Мы уже знакомы с ним по Осроене. Пакациан был родом из Виенны в Галлии. Он происходил из галльской семьи, когда-то получившей римское гражданство от Юлия Цезаря. Карьера его, в целом, известна из нескольких разрозненных и неполных надписей, например CIL VI 41287 (= CIL VI 1642): [G(aio) Iulio Pacatiano v(iro) p(erfectissimo)](?) / [— procuratori provinciae Osrhoenes, praefecto] / [legionis Parthicae, procur]atori et praesidi Alpium Cotti[arum, adlecto inter comites Aug(ustorum) nnn(ostrorum),] / [procuratori pro legato pro]vinciae Mauritaniae(!) Tingitanae, [ — ] / [— procuratori ludi mag]ni, procuratori et praesidi provin[ciae Mauritaniae Caesariensis,] / [comiti Imp(eratoris) Antonini Aug(usti) (?) per O]rientem, praefecto Mesopotami[ae — ] / [-
Или CIL XII 1856 = ILS 1353 = AE 1960, 247 = ILN V 65:.G(aio) Iulio Pacatiano [v(iro) e(gregio)] proc(uratori) / Augustorum nostrorum militiis / equestribus perfuncto proc(uratori) provinc(iae) / O[sr]hoenae, praefecto legionis Parthi/cae, pr[o]c(uratori) Alpium Co{r}ttiarum, adlecto / inter comit[es A]ug(ustorum) n(ostrorum), procurator(i) / pro legato provinc(iae) Mauretaniae Tingi/tanae, col[o]nia Aelia Aug(usta) Italica / [patr]ono merentissimo.
Кажется, Пакациан прошёл четыре militia в качестве префекта когорты или алы. И вроде бы, в последний раз он командовал алой в Напоке в Дакии. Разные авторы дают различную интерпретацию карьеры Пакациана, но если верить надписям, придётся признать, что прокуратором Осроены он был со 195 по 197 годы, затем в качестве префекта командовал новым легионом I Parthica (197–199 гг.), после чего стал прокуратором Коттийских Альп (200–201 гг.). Вслед за этим, Септимий лично выдвинул Пакациана в императорские комиты, а позже он получил в управление Мавританию Тингитану (202–205 гг.), был патроном Италики в Испании, стал прокуратором и президом Мавритании Цезарейской (206–211 гг.), новый император Каракалла назначил его своим комитом в походе на Восток и после этого Пакациан стал префектом Месопотамии.
Таким образом, Пакациан вряд ли мог участвовать в кампании против Клодия Альбина. Значит, это был Цилон.
Мизенский флот тогда же заблокировал Средиземноморское побережье Галлии и Испании, лишив Клодия Альбина многих возможностей. Напомним, что субпрефектом этого флота тогда был Тиберий Клавдий Субатиан Прокул (196–197 гг.), который за успехи в блокаде после победы получил городскую квестуру как кандидат самого императора, а потом также народный трибунат и претуру, причём все эти магистратуры он получал буквально каждый год.
Кажется, Септимий позаботился также о прикрытии Африки. В двух надписях, обнаруженных в Каламе (Проконсульская Африка) и Русикаде (Нумидия), засвидетельствовано «vexillatio Daciscarum» во главе с Тиберием Клавдием Клавдианом, носившим титул «praepositus», вскоре после того, как он был «legatus Legionis V Macedonicae». Вексилляция, вероятно, состояла из четырех тысяч легионеров, по две тысячи из каждого дакийского легиона (XIII Gemina и V Macedonica), к которым были добавлены отряды, набранные из вспомогательных войск Трёх Дакий.
Вообще кампания 196 года абсолютно не известна по дошедшим до нас источникам. Чем занимался Септимий весь этот год? Почему он не ударил вдоль Дуная на Запад? Почему бросил Рейнскую армию на произвол судьбы? Не понятно ничего. Может быть, он боялся измены в Италии и, в первую очередь, в Сенате и Риме? Поэтому он ограничился обороной на Рейне, Дунае и в Альпах, а сам занимался «чисткой» сената? То, что такая «чистка» происходила, нам известно от Элия Спартиана [Север. 10, 1–2]. Септимий также заставил Сенат объявить Клодия Альбина «врагом отечества».
