Сильное переживание за других, не за себя.
– А что случилось потом?
– Никто не дружил с ней по-настоящему. Были рядом только из-за авторитета и денег. А потом начали отстраняться от нее.
– Потому что помимо получения материальных благ люди также стремятся к общению. К общению на равных, чтобы чувствовать себя свободными. Именно так твои одноклассники ощущают себя рядом с тобой. Ты не навязываешь им свою волю и не запугиваешь их. А Дэн Цю отталкивает от себя людей. Тебе жаль ее?
Ци Ли смутился. Наконец он посмотрел на Чэн Ю.
– Возможно. Господин Чэн, что же мне делать?
Психотерапевт рассмеялся.
– Будь собой, Ци Ли. Просто будь самим собой.
– Господин Чэн, достаточно посмотреть на растение, чтобы понять, как оно себя чувствует. Например, если листья развернулись и тянутся вверх, значит, все хорошо. Но если скручиваются и желтеют, то пришло время его полить. Растения не могут говорить, но их листья расскажут вам о многом, – сказал психотерапевту Ци Ли перед уходом.
Через день или два Чэн Ю решил прибраться в своем кабинете. Вообще-то он не любил этим заниматься. Куда лучше он справлялся с эмоциями людей, чем со шваброй и тряпкой. Неужели ему и правда придется попросить помощи Лин в этом нелегком деле? Но ведь только так психотерапевт мог сосредоточиться исключительно на своей работе.
«Без проблем! Я помогу!» – Чэн Ю вспомнил, как Лин каждый раз соглашалась ему помочь.
Он вздрогнул, улыбнулся и продолжил сражаться с мусором. Наклонившись, Чэн Ю вытащил из-под кресла для пациентов футляр для контактных линз, пакет от чипсов и какой-то листок бумаги. Чэн Ю уже собирался выкинуть все это, но тут его внимание привлекло изображение на листке.
Ночь. На утесе стояла девушка с короной на голове. Она надменно приподняла подбородок и смотрела куда-то вдаль. Девушка была совершенно одна, но корона на ее голове сияла ярче звезд.
Внезапно Чэн Ю понял, откуда взялся этот рисунок, и его сердце забилось сильнее.
«Ах, Чэн Ю, Чэн Ю! В этот раз ты действительно кое-что упустил!» – посмеялся он над собой.
Через неделю Ци Ли снова пришел к психотерапевту.
Чэн Ю жестом пригласил его сесть, и Ци Ли обратил внимание на растение в горшке на столе.
– О, бамбук выжил! Как вы его назвали?
– Тебе спасибо за совет по уходу за растениями. На самом деле я уже ощущаю связь с ним, поэтому давать ему имя не показалось необходимым. Мне нужно просто быть внимательным, и тогда я сразу пойму, когда нужно его полить. Как у тебя дела?
– Да как-то… Все по-старому.
– Смотри, что я нашел. Это тот самый портрет, который ты хотел выкинуть, – Чэн Ю положил на стол листок с рисунком. – Но почему? Кто эта девушка? Ты не забрал рисунок, не выкинул его, а спрятал под креслом. Ты напоминаешь мне мои растения, которые все ждут, когда я присмотрюсь к ним повнимательнее. Ты ведь скрываешь что-то от меня, не так ли?
Чэн Ю взглянул на парня, но тот молчал. Атмосфера между ними будто накалилась, и ощущение беспокойства расползалось по всему кабинету. Психотерапевт терпеливо ждал, когда Ци Ли наберется смелости открыться.
– Господин Чэн, первый человек, которого я нарисовал, – это Дэн Цю. Она та, кем я восхищаюсь. Однажды я ждал автобус, как вдруг какая-то девушка толкнула меня и сказала: «Смотри, он вытащил у тебя кошелек!» – а потом закричала и бросилась следом за вором. Я никогда не встречал таких, как она. Не только я испугался, сам вор не ожидал ничего подобного! Он швырнул мой кошелек и убежал. Той девушкой была Дэн Цю.
Глаза Ци Ли ярко вспыхнули. В них было не привычное тепло, которое Чэн Ю видел каждый раз при взгляде на парня, а мощная жизненная сила.
– Да, все называют ее королевой. Но она не своенравная и не бессердечная. Просто Дэн Цю не умеет правильно выражать свои чувства. Тем, кто ей действительно дорог, она готова отдать все на свете. Но никто не заботится о настоящей Дэн Цю. Все только опираются на нее, как на ствол могучего дерева, а потом, когда она становится им не нужна, сбегают, бросив ее. Мои чувства к ней другие. Мне нравится Дэн Цю не просто потому, что она когда-то помогла мне. А потому, что я вижу ее настоящую – одинокую, но добрую. Ту, что искренне заботится о других.
Чэн Ю мысленно зааплодировал Ци Ли. Тот взглянул в глаза своим чувствам, и тревога и беспокойство в кабинете стали рассеиваться.
– Все твои переживания были связаны не с влиянием на одноклассников, а с твоей заботой о Дэн Цю и симпатией к ней, верно? Ты неравнодушен к ней. На твоем первом рисунке изображена ночь, но Дэн Цю олицетворяет теплое и яркое солнце, которое освещает все вокруг. Ты заботишься о ней потому, что она – твоя противоположность. Она та, кем ты не можешь быть. Это и привлекает тебяв. Но ты не хотел в этом себе признаваться. Твои чувства тревожили тебя, ты знал, что вы не можете быть вместе. Поэтому решил притворяться, решил скрывать их. Я знал, что что-то продолжает терзать тебя.
