В тот день, 5 февраля 1999 года, российскими контрразведчиками была пресечена шпионская деятельность еще одного изменника.
Когда-то в военном училище опытные наставники учили курсанта Величко навигации, астрономии и такому непростому флотскому искусству, как вязать морские узлы. Прошли годы. И этот, уже «шведский узел», который намертво связал имя бывшего капитана 3 ранга с клеймом предателя, он сплел себе сам.
Военный суд Балтийского флота, рассмотрев материалы уголовного дела на С. Величко, признал его виновным и назначил наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет. Он был лишен воинского звания капитан 3 ранга и всех государственных наград.
«Клон»
ГРУ — Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации (ГРУ ГШ ВС РФ). Кто из молодых офицеров не только в дальних гарнизонах, но и в столичном гарнизоне не мечтал оказаться в числе тех, кто ведет полную риска и увлекательной романтики тайную войну спецслужб. Войну умов и нервов.
Яркие подвиги Р. Зорге, Ш. Радо, Л. Треппера, И. Штебе и других выдающихся разведчиков будут всегда привлекать в ряды этой особой военной касты тех, кто готов без страха и упрека защищать интересы своего народа и государства. Но вряд ли они, капитаны и майоры, сменившие забытые богом гарнизоны и скромную камуфляжку на столицу и модного кроя костюмы, имели представление о всей сложности и опасности будущей профессии. Об этом они узнали позже, когда им пришлось столкнуться лицом к лицу с жестоким и коварным противником, который не прощал слабостей, ошибок и безжалостно наказывал за них.
Не все они, оказавшись на самом острие тайной войны, где высшей победой становится перевербовка разведчика противника, выдержали ее накал. Одни с течением времени уходили с оперативной работы и перебирались на тихие кабинетные должности. Другие, попав под невидимый прицел иностранной спецслужбы, становились жертвами своих профессиональных ошибок и низменных чувств, которые наставники и руководители не смогли увидеть вовремя.
Алчность и стяжательство, обида и зависть, страх наказания за просчеты в работе — именно в эти слабые места разведчика и нацеливает свой коварный удар иностранная спецслужба.
Предатель… Двурушник… Это худшее, что может быть в работе спецслужбы. За каждым из них стоят десятки разведчиков и их тайных помощников, отданных на растерзание иностранной контрразведки.
Двурушник — это бесцельно потраченные силы и средства на разведывательные операции, которые оборачиваются невосполнимым политическим, экономическим и моральным ущербом.
Двурушник — это самый опасный противник для спецслужбы. Он, знающий все тонкости тайной войны, тщательно оберегает подходы к своей «норе», но рано или поздно контрразведчики находят ее и вытаскивают предателя на «свет» — на скамью подсудимых.
Бывший генерал Д. Поляков выдал более 150 агентов и раскрыл принадлежность к советской военной и внешней разведке свыше тысячи кадровых сотрудников. По словам руководства ЦРУ, он являлся «драгоценным камнем в короне американской разведки».
Бывший полковник О. Пеньковский — слуга двух разведок, американской и британской, выдал важнейшие сведения, касавшиеся строительства Ракетных войск стратегического назначения и систем ПВО страны.
Бывший капитан В. Резун (Суворов), о котором премьер-министр В. Путин как-то сказал, что «книг предателей не читаю», как бы ни рядился в одежды борца с тоталитаризма, в глазах профессионалов и просто порядочных людей навсегда останется мерзавцем.
Бывшие полковники В. Васильев, В. Баранов, А. Скрипаль, подполковник Г. Сметанин, майор А. Филатов, старший лейтенант А. Иванов — этот клонированный список изменников из ГРУ, к сожалению, будет и дальше продолжен, так как на тайном фронте не бывает перемирий.
Печальное тому подтверждение — бывший полковник Александр Сыпачев, пополнивший в 2002 году позорный ряд предателей. «Большое сито» контрразведки отсеяло его от сотен военных разведчиков, честно и добросовестно исполнявших и продолжающих исполнять свой долг. Путь Сыпачева к предательству мало чем отличался от того, каким шли к нему другие изменники из ГРУ. Также, как и они, он стал жертвой своей непомерной алчности и неудовлетворенных амбиций, пересиливших страх расплаты за предательство. А начиналось все так хорошо…
В личном деле курсанта Сыпачева, затем лейтенанта и, наконец, полковника придирчивому глазу контрразведчика, кажется, не за что было зацепиться. Вначале у него складывалось все так, как у всех. Теперь уже в далеких 50-х годах прошлого века жизнь Сыпачева, тогда еще Саши, мало чем отличалась от жизни сверстников. Холодное и полуголодное послевоенное детство, проведенное на Урале, навсегда осталось в памяти. В северном промышленном городке Краснокамске Моло-товской области (ныне Пермского края) выбор жизненного пути был небогат — работа на заготовках леса или на местном механическом заводе.
