– Ты разобрал добро второго парня?
– Да. – Хулио подошел туда, куда свалил все материалы, добытые в морге. – Здесь ничего нет. – Он ухмыльнулся и выставил вперед золотую карту: – Если не хочешь зайти в «Апокалипсис сегодня!» и проверить, сколько анонимной налички накопил наш мертвый мальчик. Может, на вечеринку хватит.
– Я пас.
Хулио раздраженно взглянул на него.
– Слушай, научись развлекаться. Телки из Техаса за душ тебе что хочешь сделают.
– Ты про Люси Монро слышал? – Анхель развернул планшет, показал Хулио фотографию.
– Это твоя журналистка? – Хулио положил клубную карту в карман.
– Пишет про того парня Джеймса Сандерсона, которого замочили вместе с Восом.
– Наверняка жареные статейки для кровавых газеток.
– Нет. – Анхель покачал головой. – Она не повелась на тему о нарках и пытках, а сразу перешла к воде. Этот Сандерсон действительно был адвокатом в «Финикс уотер».
– Вроде Брекстона?
– Не такая важная персона, как он, скорее клерк. Такие парни роются в архивах округа, готовят материалы, которые Брекстон использует в суде. – Анхель нахмурился. – Сандерсон плюс твой Восович. Два трупа, порезанные одним и тем же образом, – не совпадение. Не зря его труп обнюхивали те калифы.
Он повернул планшет, чтобы Хулио увидел адвоката из Финикса – совсем не похожего на изуродованный труп в морге.
– Узнаешь? Восович занимался им? Может, Восович завербовал его, чтобы получать инфу или еще что?
Хулио покачал головой.
– Никогда его не видел. Но я же говорю, в последнюю пару недель Вос реально темнил. Все повторял, что вышел на что-то очень ценное, а детали сообщить отказывался. Я решил, что Вос просто хочет больше бабла. – Хулио рассмеялся. – Я чертовски злился: он тут, понимаешь, готовится сорвать большой куш, а я надрываюсь на службе у Кейс за зарплату! А теперь он умер, а я отправляюсь в Вегас. Ирония судьбы.
– Охренительная ирония, точно.
Хулио со значением посмотрел на Анхеля.
– Если у тебя осталось хоть немного ума, ты выберешься отсюда вместе со мной.
– Я еще не выполнил задание.
– Задание!.. – Хулио раздраженно хмыкнул. – Вряд ли у тебя тут получится провернуть то, что Релик Джонс вытворяет в сериале. Я кому хочешь поклянусь, что ты действительно приехал сюда и осмотрелся на месте. – Он показал на дверь. – Так давай выбираться отсюда. Кейс ведь не будет у нас домашнюю работу проверять? Вернемся и скажем, что Восовича убил призрак. Все.
Анхель оторвался от еще одной статьи Люси Монро, от тысяч слов ненависти о полиции Финикса, которая оказалась замешана в убийстве копа пару лет назад. Нервы у девицы стальные.
– Куда подевались твои güevos? – спросил Анхель. – Раньше у тебя были яйца. Здоровые бычьи яйца, размером с кулак. Что с тобой?
– Слишком долго просидел в этой проклятой дыре, вот что. Поживешь здесь подольше, тоже заразишься. Это тебе не телеэпопея с Тау Оксом. Тут парни валят техасцев только для того, чтобы их приняли в банду. Тут дети получают пулю только потому, что кто-то спятил после грозы. Только что ты купил бутылку текилы в темной зоне, а через секунду какой-то десятилетний бандюжонок из Техаса заламывает тебе руки и ведет к ближайшему банкомату. Это просто жесть.
Отсюда валят даже влиятельные зонцы. Политики берут взятки, чтобы купить симпатичную виллу в Калифорнии. Используют копов, чтобы те вывозили в пустыню журналистов, которые задают слишком много вопросов. Я серьезно – у половины конгрессменов есть летние домики в Ванкувере или Сиэтле, и все делают себе особые визы, чтобы можно было выбраться из штата. Город рушится, люди уже обгладывают его кости, – а ты пытаешься выяснить, почему еще одного из них убили.
– На самом деле двоих.
– Ох, chingada… – Хулио покачал головой. – Не важно. Десять против одного, что Вос и твой Джей Сэмсонайт или как там его, разозлили какого-то бандюка в клубе и поэтому сдохли. Здесь яйца не нужны. Это просто мерзкая дыра для дешевой наркоты из Хуареса, дешевых шлюх из Техаса и дешевых иранских патронов.
– Хулио, которого я знал, сказал бы, что это рай.
Хулио скорчил гримасу.
– Ты смеешься, потому что еще не попадал в перестрелку между аризонским ополчением и Веселыми Перри. Потом тоже все увидишь в другом свете.
Анхель поднял руки вверх.
– Я тебя не осуждаю.
Хулио цинично рассмеялся.
– Ну да, как же. – Он еще раз взглянул на телефон и засунул его в карман. – И кстати: если думаешь, что твое мнение меня волнует, – иди ты в жопу.
– Значит, это все? У тебя больше ничего нет? Может, поцелуешь меня на прощание? Передашь какую-нибудь инфу?
