На телефон пришло сообщение: номер кабинета/мастерской, какая-то нора в замке.
Ручкой директора по спецпроектам Вин набил цифры на запястье левой руки.
Отключил мобильник и, пошатываясь, двинулся по подземному тоннелю.
Изучай номера на закрытых дверях, ищи те, что с буквами ПЭ – подвальный этаж! Как мой кабинет! Еще на один уровень вниз.
Находясь в лестничном колодце, открыл крышку своего древнего мобильника и набрал другой номер:
– Рич, это Вин, ты должен помочь кое-кому прямо сейчас! Охраняй ее. Скажи, что я послал тебя. В Адамсовском читальном зале. Зовут Ким, серебряное кольцо в губе… Думаю, ты ее замечал и раньше! И это хорошо, ты только… Ладно, а когда не смог подобрать нужных слов, то просто ушел, верно? Ну так вот, иди сейчас!.. Не волнуйся, никто не знает всего. Играй с теми картами, которые у тебя есть.
Он припустил трусцой по желтым тоннелям, как крыса, бегущая по лабиринту. Я слишком стар для этого. Прихрамывая, доковылял до закрытой коричневой железной двери. Ручка не поворачивалась. Увидел звонок. Нажал указательным пальцем. Послышалось «бзззз».
Щелчок магнитного ключа. Дверь распахивается.
Заходи.
В десяти шагах от порога этой подземной берлоги, рядом с верстаком, стоял Джереми, держа пульт, как волшебную палочку. За Кондором с грохотом закрылась дверь.
– Что тебе нужно? – спросил попечитель правительственного за́мка.
Попечитель, или опекун, как в романе, который пыталась изничтожить Фрэн, – в истории о сексе, психушке и о том, кто на самом деле псих. Держись нормы. И Кондор ответил:
– Гробы.
– Они уже здесь?
Огляди мастерскую: никаких признаков двух пропавших ящиков. Холодильник. Раковина у стены. Урна с пустыми пластмассовыми бутылками. Крышка открытого ноутбука смотрела на Кондора с верстака, у которого стоял технарь-волшебник, хозяин этой пещеры. Джереми кинул пульт, и тот приземлился рядом с айфоном, присоединенным кабелем к компьютеру.
– А, – сказал Джереми, – ты о ящиках для книг, – и сделал шаг к Кондору. – Что тебя беспокоит?
– Есть кое-что, о чем ты не знаешь.
– Я знаю достаточно.
Слева от Джереми стоял прозрачный пластмассовый короб на колесиках с полудюжиной мобильных телефонов и распечатанным на цветном принтере объявлением на одной из стенок: «СТАРЫЕ ТЕЛЕФОНЫ ДЛЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ ЦЕЛЕЙ».
Один удар сердца. Два.
– Я не знал, что это ты собираешь мобильники для благотворительности.
– А что ты знаешь? – Джереми приблизился еще на шаг.
Иногда жить можно, только если ты тронулся.
Голубые глаза Джереми прищурились, руки сжались в кулаки.
Ощути биение жизни. Смотри кино.
Безоблачное голубое небо над куполом американского Капитолия. На другой стороне улицы высится замок с зеленой металлической макушкой, высоченными стенами, колоннами и величественными лестницами, окнами, за которыми работают люди, фонтаном перед входом, где позеленевшие бронзовые греческие боги и богини флиртуют друг с другом и демонстрируют свою неукротимую волю.
Встряска, грохот! Здание Джефферсона Библиотеки Конгресса содрогается, осыпает все вокруг разлетевшейся по сторонам после взрыва бетонной пылью, как 11 сентября, как в Оклахома-Сити[89]. Шаровые молнии нового типа прокатываются по залам с деревянными панелями, по деревянным полкам, по книгам, которых больше никто никогда не увидит. Стены рушатся. В последний миг, когда за́мок еще цел, в нем царит какофония криков.
До двери тебе не добраться. Все равно она заперта. А враг – между тобой и пультом на верстаке, у ноутбука, соединенного пуповиной с телефоном.
Раскрыл карты:
– О тебе и Фрэн.
– Она всего лишь женщина, – сказал Джереми. – От нее, конечно, больше пользы, чем от осла, но она хуже поддается дрессировке. Склонна обольщаться. Как все женщины в этом Вавилоне, где они забыли свое место.
– О, мне нравятся все места, куда они могут пойти[90], – процитировал Кондор книгу, которую миллион раз читали испуганному малышу, что ехал темной ночью вместе с матерью на автобусе по Техасу. – А где Фрэн взяла те два гроба – ящика, в которых вы с ней тайком провозите сюда взрывчатку?
– Где-то. Это ее глупый крестовый поход.
Ее глупый поход. Не наш.
Много дорог идет через Город помешанных.
Джереми снова шагнул вперед.
Кондор мягко двинулся по кругу, в обход противника, согласно боевому стилю багуа.
Миндаль – сильный запах от чего-то, сложенного здесь.
– Она подкупила тебя, – предположил Кондор, а Джереми тем временем повернулся на месте, чтобы не дать седому зайти себе за спину.
– Она поддержала деньгами Божью волю.
– Фрэн считала, что дает деньги своему Богу. И ничего не знала о твоем.
