– У меня есть причины считать, что это убийство.
– Да ну?
– Но я не хочу объявлять об этом раньше времени.
Ответа не последовало.
Я откусил еще раз и продолжил:
– Думаю, книжный шкаф кто-то опрокинул.
– Ты завтракаешь?
– Нет, просто жую свой галстук.
Он не оценил шутку и спросил:
– Помощь нужна?
– Нет, мне нужно примерно тридцать минут. Или сорок.
– Где труп?
– Там же, где его нашли.
– Подозреваемые?
– Похоже, кто-то из своих.
– Мне звонил сержант Трипани. Он считает, что это похоже на несчастный случай.
– Нет, это похоже на то, что он проиграл мне завтрак.
Первое правило для копов, собравшихся вешать кому-то лапшу на уши, звучит так: «Лапша должна быть одного сорта», поэтому лейтенант Руис сказал мне:
– Значит, ты считаешь, что это несчастный случай?
– Да, пока я буду считать, что это несчастный случай.
– Позвони мне через полчаса.
Нажав отбой, я выбрался из машины и вернулся в магазин. Мистер Лоуренс разговаривал по мобильнику. Он отошел на порядочное расстояние от Рурка, чтобы тот ничего не услышал. С кем беседовал господин литератор, я не понял, но при необходимости мог бы потом затребовать список его звонков.
Пока я стоял у двери и смотрел на улицу, к магазину подъехало такси, из которого вышла леди, и, судя по фотографии, это была миссис Паркер.
Она посмотрела на патрульную машину и решительно зашагала к двери. Лицо у нее было встревоженное, но я бы не рискнул сказать, что ее мучило именно беспокойство за судьбу мужа. То есть вид у миссис Паркер был такой, словно ей предстояло сделать нечто неприятное, но необходимое.
Она открыла дверь, мельком взглянула на меня и на патрульного Рурка, а затем увидела в глубине магазина Джея Лоуренса, который, конечно же, тоже ее заметил. Они бросились друг к другу и встретились напротив стола с уцененными книгами.
На мгновение оба застыли в неудобных позах, как будто не могли решить, как лучше поступить – обняться, взяться за руки или сыграть в ладушки.
Наконец он все-таки взял ее за руки и сказал:
– Миа, мне очень жаль. Отис…
Мертв. Давай, Джей, договаривай! У меня в запасе всего тридцать минут, а потом придется объявить о предполагаемом убийстве.
Она поняла без слов, и они обнялись. Он оглянулся через плечо и застал меня в тот момент, когда я смотрел на часы, дожевывая кусок сэндвича. Я и в самом деле выглядел бесчувственной скотиной.
Что, если оба они не причастны к убийству Отиса Паркера? Я знал, что это сделал кто-то из своих, но своими можно было назвать и Скотта, и бывшую жену Отиса, и вечернюю продавщицу Дженнифер, и многих других, пока незнакомых мне людей, которые могли зайти к Отису Паркеру в нерабочее время. Правильно?
Что касается мотива, то, строго говоря, существует шесть основных причин для убийства. Готовы записывать? Это деньги, месть, ревность, необходимость скрыть другое преступление, попытка избежать позора и унижения и, наконец, маниакальная страсть к убийству. Могут быть и особые случаи, и всевозможные сочетания уже названных причин, но полноценное расследование получится лишь тогда, когда вы сосредоточитесь на этих шести вариантах и проверите по ним каждого, даже наименее вероятного из подозреваемых.
Конечно, порой можно обойтись и без того, чтобы проходить весь этот путь до конца. Иногда хватает и улик, собранных экспертами-криминалистами, – например, отпечатков пальцев на орудии убийства. Но это не моя работа. Я детектив, и в первую очередь имею дело с человеческой природой, а еще с подсказками, которые вижу собственными глазами, и с тем, что говорят и о чем молчат подозреваемые. При определенной ловкости и везении я могу вывести их на чистую воду раньше, чем парни из экспертного отдела.
Размышляя обо всем этом, я не переставал наблюдать за мистером Лоуренсом и миссис Паркер. Они сидели на соседних стульях, он положил ей руку на плечо, а она время от времени промокала глаза его платком.
Симпатичная женщина, кстати сказать. Несколько моложе, чем говорил Скотт, – около тридцати пяти лет. Длинные волосы цвета воронова крыла, макияж а-ля Мартиша Аддамс. Фигура наверняка отличная. Пальто из черного каракуля было расстегнуто, из-под него выглядывало темно-серое вязаное платье, очень дорогое на вид. Еще на леди были высокие черные сапоги, кашемировый шарф и перчатки, которые она, впрочем, уже сняла. Одевалась миссис Паркер со вкусом и в придачу носила золотые часы и обручальное кольцо с превосходным бриллиантом.
Я попытался представить, как она в этом наряде работает дома над проектом. Но возможно, миссис Паркер готовилась к деловой встрече.
Решив, что приличия соблюдены, я оставил сэндвич на прилавке и подошел к безутешной вдове и ее преданному другу. На этот раз, представляясь, я не указал на свой значок.
Леди молча посмотрела на меня.
– Сочувствую вашему горю, – сказал я.
Она кивнула.
– Иногда близкие покойного хотят увидеть его тело, – тихо и кротко произнес я. – Одним это помогает перенести утрату. Другим причиняет еще больше боли.