– Да, конечно! У меня ее полно. Есть прекрасные еженедельные отчеты о том, кого повысили в «Финикс уотер». Есть отчеты о городской водоопреснительной и фильтрующей установке – реальный наркоманский бред. Сообщения о том, что «Кок-кола» закрывает новенький завод по розливу, потому что дешевле возить все это дерьмо из Калифорнии – и не важно, какие бонусы предлагает им Финикс. Отчеты о том, как сильно обмелела река Верде… У меня несколько съемных дисков, забитых инфой, и я тебе говорю – за сведения, полученные от Восовича, не убивают. Это просто дурацкая писанина. И плевать. Город умер, и я отсюда сваливаю. Я задержался тут только потому, что ты – мой друг.
– Понимаю.
Увидев, как изменился Хулио, Анхель почувствовал себя старым. Они были вместе на Пекос-Ривер и на Ред-Ривер в Оклахоме. Они поработали над Арканзасом, чтобы восточные города Колорадо оставались жирными и не устраивали набегов на источники по другую сторону горного хребта, от которых зависел Вегас. Они многое сделали вместе. А теперь Хулио был похож на побитого пса, мечтает сжаться в комок и бежать отсюда.
С ним не жаль будет расстаться.
Когда Хулио ушел, Анхель снова включил планшет и продолжил изучать информацию, связанную с Люси Монро.
Как и все амбициозные журналисты, она даже написала пару книг. Первая была так себе. Типичное порно коллапса – наблюдения за гибнущим районом. За тем, как колодцы высосали досуха и как Финикс отказался провести водопровод, чтобы помочь жителям. А затем кто-то взорвал ЦАП, и какое-то время воды не было во всем городе; началась всеобщая паника, и Люси Монро была в самой гуще событий.
Такие материалы писали многие; подпитывать интерес чужаков к гибнущему городу несложно. Дешевая сентиментальщина. Порнуха для школьников.
У Финикса было лишь одно отличие от десятка умирающих городов Техаса, Алабамы и всех прибрежных городов мира: его убивали не только изменение климата, пылевые бури, пожары и засуха, но также город-конкурент.
Анхелю понравилось, как часто Люси возлагала вину на Вегас. Кэтрин Кейс была посвящена целая глава, равно как и Управлению водных ресурсов Южной Невады, а также таинственным обстоятельствам, при которых был взорван ЦАП.
Аналитика была не очень-то глубокой. На Кейс многие собирали материалы. Королева Западной пустыни, Королева реки Колорадо, все такое. И многие обратили внимание на то, что после взрыва на ЦАПе Лас-Вегас немедленно прекратил забирать воду из озера Мид, держа уровень чуть выше водозаборного сооружения № 3.
Анхелю было приятно, что Люси хотя бы чуть-чуть разобралась в том, как устроен его тайный мир, однако в целом получилась дешевка.
А вот вторая книга… Во второй книге была глубина.
Книга про убийства. Книга про трупы.
После первой, слезоточивой книги Люси молчала несколько лет, и за это время она изменилась как писатель. Вторая книга была про Финикс, на который всем плевать. Про Финикс, в котором статистика убийств приближалась к уровню рождений в Штатах Картелей. Про Финикс, в котором отчаявшиеся люди продавали своих детей. Хроника гибели на совершенно ином уровне – и, насколько мог судить Анхель, Люси оказалась в самой гуще событий.
Раньше она вела репортаж по ту сторону черты. Теперь же это было что-то личное, более похожее на дневник, в который она писала по ночам. Горький текст, сырой, открытый и интимный, наполненный безумием, чувством потери и разочарованием. Такой дневник мог бы вести человек, который теряет рассудок.
Она тонула. Она погрузилась слишком глубоко, и город тянул ее на дно. Хулио хватило ума выбраться и не умирать за Финикс, но эта журналистка…
У Анхеля было такое чувство, что ради материалов она отправится даже в ад.
И теперь она занялась Джеймсом Сандерсоном. Судя по ее статьям, именно история с водным адвокатом – ее последний бой.
Анхель изучил фотографии.
Загорелая кожа, безумные светло-серые глаза. Она стала аборигенкой. Каким-то не поддающимся описанием способом она превратилась в абсолютное воплощение Финикса. Когда он встретил ее в морге, то сразу почувствовал связь между ними.
Он ее понимал.
И она понимала его.
Анхель подошел к окну и стал смотреть на умирающий город. На толпы и клубы на бульваре, пытающемся быть похожим на Вегас. На людей, которые притворяются, что у них есть жизнь. На людей, которые носятся сломя голову, мечтают о недостижимом будущем.
Над ними сиял рекламный щит: «ФИНИКС ВОЗРОЖДАЕТСЯ».
Когда Люси Монро писала свою первую книгу, она едва понимала, что такое Финикс, или что такое Вегас, и что такое потеря. Теперь она знала.
– Есть шанс, – пробормотал Анхель, – что она знает очень многое.
Глава 14
Для Люси золотая анонимная карта в бумажнике Джейми выделялась, словно горящий маяк. К клубу вроде «Апокалипсис сегодня!» он не подошел бы и на пушечный выстрел. Ему нравился джаз и темные бары с мальчиками, а не грубый шик казино и клубов Золотой мили. И уж совершенно точно не пошлость и постмодерновые клише «Апокалипсиса сегодня!».
«Апокалипсис сегодня!» был одним из тех клубов, где калифы и пятаки снимали отчаявшихся девушек из Техаса. Джейми никогда бы до такого не опустился.
– У него в названии восклицательный знак, – однажды заметил Джейми с тоской.
– Может, это ирония, – возразила Люси.