– Думаешь, мы тупые? – снова крикнул Эстебан. – Думаешь, мы не знаем, что вчера ты торговала своей дыркой?
– Не надо так, – раздался голос Туми. – Поговорим, как деловые люди.
– Как деловые люди? – Эстебан рассмеялся. – Ладно. Как тебе такое дело?
Звук удара, хрип. Снова звук удара. Мария чуть сдвинулась, чтобы взглянуть на монитор видеокамеры, установленной снаружи.
– Последний шанс, девочка!
Эстебан приставил пистолет к колену Туми и нажал на спусковой крючок. Колено взорвалось. Туми закричал.
– Твою мать! – расхохотался Эстебан. – Больно, наверное!
Он повернулся и посмотрел прямо в камеру, ухмыляясь. Его лицо было покрыто каплями крови Туми.
– Он сказал, «поговорим как деловые люди». Если не выйдешь сию же секунду, я устрою ему бизнес и с другим коленом. Посмотрим, как калека будет торговать лепешками без ног.
– Беги, Мария! – крикнул Туми. – Беги! Обо мне не беспокойся!
Эстебан ударил его по голове и снова улыбнулся в камеру.
– Девочка, я просто хочу получить свою плату. Мне заплатят либо деньгами, либо кровью, – и в этом случае я еще за тобой вернусь. Если хочешь, чтобы твой друг жил, выходи. Иначе я прикончу его, а затем займусь тобой.
– Ладно! – крикнула Мария. – Твои деньги у меня! Не бей его!
– Вот это я и хотел услышать.
– Не делай этого! – крикнул Туми, но Мария уже бежала туда, где припрятала деньги, полученные у человека со шрамами. Их было мало, но… она просунула деньги в щель для писем. Эстебан нагнулся, поднял их и стал пересчитывать.
– Маловато, девочка.
– Это все, что у меня есть!
– Да? – Эстебан встал на колени рядом с Туми и засунул ему в рот ствол пистолета. – Забавно, потому что кто-то интересовался у наших «койотов» насчет билета отсюда. Так что если ты не собиралась платить за проезд лепешками…
– Больше ничего нет! – крикнула Мария. – Он платил своими деньгами, не твоими!
– Девочка, ты ведь знаешь, я так не работаю. У тебя остались долги. Если выйдешь и заплатишь, то, клянусь, мозги твоего друга останутся у него в голове.
– Нет! – крикнул Туми. – Не делай это!
Однако Мария думала только о том, что из-за нее погибла Сара. Она отпустила Сару, и ее убили.
Со слезами на глазах она неловко отодвинула задвижки. Эстебан ухмылялся, наслаждаясь ситуацией.
– Не трогай его, – сказала Мария. – Он не виноват.
Лицо Туми было в крови. Кровь текла у него из носа, и он задыхался, пытаясь дышать со стволом пистолета во рту.
Только не он. Пожалуйста, только не он.
– У меня нет денег. Но я пойду с тобой.
На секунду ей показалось, что Эстебан все равно застрелит Туми. Но он улыбнулся и вынул у него изо рта ствол. Затем знаком приказал Като садиться в машину.
Мария присела на корточки рядом с Туми.
– Не надо, – шепнул он. – Не ходи с ними.
– Я не могу… – Мария сморгнула слезы. – Я не могу допустить, чтобы тебя убили.
– Извини. Я думал, что тот «койот» меня не выдаст.
– Ты не виноват. – Она вытерла глаза.
– Не делай это. Не надо…
К ужасу Марии, она увидела, что Туми снова готов драться. Даже если при этом его убьют. Он попытается схватить Эстебана. Мария бросилась к нему и крепко обняла. Очень крепко, чтобы он не смог сделать какую-нибудь глупость.
– Ты не виноват, – шепнула она, а затем выпрямилось. На ее блузке осталась кровь Туми, но ей было все равно. – Не трогай его, – сказала она Эстебану. – Я сделаю все, что хочешь. Буду зарабатывать, как ты хочешь, но его не трогай.
– Я не против. Вету нужна только ты. На лепешечника ему плевать.
– Не волнуйся, – обратилась Мария к Туми. – Я вернусь, как только заплачу Вету.
– Ага. Она вернется, – ухмыльнулся Эстебан. – Когда отдаст все долги.
Он схватил Марию за руку и потащил ее к пикапу.
Мария оглянулась и увидела, что Туми, сжимая ногу, сумел приподняться и сесть.
– Не трогай его, – повторила Мария. – Обещай, что не тронешь.
– Ты бы лучше о самой себе беспокоилась. Вет сделал тебе поблажку, а ты его наколола. Задержала платеж, а теперь еще и пыталась сбежать. – Эстебан рассмеялся, заталкивая Марию в машину. – По сравнению с тем, что ждет тебя, лепешечник еще легко отделался.
Сидя между двумя мужчинами, Мария говорила себе, что она не покажет свой страх, но когда машина заехала на территорию Вета и стала петлять по улицам квартала, она почувствовала, что боится.
Гиены почуяли машину и побежали вслед за ней к воротам. Като нажал на клаксон, и их машину пропустили.
Кто-то из людей Вета заметил появление Эстебана, однако большинство, не обращая внимания, продолжали играть в карты и домино под большими цветными зонтиками.
Гиены подошли к ограде, прижались носами к сетке.
Когда Эстебан вытащил Марию из машины, из своего дома вышел Вет. Эстебан отдал ему деньги. Вет взвесил их на ладони, посмотрел на Марию.
