то вы.
Прошу ли я вас оставить надежду? Ни в коем случае. Я лишь прошу признать, что люди получают помощь тогда, когда готовы они, а не тогда, когда готовы мы. И это – нормально.
Многие, кто читает эти строки, сомневаются насчет целесообразности «Большой двойки» – что ж, и это тоже нормально.
Не чувствовать себя в полном порядке – нормально на все сто.
Я лучше спрошу вас вот о чем: «Может такое быть, что вы сильнее, чем вы о себе думаете?»
Травма деформирует наши базовые установки и убеждения – о себе, других людях и мире – и вполне возможно, что наша неуверенность в себе как раз является частью ПТСР.
Приходилось ли вам раньше делать что-то трудновыполнимое или даже то, что тогда казалось невозможным? Может ли быть так, что это ваша система убеждений мешает вам меняться? Хотели бы вы сделать попытку и проверить, насколько вы сильнее, чем вам кажется?
Наконец, нам нужно, как говорится, «завести в комнату слона»[30] (и будем это делать не раз).
Среди читающих эту книгу много тех, кто не верит, что заслуживает выздоровления.
Я консультирую сотни военнослужащих, поэтому знаю, что это убеждение не является редким или странным.
В предыдущей главе мы говорили о моральной травме, и мы помним, что моральная травма ранит душу. Помним также, что, раз зачастую нам трудно говорить с другими о том, что произошло, мы готовы наказывать себя.
Иногда такое самонаказание выражается в отказе от лечения, необходимого для возврата к нормальной жизни. Иногда мы говорим себе, что не достойны жить, потому что, на наш взгляд, мы что-то сделали не так или чего-то не сделали. Мы можем испытывать так называемое чувство вины выжившего или внушаем себе, что не заслуживаем выздоровления, так как в ответе за случившееся.
А я хочу спросить вас вот о чем: «Может ли быть так, что вы ошибаетесь?»
Мой друг, если вы считаете, что лечение – это просто отмазка или легкий способ решения проблем, вам нужно читать дальше и узнать о методах лечения доказательной медицины. Лечить ПТСР – это и есть принять на себя ответственность; нам потребуется «заглянуть зверю в пасть», полностью отвечать за свой выбор и встать перед лицом личной правды.
Пусть это будет курс молодого бойца[31] для вашей души.
Истина вас освободит – и, возможно, это значит совсем не то, что вы под этим могли бы подразумевать.
Я понимаю, желание наказать себя ощущается как жизненно необходимое, но давайте убедимся, что мы обязаны ему следовать. Вдруг вы не военный преступник, а просто слабак? А ваш боевой товарищ, возможно, и не хотел бы, чтобы вы продолжали казнить себя за то, что произошло. И может, у отказа от лечения есть последствия второго и третьего порядка, которых вы не видите.
Я не первый день в этой теме – так что, как говорится, «услышьте глас Божий»: очень вероятно, что вы не рассматриваете пережитое с объективной точки зрения, со стороны. Если вы полагаете, что не заслуживаете выздоровления, – что ж, это нормально. Но я призываю вас действительно убедиться в этом, выяснив правду. Пройдите лечение, а затем примите взвешенное решение. Если вам и дальше захочется наказывать себя, то вы хоть будете знать почему.
Но, друг, вот в чем штука: если в этой книге вы наткнулись хотя бы на одну мысль, которая стала для вас откровением, вполне возможно, что и другие моменты заслуживают внимания.
И напомните мне, что вы теряете, обратившись за лечением?
Глава 5Решения: действенные методы доказательной медицины для лечения ПТСР и моральной травмы
Как говорится, мнения – как задницы: есть у всех, но не каждую можно показывать. Когда речь заходит о лечении ПТСР, демонстрируется целое море мнений и в большинстве из них присутствует слово «просто», указывающее на то, насколько несложным это кажется людям.
• Вам просто нужно больше двигаться.
• Вам просто нужно отказаться от глютена.
• Вам просто нужно молиться.
Прежде чем вы напишете мне все, что об этом думаете, скажу: я вовсе не утверждаю, что оторвать задницу от дивана, сократить количество углеводов и пообщаться с Богом – плохие идеи. И я вовсе не думаю, что кто-то с недобрыми намерениями высказывает свое мнение или заявляет, что у них сработало что-то конкретное. «Молодец, – скажу я, – беги, покажи Боженьке, что у тебя хлеб без сахара!» Но как клиницист и ученый я доверяю только методам доказательной медицины.
Методы лечения в доказательной медицине (МЛДМ) основаны на проверенных научных данных. Это означает, что ученые провели тщательные исследования, результаты которых задокументировали и опубликовали в научных журналах. Затем другие ученые все это изучили и проводили дополнительные исследования, чтобы убедиться в том, что метод лечения действительно эффективен. В итоге на создание того или иного метода лечения в доказательной медицине уходит чертова куча времени и уйма усилий ученых, и так у нас появляются доказательства, что все работает.