Выпускнику десятого класса Александру Сыпачеву повезло больше, чем другим. Он с первого раза поступил в военное училище. Курсантская форма подчеркивала его ладную фигуру и была ему к лицу. Но не только это привлекало внимание местных барышень. Самые дальновидные из них полагали (и не без основания), что зарплата в 200 рэ и больше и бесплатная служебная квартира стоят того, чтобы помотаться с мужем какое-то время по дальним гарнизонам.
После окончания училища лейтенанту Сыпачеву снова улыбнулась удача. Как говорится среди военных, Бог создал Сочи, а черт Могочу (есть такой городок в Забайкальском крае). В Могочу и на Кушку поехали другие. Правда, в Сочи он не попал, но об этом не слишком горевал. Служба в обустроенном гарнизоне была не худшим вариантом. Молодая жена с пониманием отнеслась к временным тяготам и лишениям. Тем более терпеть их долго не пришлось. Деятельный и грамотный офицер Сыпачев привлек внимание разведчиков, и в его военной карьере произошел резкий поворот.
Служба «от подъема до забора», работа по принципу «круглое тащить, квадратное катить» и изматывающие инспекторские проверки остались позади. Жизнь в столице и захватывающе интересная учеба, о которой даже не мечтал, открыли ему совершенно иной мир. В секретных классах он с трепетом изучал методы деятельности легендарных офицеров отечественной военной разведки. В нем заговорило здоровое честолюбие: он может стать одним из них. И со всем пылом молодости упорно грыз гранит новой науки.
Закончилась учеба. Начались суровые будни. Вскоре в прозе жизни поблек ореол романтики. На практике разведка оказалось делом не только тяжелым, но и зачастую рутинноутомительным. Шли годы. Сыпачев получал в срок положенные должности и рос в звании. Но большой успех в работе чаще приходил к другим. Своего суперагента он так и не завербовал и потому, особенно не перетруждаясь, тянул лямку до предельного потолка. Там его ждали приличная пенсия, должность кадровика или зама по режиму в солидной госструктуре, ритуальные встречи с молодежью и раз в год прием на торжественном вечере в ГРУ.
Август 1991 года в одночасье лишил Сыпачева всего этого. Зарплата полковника упала до уровня помощника машиниста метро, а почти пенсионный возраст оставлял ему надежду разве что на место «вратаря на калитке» у какого-нибудь юного олигарха. В это же время на глазах Сыпачева стремительно рождалась новая жизнь. Она слепила блеском рекламы, оглушала ревом двигателей «бентли», «порше» и «ягуаров». И ему, видимо, показалось, что после 22 лет почти безупречной службы он очутился на обочине жизни.
Смута, охватившая в те годы страну, воцарилась и в его душе. И ему уже казалось, как в песне кумира молодежи 60-70-х годов В. Высоцкого, «Все не так!.. Все не так, ребята!».
Не так все пошло по службе. Не так все складывалось в семье. Жена, которая до поры до времени терпеливо сносила его нервные срывы, постепенно отдалялась. Дети выросли и жили самостоятельной жизнью. Развод стал неизбежен. Сыпачев, надо отдать ему должное, не стал затевать скандалов и трепать себе нервы в судах, а просто ушел к другой женщине, оставив жене и детям квартиру и то, что в ней находилось.
На пятом десятке лет начинать новую жизнь в чужих стенах с висящим на шее банковским кредитом и пугающим своей близостью увольнением в запас, а еще больше — непредсказуемым будущим становилось страшно. А жить, и жить красиво, очень хотелось. Денежное место в «Газпроме» ему не светило, так как «Газпром» был домом для других, избранных. Идти с пистолетом и грабить банк, которому задолжал, было глупо.
После мучительных раздумий Сыпачев пришел к мысли, как решить все проблемы одним махом. Большие деньги и быстро ему могли дать, какой полагал, только американцы или британцы за секретные сведения, которыми он владел. Прижимистость МИ6 англичан была общеизвестна, и поэтому он остановился на ЦРУ.
От исполнения задуманного Сыпачева отделял не один день. Страх разоблачения продолжал удерживать его от рокового шага. В памяти невольно всплывали арест и осуждение Сметаниных, Полякова, Баранова, а по ночам мучили кошмары. Полушепотом передававшаяся среди сотрудников ГРУ история последних минут жизни предателя Пеньковского, которого якобы живьем запихнули в печь крематория, во сне вызывала жуткое видение: это не Пеньковского, а его, Сыпачева, жарили на раскаленных углях.
Наступал новый день. Страх рассеивался. И уступал место подленьким мыслям. В конце концов жажда денег и надежда на русское авось взяли верх. Сыпачев сделал решительный шаг к предательству…
День 26 февраля 2002 года для дежурившего на посту у южных ворот посольства США в Москве старшего лейтенанта милиции Сергея Савенко мало чем отличался от предыдущих. От крепкого мороза перехватывало дыхание, а на глазах невольно наворачивались слезы. Кутаясь в ворот постового тулупа, Сергей внимательным взглядом встречал и провожал редких прохожих. Одни настороженно, другие с любопытством косились на особняк американского посольства, ощетинившийся антеннами, и, подгоняемые ветром и строгими взглядами постовых милиционеров, торопливо проходили