Вероятно, Север занимался также пополнением армии, но игру он затеял опасную, поскольку Клодий Альбин мог перехватить инициативу. Все наши источники отмечают, что Альбин выиграл первые столкновения и разбил нескольких полководцев Севера. Вирий Луп был не единственным. Дело дошло до того, что суеверный и склонный к мистике Септимий обратился к паннонским авгурам и те предсказали ему победу, а Клодий Альбин, по их словам, должен был попасть в руки Септимия не живым и не мёртвым [Элий Спартиан. Север. 10, 7].
Ещё Элий Спартиан упоминает о переходе на сторону Клодия Альбина «арабского легиона» [Элий Спартиан. Север. XII.6]. В Аравии тогда стоял легион III Cyrenaica и Спартиан может иметь в виду только его. Но подтверждений этой информации нет, мы не знаем ни о каких репрессиях Севера против этого легиона, так что история эта тёмная.
Складывается впечатление, что Клодий Альбин всю кампанию 196 года теснил полководцев Севера, причём дело почти дошло до прорыва через Рецию, в противном случае непонятно, почему Септимий начал следующую кампанию настолько рано.
Очевидно, он выступил из Рима сразу после январских календ. В это время года альпийские перевалы непроходимы, поэтому Север повёл армию на Аквилею, а оттуда в Верхнюю Паннонию. Получается, что в январе 197 года Септимий совершил поход тем же маршрутом, которым в 193 году шёл на Рим, только в обратном направлении.
Именно тогда он, видимо, обратился к паннонским авгурам. Легатом Верхней Паннонии Север поставил своего старого и незаменимого друга Луция Фабия Цилона Септимина (197–202 гг.). Цилон управлял предпоследней трёхлегионной провинцией Империи.
При этом возможно, что верхнепаннонскую вексилляцию возглавил не Цилон, а легат легиона I Adiutrix p. f. Гай Юний Фаустин Плацид Постумиан. Его биография дошла сразу в двух надписях из Африки (CIL 8. 597 и CIL 8.11763), но обе крайне неполные. Вероятно, родиной Постумиана и была Африка, что всегда помогало в карьере при Септимии. Его cursus honorum начался ещё при Ком-моде, когда Юний Фаустин прошёл вигинтивират в форме децемвира stlitibus iudicandis. После этого он стал квестором одной из провинций, плебейским трибуном, претором. Когда пришёл к власти Септимий Север, он поначалу осторожно дал Фаустину юридическую должность в Этрурии. Убедившись в верности и способностях Юния, император предоставил ему легатуру в легионе I Adiutrix p. f. (195–197 гг.).
Первое место сбора армии Севера было, видимо, в Карнунте. Туда Септимий пришёл с большей частью преторианцев Гая Фульвия Плавтиана и других гвардейцев, вексилляциями германских и ретийских войск.
В Карнунт подошли и вексилляции войск Дунайских провинций. Например, нижнемёзийскую вексилляцию, недавно взявшую Византий, возглавлял, по-прежнему, Луций Марий Максим Перпетуус — Dux exercitus Mysiaci apud Lugdunum. Препозитом вексилляции всех 4 германских легионов теперь был новый легат легиона XXII Primigenia p. f. Клавдий Галл.
В штаб Севера по-прежнему входили в качестве дуксов Тиберий Клавдий Кандид с норикскими войсками, Гай Юлий Авит Алексиан с ретийцами, Юлий Лет с конной вексилляцией, изгнанный Альбином легат Лугдунской Галлии Тит Флавий Секунд Филиппиан и наш старый знакомый Публий Корнелий Ануллин.
