— Когда ты станешь немного постарше, Шивон, — сказал он, — ты поймешь, что человек может радоваться, когда кто-то нарушает его покой… Ведь только тогда он может быть уверен, что его покой еще не стал вечным!.. — И Фермер Уотсон громко рассмеялся, давая понять, что шутит, но в его голосе Шивон послышались невеселые нотки.
— Да, я знаю: очень важно, чтобы человек до конца оставался… — Она осеклась, сообразив, что говорит что-то не то. — Я имела в виду активный образ жизни и все такое…
— Да, мне это уже говорили. — На этот раз смех Уотсона прозвучал еще более искусственно, чем раньше. — Интересно узнать, какое занятие ты мне предложишь?…
— Ну, я не знаю… — Шивон беспокойно заерзала на сиденье. К такому повороту беседы она была не готова, и Грант, внимательно наблюдавший за выражением ее лица, вопросительно поднял брови. Он сидел напротив нее в кресле, которое позаимствовал у Ребуса, но Шивон только сейчас заметила, что оно очень похоже на то, что стояло когда-то в кабинете Уотсона.
— Может быть, гольф?… — предложила она, отмахнувшись от Гранта.
— Я всегда говорил, что эта возня с мячом и колышками только мешает хорошей прогулке, — сказал Уотсон.
— Гулять, я думаю, тоже полезно…
— Правда? Спасибо за напоминание. — Теперь в голосе Уотсона прозвучало явное раздражение, словно Шивон ненароком задела его больное место.
— Так вот, насчет одолжения… — вернулась она к началу разговора.
— Давай, выкладывай побыстрее, пока я не отправился в парк — бегать от инфаркта.
— Понимаете, мне нужно найти ответ на один вопрос… Это что-то вроде головоломки, понимаете?
— Пока нет. Ты что, кроссворды на работе решаешь?
— Вовсе нет, сэр. Это… имеет отношение к делу, над которым мы работаем. Филиппа Бальфур ответила на несколько таких вопросов, и теперь мы пытаемся сделать то же…
— Ну а я-то чем могу помочь? — Уотсон успокоился и… заинтересовался.
— «Корявое начало стало мечтой масона», — процитировала Шивон. — Нужно отгадать, что это может значить, и мы подумали — это может иметь отношение к масонским ложам, ритуалам и прочему.
— И кто-то сказал вам, что я — масон?
— Да.
Фермер Уотсон немного помолчал.
— Погоди немного, я схожу за карандашом и бумагой, — сказал он. Потом Уотсон заставил Шивон повторить предложение и тщательно его записал.
— Слово «масон» написано со строчной буквы или с заглавной? — уточнил он.
— Вообще-то со строчной, но особого значения это не имеет. Вопрос поступил по интернету, а те, кто пользуется сетью, часто пренебрегают прописными буквами и знаками препинания.
— Понятно, а то я было подумал, что может иметься в виду вино «Пол Массон».
— Я подумаю над вашей версией, сэр, — сказала она. — Впрочем, фамилия Массон, кажется, пишется с двумя «с».
— Подумай, Шивон, и я тоже подумаю. Кстати, масоны — это «Вольные каменщики», так что, возможно, речь идет о каком-то здании.
— Вот это ценная идея, сэр.
— В общем, будем думать, — заключил Уотсон. — Ты сейчас в Сент-Леонарде?
— Так точно, сэр!
— Я тебе больше не «сэр», Шивон. Ясно?
— Ясно… сэр. — Она улыбнулась. — Извините, я слишком привыкла.
Фермер Уотсон как будто немного повеселел.
— Я позвоню, если что-то забрезжит, — пообещал он. — Кстати, как там судьба вашей подопечной? Еще не прояснилась?
— Пока нет, сэр, хотя все мы выкладываемся на полную.
— Еще бы вы не выкладывались! Как там Джилл, справляется?
— Вполне. Она способный руководитель.
— Попомни мои слова, Шивон, Джилл на этом не остановится, она пойдет дальше. А тебе не мешало бы кое-чему у нее поучиться.
— Возможно, вы правы, сэр.
— Ладно, Шивон. До свидания. Передавай всем привет…
Шивон положила трубку и посмотрела на Гранта.
— Он обещал подумать, — сказала она.
— Великолепно! Почему ты не сказала, что мы должны дать ответ к определенному сроку? Старик может думать неделю, а часики-то тикают!..
— Ладно, умник, давай послушаем твою гениальную идею!
Грант смерил ее взглядом, потом начал загибать пальцы:
— Во-первых, вся строка в целом напоминает мне цитату из какого-то литературного произведения, возможно даже из Шекспира. Во-вторых, словосочетание «корявое начало» звучит… достаточно коряво, так что в нем может заключаться двойной смысл. В-третьих, мне почему-то кажется, что речь здесь идет не о масонах, а об обыкновенных каменщиках. О чем может мечтать каменщик? О деньгах. А что приносит каменщикам самые большие деньги? Разумеется, обустройство могил, изготовление надгробных памятников, склепов и прочего. Кирпичная кладка плюс резьба по камню приносят такие деньги, которые нам с тобой и не снились…
— Резьбой по камню занимаются скульпторы, — возразила Шивон.
— Я трактую понятие «каменщик» максимально широко, чтобы ничего не упустить. В эту категорию, по-моему, нам следует включить всех, кто работает с камнем как с материалом, способным воплотиться в нечто прекрасное… или дорогостоящее.
