В развитие приказа № 270 по линии НКВД 30 августа 1941 г. Берия направил всем нач. ОО фронтов и армий директиву № 597 об усилении мероприятий по предотвращению измены Родине в частях Красной армии. Он обязал особистов усилить оперативную работу среди военнослужащих, семьи которых находились на занятой противником территории, взять под наблюдение лиц, интересовавшихся фашистскими листовками, немедленно арестовывать тех, у кого окажутся спрятанные фашистские листовка, служившие пропуском для перехода к врагу, а также тщательно расследовать каждый случай измены, выявляя сообщников и укрывателей, устанавливать виновность оперативного состава в ослаблении работы[723]. Красноармейцы и командиры применяли крайние меры для пресечения попыток некоторых красноармейцев перейти к врагу. Так, в 322 сп 5 армии 2 декабря во время наступления немцев на участке обороны полка в районе д. Жихарево 15 немцев ворвались в окопы 1-го отделения 1-го взвода 2-й стрелковой роты. Находившиеся в окопе семь красноармейцев и два мл. командира сразу сдались в плен. Сдавшихся немцы повели на свою сторону. Мл. лейтенант Гомозин, заметив измениченскую группу, приказал пулеметчику мл. сержанту Шевчуку расстрелять из пулемета изменников Родины и немцев. Шевчук уничтожил изменников и немцев[724].
В борьбе с дезертирством и изменой Родине активное участие принимали и территориальные органы НКВД. 6 декабря 1941 г. была издана директива НКВД СССР № 283 «О мероприятиях по борьбе с дезертирством», согласно которой наркомам внутренних дел союзных и автономных республик, начальникам УНКВД краев и областей приказывалось лично наладить борьбу с дезертирством, организовав в населенных пунктах заслоны, дозоры и патрулирование, взяв под агентурный контроль вокзалы, пристани, железнодорожные станции, рестораны, столовые, систематически проверяя документы у сомнительных лиц, ежедекадно информируя НКВД СССР, крайкомы и обкомы ВКП (б) о результатах работы[725]. Борьбу с воинскими преступлениями вели все службы милиции: паспортные столы в поисках дезертиров и уклоняющихся от службы при проведении мероприятий по поддержанию паспортного режима и учета военнообязанных; отделы службы и боевой подготовки – через организацию тыловых облав с участием милиционеров, военнослужащих внутренних войск, сотрудников военных комендатур и т. д.; милиционеры наружной службы – во время повседневной деятельности. Особая роль отводилась уголовному розыску. Его сотрудникам и отделам по борьбе с бандитизмом было поручено выявление дезертиров агентурно-оперативным путем. Семьи дезертиров также ставились на оперативный учет, за ними устанавливалось агентурное наблюдение.
Свой вклад в разоблачение и поимку дезертиров и изменников Родины вносили и транспортные отделы. По указанию НКВД от 26 июня 1941 г. с помощью военного командования на железнодорожных узлах, на дорогах созданы специальные оперативные группы милиции и подвижные контрольно-заградительные отряды для удаления с поездов незаконно проезжавших и выявления среди них дезертиров, мародеров и другого преступного элемента. В основном железнодорожная милиция занималась охраной военных грузов, оказанием помощи уполномоченным СНК СССР в организации погрузки, встречи и выгрузки эвакуированного населения и имущества и сопровождением эшелонов[726].
Сотрудники центрального аппарата 3-х Управлений, а затем особых отделов оказывали всемерную помощь контрразведчикам частей и соединений. Так, по приказу Меркулова от 28 июня 1941 г. группа сотрудников выехала в 3-й отдел Северо-Западного фронта для оказания помощи в борьбе с паническими настроениями на фронте среди командного состава передовых частей. Нач. 3-го отделения управления НКО батальонный комиссар Яковлев с двумя оперативными работниками был направлен в 27 армию, капитан Куропаткин и ст. лейтенант Молодцов – в штаб 8-й армии и в штаб округа для организации наблюдения за выполнением боевых директив штаба фронта и своевременным снабжением войсковых частей боеприпасами и материальной частью.
Нач. ОО НКВД издавали распоряжения, направленные на мобилизацию усилий сотрудников в решении этих задач. Так, нач. ОО Северо-Западного фронта, генерал-майор Бочков, обращаясь к чекистам в конце июля 1941 г., писал: «Успех нашей работы стоит в прямой зависимости от того, как каждый начальник органа сумеет мобилизовать, направить и использовать весь аппарат, личным примером и работой увлекая чекистов на безупречное выполнение поставленных партией и правительством задач»[727].
Работа сотрудников военной контрразведки значительно облегчалась тем авторитетом, который они имели среди военнослужащих Красной армии. И. Устинов вспоминал: «Обстановка была такая, что не всегда можно было разобраться, где оперативный работник, где – просто военнослужащий. Хотя, конечно, звание оперативного работника особого отдела помогало решать многие вопросы быстро и без излишней волокиты. Авторитет у военной контрразведки уже тогда был настолько высок, что вызывал практически полное подчинение. Даже когда меня направили с проверкой в Подольск, а потом в Дмитров, несмотря на строжайшую дисциплину и постоянные блокпосты, меня пропускали фактически без проверки документов, стоило мне показать удостоверение, что я особист. Никто не посмел меня задержать»[728].
В целом же чекисты стремились добиться такого положения, при котором у противника «не оказалось бы ни одной лазейки»; от находившихся на передовой бойцов и командиров контрразведка требовала постоянной бдительности. Всех появившихся в расположении частей или боевого охранения гражданских лиц и военнослужащих других частей задерживали и докладывали об этом командирам. Ответственность за соблюдение «строжайшего режима» на передовой нес командно-политический состав.
6 декабря 1941 г. при ОО НКВД Южного фронта было организовано специальное, 7-е отделение, на которое возлагались борьба и изучение причин измены Родине, дезертирства, политбандитизма и членовредительства, без чего невозможно было правильно организовать борьбу с этими видами преступности.
Борьба ОО НКВД с предателями Родины и дезертирами на фронтах велась по четырем основным направлениям:
1) информирование командования о состоянии дисциплины в частях и подразделениях Красной армии;
2) профилактическая, предупредительная работа по недопущению случаев измены Родине и дезертирства;
3) оперативные мероприятия по обнаружению намерений военнослужащих покинуть свою часть;
4) организация заградительной службы для недопущения случаев самовольного ухода военнослужащих в тыл[729].
Командование и политические органы частей и соединений информировались о выявленных нарушениях воинского порядка, которые могли использовать изменники и дезертиры для осуществления своих преступных замыслов, ставились в известность о лицах, заподозренных в изменнических намерениях, с тем чтобы не допустить назначения их в наряды, выполнявшие боевые задания на переднем крае фронта, и принятия других мер.
Профилактическую, предупредительную работу по недопущению случаев измены Родине и дезертирства ОО НКВД начинали с призывниками путем создания агентурно-осведомительной сети для пресечения всяких попыток антисоветских элементов дезорганизовать военнослужащих.
Было обращено внимание на расследование фактов уклонения призывников путем совершения мелких уголовных преступлений, хулиганства и т. д. Большую пользу приносили профилактические действия, направленные на предотвращение чрезвычайных происшествий в войсках, связанных с конфликтами внутри частей, с фактами рукоприкладства, пьяными дебошами военнослужащих в общественных местах, мародерством, совершением убийств и самоубийств, гибелью по неосторожности. Для пресечения этих явлений значительный эффект имели беседы с рядовыми и командирами состава, проводимые контрразведчиками. Лучших результатов особые отделы достигали тогда, когда вели свою работу совместно с командирами и комиссарами, секретарями первичных партийных и комсомольских организаций, сотрудниками политотделов. Поэтому политические органы были нацелены на то, чтобы проводить беседы проверенных лиц, вернувшихся из немецкого плена, которые могли бы рассказать бойцам об издевательствах над военнопленными. Положительное влияние на воспитательную работу с личным составом оказывали успехи Красной армии, наступательные операций и добровольная явка дезертиров.
В центре внимания руководства НКВД было недопущение воинских преступлений личного состава войск НКВД путем отвода в тыл «ненадежных элементов». Отвод в тыловые части и арест лиц с изменническими настроениями были главными методами профилактической работы контрразведки «по линии» борьбы с изменой. На ряде участков фронтов сотрудники ОО не учитывали специфики воинского контингента. При анализе причин предательства «западников», перешедших на сторону противника из боевого охранения как в одиночку, так и группами, было установлено, что они в основном были земляками. И преимущественно дезертировали те, чьи семьи проживали недалеко от линии фронтов, на территории, занятой вермахтом. Поэтому командующий 9-й армией отдал приказ: всех находящихся в частях бессарабцев обезоружить и перевести в тыл. А нач. 3-го Управления НКО СССР, майор ГБ Михеев предложил: «всех лиц, призванных из западных областей УССР, БССР и Бессарабии, из кадров Красной армии изъять и направить в рабочие батальоны для использования в глубоком тылу». 16 июня 1941 г. Генеральному штабу РККА было разрешено передать в Наркомат строительства воинские части, сформированные в западных областях СССР, в количестве 35 тысяч человек