Ни костяшки пальцев, ни кулак не смогли извлечь звуков из мягчайшей кожи.
– Мисс! – позвал кто-то. К Пенни шел охранник.
– Я имею право здесь находиться! – заявила Пенни звенящим от напряжения голосом. – Я заработала его! Заслужила…
Охранник схватил ее за руку. В отчаянии Пенни посмотрела на мужчину и женщину с журналами: вдруг они помогут? Хотя с какой стати? Женщина притворилась, что увлечена статьей в «Синестаре». Мужчина улыбнулся, сверкая напомаженными волосами. И подмигнул Пенни.
Утром следующего дня Пенни проснулась в изнеможении, но была настроена решительно. Не нужны ей деньги мистера Д.! У нее есть работа, причем хорошая.
После обеда на съемочной площадке было жарко, и гримеры не успевали стирать пыль с лиц актеров. У каждого столько морщин и складок – об этом не задумываешься, если тебе не нужно сделать лицо гладким.
– Пенни! – окликнул ее Гордон, старший гример.
Понимая, что Гордон наблюдает, как она накладывает актеру пудру, Пенни действовала без спешки.
– Здесь так пыльно, – посетовала она. – Поэтому я трачу столько времени.
Гордон дождался, когда Пенни закончит и актер отойдет, а потом спросил:
– Пен, ты как, ничего?
Гордон смотрел ей не то на шею, не то на грудь.
– О чем это ты?
Но Гордон продолжал таращиться.
– Эй, красотка, ты что, карбюратор чинишь? – спросил установщик декораций, проходя мимо.
– Что?! Я…
Пенни взглянула в зеркало и только тогда заметила большое жирное пятно на ключице и мазок сажи вдоль линии роста волос.
– Даже не знаю… – Пенни вяло растягивала слова. – Машины у меня нет.
Потом ее осенило: это же сон, приснившийся под самое утро. Вот она на кухне проверяет увлажнитель печи. Скрипит входная дверь, и у окна появляется миссис Сталь с горящими, как у волчицы, глазами.
– Это же сон, – сказала она Гордону. Или не сон? Она что, бродила во сне? Была на кухне, у духовки… и все во сне?
– Пенни, – Гордон искоса глянул на нее, – Пенни, тебе лучше пойти домой.
Времени было мало, возвращаться в Кэньон-Армс не хотелось. Не хотелось в бунгало номер четыре, не хотелось на кухню, где вишенки на обоях напоминают брызги крови. Еще Пенни казалось, что миссис Сталь, поливая банановые деревья, подсматривает за ней через деревянные жалюзи.
А потому она села на автобус и поехала в большую библиотеку на Южной Пятой улице. У нее появилась мысль.
Библиотекарь, молодой парень с галстуком-бабочкой, помог ей отыскать некрологи. Ларри были посвящены целых три, но все, увы, без фото. Только в «Миррор» поместили хоть какие-то подробности. Например, что тело обнаружила «прекрасная домовладелица, некая миссис Герман Сталь», которая «дала волю рыданиям» таким громким, что их слышали и в каньонах, и на холмах, и у замшелых букв знака Голливуда.
Тем вечером Пенни спросила у мистера Флэнта и Бенни:
– Что случилось с мужем миссис Сталь?
– Он умер за несколько месяцев до Ларри, – ответил Бенни. – Говорят, у него было слабое сердце.
Мистер Флэнт изогнул светлую бровь:
– Она никогда не рассказывала о нем. Только о Ларри.
– Однажды он пожаловался, что она за ним подглядывает. В смысле – Ларри пожаловался, – вспомнил Бенни. – Подглядывает, мол, через жалюзи в спальне, когда он занимается любовью.
Пенни сразу поняла, что это правда. Она представила, как сама спит на той кровати, с матрасом настолько мягким, что порой столбики, кажется, прогибаются внутрь.
Миссис Сталь настаивала, что кровать нужно отодвинуть обратно к двери. Пенни отказалась, но по возвращении домой, на следующий день, она увидела, как хозяйка двигает кровать сама: короткие руки обхватили матрас, лицо прижато к накладному орнаменту.
Наблюдая за ней, Пенни чувствовала себя вуайеристкой. Зрелище получилось чуть ли не интимным.
– Порой у меня возникают вопросы, – сказал мистер Флэнт. – Сплетни-то ходили. Про Черную Вдову. Про Старую Деву.
– Человека не заставишь засунуть голову в духовку, – заявил Бенни. – По крайней мере, надолго. Сам газом отравишься.
– Точно, – подтвердил мистер Флэнт.
– А вдруг Ларри умер не у духовки? – выпалила Пенни. – Тело ведь нашла хозяйка. Вдруг она просто включила газ, пока Ларри спал? А потом подтащила его к духовке, для копов?
Мистер Флэнт и Бенни переглянулись.
– Миссис Сталь очень сильная, – добавила Пенни.
Вернувшись в бунгало, Пенни села у окна спальни и затаилась в ожидании. Далеко за полночь Пенни глянула за жалюзи и наконец увидела ее.
Миссис Сталь обходила двор по периметру. Хозяйка негромко напевала, двигалась неуверенно – Пенни подумала, что она навеселе, но кто ее знает.
Пенни развивала свою теорию.
Она взяла книгу, провалялась с ней до двух ночи, потом выскользнула из постели и попыталась ориентироваться на вспышки света и тени.
Наклонившись, она провела рукой по плинтусу, словно могла коснуться тех странных фигурок – мышей на задних лапках. Или маленьких бегущих человечков.
