ловить меня.
За считанные секунды я покрыл расстояние в тысячи километров!
Я вынырнул из облаков и спустился ниже, подо мной раскинулась Колыма — мрачная россыпь серых безлесных скал...
Я спешил, так что рванул к северу.
А вот и река Колыма — серебристая полоска внизу. А кучка белых прямоугольников рядом — явно Сеймчан.
Я рванул чуть ниже свинцовых облаков.
День на Колыме был пасмурным, но ясным, ни дождя, ни снега не было, так что видел я далеко.
Мой внутренний счетчик отсчитал ровно пятнадцать километров к северу от городка, я спикировал на безлюдные скалы, как коршун...
Так.
А дальше...
А дальше было непонятно. Вокруг не было ничего, только скалы, далеко за которыми текла река...
И моя чуйка молчала. Видимо, секретная тюрьма Охранного Отделения была защищена чарами, чтобы её не мог учуять ни один самый одаренный маг.
Но я-то был сейчас не просто магом, а полноценным реализованным Крокодилом, богом!
Я завис над серыми скалами среди холодных ветров, посреди всей этой лютой северной пустоты. И погрузился в нечто вроде медитации.
Я думал о Маше. Где-то среди этого сурового пейзажа была сокрыта моя возлюбленная — теплая живая девушка из плоти и крови.
Я должен был ощутить её присутствие...
Моя душа тянулась к ней!
Но тяготения души и любви, как выяснилось, было мало. Зачарованный зловещий север отказывался мне раскрыть свои мрачные тайны.
А мои часики Судного Дня тем временем беспощадно тикали. Еще пара минут — и божественность оставит меня. Созвездие Ящера исчезнет, а мои силы растают без следа. Так сказал Аркариус, и я не видел причин ему не доверять.
Я вышел из медитации и оглядел скалы. Мой орлиный взор не упускал ни одну деталь — я видел каждый камушек, каждый кустик кедрача — мелкого кустарника, которым поросли горы, каждую кучку никогда не таявшего снега в глубоких темных ущельях...
И тогда я узрел людей. Четверо мужиков. Они шли через ущелье.
Все в синей форме Охранного Отделения...
Ага.
Я спикировал вниз, скалы стремительно приблизились, за один миг.
Я появился перед офицерами так быстро, что они наверняка решили, что я телепортировался.
Я преградил им путь, встав перед ними на каменистой горной тропе...
Мужики перепугались. Двое из них были неодаренными, так что сразу похватались за пистолеты. Еще двое явно были магами, теперь они стали полностью бесполезными — Либератор же отключил магию во всем мире.