Все трое засмеялись, и рыцари выпили за здоровье Рыжего Воина. Осберн поблагодарил их и в свою очередь выпил за их здоровье. Он был вполне доволен тем, как складывались его дела.
Глава XLОсберн выезжает в путь с сэром Годриком
Осберн задержался в Истчипинге на полмесяца, пока сэр Годрик устраивал свои дела, набирая доблестных воинов в свой отряд. Когда же этот срок истёк, в отряде насчитывалось двадцать пять человек, не считая Осберна. Около десяти из них были знакомы Осберну по войне с Дальней долиной, и юноша обрадовался, встретив их вновь.
Наконец вышли в путь, и сэр Медард любезно проводил Осберна. Сэр Годрик почти всю дорогу ехал рядом с Рыжим Воином и много с ним разговаривал. Отряд свободно прошёл через земли барона Дальней долины, но барон не позволил сэру Годрику набирать людей в своей стране. Достигли Дипхэма, главного города барона, построенного в красивой плодородной, прекрасно орошаемой долине. Когда сэр Годрик упомянул Рыжего Воина, барон непременно захотел его увидеть. Следует сказать, что барон и Истчипинг уже не враждовали, и гостей хорошо приняли, пригласив их вместе с подданными барона на пир в большом зале. Увидев Осберна, барон узнал его (помните, ему намекали, что именно Рыжий Воин и похитил его из-под защиты целого войска). Но барон радостно поприветствовал Осберна, крикнув сэру Годрику:
– Сэр рыцарь, если ты будешь нуждаться в услугах похитителя, то тебе несказанно повезло, ибо сей юноша великолепно владеет этим искусством.
И ещё прежде, чем окончился пир, барон послал за Осберном, ибо хотел поговорить с ним и задать ему много вопросов о ведении войны да узнать мнение Осберна в тех или иных делах. Он показал, что не сердится на него за похищение, одарив юношу кольцом с рубином и прекрасным златотканым плащом тёмно-красного цвета. Всё шло хорошо, но Осберн совсем не желал остаться в Дипхэме на дольше, и если бы судьба внезапно повернулась так, что его жизнь стала бы зависеть от воли барона, юноша не обрадовался бы этому.
Теперь же, оставив земли Дальней долины, отряд повернул на юг и два дня ехал по красивой и мирной стране со многими пашнями и зажиточными селениями, где воины могли купить всё необходимое. Казалось, никто не боялся их. Там они не видели вооружённых людей, лишь некоторые из мужчин имели при себе кинжал либо рогатину. Подойдя к окраине этих земель, отряд достиг славного города, окружённого защищёнными стенами. Но при въезде в город их никто не остановил: капитан стражи был знаком с рыцарем и даже собрал ему с полдюжины крепких ребят для пополнения отряда. Задержавшись там на три дня, путники ещё день ехали по той же прекрасной стране, а затем достигли леса, дорога через который слегка уклонялась от южного направления к западу. Лес этот прошли за три дня и оказались в широкой долине, по которой, ровно на запад, текла прекрасная река. Долина эта подходила скорее для выпаса скота, чем для пахоты, и потому людей там было мало, правда, перейдя реку, отряд прибыл в большое поселение с множеством домов и жителей, которые, увидев всадников, вышли на порог с оружием в руках (а тогда уже сгустились сумерки).
Но когда сэр Годрик, выехав из отряда, назвал своё имя и цель путешествия, сказав, что едет в Лонгшоу в сопровождении своих товарищей, пожелавших стать под его начало, то поселяне закричали, дружелюбно приветствуя его и его людей. Они слышали о подвигах этого рыцаря, о его славе и, желая ему добра, рады были впервые увидеть его собственными глазами. Вперёд вышел старик с длинными седыми волосами, но высокий и крепкий, хозяин этих владений, что назывались Риверлиз, и, представившись Давидом, сказал:
– Сэр рыцарь, я отец десятерых из этих людей и дед ещё двадцати пяти, да кроме того со мной живут общим счётом до двухсот десяти славных мужей, и все они будут рады, если ты погостишь у нас этим вечером.
Старик привёл рыцаря и воинов в дом, где их горячо приветствовали. И хотя страна эта была Осберну в диковинку: дома здесь строили большие, а Давид держал себя, как король этих лугов, всё же юноше казалось, что он вернулся назад, в Ведермель: здесь веяло свободой и всё выглядело надёжным. Народ был дружелюбен, женщины милы, мужчины вольны и отважны. Все были веселы и мало думали о завтрашнем дне. Но прежде, чем пир окончился, старый Давид обратился к славному рыцарю:
– Сэр Годрик, думаю, когда ты вернёшься домой в этот раз, ты встретишь много врагов, а потому, если кто-нибудь из моих внуков или сыновей захочет поехать с тобой, став под твоё начало, я отпущу человек десять. Что скажете, ребята, – закричал он в зал, – есть ли у кого желание посмотреть, как лорд Лонгшоу сражается, да, вернувшись, привезти с собой интересные истории для девичьих ушей?
Тут же набралось полным-полно желающих отправиться с рыцарем; сэр Лонгшоу немедля выбрал десятерых высоких парней, крепких и умелых в обращении с оружием, и пир окончился ещё веселее, чем начался.
