Для прочесывания лесов, задержания дезертиров на дорогах и железнодорожных станциях создавались подвижные заградотряды, куда были включены оперативные работники контрразведки. Осматривались леса, овраги, освобождаемые от противника населенные пункты, проверялись чердаки, подвалы, землянки и другие места возможного укрытия нацистских разведчиков и диверсантов. ОО имели право задержания и предварительного расследования с дальнейшей передачей задержанных «по подсудности». 18 апреля 1942 г., во время прочесывания в лесу, около д. Вильне, в районе Бологого, нашли восемь парашютов и контейнеры со взрывными устройствами. Опрос местных жителей показал, что это они принадлежат агентуре абвера. 30 апреля разведгруппа охраны тыла задержала капитана в форме летчика. Это был руководитель диверсантов. Вскоре были задержаны и остальные[1004].
Особым направлением деятельности органов милиции в этот период стало участие в укреплении службы заграждения и «пресечении просачивания военнослужащих с фронта в тыл», иными словами, борьба с дезертирством. В приказе командующего Северным фронтом от 28 июля 1941 г. от войск НКВД потребовалось сформирование заградительных пунктов, а от местной милиции – ужесточить работу по розыску дезертиров, укрывавшихся в городах и населенных пунктах, которые «своим появлением и преувеличенными сообщениями дезорганизуют население и распространяют панику». Поэтому указанием Управления милиции НКВД КФССР от 1 августа 1941 г. городские и районные отделы должны были не реже одного раза в три дня проводить облавы и обходы по городам, предместьям или райцентрам, сельсоветам, в садах, парках, ресторанах, на вокзалах и в других общественных местах с согласованием этих мероприятий с нач. гарнизонов, комендантами городов или командованием внутренних войск НКВД СССР[1005].
21 июня 1941 г. об итогах операции по аресту и выселению «антисоветских» элементов из западных областей Белоруссии (В.Н. Меркулов сообщил И.В. Сталину). Всего по этим областям республики были арестованы 2059 человек, выселены 22 363 человек. К антисоветским элементам были отнесены не только руководители и активные члены контрреволюционных националистических организаций, но и члены семей приговоренных к ВМН, лиц, бежавших за границу, купцов, фабрикантов, ранее репрессированных крупных чиновников и офицеров бывшей польской армии и др.[1006].
Массовые репрессии, осуществленные в 1940–1941 гг. органами НКВД по указанию сталинского руководства, нанесли тяжелый удар по национальным чувствам и укреплению дружбы вступивших в состав СССР народов. Десятки тысяч эстонцев, литовцев, латышей, поляков, молдаван, западных украинцев и белорусов подверглись репрессиям, были в административном порядке депортированы в восточные районы страны. Многие из них пострадали безвинно. Это было преступление против человечности. Оно сыграло огромную отрицательную роль в интернациональном воспитании трудящихся на многие годы[1007]. Были также выселены немцы. 2 декабря 1941 г. начальник отдела спецпереселений НКВД СССР майор ГБ Иванов направил спецсообщение Меркулову о ходе расселения немцев-переселенцев[1008]. Для максимального затруднения деятельности агентуры спецслужб Германии и ее союзников постановлением ГКО № 1320с был установлен режим в режимных местностях, запретных зонах и пограничной полосе СССР, приняты специальные меры, которые предусматривали запрещение въезда в местности и выезда из местностей, объявленных на военном или чрезвычайном положении; выселение в административном порядке местного населения из фронтовой полосы; производство в необходимых случаях обысков и задержаний; запрещение появления на улице после определенного времени; ограничение передвижения транспорта и пешеходов и др.
Несколько ранее были приняты меры, предусматривавшие проведение операций по очистке районов от преступных элементов, осмотр населенных пунктов, железнодорожных станций и других объектов. Кроме того, в населенных пунктах в прифронтовой полосе при непосредственном участии органов безопасности, разведывательных и контрразведывательных подразделений войск по охране тыла создавались истребительные отряды, бригады и группы содействия, команды самообороны для борьбы с подрывными элементами.
Более жесткий прифронтовой режим устанавливался решениями Военных советов ряда фронтов. На Южном фронте в конце августа 1941 г. на всех коммуникациях был налажен учет задержанных лиц и автотранспорта: из какого они контингента, их принадлежность к частям, виновных нарушителей порядка в тылу и т. д. Нач. Управления войск НКВД по охране тыла Южного фронта З.И. Борисов приказал представлять служебные записки два раза в месяц о выполнении своих обязанностей личным составом частей. По инициативе ОО 21 февраля 1942 г. решениями Военных фронтов также был введен прифронтовой режим на других фронтах.
