— Хей, сеньорита Балериа! — расплылся тем временем в довольной ухмылке Лукиньо. — Я вас тоже помню! Какая хорошая девчушка, мадре пу… э-э-э… миа! Грасиас, сеньорита!
— Лер? — покосился я на подружку.
Сказать, что она была удивлена, это ничего не сказать. Тут скорее подойдёт более грубый, но предельно чёткий эпитет. Ну а если цензурно, Лерка пребывала в тотальном офигении. Уж тут-то можете мне поверить, я зазнобу за этот год с лишним изучил очень хорошо, поскольку пришлось неоднократно столкнуться со всем её эмоциональным спектром. А конкретно сейчас она вообще дар речи потеряла.
— А?.. — очнулась, наконец, девушка. — Вань, я… сплю?!
— Ни в коем случае, сеньорита! — с изрядным рвением замотал головой абориген, опередив меня буквально на мгновение. — Это я, тот самый Лукиньо, старый…
— … пропойца! — закончила за него фразу Лерка. Судя по ожившему лицу и раскрасневшимся щекам, она окончательно вышла из ступора. Осталось только с сумбуром в мыслях совладать. У меня, кстати, сейчас точно такая же проблема. — Но… как?!
— Это очень грустная и поучительная история, сеньорита…
— Профессора куда дел, лишенец?! — прервал я словоизлияния аборигена. — Эйген где?!
— Сеньор Эухенио больше не с нами, — потупил взгляд Лукиньо.
— Что?! — чуть не задохнулась Лерка. Потом проглотила слёзы и всё-таки пересилила себя: — Где… где его тело?
— Я не уверен… — затянул было старую песню Лукиньо, но озверевшая Лерка выписала ему роскошнейшую оплеуху, опрокинув на песок.
И принялась чеканить каждое слово:
— Где. Мой. Дед.
— Да не знаю я! — закрылся от грозной фурии связанными руками Лукиньо. — И почему вы сразу думаете о самом плохом, сеньорита?!
— Ты же сам сказал?! — опешила та.
— Что я сказал?! Что?! — поспешил закрепить успех абориген. — Где я упоминал смерть сеньора Эухенио?!
— Сам же ска…
— Что его нет с нами! Но не факт, что он умер!
— А что же тогда?! — ещё больше взъярилась Лерка, но ногой до несчастного пленника не дотянулась — я вовремя облапил её за талию и оттащил подальше.
От греха, что называется.
— Сеньора Эухенио похитили духи бездны, сеньорита Балериа! — благоговейно закатив глаза, объявил Лукиньо. — Те самые, которые и меня прокляли!
— Чего?! — не утерпел и я.
— Меня прокляли духи бездны, сеньор! К сожалению, не знаю вашего имени!
— Елагин Иван, — машинально представился я.
— Так вы наследник?! — с безумной надеждой во взгляде уставился на меня Лукиньо. — Помогите мне, сеньор! Пожалуйста! Я знаю, у вас, людей кланов, есть много всяких волшебных штук, непостижимых для наших шаманов и даже травников! Вы сможете определить, как снять проклятие! Ведь сможете?..
— Не уверен, — хмыкнул я, по извечной привычке не особо торопясь брать на себя какие бы то ни было обязательства, но тут полубезумный от внезапно явившейся надежды абориген вдруг ловко рванул ко мне — прямо на четвереньках — явно намереваясь упасть в ноги. А возможно, и облобызать. Пришлось быстренько отскочить, так что Лукиньо лишь мазнул кончиками пальцев по моим ступням. — Эй! Прекрати! Ещё давай скажи, что желаешь поступить ко мне в вечное рабство!
— Рабство? — недоумённо покосился на меня пленник.
— Ну, блин, в батраки! Не понимаешь? Как там у них… в пеоны, во!
— А-а-а!.. А можно?
— Охренел, что ли?! — возмутился я. — И вообще, хорош уже мне мозг пудрить! Сел нормально, и чтобы больше не рыпался! Вот, другое дело! А теперь рассказывай!
— Что именно, сеньор?
— Всё! Во-первых, как сюда попал!
— С сеньором Эухенио, — покосился на меня, как на слабоумного, Лукиньо. — На большой лодке со скрипучим деревом без веток.
— На вон той, что ли? — уточнил я, мотнув головой в направлении «Наваги».
— Си, сеньор, — устало выдохнул абориген и смахнул со лба бисеринки пота.
Которых, между прочим, ещё совсем недавно не было. Да и вообще… не далее как четверть часа назад пленник выглядел куда бодрее. Вон как по джунглям рассекал! А тут, такое ощущение, как стержень из него вынули. Внутренний, который хребет, а вовсе не шило в заднице.
— Я так и знала! — буркнула Лерка. — Сто раз деду говорила — не связывайся с этим пропойцей! Он толстый, пошлый и себе на уме!
— Это бы прозвучало оскорбительно, сеньора, — скривился Лукиньо в вымученной улыбке, — если бы не было правдой! Миа мадре! Вы почти как моя младшая жена! Такая же проницательная, мадре пу… кхм… от вас ничего не скроешь!
— Ты давай не увиливай! — рыкнул я. — Значит, говоришь, с профессором Эйгеном сюда приплыл?..
— Нет, с сеньором Эухенио…
— Это он и есть! — отмахнулся я. — Хм… а зачем? В смысле, чего сюда-то припёрлись? Он же на Исла де Пальма жил! На другом конце арихпелага!
— Сеньор Эухенио хотел побольше узнать про духов бездны! А на Исла де Пальма до них добраться трудно.
— Духов бездны? — машинально переспросил я.
