Она сопротивлялась, рассерженная и напуганная.
– Что вы делаете?
– Спасаю нас обоих. Или веду на верную смерть. – Они плыли по течению, которое несло их к пещере. Он обогнал ее и стал возиться с металлической решеткой. – Калифы идут?
Понимая, кого он имел в виду, она выглянула из тоннеля. Люди в костюмах бежали к лифтам.
Человек со шрамами вытащил из-за пояса пистолет, протянул ей и стал нажимать кнопки на панели.
– Если кто сунется, стреляй.
– Вы серьезно?
Ответа не последовало: он открыл решетку, затащил Марию внутрь и забрал у нее оружие.
Калифы прыгнули в воду и побрели в их сторону. Человек прицелился и выстрелил. Калифы бросились к укрытиям, а затем течение усилилось, потянуло их к сердцу аркологии.
Мария с трудом удерживала голову над водой. Оглянувшись, она увидела калифов – они стояли у решетки. Человек со шрамами помог ей подняться на мостик.
– Хватайся!
Ее пальцы скользнули по краю поверхности, затем она уцепилась за край и вылезла. Человек плюхнулся рядом с ней, мокрый и задыхающийся.
– Где мы?
– В системе очистки воды. – Он встал и поднял ее. – Пошли. Охрана Тайяна точно за нами погонится. Нужно выбраться отсюда, пока все не заперли. – Он быстро повел ее по мостику над стремительной рекой.
– Откуда вы знаете, куда идти?
– Если честно, я действую наугад.
– А как вы открыли решетку?
Он рассмеялся.
– Биотектурная компания, которая занимается очисткой воды, – та же, что и у нас, в Вегасе. Пароли стандартные, похоже, их никто не меняет.
Мария спросила себя, что бы он стал делать, если бы не открыл решетку.
Спутник повел ее по краю реки, затем по мостику. Под ним вода собиралась в водоем, потом растекалась по цистернам. Они были в огромной пещере, в которой пахло рыбой и растениями. В воде было полно мха и водорослей, на мелководье блестела чешуя рыб. Целая пещера, полная воды и жизни.
Мария остановилась, потрясенная.
Подробности были другие, не те, которые она видела во сне, но место выглядело точно так же. Отца заменил человек со шрамами, и Мария не гребла, а шла по мостикам, и сталактиты над головой превратились в электронные мониторы с мигающими лампочками, от которых провода спускались в воду. И все же это было то самое место, которое она видела во сне, живое и прохладное. И даже если по поверхности баков с водорослями рабочие тянули сачки, это был ее водоносный пласт. Гадать, добрый ли это знак, было некогда, потому что мужчина со шрамами уже тянул ее дальше.
Какой-то рабочий оторвал взгляд от экрана, удивившись их появлению.
Мария почти не сомневалась, что человек сейчас его застрелит, однако тот показал значок.
– Полиция Финикса, – бросил он и протиснулся мимо рабочего.
– Вы коп? – спросила Мария.
– Для него – да.
Они прошли через двойные двери и попали в полутемный служебный коридор. Человек со шрамами хмуро осмотрел потолок. Камеры.
– Сюда! – Он потащил ее по следующему коридору.
Еще одна дверь, и внезапно они оказались снаружи.
Мария заморгала, прищурилась от яркого света, однако человек не дал ей долго стоять на месте. Вокруг летала пыль, которую поднимал ветер и транспорт. Впереди открывались двери ярко-желтой «Теслы».
– Садись. – Он затолкал ее на пассажирское сиденье и обошел машину. Щелкнули замки, и машина ожила, когда мужчина сел на место водителя.
Чистые панели приборов, электронное сияние – и она на кожаном сиденье, промокшая до нитки, словно утонувшая кошка. Включился кондиционер, обдав потоком ледяного воздуха мокрую кожу и платье. Машина тронулась, и Марию вдавило в сиденье. Она оглянулась, ожидая увидеть погоню. Похоже, их никто не заметил.
– Мы оторвались? – спросила она.
– Пока – да.
Запасы адреналина истощились, и Мария чувствовала себя разбитой и замерзшей. Она уже и не помнила, когда ей было так холодно.
– Можно выключить кондиционер?
Ледяные потоки стихли, и в машине воцарилось молчание.
– Ты сказала, что можешь куда-то пойти?
– Да. Есть один человек. Живет недалеко, там, где стройка. Он жарит лепешки.
– Ты точно не хочешь убраться отсюда подальше?
Человек со шрамами говорил так, словно о ней заботился. Словно ему на нее не наплевать.
– Какая разница? Вы сами только что сбросили меня в воду.
Болела голова, а в машине ее начало тошнить, и теперь она была в ярости. Вздумал таскать за собой, куда захочет!.. Мария стала копаться в сумке – той, которую он вручил ей, чтобы она таскала его проклятый бронежилет. Бронежилет, кстати, был практически сухой; «Пустыня Кадиллак» промокла.
– Твою мать!
– Высохнет, – сказал человек, быстро взглянув на книгу.
– Я хотела ее продать. Майк сказал, что люди покупают такую хрень.
Столько боли, и все зря. Она смотрела на промокшую книгу, с трудом сдерживая слезы. Я все превращаю в дерьмо.
– Дальше не надо. Высадите меня здесь.
Человек свернул к тротуару и открыл бумажник. Протянул ей несколько юаней.