Следует иметь в виду, что охраны тыла вынуждены были проводить также режимные мероприятия, непопулярные среди местного населения: выселение и переселение жителей прифронтовой полосы по политическим соображениям. Но на этом настаивали многие войсковые начальники и особисты, тем более что такое право им было дано на основании п. «з» ст. 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. Помимо переселения было и отселение местного населения по соображениям военного порядка от 5– до 25-километровой зоны от линии фронта, на тактическую глубину расположения войск в интересах охраны тыла действующей армии.
Речь шла и о безопасности населения. Во время боевых действий некоторые жители не переселялись даже с переднего края обороны наших частей, проживая между боевым охранением и линией обороны. И от огня противника среди них были убитые и раненые. Была и другая причина – население использовалось абвером для получения необходимой информации об обороне частей Красной армии.
Переселение должно было выполняться местными советскими и партийными органами. Но проверка особыми отделами показала, что приказ о переселении жителей не выполнялся на ряде фронтов. Тогда данную обязанность брало на себя командование воинских частей. Однако эта мера не давала положительных результатов ввиду нежелания населения и плохой организации переселения. Жителей вывозили на машинах от линии фронта на 5-10 км, не обеспечивая их необходимыми средствами и жилыми помещениями. Поэтому они возвращалось назад. К тому же, у выезжавших на прежнем месте оставалось все их личное хозяйство.
Докладывая И.В. Сталину о работе по отселению, Л.П. Берия отмечал, что «советские и партийные органы, а также командование фронтов не сумели мобилизовать достаточное количество транспорта для вывоза выселяемых и их имущества. Не был решен вопрос о приеме под охрану от населения недвижимости имущества, фуража и прочих материальных ценностей, которые невозможно вывезти. В результате плохой организации отселения и слабой разъяснительной работы в некоторых районах имели место коллективные отказы местных жителей от эвакуации, а в ряде случаев организовано сопротивление представителям власти. Так, в колхозе «Заря коммунизма» Павловского района Воронежской области около 300 женщин, стариков и подростков с кольями, вилами, топорами и камнями в руках напали на группу красноармейцев и уполномоченных РК ВКП (б), производивших отселение. В Новоусманском районе Воронежской области группа женщин до 200 человек остановила подводу с отселяемой колхозницей и сгрузила ее вещи. При задержании одной из женщин этой группы остальные пытались избить прокурора. В с. Русская Буйловка Павловского района Воронежской области из 820 дворов, подлежавших выселению, выселено только 30. Остальное население, закрыв дома на замки, ушло и скрылось в лесу. Местным органам НКВД было дано указание арестовывать зачинщиков сопротивления отселению из прифронтовой полосы»[1009].
Следовательно, приятые меры по охране тыла привели к более четкой ее организации, сразу давшей положительные результаты. Если в июле-августе 1941 г. войска охраны тыла Южного фронта не задержали ни одного агента, в сентябре их было задержано уже 70, а концу 1941 г. – 326 и ликвидировано 32 диверсионно-разведывательные группы. На некоторых направлениях в отдельные периоды времени число обезвреженных агентов было весьма значительным: в ноябре 1941 г. на Ленинградском фронте число задержанных составило 7506, а в декабре – 7580 человек. С 22 июня 1941 г. по 1 апреля 1942 г. нарядами войск НКВД по охране тыла Ленинградского фронта было задержано 269 агентов и диверсантов врага[1010].
В Калининской области с 15 октября по 9 декабря 1941 г. заградительными отрядами было задержано и передано 256-й сд и другим войсковым частям 6164 красноармейца и 1498 из состава строительных батальонов, привлечено к ответственности 172 дезертира. А заставы заградотряда ОО НКВД Балтийского флота в 1941–1942 гг. задержали около 6 тыс. человек, из этого числа арестованы и осуждены – 167, расстреляны без суда – 11, переданы органам прокуратуры – около 800, а часть арестованных освобождена из-за отсутствия состава преступления[1011].
Подводя итоги службы войск по охране тыла действующей армии в прифронтовой полосе, следует отметить ее значительные достижения. Об этом, в частности, свидетельствуют данные 1941 г. Так, в справке, направленной зам. нач. УОО НКВД СССР, комиссаром ГБ 3-го ранга С.Р. Мильштейном в октябре 1941 г. (число не указано) на имя наркома внутренних дел Л.П. Берии, сообщалось, что «с начала войны по 10 октября сего года особыми отделами НКВД и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла было задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта. Из них оперативными заслонами особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла – 407 395 военнослужащих. Из числа задержанных особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт. В числе арестованных: шпионов – 1505, диверсантов – 308, изменников – 2621, трусов и паникеров – 2643, дезертиров – 8772, распространителей провокационных слухов – 3987, самостр