Джей Лоуренс чуть не подпрыгнул на месте и заорал в ответ:
– Нет, я не знал, что ты…
– Нет, знал!
– Нет, не знал!
И так до бесконечности. Рурк кивнул мне, подтверждая, что все слышал, при этом продолжая перемещаться так, чтобы возмущенная леди не могла дотянуться до своего неверного любовника. В глубине души я надеялся, что ей удастся проскочить мимо Рурка и вцепиться ногтями в холеную физиономию Джея. Сам я, разумеется, не собирался снова вставать между ними. В самом аду нет фурии страшнее… и как там дальше?[80]
Что ж, не сомневаюсь, что книжный магазин «Тупиковое дело» не переживал такого накала страстей с тех самых пор, как на верхнем этаже засорился туалет.
Между тем оба теперь уже бывших любовника не заметили, что прошло уже больше пяти минут, а «скорая помощь» почему-то не торопится доставить Отиса Паркера в больницу.
Пора уже было дать знак Рурку, чтобы защелкнул браслеты на изящных запястьях Миа Паркер, но я… ну да, я наслаждался моментом. Она была разгневанной и жалкой одновременно, когда кричала:
– Мы смогли бы купить тот дом в Малибу… могли бы снова быть вместе…
Малибу? Где это, в Калифорнии? Почему она хотела вернуться туда? Это задело меня. Никто по собственной воле не уезжает из Нью-Йорка.
Миссис Паркер снова раскисла и рухнула на стул, всхлипывая и подвывая.
– Ненавижу все это… – бормотала она. – Ненавижу его магазин… ненавижу его самого… ненавижу холод… хочу вернуться домой…
Весьма сожалею, леди, но вам придется еще некоторое время погостить в штате Нью-Йорк.
Как бы ни хотелось мне защелкнуть наручники на Джее Лоуренсе, я не был уверен в той роли, которую он сыграл в этом убийстве, если вообще сыграл. Хорошо, он обо всем знал, если верить Миа Паркер. Но состоял ли он в сговоре? И поскольку ей необходима была помощь, кто ей все-таки помог? Очевидно, не Джей, который в это время развлекался в постели со свидетельницей своего алиби.
Я знаком велел ему следовать за мной, и он подчинился без возражений. Я отвел его в глубину магазина, подальше от разгневанной подружки, и сказал:
– У вас остался последний шанс помочь расследованию. Иначе вам предъявят обвинение в подготовке убийства и – или – в соучастии. Понятно?
Он не проронил ни слова, даже не кивнул, а просто стоял передо мной с безучастным выражением лица.
Я посмотрел на часы, намекая, что время уходит, а затем объявил:
– Ну хорошо. Тогда вы арестованы за соучастие…
– Подождите! Я… да, я знал, что она хочет… избавиться от него… и она как-то спросила меня… как это делается у меня в романах… но я не думал, что она всерьез. Поэтому я постарался обратить все в шутку.
– Думаю, Отис Паркер выживет, – сообщил я ему, – и он расскажет, что произошло на самом деле и кто находился вместе с ним в кабинете.
– Отлично. Тогда вы убедитесь, что я говорю правду.
Вероятно, так оно и было. Фактически убийство совершила Миа Паркер. Но при всем уважении к ее мыслительным способностям нельзя предположить, что она сама додумалась до фокуса с книжным шкафом, мебельными клиньями и вантузом. Это все спланировал Джей Лоуренс. Так она и скажет на суде, а он будет все отрицать. Она скажет «да», он скажет «нет». А на нет и суда нет.
– Кажется, миссис Паркер собиралась поселиться вместе с вами в… – Я запнулся, припоминая, как называется то место. – Малибу.
– Она… скажем так, ошибается. Или фантазирует. Я ничего такого не обещал. – Он убедился, что я все правильно понял, и добавил: – Это была всего лишь интрижка. Давно прошедшая интрижка.
Он отчаянно пытался спасти свою задницу, и не совсем безнадежно. Хитрый малый, но ему не повезло – он нарвался на Джона Кори. Думаете, это высокомерие? Нет, простая констатация факта.
Я обратился к нему так, будто бы уже считал его свидетелем, согласившимся сотрудничать со следствием:
– Этот шкаф стоял там больше двух лет. Как вы думаете, она поместила его напротив письменного стола, уже зная, что собирается делать дальше?
Лоуренс помолчал в нерешительности, а затем ответил:
– Понятия не имею. Да и откуда мне знать?
Он был далеко не глуп. Зачем ему сознаваться, что он был осведомлен о готовящемся убийстве или хотя бы подозревал это? Да парень толкнул бы свою подружку под автобус, лишь бы самому не оказаться в тюрьме! Но он шел по старому, непрочному канату без балансировочного шеста.
Сейчас Джей Лоуренс уже наверняка подумывал о своем праве хранить молчание и праве на помощь адвоката. Так что мне следовало проявить осторожность и не напирать на него слишком сильно. С другой стороны, время уходило, и я должен быть дожать его как можно скорее.
– Послушайте, Джей, – сказал я. – Я ведь могу называть вас так? Послушайте, кто-то вытащил клинья из-под шкафа, и наша малышка Миа не могла это сделать в одиночку. Черт возьми, не уверен, что мне самому это под силу. Как вы думаете, кто еще в этом замешан?
Джей сделал вид, что задумался.
– Я не был в Нью-Йорке уже много месяцев, – наконец произнес он. – И могу отчитаться поминутно о своем пребывании здесь начиная с пяти тридцати шести вчерашнего вечера, когда прилетел мой самолет. У меня есть квитанция такси, отметка о регистрации в отеле, счет за ужин в отеле с моей подружкой…
– Достаточно, я все понял.
Я вовсе не собирался выслушивать истории для взрослых из гостиничного номера. Попросту говоря, Джей Лоуренс хорошо поработал над тем, чтобы прикрыть свою задницу: у него на руках были все необходимые документы. И обзавелся он ими именно потому, что ему заранее был известен ход утренних событий. А вот о сообщнике он мог и не знать.
Я попросил Лоуренса назвать имя и телефон его пассии. Оказалось, это его нью-йоркская издательница – та самая леди, что оплатила рекламное турне. И заодно обеспечила ему алиби на всю ночь, с семи вечера до десяти утра. В это время господин литератор резвился со своей издательницей в отеле, ужинал и завтракал там же.
Джей Лоуренс, как и сказала Миа Паркер, был двуличной скотиной. А еще жалким трусом, который предоставил своей подружке право проделать всю грязную работу, а сам озаботился надежным алиби. Он просто водил ее за нос. Но если бы все прошло гладко, он не отказался бы от своей доли в земных сокровищах Отиса Паркера, включая и его безутешную вдову. Сама она, вероятно, считала, что все это исключительно ради любви и возможности быть вместе. В Малибу. Где бы это чертово Малибу ни находилось. Но я уверен, что ничего этого не случилось бы, если бы книги Джея Лоуренса продавались лучше.
Однако вопрос о клиньях так и не прояснился. Кто помог ей? Джей то ли не знал, то ли не хотел говорить. Зато Миа знала.
– Оставайтесь здесь, – велел я Джею и направился туда, где сидела в кресле Миа Паркер.
Судя по всему, она уже немного успокоилась.
– Кто помог вам вытащить мебельные клинья? – спросил я без всяких предисловий.
– Джей, – ответила она.
Я ничуть не сомневался, что это не так. Без вариантов.
– Когда?
– Сегодня утром.
– Вы сказали мне правду?
– Зачем мне врать?
Ну хотя бы затем, что Джей всю ночь тискал свою цыпочку и ты теперь очень зла на него.
Миссис Паркер сейчас требовалось не столько сочувствие или понимание, сколько шоковая терапия, поэтому я сказал Рурку:
– Надень на нее наручники.
Но я слишком мягкосердечный человек, поэтому распорядился не заводить ей руки за спину, а оставить спереди, чтобы она могла утереть глаза или высморкаться.
Рурк быстро, но тщательно обыскал миссис Паркер и защелкнул браслеты на ее запястьях.
– Вызови машину, – велел я Рурку и добавил: – Я поеду в участок вместе с задержанной.
Миа Паркер, после того как ее арестовали, надели наручники и собирались отвезти в полицейский участок, резко изменилась. Еще утром она была замужней леди, имеющей бойфренда и обремененной супругом. Теперь у нее не было ни мужа, ни любовника. Ни будущего. Я слишком часто наблюдал такое преображение и солгал бы, если бы сказал, что меня это все ничуть не трогает.
Конечно, я больше сожалел об Отисе Паркере. Он владел дрянным книжным магазином и редко улыбался клиентам, но не заслуживал смерти.
– Если ваш муж умрет, это все достанется вам? – спросил я Миа Паркер.
Она огляделась вокруг и процедила:
– Ненавижу этот магазин.
– Все правильно. Но все-таки ответьте на вопрос.
Она кивнула и сообщила мне:
– Мы составили брачный договор… хотя я и не думала о разводе… но…
– Вы получили бы много больше по завещанию, – закончил я и спросил: – Он застраховал свою жизнь?
Она кивнула:
– Еще мне достался бы этот дом и… бизнес. – Она усмехнулась и продолжила: – Дурацкий бизнес… он задолжал издателям целое состояние. Этот магазин не стоит ни цента.
– Не забывайте про постоянных клиентов и хорошую репутацию.
Она опять усмехнулась:
– Хорошая репутация? Клиенты его ненавидят. И я его ненавижу.
– Все правильно.
– Этот магазин разорил нас, – сказала она. – Муж собирался заложить дом… я должна была что-то сделать…
– Да, конечно.
Мне доводилось слышать разные оправдания убийства своей половины, и все они были на удивление банальными. Например, такое: «Моя жена думала, что омлет и минет – это два китайских города». Или такое: «Мой муж все выходные напролет смотрел спортивные передачи, пил пиво и пердел». Порой мне кажется, что копом быть безопаснее, чем женатым человеком.
Вообще-то, миссис Паркер забыла упомянуть о том, что убийство она запланировала задолго до свадьбы и что у нее был любовник. Но я не придираюсь к мелочам, когда выслушиваю признания.
– Вы нашли покупателя для этого дома? – спросил я.
Она кивнула.
– Два миллиона? – предположил я.
– Два с половиной.
Что ж, недурно. Это хороший мотив.
– Его дурацкие коллекционные издания стоят примерно пятьдесят тысяч, – поведала мне миссис Паркер. – Он их покупает, но, похоже, не может продать.