В присутствии императора вступил в свои обязанности новый наместник, Секст Корнелий Клемент — consularis et dux trium Daciarum [Колосовская Ю. К. Римский наместник и его роль во внешнеполитической истории Дакии. Вестник древней истории. Москва, «Наука», 1988, № 4 (187). С. 20–36.] О нём мало что известно. Клемент происходил из Цезареи, столицы провинции Мавретания Цезарейская. Он принадлежал к Палатинской трибе. Был консулом-суффектом. И это всё.
Марк несколько усилил войсковую группировку в Дакиях. Именно тогда в Верхнюю Дакию в кастеллу Ад Медиам была перебазирована мощная тысячная когорта III Delmatarum milliaria equitata c. R. Pia Fidelis из Рюкингена в Верхней Германии. Впервые она зафиксирована там в военном дипломе 179 года. Существуют предположения, что это какая-то другая когорта, отличная от рюкингенской, однако, по нашему мнению, не стоит плодить сущности без особой необходимости. Видимо, это была, всё-таки, верхнегерманская когорта. В надписи IDR-03-01 времён Александра Севера дано её полное название со всеми регалиями и это именно она. Скорее всего, далматская когорта ушла в Верхнюю Дакию только в 171 году или даже позже, поскольку весь 170-й год в Реции и Норике шли бои, которые должны были задержать передислокацию.
Легионеры X Gemina в 170 году
Возможно, в этом году в Напоку из Верхней Мёзии была переброшена и когорта III Campestris civium Romanorum.
И возможно, тогда же в Ампел на подмогу прибыла numerus Maurorum Hispaniensium из Испании под командованием префекта Аврелия Редукса (CIL, III, 1149). В 181 году эта нумерус ещё продолжала находиться в Ампеле.
Типичный римский кавалерист 170 года
В целом же, римские силы в Дакиях были представлены тогда двумя легионами: V Macedonica и XIII Gemina, а также примерно 9 алами, 35 когортами и 6 нумерус. Это, примерно, 40 тысяч воинов по штату, если учитывать 12 тысячных ауксилий.
В общем, ситуацию в Дакии удалось взять под контроль, но тем временем произошла катастрофа в Верхней Паннонии. Там началось новое вторжение маркоманнов и квадов, поддержанное более мелкими племенами.
Квады вновь оказались в числе врагов Рима. Очевидно, именно тогда враждебная Риму партия первый раз свергла царя Фурция и поставила на его место Ариогеза.
Против германцев выступил легат В. Паннонии Гай Юлий Коммод Орфитиан, только что вступивший в должность. У него было, видимо, до 30 тысяч воинов. В это число входили легионеры всех трёх верхнепаннонских легионов (I Adiutrix p. f., X Gemina p. f. и XIV Gemina) и их ауксилии. Получается, что Марку Аврелию удалось полностью восстановить численность верхнепаннонской армии. Но все труды пошли прахом.
Насколько можно судить по сообщению Лукиана, войска противников стояли напротив друг друга по разным берегам Дуная. При этом, в римской армии находился тот самый сирийский прорицатель Александр Абонихитийский со своим удавом Гликоном, который предсказал когда-то победу Седатию Севериану, что закончилось катастрофой под Элегейей 161 года. Казалось бы, этот шарлатан давно должен был висеть на кресте, однако ничего подобного не произошло. Он выдал свою дочь замуж за старого сенатора Рутилиана и тот ввёл его в высшее римское общество, «и даже в императорский дворец».
И вот теперь Александр выдал новое туманное предсказание, сыгравшее роковую роль в судьбе ещё одной римской армии. Предсказание было следующим:
«В воды быстрого Дуная
Вы пустите, повелю я,
Сильных скакунов Кибелы,
Увенчавши их цветами,
Ладаном их умастивши,
И тогда из рук Победы
Примет вождь и мир, и славу.»
«Изречение приказывало бросить в Истр двух живых львов (скакунов Кибелы) с большим количеством благовоний и принести богатые жертвы. Все произошло согласно его предписанию. Но, когда львы переплыли на неприятельский берег, варвары прикончили их дубинами, думая, что это собаки или чужеземная порода волков. Непосредственно после этого наши потерпели ужасный урон, потеряв сразу до двадцати тысяч человек. Затем произошло несчастье под Аквилеей, и едва не последовало взятие этого города». [Лукиан Самосатский. Александр или лжепророк. 48]
Александр же и здесь вывернулся, заявив, что предсказал победу, но не сказал кому. Это всё говорит, конечно, о глубоком духовном кризисе среди жителей и воинов Империи, раз они так истово обращались к чужеземным лжепророкам. Своим богам уже не верили.
Верхнепаннонское войско было уничтожено в сражении, наместник Орфитиан погиб, так что его обязанности принял на себя новый легат XIV легиона Гай Веттий Сабиниан Юлий Хоспес (A. Dobo, 419).
