Она представила себе, как по его шее течет кровь.
Эстебан нахмурился и ушел.
Дамьен вернулся с еще одной бутылкой воды.
– Пей. Я серьезно.
– Какая тебе разница?
Дамьену хотя бы хватило совести выглядеть смущенным.
– Я… Я не знал, что так выйдет.
– Когда вы скормите меня… им?
– Когда этого захочет Вет. – Он посмотрел туда, где под навесом Эстебан и другие солдаты Вета играли в карты. – Ему нравится, что люди тебя видят. Что они знают, к чему все идет. – Он протолкнул бутылку через щель в ограждении. – Может, еще не скоро. Так что стоит поесть и попить.
Мария хотела отказаться, однако голод и жажда одержали верх. Она жадно напилась и съела пищу, заталкивая ее в рот здоровой рукой.
Эстебан подошел посмотреть.
– Почему для него ты ешь, а для меня – нет? Все еще злишься из-за пальцев?
В голове Марии крутилась только одна мысль – как же ей хочется увидеть его смерть. Услышать его предсмертные вопли. Заставить его заплатить за то, что он сделал. Сжать его горло. Заманить бы его как-нибудь в клетку…
– Уходи, Эстебан, – сказал Дамьен. – Хватит, повеселился.
– Это вряд ли, веселье только начинается, – возразил Эстебан. Он собирался что-то сделать, но тут его позвал Като:
– Эстебан, мы опаздываем!
– До встречи, девочка. Вернусь, тогда и поговорим.
Он и Като сели в огромный черный пикап и уехали, оставив после себя облако пыли.
Дамьен снова присел на корточки рядом с Марией. В нескольких метрах от них с любопытством следили за происходящим желтоглазые гиены. Голодные, заинтересованные. Мария подумала, правду ли сказал Эстебан – что ей, по крайней мере, дадут хотя бы малейший шанс спастись…
– О чем ты думала? – спросил Дамьен.
Мария с отвращением взглянула на него.
– О том, что нужно валить отсюда на хрен.
– Я считал тебя умной.
– Проваливай, Дамьен.
– Извини. Просто не ожидал, что ты сюда попадешь. Мне казалось, что ты знаешь правила игры. Твоя подружка Сара – она знала. Тебе нужно было держаться ее.
– Сара умерла.
Дамьен был удивлен.
– Что? Не в курсе? – поддела она его. – Она играла так, как вы хотели. Мы пошли зарабатывать для вас деньги, и ее убили. Мы обе делали то, что нужно вам. И теперь ее больше нет. – Она злобно взглянула на него. – И это твоя вина – ты нас подставил. Вот поэтому я и решила сбежать.
Мария стерла пот со лба. Ее черные волосы были горячими и тяжелыми. Она тут поджаривалась. Дамьен выглядел виноватым.
– Помоги мне, – шепнула Мария.
– Как?
– Выпусти меня.
Он неуверенно рассмеялся.
– Ключи у них вон там, – настойчиво продолжала Мария. – Я их видела. Сегодня ночью сможешь меня выпустить. Никто не узнает.
Дамьен посмотрел на бойцов Вета, которых не интересовало ничего, кроме карт и текилы.
Она видела, что он слабеет.
– Тебе они нравятся не больше, чем мне.
И это была правда. Он находился на самой нижней ступени иерархии. На самом деле он был не одним из них, а просто мальчиком, который командовал шлюхами Вета.
– Мы оба уйдем. Отправимся на север.
– Не могу. – Дамьен покачал головой. – Если я такое выкину, меня бросят к тебе, тоже побегу наперегонки с гиенами.
– Они не узнают. Сегодня ночью.
Однако связь между ними порвалась, и Мария это почувствовала, просто действовала на автомате.
– Ты в долгу передо мной, – сказала она. – Я здесь из-за тебя.
Дамьен отвел взгляд.
– Я постараюсь достать «пузырей». Закайфуешь. Если примешь побольше, то почти ничего не почувствуешь, когда… – Он замолчал, поглядывая на гиен.
– Когда они порвут меня на части? Хочешь, чтобы я побалдела перед тем, как меня съедят заживо?
– Так принести тебе «пузырей» или нет? – смущенно спросил Дамьен.
Вместо ответа она с ненавистью уставилась на него.
– Извини, – буркнул он и стал отворачиваться.
– Дамьен?
Он снова повернулся к ней.
– Да?
– Иди ты на хрен.
Глава 36
– Почему мы здесь остановились? – спросил Анхель, когда Люси свернула на обветшавшую заправку, рядом с которой стоял магазинчик.
– Сигарет купить, – буркнула она.
– Не знал, что ты куришь.
– Если проживу еще пару недель, то брошу. Снова.
Анхель тоже выбрался из машины, и она удивленно оглянулась на него.
– Что ты делаешь?
– Возьму себе конфет.
– Серьезно?
– Ага. Я проголодался.
Пока Люси спрашивала продавца о сигаретах, Анхель бродил вдоль стеллажей со сластями. Мармеладных мишек не было. Он выбрал упаковку других мармеладок и вернулся к прилавку. Люси наконец взяла «Мист» и к нему пачку доз «Мальборо» со вкусом жевательной резинки.
– Я так и думал, что ты куришь самокрутки. Старая школа. – Анхель положил упаковку с конфетами на прилавок. – Я заплачу, – добавил он, когда Люси потянулась за бумажником.
