Группа двинулась дальше. Стояла невыносимая жара – около 50 градусов по Цельсию, а то и выше. Лин закутала голову шарфом и поправила солнцезащитные очки: без этого можно было запросто обгореть. Она остановилась между скалами из красной породы, которые сотворили песчаные бури – ярданги. Обжигающий горячий ветер дул в лицо. Пустыня словно вытягивала из нее все соки. Каждые двадцать минут девушка делала несколько глотков воды.
– Ничего себе! Эти каменные глыбы похожи на скульптуры! – весело воскликнула Тин, но чем дальше они шли, тем мрачнее она становилась.
– Можешь помочь мне с вещами? – внезапно попросила Тин.
– А зачем ты с собой так много взяла? Не могла рассчитать силы? – ответила Лин.
– Ну пожалуйста, – умоляла девушка, не сводя с нее грустных «оленьих» глаз.
Молча взглянув на попутчицу, Лин взяла у нее часть вещей.
– Ты самая лучшая подруга на планете!
«Да у нее явная зависимость от других…» – подумала Лин. Тин была похожа на вездесущую лозу, которая все обвивается и обвивается вокруг.
Лин шла вперед. Ярданги возвышались над землей и, казалось, подпирали небо. Каменные глыбы напоминали то лежащих львов, то стаю волков, издалека наблюдающих за путниками. Здесь каждый камушек хранил в себе целую историю и некую тайну, и от мысли об этом у Лин все трепетало внутри.
Тин шла рядом с Лин, и с каждым шагом ее жалоб становилось все больше.
– Знаешь что? Это место – полный отстой! – раздраженно пробормотала она. Лин подумала, что ее попутчица похожа на коробку шоколадных конфет в блестящих обертках: выглядит красиво, но на самом деле конфеты давным-давно испортились и теперь несут в себе одну отраву. Тин своими словами лишь портила всем настроение. Словно они все поднималась высоко в небо на воздушном шаре, а Тин пыталась отключить горелку, не понимая, что подвергает всех опасности.
Самое начало маршрута. Ярданги, руины древнего города… Всего за день группа преодолела более тридцати километров пешком. Поблизости всегда находилась машина со спасателями, на случай если кто-то больше не сможет продолжать идти.
Вечером Лин собиралась установить палатку, но только она достала все необходимое, как Тин уже убежала к Ли Чи. Она попросила организатора помочь им в этом «нелегком деле», и тот с радостью согласился: как можно отказать кому-то с такой лучезарной улыбкой? Когда все было готово, Тин заявила, что страшно устала, и сразу же забралась в палатку. Лин, дослушав аудиокнигу «Любовь к жизни»[6], последовала за попутчицей.
В тусклом свете фонарика она заметила, что Тин больше не светится оптимизмом и жизнерадостностью. Ее соседка выглядела подавленной, уголки губ были опущены, а в глазах осталась одна пустота. Она больше не была похожа на ту энергичную девушку, которая всем улыбалась.
– Хорошо, что нам помогли с палаткой… – устало пробормотала Тин.
– Мы могли и сами справиться.
– Но мы же слабый пол. Мы можем только полагаться на мужскую силу, – лениво произнесла Тин. – Всегда лучше попросить кого-нибудь из парней.
Лин уставилась в угол палатки. Через некоторое время она спросила:
– Зачем ты потратила так много денег, чтобы попасть сюда?
– Мой отец заплатил. Он все говорил, что этот опыт закалит меня, вот и пришлось ехать. Выбора у меня не было, – ответила Тин.
Ночью температура в пустыне резко упала. Лин ощутила пробежавший по спине холодок. Она плотнее закуталась в одеяло – ветрозащитная палатка не спасала от низких температур.
«Я здесь, чтобы отдохнуть, а не чтобы устраивать сеанс психотерапии посреди пустыни», – попыталась напомнить себе Лин, хотя в душе ей ужасно хотелось раскрыть тайну, которую скрывало сердце Тин.
Долгое время пробыв помощницей Чэн Ю, она обрела профессиональные привычки, которые стирали границы между личной жизнью и работой. Закрыв глаза, Лин попыталась уснуть.
Но Тин, судя по всему, не собиралась спать.
– Знаешь, кем я больше всего боюсь стать? Вечно обиженной женщиной, которая постоянно жалуется, о которой никто не заботится, которую никто не любит.
Отвернувшись, Лин тихо сказала:
– Тебе всего шестнадцать.
– И что? Я достаточно взрослая, чтобы бояться стать обиженной женщиной, – возмутилась Тин.
Нынешнее поведение Тин полностью отличалось от образа той энергичной девушки, какой она представлялась всем ранее. Нет, это не было раздвоением личности. Просто люди часто носят маски, скрывающие их настоящих.
Но Лин слишком устала. Тридцать километров пешком изнурили ее, и вскоре она заснула под жалобное бормотание соседки. Во сне она попала в огромный водоворот, который разорвал в клочья ее книги и документы. В водоворот попал и Чэн Ю, и потоки воды уносили его все дальше и дальше от нее.