– Здесь что-то есть! – воскликнула Пенни и удивилась собственному голосу. – В стенах что-то есть!
Утром все помутнеет, но сейчас зацепки складывались в картину, объединяющую газовые горелки, миссис Сталь, безответную любовь и яд в стенах. Пенни разгадала загадку прежде, чем случилось страшное.
Картина вышла такой логичной, что, когда за штукатуркой послышалось тихое «тук-тук-тук», Пенни чуть не закричала от радости.
Мистер Флэнт отпаивал Пенни, давая ей амаро, бокал за бокалом. Бенни смазал усы воском и станцевал для нее танец вроде чечетки, но тихо. Соседи утешали Пенни, потому что ее уволили со службы.
– Опаздывала я раза два-три, не больше. Свою работу всегда делала хорошо. – Пенни кусала губы до крови. – Кажется, я знаю, кто за этим стоит. Он выдал мне фиктивный чек на семьсот сорок долларов, а теперь хочет уничтожить.
Потом Пенни рассказала соседям, как несколько дней назад написала мистеру Д. письмо:
Мистер Д!
Я пишу это письмо не для того, чтобы создать тебе проблемы. Что мое, то мое, а индейским дарителем[43] я тебя никогда не считала.
Я купила красивые платья, чтобы поехать с тобой в парк «Голливуд» и на виллу «Капри». Покупала по три пары чулок в неделю, ведь ты лапал меня так неловко. Из-за тебя я отказывалась от работы. Из-за тебя я прошла два курса пенициллина. Из-за тебя я разругалась с соседкой Полиной – ты будто бы щупал ее у сервировочного столика. Поэтому те деньги – минимум того, что джентльмену следует оставить даме. Абсолютный минимум, мистер Д.
Позволь спросить: книги, спрятанные на студии, в письменном столе, в ящике с двойным дном, ты купил у мистера Стэнли Роуза или у его симпатичного помощника Ларри?
Твоей жене известно, какие книги ты прячешь в кабинете? А каких девушек ты там прячешь, склоняя к непристойностям?
Ларри наверняка согласился бы со мной насчет тебя. Он был человеком деликатным, а теперь я живу в его бунгало и сплю на его кровати. Такие, как ты, довели его до пьянства и до этого ужасного поступка.
Как ты смеешь отнимать у меня деньги? Твоя жена носит на своих пухлых, сутулых плечах норку, горностая и рысь. Живет она в Холмби-Хиллз, в доме 312 по Норт-Фэринг-роуд.
Давай вести себя как взрослые, опытные люди. Кто знает, на что способен человек, если загнать его в угол?
Когда Пенни писала это письмо, оно выглядело более связным, чем сейчас, когда она читала его соседям.
– Он копов вызвал, да? – спросил Бенни, хлопая ее по плечу.
– Охрану студии. Это ничуть не лучше, – ответила Пенни.
Охранники вывели ее из гримерной. Все таращились, кое-кто из девчонок посмеивался.
«Прости, Пен, – сказал Гордон, забирая у нее кисть для пудры. – В нашем бизнесе одной рукой дают, другой отнимают».
Двумя месяцами раньше, нанимая Пенни, Гордон написал на ее личном деле: «Мистер Д.».
– Ясно, твой парень воспринял это как угрозу. – Мистер Флэнт смотрел на письмо, качая головой. – Он человек жесткий. Да, такие бывают. Он – жесткий, ты – мягкая. Ларри тоже был мягким.
Пенни знала, что это правда. Жесткости ей никогда не хватало – по крайней мере, когда было нужно и где было нужно.
От соседей Пенни ушла очень поздно. У бунгало номер четыре она застыла, не в силах шевельнуться. Казалось, холодные пальцы уперлись ей в грудь и толкают обратно.
Тогда она и заметила миссис Сталь в бунгало: хозяйка в вечерней кофте мелькнула за панорамным окном.
– Стойте! – крикнула ей Пенни. – Я вас вижу!
Миссис Сталь замерла, потом медленно повернулась к Пенни. Стекло искажало черты лица – хозяйка смотрела как из-под воды.
– Дорогуша! – раздался голос за спиной у Пенни. Голос точь-в-точь как у миссис Сталь.
«Она что, способна перемещать голос?»
Обернувшись, Пенни увидела хозяйку во дворе, в паре футов от себя.
Казалось, миссис Сталь – ведьма, оборотень из сказок, которые Пенни читала в детстве.
– Дорогуша! – снова позвала миссис Сталь.
– Я думала, вы в бунгало, – пролепетала Пенни, стараясь отдышаться. – Но это лишь ваше отражение.
Миссис Сталь ответила не сразу. Она стояла, сложив ладони чашей, и Пенни заметила, что в руках у хозяйки – книга в алой обложке.
– Я часто сижу здесь ночами, – проговорила хозяйка, пьяновато растягивая слова, – читаю под звездами. Знаешь, Ларри тоже так любил.
Она пригласила Пенни к себе в бунгало, самое маленькое, в глубине комплекса.
– Нам нужно поговорить, – заявила хозяйка.
Пенни согласилась без колебаний. Ей хотелось увидеть своими глазами. Хотелось понять.
Сразу за порогом бунгало стало ясно, чем сильнее всего пахнет во дворе. Всюду стояли горшки с цветущим никтантесом, который вился по встроенным полкам, оконным рамам и даже проник в столовую через арочный дверной проем.