Люси кивнула, посматривая на машину, словно ожидала, что ее угонят.
Анхель вставил кредитную карту в аппарат, но тот в ответ пискнул. Отказ. Анхель вставил ее еще раз.
– Сэр, у вас другая есть?
Анхель посмотрел на клерка. «У меня их полсотни, pendejo», – подумал он.
Однако его встревожил тот факт, что карта не сработала.
Он вставил ее еще раз и снова получил отказ.
– Не волнуйся, – сказала Люси. – Присмотришь за машиной? Я оставила в ней ключи. – Она достала наличные. – За твои конфеты я заплачу.
Анхель взял упаковку и вернулся к «метрокару», пытаясь понять, почему его карта внезапно сдохла. Он стал вспоминать, когда расплачивался ей в последний раз. Два дня назад? До Тайяна, это точно. Когда ужинал в «Хилтоне»? Когда пил с Хулио?
Сев в машину, Анхель бросил в рот конфету. В витринах магазинчика отражалось солнце, и очертания Люси, стоявшей у прилавка, были едва различимы. Она ему нравилась – как она движется, как ведет себя.
На другой стороне улицы, на стоянке разорившегося супермаркета Веселые Перри поставили огромную молельную палатку. Люди с плакатами на английском и испанском обещали бутылки с водой всем, кто придет на службу. Пустынный ветер рвал у них плакаты из рук.
Какой-то мужчина на границе парковки мочился в фильтр-пакет «Клирсэк». Закончив, он поднес пакет ко рту и стал пить из него, сжимая обеими руками. Сейчас он выглядел самым счастливым человеком в мире. Поначалу люди брезгливо относились к «Клирсэкам», но в конце концов даже самые щепетильные смирились.
Анхель перебрал в голове доступные варианты. Если «Матео Боливар» не работает, нужно попробовать другие карты. А также связаться с УВРЮН, выяснить, в чем дело. Хулио не мог знать все его имена, так что не было смысла уничтожать удостоверения и связанные с ними кредитки. Наверняка какой-то сбой в системе УВРЮН.
Проклятая бюрократия.
Даже сидя в машине на другой стороне улицы, Анхель слышал крики Веселых Перри – они каялись в грехах, делали жертвоприношения. Время от времени раздавались радостные вопли и аплодисменты.
Из палаток вышли люди с амулетами на шнурках – доказательством того, что они стояли на коленях. Как будто по окровавленным спинам не видно, что они прошли ритуал очищения. Многие постоянно стремились сбросить с себя груз грехов. Наверное, не успокоятся, пока не умрут от бичеваний.
Умрут.
Почему его карта умерла? Что-то здесь не так. Она должна была сработать. Удостоверения никогда его не подводили.
Люси все еще была в магазине. Она смотрела сквозь витрину. Смотрела на него…
– А, черт!
Анхель успел повернуться и увидел, что на него летит огромный черный пикап. Еще один взревел сзади.
– Твою ма…
Пули разбили лобовое стекло. От мощных ударов ремень безопасности врезался в тело. Боль. Новые пули попали в цель.
Анхель упал на пол и, врубив передачу, рукой нажал на педаль газа.
«Метрокар» взревел. Стекла покрылись паутиной трещин и разлетелись; посыпались осколки. Автомобиль во что-то врезался, Анхеля оглушила ударившая в лицо подушка безопасности.
«Я же ее кровью испачкаю», – мелькнула дурацкая мысль. Анхель нашарил ручку, раскрыл дверцу и выпал наружу. Все это бессмысленно, они придут и его прикончат… и все равно он не мог сдаться.
Анхель выхватил пистолет, однако в ладони было пусто. Пушка выскочила прямо из руки.
Скользкая.
Он снова попытался найти пистолет. Перед глазами стояла картинка из прошлого: sicario убивает свою жертву. Он вспомнил, как убийца встал над жертвой и нашпиговал ей голову свинцом. Вспомнил, как при каждом попадании дергалось тело. Вспомнил, как sicario навел пистолет прямо на него. Божественный перст, решающий, будет он жить или умрет. Убийца улыбался, делал вид, что нажимает на курок. Играл в бога.
Наконец удалось взять пистолет. Затрещали выстрелы; пули ударили в противоположный бок машины. Много стволов.
Анхель прижался к колесу, гадая, с какой стороны они подойдут, стараясь расслышать звук их шагов за своим оглушающим хриплым дыханием. Адский ад, как же больно.
Ну же! Подходите, суки. Подходите, пока я не истек кровью.
Ему была ненавистна мысль о том, что его найдут уже мертвым. Что у него даже не будет шанса выстрелить в ответ.
Что ж, так вышло. Смерть не выбирают.
У насосов кричал какой-то бедняга, угодивший под перекрестный огонь. Снова затрещали выстрелы; им аккомпанировали звуки бьющегося стекла.
Руки дрожали, и дрожь было не унять. Он умирал. В каком-то смысле от этого ему даже стало легче. С тех пор, как sicario прицелился в голову Анхеля, тот знал, что отныне на нем метка. Смерть забрала его родных, одного за другим, и теперь пришла за ним.
Тень смерти. Человек с оружием в руках, лицо покрыто татуировками. Анхель нажал на курок.
Тень упала, и снова вышло солнце.
Анхель со стоном откатился, ожидая, что другой убийца зайдет с противоположной стороны. За «метрокаром» шла стрельба, но в его сторону пули не летели.