Из его горла вырывается вздох. В руке дрожит горячий стаканчик. Если бы после первой книги его не короновали, он не испытывал бы такого давления, приступая ко второй.
«Многим королям отрубили голову».
Но тут он бранит себя: «Не будь таким мрачным. До тебя с этим сталкивалось множество авторов».
У Закари есть чувство юмора. Его жена Кристен говорит, что оно несколько раз сохранило ему жизнь, когда ей хотелось садануть мужа по башке горячей сковородкой. У рыжей Кристен – еще один стереотип – взрывной темперамент, который, как считается, сопутствует огненным волосам.
Внимание Закари привлекают две девочки-подростка за столиком у стены. Зеленые парусиновые рюкзаки они поставили на пол, а телефоны положили перед собой.
– Миссис Абрамс говорит, «Войну и мир» читать не обязательно. Можно зайти на «Спаркноутс»[20].
– Миссис Абрамс клевая.
За следующим столиком сидит женщина со всклокоченными белыми волосами и круглым красным лицом, в длинном синем пальто, застегнутом под горлом; поставив у ног две хозяйственные сумки, она бессильно обмякла на стуле. Бормочет что-то сама себе. Или это она по телефону?
Закари убеждает себя, что ему нужны шум, разговоры и движение, нужно, чтобы его отвлекали новые лица, это помогает сконцентрироваться. Первый роман он почти целиком написал в этом самом кафе. Дома он оставаться не может. Там плачет ребенок. А няня изливает в телефон потоки жаркой испанской речи, говоря с бойфрендом.
Закари пробовал включать приложение – по совету одного приятеля. Оно воспроизводит фоновый шум кафе, который можно проигрывать дома через колонки. Есть устройства, которые издают рокот океанских волн, чтобы легче было засыпать. В приложении закольцована запись звона тарелок и приглушенных разговоров. Но эти звуки так и не заставили Закари направить внимание на клавиатуру. И он уходил из дому.
Теперь он сидит, переводя взгляд с одного столика на другой. Изучает лица болтающих посетителей и лица, светящиеся от экранов ноутбуков. Все кажутся беззаботными. «Ну да, им ведь не надо писать книгу». Большинству людей после окончания школы ни разу не приходится сдавать ни одной письменной работы. И они от этого несказанно счастливы.
Почему он решил стать писателем? Не смог придумать ничего другого? Или дело в том, что родители упрашивали его выбрать настоящую работу, найти дело, которое «прокормит, если что»?
А может, в том, что Говард Страйвер, его персонаж, явился ему, словно во сне?
«Говард Страйвер, пожалуйста, хватит меня преследовать. Ты мне нравишься, Говард. Нет, даже не так. Я тебя люблю. Старина, я всегда буду тебе благодарен. Но придется оставить тебя в прошлом».
Закари пьет латте, который почти остыл. Идея.
«Что, если персонаж не желает оставить автора в покое? Преследует его в реальной жизни?»
Такое уже было. Но хоть какое-то начало.
Закари наклоняется к экрану. Прикрывает глаза, чтобы не мешать свободному течению мыслей. Готовится набирать текст. И чувствует резкую боль: чья-то рука сжимает ему плечо.
Он оборачивается и медленно поднимает взгляд на крупного широкого мужчину, лет за пятьдесят, может быть – под шестьдесят, с отвисшим подбородком, поросшим седоватой щетиной, и с ореховыми глазами. Рыжеватые волосы всклокочены. Лицо кажется размытым. Как будто оно не в фокусе.
Бездомный, просит подать? Нет. Слишком хорошо одет. Голубая спортивная рубашка расстегнута на шее, темные костюмные брюки тщательно отглажены, коричневые ботинки начищены.
Мужчина ослабляет хватку.
– Надо поговорить, – цедит он сквозь зубы. Губы его не шевелятся.
Резкий тон заставляет Закари отодвинуться.
– Мы знакомы?
– Я Кардоса, – говорит мужчина.
– П-прошу прощения?.. – Закари всегда заикается, когда удивлен.
– Кардоса, – повторяет мужчина. Взгляд ореховых глаз неподвижно устремлен на Закари. – Кардоса. Вы меня знаете.
– Нет. Извините. – Закари отворачивается и снова кладет руки на клавиатуру. – Пожалуйста, оставьте меня. Я работаю. У меня нет времени…
Человек по имени Кардоса делает шаг к столу и резко захлопывает крышку ноутбука, которая ударяет по рукам Закари.
Закари слышит хруст. В кистях вспыхивает боль, резко взлетающая к плечам.
Его крик оглашает всю кофейню. Люди удивленно оборачиваются.
– Вы мне пальцы сломали! Наверное.
Кардоса нависает над Закари. Тот высвобождает руки из ноутбука. Пытается растереть пальцы и унять боль.
– Чего вы от меня хотите? Скажите – чего?
– Чего я хочу? Только того, что мне причитается.
Кардоса выдвигает стоящий напротив стул и с кряхтением опускает на него свое большое тело. У незнакомца нехорошая улыбка. Не улыбка, а бесстрастное предостережение. Он кладет руки ладонями на стол, словно заявляя на него свои права. Большие руки, с темными волосками на пальцах и блестящим кольцом на правом мизинце.
Закари трет ноющие кисти, проверяя, как работают пальцы. Кажется, все нормально. Если этот человек хотел его напугать, он сумел это сделать. Закари озирается, ища глазами администратора или, как его там, охранника. Никого, разумеется, нет.