На следующее утро тронулись в путь рано. Старик проводил их до самого края своих лугов, где во множестве паслись коровы и овцы. При расставании он сказал:
– Доблестный рыцарь из Лонгшоу, на сегодня я достаточно прогулялся, и теперь должен возвращаться, но вот что я скажу тебе: если когда-нибудь удача отвернётся от тебя, а это может случиться и при всей твоей доблести, или даже, честно говоря, из-за твоей доблести, то приходи в мои земли, а если я к тому времени умру, к моим сыновьям и внукам, и живи у нас так весело, как сможешь. И не бойся привести с собой своих людей, кого захочешь, а может, и этого славного юношу, – он положил Осберну руку на плечо, – о котором кое-кто из твоих воинов поведал моим людям прошлой ночью занятные истории. А теперь прощайте, сэр Лонгшоу и воины Лонгшоу.
Итак, сэр Годрик с отрядом продолжили путь, и их новые сотоварищи, узнав, куда рыцарю нужно попасть, провели их кратчайшими дорогами. Когда долина закончилась, внезапно, словно стеной, пред отрядом встали холмы, на которые им предстояло подняться. Через эти земли шли прямо на юг ещё три дня. Люди встречались редко, домов почти не было, разве что только время от времени попадались по дороге хижины пастухов, чаще возведенные на телегах, а не на земле. А после трёх дней пути отряд прибыл в долину посреди холмов, через которую на юго-запад протекала одна речушка. По совету пастухов-проводников повернули, оставив холмы, и уже скоро шли по земле, где пахотные поля попеременно сменялись пастбищами. Дома теперь встречались часто, правда стояли они поодаль друг от друга, хотя попадались здесь и поселения. Жители этой земли были не очень-то гостеприимны, но за деньги, правда, будто бы по принуждению, соглашались уступать нужные всадникам товары. На следующий день, находясь всё в тех же землях, воины увидели на холме великолепный город, окружённый белыми стенами, над которыми возвышалось множество прекрасных фронтонов и изящных шпилей. Когда же подъехали ближе (а было это за час до заката), то увидели, что стены города не служат ночным убежищем усталым воинам, ибо ворота были заперты, а из-за укреплений блестели наконечники копий и шлемы стражи. Сэр Годрик выехал вперёд, к воротам, захватив с собой Осберна с трубой. Там он велел юноше сыграть сигнал мира и попросил переговорить с капитаном стражи.
Тогда на ворота поднялся высокий человек, облачённый в белые доспехи, и с ним ещё один, с натянутым арбалетом. Высокий прокричал:
– Уходите, вы, с трубой и все прочие! Разворачивайтесь! Дайте нам увидеть ваши спины! Знаем мы вас, разбойные жители Лонгшоу. Страшитесь увидеть нас вскоре под стенами вашего дома. Уходите и готовьтесь встретить нас.
Сэр Годрик в ответ рассмеялся и развернул коня, но в этот самый миг Осберн, отличавшийся острым взглядом, увидел, как арбалетчик поднимает своё оружие. У Рыжего Воина был наготове в руке гномий лук, а потому арбалетчик ещё прежде, чем успел приставить к плечу приклад, упал, грохоча доспехами, со стрелой в горле, а Осберн быстро поехал вслед за господином. За ним просвистело с полдюжины стрел, но ни одна его не коснулась. С городских ворот доносились громкие пронзительные крики.
Когда же Осберн подъехал к отряду, рыцарь сказал ему:
– Рыжий Воин, Рыжий Воин, острая стрела иногда слишком суровый ответ за грубое слово. В следующий раз пусть они стреляют прежде тебя.
– Нет, господин, – ответил ему Осберн, – если бы я ждал своей очереди, ты мог бы получить стрелу в спину из-за ссоры с тем человеком.
И юноша рассказал ему всё, что видел. Тогда сэр Годрик произнёс:
– Если так, я ошибся, ты прав, благодарю тебя за твой выстрел. Мне следовало бы знать, что ты поступишь разумно.
Отряд объехал этот мрачный город стороной, и через два часа нашёл пристанище в небольшом лесу, выставив на всю ночь стражу. Впрочем, никто не нарушил их покой.
На следующий день, по совету пастушьего народа, они вновь поднялись на холмы, ибо не желали, чтобы население этой страны выступило против них. По правде говоря, сэр Годрик не ожидал подобного враждебного приёма так далеко от своих владений. Отряд шёл по холмам пять дней, почти никого не встречая и из-за неровной дороги продвигаясь вперёд очень медленно. Припасы заканчивались, да и воины были бы рады получить хорошее прибежище на ночь. А потому, когда глазам путников предстала прекрасная равнина со множеством домов и хороших дорог и когда они узнали, что это наикратчайший путь к Непокорному лесу, то повернули наудачу вниз. Ничего дурного не произошло, местные жители с радостью торговались со всадниками, не страшась их и не тая на них вражды. По равнине отряд продвигался два дня, и в конце второго вошёл в славный торговый город, не имеющий иной защиты, кроме бревенчатого частокола. Там путники пробыли целый день. Пришлось быть настороже. Город не содержал наёмную стражу, но по его улицам ходили крепкие мужи, вооружённые длинными кинжалами, и всё говорило о том, что им не нужно будет долго искать алебарды и луки, если потребуется. Впрочем, стычек не было.