Сабиниан был выдвиженцем ещё Антонина Пия. Представитель всаднического рода, Гай, возможно, происходил из римской Северной Африки. Он родился около 120 года и в какой-то момент был усыновлён представителем рода Веттиев Сабинов. Сабиниан начал свою военную карьеру по всадническому пути около 140 года в качестве префекта когорты II Flavia Commagenorum sagittariorum в Верхней Дакии (140–142 гг.) и показал себя в боях с восставшими даками настолько хорошо, что Антонин принял молодого префекта в Сенат и дальше Сабиниан продвигался уже по патрицианскому cursus honorum. Он был повышен в звании до военного трибуна I Italica легиона (143–145 гг.) в Н. Мёзии. После этого Веттий Сабиниан отправился в Рим, чтобы продолжить свою карьеру там. Он поочередно побывал на должностях квестора (ок. 147 г.), народного трибуна и претора (ок. 160 г.), прежде чем был назначен легатом при проконсуле Азии. Затем Гай был ответственным за Кикладские острова от администрации провинции Азия.
В начале правления императоров Марка Аврелия и Луция Вера, Веттий Сабиниан был судьей в трёх италийских регионах — Эмилии, Этрурии и Лигурии. Примерно в 166 году он был назначен первым легатом нового легиона III Italica Concordia, с которым оборонял Аквилею, а потом освобождал Рецию, о чём мы уже знаем.
В 169 году Сабиниан получил пост легата, управляющего городскими финансами трех провинций Галлии, которые находились под прямым имперским управлением. Это назначение может отражать растущую долговую проблему в провинции, вызванную Маркоманнскими войнами.
Потом Веттий стал легатом XIV Gemina легиона, участвовал в неудачном сражении и, как мы тоже знаем, получил военную и гражданскую власть в Верхней Паннонии после гибели наместника Орфитиана.
Легатом ещё одного верхнепаннонского легиона — I Adiutrix p. f., после разгрома Орфитиана был назначен Публий Гельвий Пертинакс. Очевидно, легион сильно пострадал в сражении и потерял своего легата. Но для этого Марк дал Пертинаксу должность пропретора и ввёл в состав сената. Пертинакс быстро восстановил боеспособность легиона. И кстати, перед новым назначением против Пертинакса вновь была сплетена какая-то интрига, но Марк уже настолько доверял Гельвию, что дал ему это важное назначение как бы в противовес интриге. Легион Пертинакса подчинялся Сабиниану и принял участие в сражениях с прорвавшимися варварами.
Как Сабиниану удалось отбиться от варваров мы не знаем, но они свернули в сторону Норика и по дороге через Вирунум прорвались к Аквилее, вновь осадив её. Что за несчастье произошло под Аквилеей и как она едва не была взята варварами, мы тоже не знаем, но что-то такое определённо было. Этим вторжение 170 года отличается от подобного в 167 году.
Нам известно, что вексилляция Гая Веттия Сабиниана (верхнепаннонская) пришла вслед за варварами в Италию и туда же была направлена новая вексилляция легата легиона IV Flavia Felix Авла Юлия Помпилия Пизона (вексилляции легионов I Italica. III Augusta и IV Flavia Felix с ауксилиями). Они должны были защитить сердце Империи. Действия этих вексилляций подтверждают датировку событий 170 годом.
Вероятно, варвары пошли через Норик, чтобы разминуться с вексилляцией Пизона и войсками Нижней Паннонии. Вскоре сам Марк Аврелий с полевой армией срочно покинул Дакию и перешёл Дунай в обратном направлении. Узнав об этом, варвары отхлынули из Италии. Их преследовали Сабиниан и Пизон, но в открытый бой явно не вступали. Вероятно, варвары имели большое численное превосходство. Тем не менее, на территории Норика бои, всё же, разгорелись. Возможно, армия Марка успела перекрыть пути отхода.
Пару жизненных эпизодов этой кампании сохранил Ксифилин по тексту Диона Кассия: «Во время войны Марка против германцев имели место следующие случаи, которые, [по-моему], заслуживают упоминания. Когда он спросил о чем-то [одного] юношу из числа пленников, тот сказал: „Я не могу отвечать тебе из-за холода. Поэтому, если ты хочешь что-то узнать, прикажи, чтобы мне дали, если у тебя есть, какой-нибудь плащишко“.
Один воин, который стоял в ночном карауле [на берегу] Истра, услышав с противоположного берега крик своих товарищей, попавших в плен, немедля переплыл, в чем был, реку, освободил их и вернулся назад». [Дион Кассий. Римская история 72. 12. 5].
Мы видим, что рядовой пленный германец дерзит римскому императору, что говорит о боевом духе противников Рима, но также мы видим и подвиг римлянина, так что соперники были достойны друг друга.
Часть варваров из Норика прорвалась в Рецию. Это подвигло наристов царя Валао, живших к северу от Реции, начать переселение на римские земли. Очевидно, с севера на наристов давили новые племена, вынуждая этот небольшой и ранее дружественный Риму народ, на враждебные действия. Деваться наристам было некуда. Очевидно, они просили римские власти о наделении их землёй, но безуспешно. Тогда они сами переселились в Рецию, воспользовавшись вторжением маркоманнов с востока. Часть римских войск легата Гениалиса, видимо, ушла туда против маркоманнов. Вторжение наристов шло, очевидно, по маршруту 167 года и заняли они те же места. Единственное изменение было, видимо, в том, что наристы и, возможно, хатты и гермундуры, продвинулись в этот раз и на запад. Дело в том, что после этого нашествия римляне были вынуждены ремонтировать и совершенствовать кастеллы Бёминг, Саблонетум, Ветониана и Аален далеко на западе. Так что, похоже хатты или гермундуры пытались взять даже Аален.