Чэн Ю снова попал в цель и раскрыл спрятанные глубоко внутри секреты пациента. Руки Ци Ли задрожали, но глаза сияли все ярче и ярче.
– Хотя она может быть грубой, но не боится говорить правду. Ци Ли, ты ведь именно этого хочешь? Быть таким же стойким и непоколебимым, как она? Я не решусь утверждать, что это чувство и есть любовь. Скорее, одна душа затронула другую, – медленно произнес Чэн Ю. – И это очень ценное чувство. Что бы тебе хотелось сейчас сделать?
Королева Дэн Цю – загадка, которую Ци Ли никогда не сможет разгадать. Чэн Ю надеялся, что тот перестанет терзать себя. Его ладони слегка вспотели, пока он ждал ответа парня.
– Я хочу тайно оберегать ее. Но так, чтобы об этом никто не узнал. Пусть это будет нашим секретом. Вы ведь никому не скажете? – спросил Ци Ли, с волнением подняв глаза.
– Думаю, вы будете смотреть друг на друга издалека, но, когда наступит время, вы помашете друг другу и скажете: «Привет, я тоже чувствовал себя одиноким. А теперь все изменилось». Когда-нибудь этот день настанет, – мягко произнес Чэн Ю, и Ци Ли вздохнул с облегчением.
Ци Ли больше не приходил на консультации.
Чэн Ю нарисовал в память о своем пациенте картину. В левой части холста изобразил ночь, использовав темно-синюю краску. А в правой части – день, оранжево-красными оттенками.
И ночь, и день являются частями нашей души. В темной ночи сияют звезды, а днем светит солнце. Они сосуществовали на картине, тьма и свет, холод и тепло. Жизнь полноценна лишь тогда, когда в ней есть и то и другое. Свет не может существовать без тьмы, а тьма – без света.
Так было и с Ци Ли – его свет столкнулся с темной тайной внутри. Он испытал облегчение, раскрыв собственные чувства и признавшись в них самому себе.
Однажды Чэн Ю снова встретил его. Ци Ли гулял по школьному двору с одноклассниками. Они смеялись и болтали, обстановка была дружелюбная и непринужденная.
В это время мимо проходила Дэн Цю и ее оставшаяся немногочисленная свита. Она все еще была центром небольшой группы, вела себя уверенно и гордо вышагивала вперед.
Ци Ли дружелюбно поприветствовал одноклассников, идущих навстречу, и они помахали ему в ответ. Все, кроме Дэн Цю. Она по-прежнему выглядела холодной и отчужденной. Ци Ли и его друзья пошли дальше. Он стал тем светлым человеком, который научился справляться со своими эмоциями.
Чэн Ю заметил то, на что никто другой не обратил внимания. Дэн Цю обернулась и с грустью посмотрела Ци Ли вслед, и на сей раз в ее взгляде не было обычной гордости и властности. Этот взгляд был полон нежности и тепла, способного растопить даже самый холодный ледник.
Чэн Ю обуревало множество эмоций.
Татуировка
Школа Наньшань была расположена высоко в горах, и ее часто окутывал густой пурпурный туман, создающий таинственную атмосферу. Хотя в городе было еще несколько школ, но всем всегда казалось, что именно школа Наньшань какая-то особенная.
Чэн Ю даже и не подозревал, что слава о нем уже давно распространилась по округе. Сейчас перед ним стояли родители совсем незнакомого ему парня. Пара средних лет, на отце футболка с рекламным слоганом какого-то магазина, а на матери – красная блузка в мелкий цветочек. Поседевшие волосы, мелкие морщинки в уголках глаз, изможденные и уставшие лица.
– Господин Чэн, наш сын учится в школе Бэйчэн, но прошу вас, пожалуйста, помогите ему, – умоляла мать. – Говорят, что вы лучший психотерапевт! Наш мальчик вот-вот сойдет с правильного пути…
Отец поначалу молчал, но в конце концов не выдержал и пробормотал:
– А что толку? Мужчина должен быть сильным и самодостаточным! Разве эти психотерапевты могут хоть чем-то помочь?
Жена быстро толкнула его локтем в бок:
– Я же просила тебя помолчать! Зачем наезжаешь?
Чэн Ю мягко улыбнулся. Он не первый раз наблюдал, как родители перекладывают вину друг на друга, когда у их ребенка возникают проблемы. Зачастую им довольно трудно успокоиться и рационально взглянуть на ситуацию.
– Господин Чэн, пожалуйста, помогите нашему сыну! Раньше он был таким хорошим, а теперь… Сделал себе татуировку, связался с бандой хулиганов… Мы боимся, что однажды он ввяжется в какую-нибудь драку и сильно покалечится. Это выше моих сил… – умоляла мать.
– Ругается со всеми и ведет себя как упертый баран, а с нами и разговаривать не хочет! Как же сложно в наше время быть родителями! – добавил отец.
Мать смахнула слезы, достала из мятой черной сумки такой же мятый конверт и сунула его Чэн Ю.
– Господин Чэн, мы заплатим вам за лечение, только помогите нам! – ее взгляд был полон отчаяния. Должно быть, Чэн Ю стал их последней надеждой.
Он не хотел обидеть их отказом, поэтому осторожно взял конверт и небрежно сунул его в карман куртки, а затем улыбнулся и произнес:
– Хорошо, я встречусь с ним.