– Это все деньги, которые ты заработала? Вот это?
Мария кивнула, не доверяя своему голосу.
– Знаешь, я ведь старался тебе помочь.
Молчание затянулось. За сеткой расхаживали гиены.
– Я должна была…
– Ты должна была попытаться сбежать? Ты не верила, что я о тебе позабочусь?
Она замолчала.
– Я разрешил бы тебе заработать деньги на проезд, неужели не понимаешь? Я хотел тебе помочь. Ты мне нравилась.
Вет склонил голову, нахмурился.
– Такая умная… Я думал: «Вот она, вот девушка, которой нужно дать еще один шанс. Я возьму ее под свое крыло. Дам ей шанс заработать, а потом она уйдет на север с кругленькой суммой денег. И всегда будет помнить, что я сделал для нее доброе дело».
– Извини.
– Я снова спрашивал про тебя у Санта-Муэрте. – Вет показал на алтарь, на котором сверкали пустые бутылки от текилы. – На этот раз она не просила тебя спасти. Она тоже не любит тех, кто не держит слово.
Гиены за забором стонали и хихикали, словно чувствуя благоприятную возможность, скрытую в словах их хозяина.
– Сара умерла, – попыталась объяснить Мария. – Я запаниковала…
– Плевать на Сару. Только ты мне была небезразлична. Ты нравилась Костлявой Госпоже. Но ты не сделала то, о чем мы просили.
– Теперь я могу работать. Я тебе заплачу.
– Деньги – пройденный этап. Проблема в данный момент – искупление, а его за деньги не купишь. – Вет встал и посмотрел на Эстебана и Като. – Разберитесь с ней.
Эстебан и Като схватили Марию за руки и потащили к загонам с гиенами. Она сопротивлялась, но они привыкли к людям, которые борются за жизнь, и легко ее удержали.
Гиены сходили с ума: сначала одна, а затем и другие возбужденно залаяли, стали подниматься на задние лапы и хихикать, заметив их приближение. Из темных брошенных домов появились новые и побежали к остальным.
Мария кричала и упиралась. Эстебан и Като со смехом швырнули ее к забору, и гиены бросились на нее, но она отскочила и с трудом поднялась на ноги. Звери выли и бились о сетку.
Эстебан и Като подталкивали ее к забору. Все ближе и ближе.
– Они тебе нравятся, puta? Ты им – да.
Бежать было некуда. Гиены ждали у сетки – дюжина, не меньше. Зубы. Слюна. Пятнистые шкуры. Злоба, голод. Шум оглушал. Эстебан схватил Марию за запястье и прижал ее руку к сетке.
– Дадим им попробовать.
Мария завопила, пытаясь высвободиться. Ее пальцы были все ближе к сетке и зубам. Она не могла убежать.
Пальцы коснулись ограждения. Она сжала кулак, но Эстебан с силой ударил ее руку о забор, и гиены бросились на нее.
Глава 34
На второй день ожидания вестей от Тимо Люси уже лезла на стену от беспокойства.
– Я пойду, – сказала она.
Утреннее солнце проникало в окна сквота, и воздух в их квартире закипал. Ей хотелось только одного – выбраться из этой жалкой дыры. Но Анхель был против, и теперь она сходила с ума.
– Я пойду, – повторила она более твердо.
– Весьма вероятно, что за твоим домом следят.
– Санни – мой пес. Я должна его забрать. Я за него в ответе.
Анхель пожал плечами.
– Раньше нужно было думать.
Люси свирепо взглянула на него.
– А если я отправлю Шарлин?
– Если надо что-то сделать, поручи это тому, кому не известно наше местонахождение.
– Мы ведь даже не знаем, ищут нас или нет.
Анхель покачал головой.
– Нас ищут.
– С чего ты взял?
– Я бы на их месте искал.
Наконец им удалось прийти к компромиссу. Люси попросила Шарлин позвонить мальчику-соседу, чтобы он забрал Санни к себе.
По крайней мере, Санни будет в порядке.
Она тревожилась. Она расхаживала по комнате.
Анхель сохранял спокойствие. Казалось, он совсем не против того, чтобы сидеть, смотреть телевизор, проверять обстановку, выглядывая из окна, и ждать. Он напоминал умиротворенного Будду – готового действовать, но при этом терпеливо выжидающего, когда настанет подходящий момент.
Анхель подобрал на улице китайский учебный планшет и заплатил крутившимся у насоса детям, чтобы те взломали управление закачкой. Поэтому теперь, вместо руководств по написанию иероглифов и роликов по основам языка и этикету, он смотрел старую серию «Неустрашимого». Звук был как из консервной банки, а картинка дергалась, но его, похоже, это не волновало.
Его способность ждать злила Люси. Она подумала, не связано ли это с тем, что Анхель сидел в тюрьме, или с его жизнью в Мексике, или с какими-то другими подробностями прошлого, которые он скрыл. Она совсем его не понимала. Она заметила, что либо страстно желает его, либо ненавидит за его невозмутимость. Улыбаясь происходящему на экране раздолбанного планшета, он выглядел моложе, и Люси подумала, что теперь она видит другую версию Анхеля – не покрытого шрамами бывалого волка, а невинного мальчика, еще не ставшего ножом для воды.
Люси свернулась клубочком рядом с ним на матрасе. Боже, еще одна серия «Неустрашимого».
– Как ты можешь это смотреть?
– Мне нравятся ранние серии. Они лучше всего. Когда все еще покрыто тайной.