Сохранившиеся сведения об обстоятельствах избрания императором Анастасия Дикора позволяют говорить о том, что Лонгин, брат покойного Зенона и презентальный магистр, был обойден в ходе подбора кандидата на престол, т. е. фактически армейская верхушка впервые в ранневизантийской истории при пресечении династий была лишена своей конституционной функции; проблема преемственности власти была решена тайным сговором Ариадны и препозита Урбикия[334]. Их решение прошло не потому, что исавры были слабы[335]: просто при соблюдении всех норм конституционного избрания императора Лонгин “поставил” бы им собственную креатуру. Но по всем прочим параметрам процедура выборов была соблюдена: императором стало лицо из среднего звена гражданского управления (а не средний офицер армии) — декурион силенциариев Анастасий. То, что участвовавшие в церемонии коронования стратиоты не воспротивились подобной смене акцентов, говорит о безразличии официальных византийских сил по отношению к своему исаврийскому командованию. Отсюда несомненно, что новое правительство искало поддержки в римских армейских кругах, остро ощущавших кризис военной организации. Примечательно, что в ходе церемонии коронации Анастасия наряду с вполне традиционными, а также антиисаврийскими аккламациями прорвался и такой призыв к императору: “Восстанови армию!” Обращает на себя внимание двухкратное употребление слова “армия”: первый раз в латинской, второй — в греческой форме (De cer. I. 92: По έξερκιτόν συ έγειρον, τας στρατειας έγειρον). Постановка на первое место именно официального римского термина должна была сказать Анастасию, что в восстановлении нуждается не вся армия, ибо исавры и “исавризированные” схолы также входили в ее состав, но лишь римская ее часть. Однако серия предпринятых Анастасием мер по оздоровлению военной организации не была вызвана каким-то мощным давлением византийского офицерства; необходимость ее восстановления после ухода готов и исавров являлась жгучей необходимостью.
Судя по тому, что некоторым изгнанным из столицы после “плебейской войны” видным исаврам сохранили их имущества (Ioann. Ant. fr. 214b. 3), Анастасий, видимо, надеялся в начале своего правления на известный компромисс, результатом которого стала бы служба исаврийских отрядов где-нибудь вне Константинополя. Вероятнее всего, в лишенной войск Фракии, куда были переселены после окончания “исаврийской войны” многие исавры (Theoph. AM 5988). На первых порах император стремился лишь удалить из столицы притязавшего (или только обвиненного в подобных намерениях официальной пропагандой?) на престол (Ibid. AM 5983) брата Зенона Лонгина, сослав его в Египет (Ioann. Ant. fr. 214b. 3; Zonara. XIV. 3. 15–18), в результате чего стала вакантной должность презентального магистра.
Первые новые назначения были произведены после начала исаврийского мятежа, когда Анастасий послал воевать “Иоанна, по прозвищу Горбун, презентального стратилата, и патрикия Диогениана, родственника августы, и других со многими скифами, и отряд готов и бессов” (Малала. 393)[336]. В de insidiis сообщается о назначении трех магистров (Ехс. de insid. 167): Иоанна Горбуна, Диогениана и Патрикия. Двое последних явно были magistri vacantes, поскольку Иоанн Скиф продолжал оставаться магистром Востока. Интересно, что никаких сведений о Диогениане на период правления Зенона нет; очевидно, ему как дальнему родственнику Льва I Зенон не давал никаких постов. Назначение же его, не обладавшего, как показала осада Клавдиополя, боевым опытом (Theoph. AM 5986), одним из стратегов в войне с исаврами, вероятно, было знаком признательности Ариадне. Но после своих неудач он не сделал в дальнейшем военной карьеры. Известно лишь, что позже он был сослан (после смерти Ариадны в?515 г.) Анастасией (Chron. Pasch. а. 519).
Параллельно с ведением войны против исавров правительство Анастасия предприняло меры по восстановлению военного потенциала Фракии и Иллирика, что явствует из двух мест хроники Комита Марцеллина. Под 49 сообщается: “Юлиан, магистр армии, погиб во Фракии, пронзенный скифским железом, сражаясь в ночном бою” (Marc. Com. a. 493). Под 499 г.: “Арист, предводитель иллирийской армии, выступил с пятнадцатью тысячами воинов и пятьсот двадцатью повозками, груженными необходимым для сражения снаряжением, против булгар, опустошивших Фракию. У реки Цурты завязалась битва, где более чем четыре тысячи наших были убиты или в бегстве, или на стремнине берега реки. И погибла там иллирийская доблесть воинов, когда пали комиты Никострат, Танк и Аквилин“ (Marc. Com. a. 499). Оба сообщения свидетельствуют о стремлении Анастасия возродить балканские магистерии уже в начале его правления. Численность же иллирийской походной группировки (думается, что помимо упомянутых 15 тыс. воинов, Арист имел и какой-то резерв) до разгрома у Цурты вполне сопоставима с данными Notitia Dignitatum (Or. XI)[337], т. е. с относительно благоприятным периодом 10-х гг. V в. И уж во всяком случае, налицо прогресс в сравнении с ее слабостью в то время, когда командование над ней принял Сабиниан Магн. Трудно, однако, из-за отсутствия данных проследить, из кого и как были набраны (или переведены?) эти войска для Фракии и Иллирика.