– Мой Бог – единственный Бог.
– Все так говорят.
Почему там, на полу, валяется красная резиновая грелка?
Кондор сделал ложный финт. Джереми уклонился: он боксер-панчер[91] – может быть, из додзё[92] в торговом центре или часами просматривает на YouTube ролики звезд-джихадистов, которые демонстрируют своим неумелым подражателям – доморощенным братьям по вере – способы перерезания глоток от святых воинов ислама.
– Рейки! – сказал Кондор. – На днищах ящиков. Усилительные планки, они прикрывают узкие щели. Где-то снаружи после выгрузки книг вы набиваете в них С-четыре – кремовый цвет на фоне дерева выглядит как клей, если заинтересуется охранник на входе. Ящики проверяют выборочно, вы использовали только два, и даже если кто-то их осмотрит, ничего не заметит. Фрэн платила тебе, чтобы ты оставлял у себя пару ящиков до отправки к месту назначения. Ты мог спокойно возиться с пустыми гробами и выскребать из щелей то, что вы туда набили. Потом ты передавал ей пустые ящики, она возвращала их с тем, до чего вам нет дела, и гробов снова становилось столько, сколько надо.
– Молодец, ковбой. – У Джереми был характерный слабый акцент уроженца Огайо, выросшего у одноименной реки. – Ты станешь свидетелем гибели Великого сатанинского храма еретической мысли.
– О-о-о! Тебе что, сценарий по почте прислали?
– Думаешь, я настолько беспечен, что позволю АНБ[93] засечь мои контакты с истинными братьями на Ближнем Востоке, прежде чем я докажу, что…
Бросок. Джереми кинулся, Кондор увернулся влево – вправо, – нанес встречный трехтактный удар змеи из арсенала приемов Син-И[94].
В лицо ему прыснули из перцового баллончика.
Дышать, не могу дышать, глаза в огне!
Святой воин саданул кулаком в живот седовласому.
Кондор и так уже хватал ртом воздух и обливался слезами от перцового спрея. Удар гантельно-мускульной руки согнул его пополам, отбросил к верстаку, заставил покачнуться и грохнуться на пол.
Вставай! Вставай! Поднимайся на колени…
Голубоглазый фанатик ударил Вина наотмашь – скорее для того, чтобы унизить, а не вышибить из него дух.
Кондор увидел сам себя, как он медленно оседает. Он стоял на коленях на жестком полу и тяжело дышал. Руки болтались по бокам и не могли унести его отсюда, как крылья, не могли дать отпор убийце.
Джереми вырвал из гнезд белый кабель, соединявший айфон с ноутбуком. Накинул удавку на шею противника, так и не поднявшегося с колен.
Кондор издавал бульканье, цеплялся ногтями за провод, который не пускал кровь в мозг и воздух в легкие, ничего не видел помутившимися от перечных слез глазами, рычал, в ушах звенело, не мог…
БЗЗЗЗ!
Дверной звонок испугал душителя, он ослабил удавку.
Кровь приливает к мозгу, и воздух!
БЗЗЗЗ!
Душитель снова затянул провод.
СТЕКЛА ДРЕБЕЗЖАТ. Кто-то снаружи колотит в дверь.
Не могу кричать, горло стянуто, сюда, внутрь, помогите мне здесь, сюда!
Джереми развернул Кондора, приподнял и толкнул грудью на верстак.
Руки, руки на верстак, держись за…
Секунд за семь до полной отключки он увидел.
Пульт от двери. Подрагивает на верстаке. Достань его, схвати…
Воин джихада отвернул голову пускающего пузыри вероотступника от высокотехнологичного устройства.
Большой палец на пульт…
Дверь зажужжала… и открылась.
Фрэн.
С визгом ринулась внутрь!
Джереми снова пихнул Кондора, поставил на колени, бросил на пол – его и удавку…
Провод ослаб на шее, но не вывалился из опущенной вниз, прижатой к бедру руки душителя.
– Прекрати! – орет Фрэн на предательскую пешку, которая пытается похитить то, что судьба предназначила ей, Фрэн. – Он мой. Я убью его!
С небесной вышины несется вниз серый металлический выкидной нож, конфискованный у туриста, «спасенный» из хранилища сотрудником библиотеки, который может выкрасть любой ключ от за́мка.
Фрэн вонзает краденое лезвие в горло Джереми.
Тот хватает ртом воздух, накрывает ладонями шею – то, что из нее торчит.
Выпучив глаза, взмахивает руками и ХВАТАЕТ ЕЕ. Рядом, лицом вниз, лежит Вин. Слабость восходит вверх по ногам Джереми, от ступней, он падает, уцепившись за Фрэн. Сама смерть впилась в блузку женщины-птицы, раздирает ее, сила рывка, умноженная падением, резко дергает жертву вперед…
Фрэн спотыкается о растянувшегося на полу Кондора.
Над телом мужчины, которого она пронзила ножом, парит лебедь.
Череп женщины с треском раскалывается об угол верстака.
Предсмертные судороги. Бурая птица падает поперек заколотого ею мертвеца, чье тело придавило Кондора к полу.
Тишина. Тишина.
Выползай из-под трупов.
Ладони, локти, колени отталкиваются от бетона, напряжение, еще один толчок…