Почему никак не удается четко разглядеть лицо мужчины? Оно словно преломляет свет.
Закари отодвигает стаканчик с латте.
– Я действительно работаю. Вас я не знаю, и мне кажется…
Кардоса поднимает ручищу, и Закари умолкает. Улыбка медленно сходит с его лица.
– Мне наплевать, что вам кажется.
Закари снова озирается, на этот раз в поисках пути к отступлению. Узкие проходы забиты людьми. Две женщины заблокировали выход огромными детскими колясками.
Два пальца стали опухать. Закари бережно их трет.
– Набросились на меня ни с того ни с сего… Я вынужден попросить вас оставить меня в покое.
Снова улыбка.
– Просите на здоровье.
Закари не знает, что ответить. Кардоса – сумасшедший? Если он сумасшедший и нарывается на драку, Закари оказывается в невыгодном положении. Он никогда в жизни не дрался, даже мальчишкой на детской площадке в Порт-Вашингтоне.
Он молча разглядывает мужчину. Да, они явно не встречались. Наступило напряженное молчание. Чехол от ноутбука лежит на полу, в ногах у Закари. Сможет ли он закинуть ноут в чехол и приготовиться к бегству?
Молчание нарушает Кардоса. Он нависает над маленьким, заляпанным кофе столиком:
– Ну как, мистер Голд, плодотворный вышел денек?
Не дожидаясь ответа, Кардоса разворачивает к себе ноутбук, открывает, смотрит на экран:
– Пусто? Пустой экран? Опять?
Закари отбирает у него компьютер и разворачивает к себе:
– Что значит «опять»?! О чем вы?
Ореховые глаза неподвижно смотрят на Закари, теперь в них сквозит ледяная угроза.
– Вот почему вы украли у меня свою книгу?
– Х-ха! – Закари не может удержаться от презрительного смешка. – Кардоса, так вот почему вы здесь? Вы псих! У вас с головой не все в порядке. Уходите немедленно!
Закари вскакивает на ноги, словно собираясь прогнать незваного гостя.
Кардоса застыл на месте. Он сидит, сложив руки на столе.
– Дословно, мистер Голд. Строчку за строчкой. Вы украли мою книгу. Но я не мстителен. Я лишь хочу небольшого возмещения.
В голове Закари лихорадочно крутятся мысли. Он снова обшаривает взглядом тесноватое помещение в поисках того, кто его спасет.
– Кардоса, вам нужна помощь, – пробормотал он. – Вы бредите.
«Этот человек безумен, – думает Закари. – Но опасен ли он?»
И еще: «А другим авторам тоже приходится терпеть такие домогательства?»
А потом: «Он вправду считает, что я дам ему денег?»
– Пожалуйста, оставьте меня в покое, – мягко говорит Закари. – Я вас по-хорошему прошу.
– Не могу, мистер Голд. Не могу я вас оставить в покое. Не понимаю, как вы обнаружили мою рукопись. Но вы знаете, что это я – тот человек, который создал Говарда Страйвера. Он ведь списан с моего старшего брата.
Закари все так же стоит, положив руки на спинку стула.
– Очень вас прошу… – начинает он.
– Я никуда не уйду, – качает головой Кардоса и жестом велит Закари сесть на место. – Думаю, между нами возникнет тесная дружба.
Снова эта холодная улыбка.
– А иначе все узнают, что вы – вор и мошенник, – добавляет Кардоса.
Закари замечает, что женщины выходят, толкая входную дверь колясками. Это его шанс. Не обращая внимания на бешено стучащий пульс, он одной рукой хватает ноутбук, оставив чехол на полу, разворачивается к двери и бросается прочь.
– Осторожнее! – Длинноволосый молодой человек с маффином и высоким кофейным стаканом в руках едва успевает отскочить назад, когда Закари проносится мимо него.
Закари выбегает из дверей. Чуть не налетает на коляски. Женщины остановились, чтобы поудобнее усадить младенцев. Обе недовольно смотрят, как Закари спотыкается, с трудом тормозит, поворачивается и бежит по Амстердам-авеню.
Мягкий, укутанный дымкой день в начале весны. Разгоряченному, пылающему лицу воздух кажется холодным. Закари огибает двух мужчин с тачками, подвозящими цветы в соседний магазин. Проносится мимо тележки торговца шавермой на углу и успевает почувствовать, как пахнуло жареным мясом.
На углу приходится остановиться и подождать, пока на красный свет не прогрохочет большой грузовик «Будвайзера», завывая, как сирена.
Куда? В какую сторону?
Позади себя он замечает что-то темное и размытое.
Кардоса гонится за ним?
Закари прикрывает глаза от солнца и прищуривается. Да. Большой человек бежит за ним. Нагнув голову, как бык, несущийся на тореадора. В руке у него блестит что-то серебряное, вспыхивающее в солнечном свете.
У него пистолет?
«Может, это телефон».
Закари бросается через улицу сразу после проезда пивного грузовика.
«Убежать от него я не смогу, лучше спрятаться. Особенно если это пистолет».
В глубине квартала стоит районная библиотека. В окне на фасаде нет света. Открыто ли? Им урезали бюджет, и теперь она все время закрыта. Закари быстрым шагом подходит к двери, дергает за ручку. Да. Открыто. Он тянет на себя дверь, ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь.