На имя Сталина информация поступала не только по официальным каналам. Пренебрегая всякой субординацией, к нему обращались с личными письмами многие командиры, красноармейцы и чекисты. 30 ноября 1941 г. такое письмо было направлено шифровальщиком ОО НКВД 260 сд В.К. Вороновым, который указал на причины окружения под Брянском и неудачи под Тулой 50 армии и др.: «50-я армия потеряла технику, личный состав и оказалась в окружении, а также не сообщила о месте своего расположения войск фронту только потому, что генерал-майор Петров и нач. ОО НКВД 50-й армии майор ГБ Шабалин не занимались вопросами разведки, связи между дивизиями, дивизий со штабом, вопросами маневрирования своих войск и войск противника, комиссар Осядько дошел до того, что избил несколько командиров на почве пьянки».
Информация в ГКО поступала на имя всех его членов: 11 июля 1941 г., в 16.35, Сталину, Молотову, Маленкову и Жукову от Мешика и Сергиенко: «…Нужно, однако, отметить, что основная масса армий фронта самоотверженно борется с противником. Но так как эти усилия не объединяются оперативным руководством, то и эти части с большим недовольством отступают»; 17 августа 1941 г. от Абакумова в ГКО, Генштаб Красной армии и НКО о положении в 199 сд; 17 сентября 1941 г. Сталину, Молотову, Маленкову, Жукову от Сергиенко: «Во всей системе ярко выпячивается отсутствие оперативного планирования боевых действий, что создает беспорядок и неуверенность в частях и у командования»; докладная записка Абакумова в ГКО Ворошилову о случаях хулиганских действий со стороны бойцов и командиров РККА и др.[651].
В обобщающей информации прямо не указывалось на главных виновников трагической обстановки – политического и военного руководства страны, но этот вывод можно было сделать из сообщений 3-х Управлений НКО, НКВМФ, НКГБ и НКВД. Не назывались и другие причины неудач Красной армии. Так, на карикатуре Бориса Ефимов найдено удачное изобразительное решение, объяснявшее военные успехи Германии в начале войны: Гитлер везет за собой танк по мосту, который подпирают пять колонн с человеческими лицами, а на колоннах надписи: Измена, Шантаж, Разложение, Трусость, Паника. Надпись гласила: «Каждая из этих колонн – пятая»[652].
Следует иметь в виду, что информация для военного руководства носила специфический характер, в зависимости от занимаемой должности адресата. Так, для наркома обороны Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко в начале войны особое внимание имела информация ОО о ходе боевых действий частей и соединений Красной армии и причинах поражения на Западном фронте. 24 июня 1941 г. он получил данные от нач. 3-го Управления НКО СССР майора ГБ Михеева о крупных недочетах в руководстве боевыми действиями: «С начала военных действий связь штаба Западного фронт с 3 и 4 армиями была прервана, связь с 10 армией осуществлялась по телефону и радио. К концу дня 22/VI с.г. связь штаба фронта с 10 армией была перестроена на «Морзе», а с 1 часа 30 мин. 23/VI и эта связь прекратилась. Выброшенным из Минска ближе к фронту узлом связи поддерживалась только со штабом фронта, а с армиями связи не установлено. С высадкой немецкого десанта в районе узла связи последний был вынужден свернуться и отойти. Все попытки штаба фронта установить связь с армиями положительного результата не дали – радиостанции армий на позывные не отвечали. Артиллерийский склад № 285 в Гродно находится в большой опасности, т. к. вследствие отсутствия транспорта невозможно вывезти снаряды. 3-я армия из-за отсутствия подвоза снарядов находилась в затруднительном положении. 6-я легко-танковая бригада находилась 22/VI в г. Гродно, не имея боеприпасов, отошла в район Индура. Формируемая 26-я танковая дивизия винтовками обеспечена всего на 50 %. В 59 авиадивизии команда охраны вооружена винтовками, патронов к ним нет. Командующий ВВС Западного фронта, генерал-майор авиации Копец с момента начала военных действий не рассредоточил авиачасти фронта, не организовал контрударов по авиации противника и до второй половины дня 22/VI задач авиации не ставил, не было организовано и противодействие противнику имеющимися у него в распоряжении истребителями, что давало возможность противнику почти безнаказанно мелкими группами уничтожать самолеты на аэродромах.
Командующий 9-й авиадивизией генерал-майор авиации Черных и ком. 10-й авиадивизии полковник Белов проявил преступную бездеятельность и нераспорядительность в деле сопротивления противнику, хотя в распоряжении их была новейшая материальная часть самолетов МИГ-3.
Преступная деятельность Копец, Черных и Белова привела к тому, что противник безнаказанно мог проникнуть в глубь нашей страны и бомбил города Слуцк, Бобруйск, Гродно, Минск, Пинск и др. Копец покончил самоубийством. Изложенные факты свидетельствуют о том, что командование Западного фронта в лице тов. Павлова и командированного из Москвы тов. Кулик не обеспечивают должного руководства операциями фронта».
В информации ОО НКВД на имя Тимошенко и Жукова не только анализировались причины неудач Красной армии, но и вносились предложения, направленные на их устранение. В одной из обобщенных сводок отмечалось, что поражение частей Красной армии нельзя объяснить ни численным превосходством группы армий «Центр» над войсками Западного фронта, ни преимуществами немецкой военной техники над советской. И в численном, и в техническом отношении войска Красной армии не только не уступали вермахту, но по ряду показателей значительно превосходили его. Представляется, что одной из главных причин неудач Красной армии был ее низкий качественный уровень по сравнению с противником.
Информация на имя Г.К. Жукова была преимущественно о положении на фронтах. В 1970-е гг. Г.К. Жуков писал, что Сталин оценивал информацию Голикова, опираясь при этом на мнение Л.П. Берии, до марта 1941 г. курировавшего внешнюю разведку НКВД. Только та информация, которая вызывала у Сталина полное доверие, считалась «проверенной» и представлялась Жукову как начальнику ГШ РККА. (Об этом же писал в своих воспоминаниях и бывший в то время нач. Информационного отдела РУ РККА В.А. Новобранец.)
Сложная оперативная обстановка в условиях военных действий во многом определяла стремление армейских чекистов иметь как можно больше данных о политико-моральном и боевом состоянии войск, настроениях населения прифронтовых и оккупированных районов. Особые отделы весьма обстоятельно информировали командование и Военные советы фронтов. Только ОО НКВД Южного фронта с 4 по 30 декабря 1941 г. направил в Военный совет фронта и Абакумову докладные записки о состоянии конского состава частей 2 армии и частей 15 и 212 сд, о некоторых недочетах в работе артиллерийских частей; об оперативном обслуживании объектов ПВО НКО; о результатах работы следственной части ОО НКВД; о ходе учета и сборе трофейного имущества по частям Южного фронта; о фактах недисциплинированности в тыловых частях; о ходе очистки частей Южного фронта и причинах сдачи в плен в 56 армии; о снабжении 9-й армии в наступлении и др.
В Военный совет Северо-Западного фронта от ОО в июле 1941 г. поступили докладные записки о состоянии частей: 48 сд, 10 ск, 25 сд, укрепрайона, 28 танковой дивизии и 8 армии. В этих сведениях указывались случаи дезертирства, проявление трусости, злоупотребление служебным положением, нарушение законности, дискредитация органов НКВД, халатное отношение к служебным обязанностям и другие нарушения. Военным советом на основе этой формации ряд лиц был привлечен к уголовной ответственности, уволен, арестован в административном порядке, понижен в должности, получил выговор.
Военный совет был также проинформирован о том, что 22 октября 1941 г. около г. Алексина во время занятия участка 843 сп 238 сд командир отделения, мл. сержант И.С. Абишев снял отделение с занимаемого участка, напился спирта и приказал взломать сарай одного гражданина, зарезать свинью, козу и кур, что вызвало возмущение среди населения. За мародерство он был расстрелян в присутствии командира роты и политрука 834 сп. А члену Военного Совета Западного фронта Хохлову поступило специальное сообщение от зам. нач. ОО НКВД Западного фронта, комиссара ГБ 3-го ранга Белянова от 10 ноября 1941 г. о неудовлетворительной работе тыла 5 армии, зачастую срывавшего полное и своевременное снабжение армии всеми видами довольствия»[653].
15 апреля 1942 г. нач. ОО НКВД Брянского фронта, капитан ГБ Вадис сообщил, что ОО НКВД фронта только с 1 января по 15 апреля 1942 г. было подготовлено 87 документов, в том числе докладных записок и специальных сообщений на имя Военного совета фронта. Основными вопросами информации были недочеты хода боевых операций (12), политико-моральное состояние личного состава частей фронта (10), контрреволюционные проявления (6), недочеты в использовании вооружения (7) и др. По ряду информаций Военный совет фронта принял конкретные решения:
1. По докладной записке о недочетах хода боевых действий 3-й армии Политуправление фронта издало директиву всем нач. политотделов армий и дивизий.
2. По докладной записке о бытовом разложении ряда командиров издан приказ Военного совета.
3. По докладной записке о фактах разглашения военной тайны издан приказ Военного совета
Кроме этого, Военный совет принял ряд оперативных мероприятий по информации ОО. За это же время на имя руководства УОО НКВД СССР направлено 35 докладных записок и специальных сообщений. Основными вопросами, поднимаемыми в них, были о недостатках в боевых действиях Ударной группы фронта – 4 документа; об агентурно-оперативной работе – 7; о ходе выполнения приказа СГВК – 5; о вооружении – 3 и др. Командование других фронтов также принимало необходимые меры по информации ОО. Так, 30 октября 1941 г. зам. нач. ОО НКВД Западного фронта, майор ГБ Королев и нач. 4-го отделения ОО НКВД Западного фронта, ст. лейтенант ГБ Сидоренко сообщили нач. ОО НКВД 5-й армии, ст. батальонному комиссару Ермолаеву: «Ваши материалы о недочетах в