Видимо, в целях моральной поддержки в 500 г. Анастасий “послал через Павла, трибуна нотариев, донатив иллирийским воинам” (Marc. Com. a. 500). Донатив был предоставлен воинам и в 496 г., правда, неясно, кому — остаткам ли войска Юлиана или победителям при Коттиэе, либо всей армии по случаю пятилетнего юбилея правления императора (Ibid. а. 496). В целом, до полного замирения Исаврии, Анастасий в своей военной политике использовал традиционные методы, очевидно, как один из элементов пропаганды традиционно-римского характера своего правления. Ряд пространных конституций, адресованных магистрам войск, был нацелен не только на “косметический ремонт” армии, но и на завоевание ее симпатий. Анастасий как бы стремился воплотить в жизнь обращенные к нему в свое время аккламации “Правь как Маркиан!” Уже Лонгину было предписано навести порядок в снабжении войск анноной (CJ. XII. 37. 16). В 492 г. Иоанну Горбуну был предложен следующий порядок судебной подотчетности солдат тех подразделений презентальной армии, которые оказались на Востоке: по уголовным и гражданским делам они должны были подпадать под юрисдикцию не только презентального магистра, но и тех дуксов, на территории округов которых эти солдаты оказались; видимо, во избежание трений между магистрами, вмешательство оффикию восточного магистерия запрещалось (CJ. XII. 35. 18). Этот закон, очевидно, был издан уже после победы при Коттиэе и отражал понимание Анастасием затяжного характера войны с исаврами. В недатированном рескрипте на имя магистра Иллирика Иоанна император допускает передислокацию войск только в случае крайней необходимости, приказывая при этом обеспечивать переведенных солдат такой же нормой анноны и доводить до его сведения точные данные о месте расквартирования, названиях подразделений, количестве анноны (CJ. I. 29. 4). Недатированный закон, адресованный всем магистрам войск, подтверждает привилегию praescriptio fori только штатным канцеляристам их оффикиев (CJ. XII. 54. 5). На имя магистра войск Стефана была издана, также недатированная, конституция, в которой устанавливался единый для всех — любых оффикиев, схол, дигнитариев, частных лиц — порядок выплаты судебных издержек (CJ. VII. 51. 6).
На наш взгляд, все недатированные конституции, адресованные военным, были изданы в ходе исаврийского мятежа (492–498 гг.), когда Анастасий искал популярности в армии, и, во всяком случае, до хрисотелии югов, означавшей известный поворот в военной политике и в какой-то мере порывавшей с традиционными методами в армейском строительстве. Если верно это, то следует признать, что до Ариста на посту магистра Иллирика был Иоанн. Точное определение должности магистра войск Стефана невозможно; можно лишь предполагать один из балканских магистериев.
Сведения о каком-то влиянии высших военных на политику Анастасия до окончания исаврийской войны, об их фамильных связях, об их состояниях также отсутствуют. Последнее, что известно об Иоанне Скифе и Иоанне Горбуне — это дарованный им, соответственно в 498 и 499 гг., за победу над исаврами консулат (PLRE. II. 602. 618). До начала персидской войны 502–506 гг. военная верхушка Византии вновь полностью обновилась.
Обновление военной элиты империи, в которой на смену безродным служакам пришли представители знати и родственники императора, по времени совпадает с введением т. н. хрисотелии югов. Полемика о сущности хрисотелии, на наш взгляд, показала, что трактовки ее (либо адэрация военной анноны[338], либо адэрация рекрутской повинности[339]) вовсе не являются взаимоисключающими, но, наоборот, взаимодополняющими. Содержание термина στρατιωτική δαπάνη (= militares expensae) можно расширить и за счет praebitio equorum и collatio vestis militaris, традиционных повинностей податного населения на нужды армии, причем также неоднократно адэрировавшихся[340]. Более важен все же вопрос о причинах, видимо, широкомасштабного и в то же время гибкого применения адэрации воинских повинностей Анастасием. Подавляющая масса исследователей полагает, что хрисотелия югов была введена Анастасием для оздоровления государственных финансов, не конкретизируя, на какие цели пошла вырученная в результате адэрации звонкая монета[341]. Несколько категорично уточнил это лишь М. Я. Сюзюмов: “Нуждаясь в средствах для создания армии и не доверяя случайным рекрутам, Анастасий постановил вместо поставки рекрутов и провианта для войск требовать денежных взносов“