Таким образом, мы вновь возвращаемся к самому проблемному моменту карьеры Ануллина. Напомним, что точной датой в списке магистратур Ануллина является только его суффектное консульство в 175 году. А вот пропреторство в Верхней Германии вообще не указано в известной надписи о его карьере из Гранады. И совершенно непонятно почему, ведь надпись сделана позднее любого из принятых сейчас сроков наместничества Ануллина в Верхней Германии. Предполагают, что часть надписи не сохранилась или резчик пропустил это пропреторство, но это глупости. Такого указания там просто не было.
То, что Ануллин был легатом Верхней Германии, доказано двумя надписями оттуда [CIL X III, 6542; CIL X III, 6543], поставленных Гаем Валерием Титом, центурионом одного из верхнегерманских легионов и куратором вексилляции, состоявшей из когорты I Helvetiorum и Numerus Aurelianensium. Надписи найдены в кастелле Эринген-Ост на Фордерен-лимесе, гарнизоном которой, собственно, и являлись данные подразделения. Но датировка этих надписей отсутствует. Вот эти тексты: CIL XIII 6542: Pro salute Imperatoris Caesaris Luci Septimi Severi Pertinacis Augusti liberoru]mque / [et domus] eiu[s] / [Ne]mesi P(ublio) Cor(nelio) An[ulli]/[n]o leg(ato) Aug(usti) pr(o) pr(aetore) / coh(ors) I Helve(tiorum) et Britt(onum) / Aure(lianensium) sub cura G(ai!) V[al(eri)] / Titi |(centurionis) leg(ionis) ex corn(iculario) [co(n)s(ularis?)]
CIL XIII 6543:]IO[3] / [3 liberoru]mq(ue?) et T[3] / [3]DE P(ublio) Corne[lio Anul]/ [lin]o leg(ato) Aug(usti) p[r(o) pr(aetore)] / [coh(ors) I] Helve(tiorum) et Brit(tonum) / [Aure(lianensium) sub] cur(a) C(ai) V[aleri] / [Titi |(centurionis) leg(ionis)] ex cor[nicul(ario?) co(n)s(ularis?)].
И что же мы здесь видим? Первая надпись часто даётся без первой строки с упоминанием Септимия Севера и на фотографии обломков надписи такого текста, действительно, не прочтёшь, но, надо полагать, при реконструкции была сделала аналогия с читаемыми надписями времён Септимия. Но тогда непонятно, о чём вообще спорить. Почему эти надписи датируют 175–177 годами, если надпись времён Септимия Севера? Ну, а дальше вспомним нормальную логику, уже применённую нами к надписи из Гранады. Там верхним пределом карьеры Ануллина дан пост префекта Рима. Сейчас принято считать, что префектом Рима Ануллин был в 200–203 годах после ординарного консулата. Но в надписи не указано, что Ануллин был консулом дважды. Значит она сделана до 199 года. Тогда получается, что Ануллин был префектом Рима до 199 года и до наместничества в Верхней Германии, но после проконсулата в Африке. Это даёт временной промежуток от 195 до 198 года. Вот и выходит, что Публий Корнелий Ануллин был префектом Рима в 195–196 годах, а легатом Верхней Германии в 197–198 годах. А после 199 года он стал префектом Рима во второй раз. Напомним, что императоры частенько игнорировали сложившиеся традиции и сами законы империи, делая всё по-своему хотению.
Теперь — что же у нас получилось? Получилось, что в годы Коммода Корнелий Ануллин находился в забвении и не получал никаких государственных постов. Пертинакс же сразу дал ему важный, в принципе конечный в карьере сенатора, пост проконсула Африки. Септимий менее чем через год вызвал старого друга в Европу и поручил командование походной армией против Песценния Нигера. Ануллин успешно разгромил Нигера, покомандовал отдельным корпусом в Арабской войне и вернулся в Рим, где был назначен префектом города, каковым пробыл около двух лет в 195–196 годах. Тогда и была высечена надпись в честь Ануллина на его родине в Бэтике. Теперь же Септимий решил вновь взять Ануллина с собой как опытного военного специалиста. Но, судя по отсутствию особых указаний в древних источниках, на этот раз командовал армией сам император.