– Извини, что… – Он кивнул на книгу.
– Не важно. Все нормально. – Мария почувствовала, что не хочет покидать роскошный кокон «Теслы». – Мне жаль, что так вышло с вашей женщиной.
– Она не моя женщина.
– Я так решила. Вы ведь все время про нее спрашивали.
Человек отвернулся, и на секунду ей показалось, что он невероятно расстроен.
– Нельзя спасти того, кто так настойчиво ищет смерти.
– Она хотела умереть?
– Она много думала о добре и зле. Это ее ослепило. Она напрашивалась на неприятности.
– Таких людей много. Я имею в виду, слепых.
– Да.
– Но вы не из них.
– Обычно – нет.
Он сказал это с горечью. Все-таки беспокоится насчет той женщины.
– Почему вы меня спасли? – спросила Мария. – Вы же могли меня бросить, это было куда проще.
Человек нахмурился и долго молчал.
– Давным-давно я был на твоем месте. В Мексике. Увидел то, что не должен был увидеть. Стоял рядом с убийцей. – Он показал на расстояние, отделяющее его от нее. – Маленький, лет восемь-десять. Стоял рядом с магазинчиком в Гвадалахаре, ел мороженое…
Он помолчал, погрузившись в воспоминания, глядя на выжженный солнцем Финикс за лобовым стеклом.
– Этот sicario – знаешь, кто это? Убийца. Этот sicario кончил парня прямо у меня на глазах. Подъехал на машине, подошел и бац! – пуля в голове. Еще пять в туловище. Еще одна в голову – на всякий случай. А я… я просто стою рядом. А затем этот гад наводит пушку на меня. Забавно, я не помню лицо sicario, но я помню его руки. На костяшках у него была татуировка – «Иисус». Больше я ничего про него не помню. Но вижу его руку с пушкой, словно это было вчера.
Он, казалось, стряхнул с себя воспоминание.
– В общем, ты просто оказалась не в том месте. Со мной такое уже было. Поэтому я не мог тебя там бросить.
Он наклонился к ней и открыл дверь.
– Спрячься. Исчезни с радаров. Не появляйся там, где жила раньше. Не ходи старыми маршрутами. Если заляжешь на дно, про тебя забудут.
Мария смотрела на него, пытаясь понять, кто он такой.
В его истории было что-то важное.
Костяшки пальцев убийцы…
– Те люди, – сказала она. – У одного была татуировка…
Глава 26
– Люди, которые забрали вашу женщину… и убили… – Девчонка сглотнула. Заправила черную прядь за ухо. – Один из них копался в одежде в спальне, пока я пряталась под кроватью. Я видела его руки. У него была татуировка, как у парня, про которого вы рассказывали. Sicario.
Анхель почувствовал, как накатывают воспоминания о детстве. Он помнил руку sicario и себя, зачем-то пытающегося разобрать, какое слово написано на руке – при том, что дуло пистолета было направлено ему прямо в лоб.
– Буквы?
Он помнил, как убийца улыбался ему, притворялся, что стреляет. Издавал звук, который произносили Анхель и его друзья, Рауль и Мигель, когда играли.
Пыщ!
Анхель обмочился от страха; его мочевой пузырь был словно лопнувший шарик. По ноге потекла горячая жидкость…
Девчонка продолжала говорить:
– Нет, не буквы. Рисунок, похожий на змеиный хвост.
Анхель был так поглощен своими мыслями, что поначалу даже не услышал ее. А затем фрагменты головоломки внезапно встали на место и сложилась картинка.
– Змеиный, говоришь?
Провел пальцами по запястью.
– Может, хвост дракона? Чешуя там была? Может, не зеленая, а каких-то других цветов?
– Красная с золотом.
Будь я проклят.
Из хаоса возникло идеальное изображение.
– Это вам поможет?
Анхель был готов ее расцеловать. Невинная девочка, которую перемололи шестерни жизни, вручала ему дар понимания. Богородица, показавшая устройство мира. Она должна одеваться в синее, как Дева Мария Гваделупская.
– О да, поможет. Сильно поможет. – Анхель залез в карман, ощутив сильное желание бороться за справедливость. – Вот. – Он вытряхнул наличные деньги из бумажника, не считая. – Бери. Бери все.
Широко раскрыв глаза, она взяла деньги. Но дожидаться реакции он не стал, время было на исходе. Он схватил телефон, благодарно махнул ей и затем, когда она захлопнула дверь, по памяти набрал номер.
Кэтрин Кейс тратила свое время на сбор данных, а затем складывала их в картинку, которая ей нравилась. Но Анхелю нужно было не создавать изображение, а увидеть уже существующее.
Красное с золотом. Хвост как у змеи.
Или как у дракона.
У Хулио сразу включился автоответчик.
Анхель выругался и отъехал от тротуара.
Проклятый Хулио. Темнит, прячется. Жалуется на то, что застрял в Финиксе. Ноет: риск велик, жалованье маленькое…
Красное с золотом. Хвост, который обвивается вокруг запястья и идет вверх по предплечью.
Анхель знал, что увидела девчонка. Если бы ей показали руку и плечо Хулио – так, как их много раз видел Анхель, когда они, потные, выбивали из какого-нибудь тупого фермера права на воду, – она бы сказала, что это не красно-золотая змея, а дракон.