На тот момент, когда я пишу эту статью, в настоящее время существуют три МЛДМ, применяемых Министерством по делам ветеранов (VA) для лечения ПТСР:
1. Метод пролонгированной экспозиции (МПЭ)[32].
2. Когнитивно-процессинговая терапия[33].
3. EMDR-терапия[34].
Пусть вас не пугают непонятные сокращения, главное – МЛДМ работают в большинстве случаев для большинства людей и понадобится в среднем 8 —12 сеансов.
Поскольку эти методики одобрены VA, они, как правило, широко доступны в военно-медицинских учреждениях, клиниках VA и у психотерапевтов, занимающихся частной практикой, поэтому я рекомендую вам запрашивать эти методы лечения, правильно их называя. И проявлять настойчивость. Нет смысла работать с психотерапевтом, не прошедшим специальную подготовку по лечению ПТСР – просите показать сертификаты/ дипломы о пройденном обучении этим методам.
Исследователи знают, что существует определенный процент людей, у которых ПТСР не поддается этим трем методам лечения. Это не значит, что у вас нет надежды (не переживайте!): вам лишь нужен другой подход. На исследования ПТСР задействуются большие ресурсы, проводится масса качественных клинических исследований и есть множество решений, которые можно попробовать. Перечислим лишь некоторые из применяемых на момент написания этой статьи методов лечения, резистентного к терапии ПТСР[35]:
• блокада звездчатого ганглия (иногда называемая «выстрелом Бога»);
• терапия супружеских пар;
• различные методы лечения, эффективные при ПТСР и сопутствующих расстройствах, таких как депрессия, алкоголизм, агрессия, тревожность и последствия черепно-мозговых травм.
Этот список, естественно, не является исчерпывающим: ежедневно исследователи открывают все больше нового, а те, кого я знаю, очень заботятся о наших военнослужащих. Чтобы узнать побольше вариантов, пообщайтесь с врачом, специализирующимся на ПТСР, и следите за научными публикациями[36].
Предположу, что на данный момент вы еще не пробовали никаких МЛДМ. Поскольку для большинства пациентов подходит множество методов, я собираюсь разъяснить каждый из них, чтобы помочь вам сориентироваться и принять обоснованное решение. Терапия – это нелегко, но и не навсегда.
Метод пролонгированной экспозиции (МПЭ)
Терапия МПЭ обычно занимает 8—15 сеансов, проводимых терапевтом; продолжительность каждого сеанса составляет 90 минут. Воздействие терапии направлено в самую «сердцевину» Критерия C «Избегание». Вместо того чтобы поощрять избегание травмы, мы намеренно включаем травмирующее событие в сеанс терапии, применяя технику «воображаемой экспозиции» (imaginal exposure). После освоения дыхательных техник, позволяющих контролировать тревогу, мы представляем и подробно описываем травматическое событие под руководством психотерапевта. По завершении воображаемой экспозиции мы вместе с терапевтом анализируем пережитое. Мы ведем аудиозапись описания травмирующего события, чтобы потом прослушивать; это помогает нам между сеансами глубже прорабатывать свои эмоции и практиковать дыхательные техники. Представьте, что воображаемая экспозиция – это как смотреть фильм ужасов.
Когда мы смотрим фильм ужасов впервые, он пугает до полусмерти, ведь для этого ужастики, собственно, и предназначены. А что будет, если посмотреть его три раза подряд? Все равно будет страшно, но после третьего раза мы уже знаем, что и когда произойдет, и все-таки это уже не так жутко, как было в первый раз. А каково это 10 раз его посмотреть? А 20 раз? А 100? И вот уже просмотр не особо-то травмирует нас, потому что мы все уже видели и знаем, что будет. Это называется привыканием. В терапии МПЭ мы будем смотреть наш «фильм ужасов» буквально сотни раз – на сеансе с психотерапевтом и между сеансами, прослушивая аудиозаписи.
Вторая часть терапии МПЭ называется экспозицией in vivo, что в переводе с латыни означает «в реальной жизни». Вместе с психотерапевтом мы готовим список раздражителей и ситуаций, связанных с нашей травмой, например перечень конкретных мест или людей, и разрабатываем план намеренного взаимодействия с этими раздражителями, которое должно быть постепенным и безопасным.
Я понимаю, что сама мысль о том, чтобы пересказывать вслух свой опыт кому-то постороннему, может выбить большинство из нас из колеи. Это тяжело, особенно поначалу, но терапия МПЭ, бесспорно, эффективна. Она также применима и в лечении моральной травмы, о чем мы поговорим далее в этой главе.