А третьи полностью теряют контроль над собой и во всем сознаются.
– Это ваш выбор, – добавил я.
Она ответила, почти не задумываясь:
– Я не хочу… смотреть на него.
– Понимаю, – сказал я. – Мне бы хотелось, чтобы вы оставались здесь до того момента, когда тело отправят в морг. Вероятно, вам придется подписать кое-какие документы.
– Я хочу домой, – проговорила леди слабым голосом.
– Хорошо. Я вызову патрульную машину, она отвезет вас.
Немного позже.
Джей Лоуренс, не посоветовавшись с убитой горем вдовой, заявил:
– Я поеду вместе с ней.
Я действительно хотел задать несколько вопросов Миа Паркер, но не имел права задерживать ее здесь. Не все было выяснено и с Джеем Лоуренсом, но он увязался за безутешной вдовой. Можно, конечно, допросить подозреваемых по отдельности и поймать их на неувязках в показаниях. Кроме того, закон разрешает обманывать подозреваемых, если это поможет вытянуть из них новую информацию. Например, так: «Хорошо, мистер Лоуренс, значит, вы сказали А, но миссис Паркер и Скотт сказали Б. Кто-то из вас говорит неправду, а, мистер Лоуренс?» На самом деле неправду сказал бы я. Но нельзя заставить одного из подозреваемых играть против другого, когда они сидят рядом. Впрочем, у меня еще есть показания Скотта, хотя полезного там и не много.
Ко всему прочему, это не расследование убийства, поэтому здесь нет никаких подозреваемых, и этих людей нельзя допросить поодиночке.
То есть сам-то я не сомневался: Отиса Паркера убили, все было заранее спланировано, преступление совершил кто-то из своих и в нем замешаны двое. И эта парочка, сидящая сейчас передо мной, – лучшие кандидаты в подозреваемые. Но я должен тянуть за нитку осторожно и обращаться с ними как с убитой горем вдовой и ее весьма опечаленным другом, который к тому же пишет детективные романы и немного разбирается в моей работе. Одним словом, это было тупиковое дело в книжном магазине «Тупиковое дело», а часы между тем продолжали тикать.
Возможно, стоило просто сказать: «Сожалею, что вынужден это говорить, но у меня возникли подозрения в том, что Отис Паркер был убит, и поэтому я бы очень хотел, чтобы вы отправились вместе со мной в участок и помогли полиции в расследовании».
Я решил именно так и поступить. У меня оставалось еще немного времени до звонка Руису, поэтому я отодвинул стул в сторону, нацепил на лицо сочувствующее выражение и спросил у миссис Паркер:
– Не хотите ли воды? Или, может быть, кофе?
– Нет, спасибо.
– Я могу посмотреть, нет ли в кабинете мистера Паркера более крепких напитков, – предложил я.
Она покачала головой.
– Насколько я понимаю, это вы занимались дизайном его кабинета, – непринужденным тоном заметил я. – Очень красиво.
Наши взгляды встретились, и миссис Паркер после недолгого колебания разоткровенничалась:
– Я ведь говорила ему… говорила, что нужно прикрепить его к стене… и он сказал, что так и сделал.
– Это вы про книжный шкаф?
Она кивнула.
– К сожалению, нет, не сделал.
– Ох, – всхлипнула она, – если бы только он меня послушал!
Все правильно. Если бы мужчины слушали своих жен, они жили бы дольше и счастливее. Но женатым мужчинам, видимо, быстро надоедает жить. Вот почему они умирают раньше своих жен. Они сами этого хотят. Но я, кажется, отвлекся.
– Прошу вас, – сказал я миссис Паркер, – не обвиняйте себя ни в чем.
Лучше предоставьте это мне.
Она закрыла лицо руками и снова всхлипнула.
– Я должна была сама все проверить, когда заходила в его кабинет… но я всегда верила Отису на слово.
Значит, она первая женщина за всю историю человечества, которая так поступала. Простите, меня снова унесло в сторону.
На самом деле я вполне мог предположить, что ей нравился ее муж. Возможно, он заменял ей отца. Несмотря на грим Мартиши Аддамс, миссис Паркер выглядела милашкой, и у нее был нежный голосок. Может быть, я пошел по ложному следу. Но… моя интуиция говорила другое.
Ответ на следующий вопрос был известен мне заранее.
– Скажите, миссис Паркер, вы с мистером Лоуренсом познакомились в Лос-Анджелесе?
Мистер Лоуренс опередил ее:
– Да, так и есть. Но я не понимаю, какое это имеет значение.
Разумеется, ты все понимаешь, Джей. Ты ведь пишешь как раз об этом.
– Мне нужно указать в рапорте о несчастном случае, в каких отношениях вы находитесь с вдовой, – на ходу выдумал я объяснение.
Он не сказал: «Что за бред?» – но его лицо ясно это выражало. Вот и славно. Пусть напыщенный засранец попотеет.
– Мы с Джеем дружим много лет, – прощебетала Миа Паркер – этакая простушка из Лос-Анджелеса. – Наши бывшие супруги тоже знали друг друга.
Я кивнул.
– Скотт сказал, что вы с мистером Паркером поженились в прошлом июне.
При упоминании о бракосочетании она залилась слезами и опять закрыла лицо руками.