Вскрикнув, девушка проснулась. Она по-прежнему чувствовала себя уставшей: недолгого сна оказалось недостаточно, чтобы восстановиться. Тин давно заснула, но казалось, что ее жалобы все еще раздаются в палатке, словно эхо. Лин выбралась наружу. Над головой у нее было усыпанное звездами ночное небо. Восхищенная, она долго смотрела на них, пытаясь найти созвездие Скорпиона: знак зодиака Чэн Ю.
3 августа
День
Двадцать семь километров пешком. Черная Гоби[7]. Солончаки.
Земля источала волны жара, горячий ветер бил в лицо. Из песка тут и там виднелись небольшие растения – верблюжья колючка. Лин думала, что оно выше, но эти кустики едва доставали ей до колена.
Их группа двигалась дальше. Когда участники марафона стояли посреди развалин древнего города, Лин чувствовала себя так, будто их бросили здесь одних. Девушка остановилась и подняла голову: сильный ветер сгущал облака и поднимал в воздух раскаленный песок. Дышать стало труднее. Она закуталась в шарф и огляделась в поисках машины – ей необходимо было как можно скорее оказаться внутри. Вдруг она заметила, что Тин, стоявшая неподалеку, взглянула на нее и бросилась бежать в противоположную от группы сторону.
– Тин! – громко выкрикнула Лин. Но та убегала по золотому песку все дальше и дальше. Что взбрело ей в голову? – Вернись! – Лин хотела догнать группу, но не решилась бросить попутчицу и направилась следом. Она знала, что Чэн Ю на ее месте поступил бы так же.
Наконец девушка смогла нагнать Тин и, схватив ее за руку, прошипела:
– Идем!
Небо заволокло желтым, а песчинки в воздухе закружились сильнее.
– Нет, сейчас нельзя! – с этими словами Тин вдруг крепко сжала руку девушки и потащила ее за скалу.
Звуковой сигнал машины спасателей раздавался все дальше и дальше, пока не стал постепенно затихать. Лин ощутила головокружение, и ее начало медленно затягивать в водоворот.
– Мы здесь! – громко крикнула она, но едва не подавилась песком, который был повсюду.
– Прекрати кричать, это бесполезно. Мы застряли здесь вместе, – холодно произнесла Тин. – Но это не так уж и плохо, да?
Она выглядела миниатюрной, но оказалась на удивление сильной. Ее хватка сковала Лин. Девушки спрятались за скалой, прислушиваясь к звуку удаляющейся машины.
Надежда постепенно таяла, а желтый песок взмывал в небо все сильнее. Лин уже наблюдала разрушительную силу эрозии, когда рассматривала ярданги. Она чувствовала, как песчаный вихрь окутывает их. Когда окончательно стемнело и температура воздуха понизилась, буря наконец стихла. Именно тогда девушки поняли, что остались в этой безжизненной тишине совсем одни.
3 августа
Глубокая ночь
– Тин, ты сделала это специально… Зачем убежала от группы? – Лин чувствовала себя беспомощной. Как такое могло произойти? Почему она позволила психически нездоровому человеку притащить ее сюда?
– О чем ты говоришь? – безэмоционально спросила Тин. – Ты сама пришла, Лин. Ты такая же, как я. Но отчаянно пытаешься выглядеть нормальной. Так почему бы не развлечься и не дать остальным возможность попереживать за нас? – легкомысленно произнесла она.
– Ты что, умереть захотела? Зачем притащила меня сюда? – Лин ощутила гнев. Тело дрожало от холода, но внутри все горело адским пламенем.
Звезды ярко сверкали в небе. Они словно плавали в темной морской пучине.
– Слышала, что самая сложная проблема в жизни – это когда у тебя все хорошо, но сам ты этого не ощущаешь? У меня все именно так, – Тин туже затянула свой шарф и, улыбнувшись, продолжила: – У меня все хорошо, но я хочу, чтобы мой отец знал: ему придется поплатиться за ту женщину.
– Какую женщину?
– Его любовницу. Я знаю про их отношения. А мама слишком слабохарактерная, чтобы высказать что-то отцу.
– И чего ты добиваешься?
– Папа считает, что я приехала сюда отдохнуть, но он не знает, как я отношусь к нему на самом деле. Мне так обидно за маму… Он даже дает своей любовнице деньги, которые принадлежат мне. Мама мало смыслит в финансах и вряд ли сможет разоблачить его. Но если я здесь потеряюсь, может быть, это заставит его задуматься? – рассмеялась Тин.
Кто же из них настоящая? Энергичная Тин, обиженная Тин, разъяренная Тин?
Лин понимала, что личные границы между ними стираются. Обычно она знала, как вести себя с другими людьми, но в экстремальной ситуации нестабильность Тин словно поглотила и ее. Ощущение головокружения вернулось, и Лин вновь почувствовала, что ее затягивает водоворот.
Как такое могло произойти?
Вихри и водовороты в пустыне? Ей казалось, словно ее тело и душу медленно сжимают, высасывая все жизненные силы. И причина этому – ее попутчица Тин. Но в данный момент у Лин не было выхода. Она уже стала частью этого водоворота событий. Девушка подумала о Чэн Ю. Как бы поступил он? О чем подумал, впервые встретившись с Линь Ин?
Может быть, ей никогда не стать похожей на него. Хотя наставник и помогал Лин меняться, чувствовать боль и горе окружающих, но сейчас это сыграло с ней злую шутку.