Кирилл рухнул в шконку, оставив своего пса не таким мнительным членам коллектива как он и мгновенно уснул. Проснулся от страха, что снова начался шторм. Тот же металлический скрежет, даже более продолжительный и настойчивый, разбудил его. Кирилл вскочил и собрался разбудить Машу, но ее на месте уже не было. В каюте он был один. Ему стало жутко. От страха забылось куда бежать.
Кирилл выбежал в коридор и наткнулся на спокойно идущего по коридору морского пехотинца.
— Что случилось? — Спросил у него военный.
— Шторм? Опять? — Кирилл вдруг понял, что не чувствует качки, но скрежет был. — Откуда звук?
— Вы только проснулись? Так это же то судно, которому мы помогли отбиться от пиратов, как его, «принцесса Мэй». Они поинтересовались, как мы справились со штормом, капитан рассказал, как есть. Они решили нам помочь.
— Как? Буксируют?
— Не, мы же не на автомобилях. Сталкивают с камней.
— Прилива было недостаточно? — Догадался Кирилл.
— Да, вода в трюмах увеличила осадку, соскочить своим ходом не удалось.
— Ясно, спасибо, успокоили. Я очень испугался, когда проснулся один.
— Рад был помочь.
Кирилл выскочил на палубу и увидел на палубе большое количество народа, наблюдающего за тем, как «Принцесса Мэй» пытается столкнуть военный корабль. Со стороны процесс выглядел опасным. Огромный вес судов даже при малейшем соприкосновении мог привести к повреждениям. Капитан гражданского судна встал впритирку к левому и борту и давил на БДК вскользь. Военный корабль помогал себе винтами.
Влажный промозглый ветер быстро выбил из Кирилла остатки сна. Он нашел Машу в толпе. На ней была надета военная куртка с мужского плеча. Из-за пазухи торчала довольная мордаха Карла.
— Выспался? — Спросила Маша. Карл потянулся носом к хозяину.
— Услышал скрежет, подумал — снова шторм. Давно вы тут?
— Почти час. Никак не получается сдвинуть нас с камней. Говорят скоро отлив, если не сдвинемся, то следующий прилив случится через двенадцать часов.
— Ух ты, напоролись ведь. Не слышно, большая пробоина?
— Большая. Топлива много утекло. Я через борт на воду смотрела, она в перламутровой пленке до горизонта.
Палуба передавала мелкую дрожь от работающих на полную мощность двигателей. «Принцесса Мэй» наседала на борт, но десантный корабль только вращался вокруг камней, не в силах сорваться с них. Бесполезные движения только усугубляли ситуацию, раздавая пробоину. После череды бесплодных попыток начало казаться, что толку от помощи «Принцессы Мэй» никакой.
Лайнер отошел на пару десятков метров, будто решил подумать. На палубе его появился человек в традиционной капитанской кепке. Он перевесился через борт, оглядел нос своего судна, потом десантного корабля. Достал рацию и что-то произнес в нее, глядя в сторону палуб. Лайнер отошел еще на пару десятков метров назад и повел кормой, меняя угол на более тупой по отношению к БДК.
— Что он задумал? — Спросила Маша.
— Может, поняли, что все напрасно.
— Всем покинуть палубу! — Раздался голос над кораблем. — Всем покинуть палубу!
Народ зашумел и поспешил уйти внутрь корабля. Кирилл взял Машу за руку. Второй она придерживала мопса, который после громкого приказа с головой ушел под куртку.
— Я, кажется, догадался. Нас подтолкнут жестче.
— А корабли не разобьются?
— Без понятия. Капитаны должны что-то знать о крепости своих кораблей?
— Жутко как-то.
Едва они заняли места в комнате отдыха, как с улицы донесся протяжный гудок, а потом включилась на несколько секунд внутренняя сирена тревоги.
— Держитесь крепче. — Предупредил Черных.
Кирилл уперся ногами в пол. Карла Маша прижала к бедру, положив ему ладонь на загривок. Кирилл решил, что должен поступить по-мужски, взять Машу за талию, чтобы показать, что он ее крепко держит. Ему стало неловко. На щеках выступили красные пятна. В душе началась борьба между смущением и желанием проявить себя. После такого интимного проявления чувств отступить будет тяжелее.
Кирилл поймал на себе взгляд Черныха. Начальник лаборатории понял его внутреннюю борьбу. В его взгляде больше всего было ехидства, будто он проверял парня на слабо, заранее зная, что тот сдуется. Кирилл откашлялся, расправил плечи и по-хозяйски притянул к себе Машу.
— У вас не пристегнут Кирилл безопасности. — В смущении родилась нелепая шутка, которая насмешила Машу.
Народ ждал удара, но вместо него раздался скрежет, а потом импульс, как от большой волны. Судно завалилось на один борт, проскрежетало израненным днищем о камни, после чего мягко заколыхалось на волнах.
— Это что, всё? — Спросил Петрищев. — Слезли? — Он кинулся к иллюминатору.
— Чего там?
— Слезли! — Ученый ткнул пальцем в толстое стекло иллюминатора.
— Уф, слава богу. — Произнес Платон. — Как вернемся, начну книгу, назову «Проклятая экспедиция».
Карл после этих слов чихнул, обрызгав слюнями всех, кто сидел рядом.
— Пес одобряет твою идею. — Усмехнулся Кирилл.