На росском, понятное дело. И, видимо, онлайн-переводчик на сей раз справился плохо, потому что Лукиньо, выпаливший до того что-то вроде «эль эспириту де ла абисмо», меня не понял. Пришлось повторить на пиджине.
— Си, си, сеньор! Духов бездны! И не слушал моих возражений! А ведь я предупреждал! — вдруг всхлипнул абориген. — Я ему говорил, что это до добра не доведёт! Что к духам бездны нельзя! Что общение с ними дозволено только шаманам! Но с шаманами сеньор Эухенио успел поссориться при первой же встрече!
— Так, ну-ка, стоп! — прервал я разглагольствования Лукиньо. — А ты откуда про духов знаешь?! Только не говори, что тоже шаман!
— Был когда-то… не шаман, ученик… изгнали.
— За пьянку? — с лёгкой ехидцей уточнила Лерка.
Тот факт, что абориген не был свидетелем смерти её деда, мою подружку порядочно взбодрил. Чему я лично был только рад. Не хватало ещё в самый разгар поисков на девичьи истерики отвлекаться. Тут действовать надо, ковать, так сказать, железо, пока горячо. Но всё равно молодец Лерка.
— Тогда я ещё не успел пристраститься, — вздохнул пленник. — Но на сеньорит уже не просто заглядывался…
— Так ты ещё и похотливая скотина? — удивилась Лерка, но как-то неубедительно. — Впрочем, чего ещё от тебя ожидать…
— Говоришь, выперли тебя из шаманов? — вернул я разговор в конструктивное русло. Дождался подтверждающего кивка, и продолжил допрос: — Ну и где они, твои духи бездны? Показать можешь?
— Нет, сеньор, даже не просите! — в ужасе сжался в комок Лукиньо. — Хватит с меня! Мало вам сеньора Эухенио, на меня тогда полюбуйтесь! Во что я превратился?! Меня же теперь обратно не примут! Жёны скажут, это не наш старый пропойца Лукиньо! И дети! И остальные соплеменники! А шаманы проклянут!
— Так уже, вроде? — удивлённо вздёрнул я брови. — Чего бояться-то?
— Дополнительно проклянут! Они могут!
— Что, опять превратят в толстого пошляка?
— Ох, если бы, сеньор! Если бы…
— Короче, покажешь дорогу.
— Нет!
— Покажешь.
— Нет! Но! Компренде? Но, но, но!!! Мадре пута!!!
— А если я сделаю тебе больно? — не предвещавшим ничего хорошего тоном осведомилась Лерка, опередив меня.
— Делайте! Можете до смерти запытать, но я туда больше ни ногой! И не возьму на себя ещё один грех!
— А вот это мы сейчас проверим, — шагнула к пленнику моя подруга, но я успел придержать её за плечо:
— Лер, подожди. Так значит, говоришь, вы с Евгением Викторовичем отправились в некое место, где обитают некие сущности, которых ты называешь духами бездны?
— Си! Так, сеньор! — мелко закивал Лукиньо.
— И… что? Вы там что-то делали? Совершали какие-то ритуалы? Я не знаю… демонов призывали?
— Кто такие «демоны»?
— Ну, духов!
— Да ничего такого! — отпёрся пленник. — Я предупреждал сеньора Эухенио, что туда нельзя! Даже приближаться опасно! Но он… вы же его знаете! Он меня… заколдовал! Я не знаю, почему я согласился!
— Да на «слабо» он тебя взял! И опохмелиться посулил! — рыкнула Лерка. — Вы же, пропойцы, все одинаковые!
— Вот прямо моя младшая жена, ничего от вас не скрыть, сеньорита!
— Так что там произошло? Или забыл всё по пьяни?!
— И хотел бы по пьяни, но… я и правда забыл! Я не помню! — Лукиньо в ярости пару раз долбанул себя связанными запястьями по лбу, но очень быстро обессилел и снова завёл свою шарманку: — Помню, как сеньор Эухенио одевался в волшебную одежду для ныряния, помню, как добирались, и помню, как стало плохо. Даже помню, как духи появились — залезли прямо в голову! А потом не помню! Очнулся около большой лодки ногами в воде… и уже таким! Духи меня прокляли, поймите! И не суйтесь туда!
— Слушай, а чем ты вообще недоволен? — возмутился я. — Буквально несколько дней назад был старым толстым пропойцей, а сейчас вон какой красавец! Считай, новая жизнь у тебя! Все дороги открыты!
— Если бы, сеньор! Ой, если бы!.. — Лукиньо вдруг успокоился, уселся поудобнее и с прорезавшейся в голосе обречённостью заявил: — Духи коварны. Если бы они просто вернули мне молодость, я бы очень легко отделался. Подумаешь, начать всё сначала! Опыт есть, что делать, тоже понятно. Рано или поздно я бы вернул всё потерянное. Да и жён бы смог новых взять, посвежее! Но… наверняка есть подвох.
— Какой?
— Если бы я знал, сеньор. Если бы я только знал…
Взгляд Лукиньо вдруг ни с того, ни с сего потух, и абориген невидяще уставился куда-то в даль, полностью выпав из реальности. Я даже было испугался — уж не поехала ли крыша? — но потом сообразил, что это всего лишь шок. Защитная реакция психики. И бороться с ней не самая лучшая затея. По крайней мере, собственными силами. Тут специалист нужен, психолог, а лучше психиатр. Плюс соответствующие препараты. Ну, или время. Глядишь, если не трогать, сам очнётся. А заминку можно использовать с умом, то бишь с подружкой посоветоваться. Биолог она, в конце концов, или погулять вышла?..
— Лер?
— А?
— Что скажешь?
— В смысле?
— Ну, по поводу, — показал я взглядом на Лукиньо. — Как оно вообще, с твоей колокольни? Вот так вот помолодеть — оно в принципе возможно?