— В таком случае речь идет о статуе Давида, — фыркнула Шивон. — Если память мне не изменяет, Микеланджело высекал ее не то двадцать, не то сорок лет. Начало, безусловно, было довольно корявым, но зато в итоге получилась именно «мечта масона».
— Ты все шутишь!.. — обиделся Грант. — А между тем…
— Да-да, «часики тикают», я помню… — Шивон поспешно кивнула. — Твоя идея насчет надгробных памятников, она… довольно оригинальна — я об этом не думала. Но если речь идет о памятнике, хорошо бы узнать, на каком он кладбище. — Она снова взяла в руки листок бумаги, на котором был записан вопрос. — Насколько я вижу, здесь никакой географической привязки нет.
Грант кивнул:
— Да, эта задачка совсем иного порядка. — Он покачал головой. — Почему-то в слове «коряво» мне мерещится «явор»…
Шивон нахмурилась.
— Что нам это дает?
— Ну, явор… дерево такое. У него есть второе название — белый клен, или сикамор. К тому же семейству, кажется, относятся и платаны, но я не уверен… Может быть, где-то есть кладбище, в название которого входят слова «явор», «клен» или «платан»?
— Вот уж действительно — «корявое начало»!.. — Шивон надула щеки, чтобы не рассмеяться. — Ладно, допустим, ты прав, но где оно, это кладбище? Или, чтобы найти его, нам нужно прочесать все кладбища во всех городах и поселках Шотландии?
— Я не знаю, — признался Грант и устало потер виски.
Шивон бросила бумагу с записью загадки на стол.
— Вопросы действительно становятся сложней, — спросила она, — или у меня просто мозги отправились в самоволку?
— Не исключено, что нам и правда пора сделать перерыв, — сказал Грант, пытаясь устроиться в кресле поудобнее. — Ну что? По домам?…
Шивон подняла глаза на часы на стене. Грант был прав — сегодня они проработали даже не восемь, а все десять часов, потратив фактически все утро на никому не нужную поездку на юг, к тому же после подъема на Олений Рог у нее ныли все мускулы. Что ж, горячая ванна и бокал искрящегося «Шардонэ» должны были поправить дело…
Мысль была очень соблазнительная, но Шивон знала, что завтра, когда она проснется, у них останется всего несколько часов, прежде чем истечет назначенный Сфинксом срок. При условии, конечно, что он не сжалится над ней и не изменит правила еще раз. Проблема заключалась в том, что узнать это Шивон могла только не выполнив задание вовремя, но рисковать подобным образом она не могла.
Что касалось поездки в банк «Бальфур», то Шивон пока не решила, зря или не зря они потратили на это полтора часа времени. Да, игрушечные армии Раналда Марра — это было любопытно. Еще любопытнее было то, что об увлечении банкира они узнали благодаря Костелло, который то ли испугался, то ли забеспокоился, когда в его квартире они случайно увидели сломанного солдатика. Расклад получался довольно интересный, но что за ним стояло, Шивон никак не могла разгадать. Быть может, Костелло хотел подтолкнуть ее к какому-то решению? Но к какому? И зачем? И кому это выгодно?… Сфинксу?… Но ведь нельзя было исключать, что Сфинкс не имеет никакого отношения к исчезновению Филиппы и что он играет в эту кретинскую игру просто для того, чтобы потешить свое самолюбие. Эта возможность была более чем реальна, но Шивон не хотелось даже вспоминать о ней, ибо это означало бы, что они пустили коту под хвост уйму драгоценного времени и усилий.
Да-а, подумала Шивон, похоже, зря она не пошла на вечеринку к девчонкам.
Ее телефон зазвонил, и она схватила трубку.
— Детектив Кларк, отдел уголовного розыска, — сказала она в трубку. — Чем могу быть полезна?
— Детектив Кларк, говорит дежурный по участку. Не могли бы вы спуститься — тут с вами хотят поговорить.
— Кого там нелегкая принесла?
— Это некий мистер, э-э-э… Гэндальф. — Дежурный слегка понизил голос. — Странный малый…
Шивон спустилась. Гэндальф держал в руках мягкую фетровую шляпу, любовно поглаживая засунутое за ленту разноцветное перо. Поверх уже знакомой Шивон футболки с названием «Грейтфул Дэт» он надел коричневый кожаный жилет, а его светло-голубые джинсы явно знавали лучшие дни. На ногах у него были пыльные пляжные шлепанцы.
— А, привет! — сказала Шивон и кивнула.
Гэндальф поднял голову. Его глаза удивленно расширились, словно в первый момент он ее не узнал.
— Меня зовут Шивон Кларк. — Она протянула руку. — Мы уже встречались, когда я приходила к вам в магазин.
— Да-да, помню, — пробормотал Гэндальф и посмотрел на протянутую руку Шивон. Поскольку он не выказывал намерений пожать ее, Шивон опустила руку.
— У вас было ко мне какое-то дело, Гэндальф?
— Да. Помните, я обещал разузнать, что смогу, насчет Сфинкса?…
— Верно, — согласилась Шивон. — Может, поднимемся наверх, Гэндальф? Думаю, мне удастся раздобыть нам по чашечке кофе.
Гэндальф обернулся на дверь участка, через которую только что вошел, и покачал головой.
— Мне не нравятся полицейские участки, — мрачно изрек он. — Плохая карма.