— Сразу скажи, что будет в конце с героями книги. Они доплывут до дома?
— Доплывут. — Уверенно произнес Платон. — Но не все.
Как только капитан разрешил выйти на палубу, народ сразу выбежал на нее, разглядеть повреждения на своем судне и спасительнице «Принцессе Мэй». У БДК была большая по площади, но не глубокая вмятина. У пассажирского судна стерло краску от носа по левому борту и немного повредило его геометрию. На первый взгляд повреждения обоих судов от соприкосновения были незначительными. Повреждения, оставленные камнями, были скрыты водой, что успокаивало гражданскую часть экипажа судна.
Настроение у всех улучшилось, особенно на фоне сводок метеорологов. Ураганы ушли на восток. Путь домой был открыт. В прекрасном расположении духа коллектив лаборатории и группа ученых отужинали и отправились ночевать. Каково же было удивление людей на утро, когда выйдя на палубу они увидели белеющий силуэт «принцессы Мэй», идущий параллельным курсом.
— Они решили идти с нами? — Удивилась Маша.
— Это мы с ними. — Тяжело ответил Черных. — Мы не идем домой. Топлива вытекло слишком много, не дотянуть ни до одного порта. Мы идем на Кергелен.
Для команды это известие стало настоящим шоком. Надежда на благополучный исход, после стольких испытаний, после пережитых страхов, честно заработанная людьми, снова растаяла, потревожив ярким миражом всего одну ночь. Поворот на Кергелен означал, что возвращение будет нескорым. Экологическая катастрофа и не думала заканчиваться, овладевая новыми водными территориями. Любое промедление означало одно, путь домой по воде будет отрезан.
Крупный вооруженный конфликт произошел между США и Мексикой. Южные штаты в которых традиционно проживало большое количество выходцев из Мексики стали для США настоящей бомбой замедленного действия. Мексиканские власти и наркокартели, имеющие влияние на диаспору, смогли объединиться ради общих интересов. Диаспора была предупреждена, вооружена и готова занять источники с питьевой водой.
К апрелю, большая часть войск регулярной армии США покинула южные штаты и заняла позиции по «второй линии» от Орегона до Южной Каролины. Основная часть населения, проживающая южнее этой линии, покинула территорию, двигаясь на север за питьевой водой. Трасса «Ай пять» соединяющая крупные города западного побережья Америки была свободна, чем и воспользовались объединенные мексиканские силы. При активной поддержке диаспоры, нейтрализующей вооруженные кордоны вдоль дороги, произошел бросок на север. За один день, мексиканские войска дошли до окрестностей Сан-Франциско и оккупировали пресные озера и плотины. На юг пошли грузовики с водой, обеззараженной химикатами.
Неготовая к молниеносному броску врага армия США в течение трех дней находилась в ступоре. Однако, когда он прошел, интервентам не поздоровилось. И день, и ночь вдоль трассы рвались бомбы, ракеты, снаряды, кружили самолеты и вертолеты. Мексиканцы огрызались из имеющегося ПВО. В те дни на западном побережье было жарко. Потери были значительными с обеих сторон, и дело чуть не дошло до применения ядерного оружия. Америке стоило огромных усилий отказать себе в этом соблазне. Дело в том, что применять его пришлось бы по своей территории, на которой еще жили граждане страны. К тому же, применение ядерного оружия могло развязать руки другим странам, посчитавшим, что после того, как его применила Америка, они вправе использовать его сами. Люди, недобитые экологической катастрофой, готовы были уничтожить себя своими руками.
— Роман, я случайно подслушала разговор двух англичан, они хорошо о тебе отзывались. — Сообщила Валерия. — Они думают, что ты неправильный русский. Они ждали, когда ты начнешь устраивать им рэкет, совершать насилие над ними.
— Тьфу! — Роман сплюнул. — Дурдом на выезде. Спасибо тебе, Лер за то, что понимаешь, о чем они там шушукаются. Надо было сказать им, что я и насилие это две несовместимые вещи.
— Сказать?
— Не, не надо. Пусть лучше сомневаются.
Проблема с водой так остро больше не стояла, но теперь на первый план вышел голод. Группа прошла три ночных перехода и все безрезультатно. Единственный остров с отелем, попавшийся на пути, был вычищен. Удалось пополнить запасы воды, уксуса и пищевой соды. Рыба, застрявшая в геле океанической воды, протухла, несмотря на соль. Анаэробные бактерии, разлагающие живую плоть, выделяли жуткую вонь, от которой не так просто было отделаться.
Роман все больше склонялся к мысли, чтобы развернуть группу и по кратчайшему пути направить ее в сторону Мале, столицы Мальдив. Пусть там опасно, но можно было что-нибудь придумать. Наверняка люди уже выдумали какие-то способы натурального обмена. Хотелось придумать какие именно, но на ум ничего не шло. Сречко его идею одобрил, в целом, но хотел чуть-чуть повременить. Он считал, что они могут находиться в шаге от места, которое обеспечит им комфорт на некоторое время.
Психологический климат в группе был нормальным. Изредка кого-нибудь пробивало на яростную брань, но Роман ее не понимал, а потому считал, что она его не касается. Валерия не переводила смысл ругательства, руководствуясь женской мудростью. Бунтари после выхода эмоций становились послушнее и гораздо тише.