атка задрожала, магические предметы упали на землю, обвивающие его веревки спали, и он встал, освобожденный от пут. Несколько колдовских камней выкатились в линию, показав, сколько воинов погибло. При этом присутствовал великий вождь сиу Сидящий Бык, пожертвовавший колдовским камням бизонью накидку. Медвежье Ожерелье завернул один из камней в кусок кожи и подарил его Сидящему Быку. Вождь носил его на шее до самой смерти и был похоронен вместе с ним. Позднее выяснилось, что Медвежье Ожерелье не ошибся. Впоследствии он много раз обращался к камням за помощью и благодаря им узнавал имена выживших и погибших. По словам индейцев, информация всегда была точной.
О другом виде гадания колдовскими камнями рассказал сиу Сийяка. Однажды он был в военном походе, и Стоящий Лось воззвал к камням, чтобы они указали им местонахождение врагов. Стоящий Лось провел определенные церемонии, после чего сказал: «Рано утром вы встретите одинокого мужчину и убьете его. Прежде чем увидеть врага, вы встретите волка, бредущего с севера. Пусть каждый из вас помолится ему, называя дедушкой и прося возможности посчитать «ку». Вы также увидите огромную ворону, летящую к вам с севера. Пусть каждый помолится ей. После этого вы встретите одинокого врага, идущего с севера, и убьете его». Так оно и случилось. Враг оказался разведчиком военного отряда манданов и арикаров.
Не меньшее значение придавалось гаданиям на барсучьей крови. Железная Раковина, сиу: «Когда воин убивает барсука, если он перевернет его на спину, разрежет грудь и аккуратно вынет внутренности, чтобы кровь осталась в тушке, то после того, как она загустеет, он может взглянуть на нее и увидеть свое отражение. Если он видит себя таким, как есть, то умрет молодым. Но если видит себя стариком с седыми волосами, то восклицает «Хайе! Хайе!», благодаря духов. Теперь он знает, что может рисковать ради многих «ку» и проживет долго». Кроу гадали на смеси барсучьей и бизоньей крови, и если воин видел в отражении свое лицо изборожденным морщинами, все было хорошо, но если его голова была скальпированной, его ожидала беда. По словам Серого Быка, в годы его молодости люди обычно боялись заниматься такой ворожбой, но те, кто видел себя в отражении старым, становились очень смелыми.
В различных племенах встречались люди, обладавшие способностями предсказывать будущее. Получали они их в видениях от животных, птиц или иных существ. Некоторые люди умели призвать духов-покровителей и попросить у них совета или необходимую информацию. Достигалось это различными методами и зачастую в присутствии множества людей. У шайенов человек разворачивал свою священную связку, певцы пели колдовские песни, костер постепенно гас, и в палатке становилось темно. Прежде чем костер гас, человеку связывали пальцы ног и рук друг с другом, а затем ноги и руки. Люди слышали в темноте странные голоса, говорящие со связанным, а когда духи уходили, разводился костер, и оказывалось, что человек развязан, а кожаные веревки лежат на земле. Считалось, что его развязали духи. После этого человек передавал слова духов.
Введение в трансовое состояние для получения необходимой информации широко применялось в разных племенах. Кроу вспоминали, как однажды, перед нападением на крупный отряд сиу, Горный Ветер закричал собиравшимся атаковать воинам: «Подождите!» Он поднял свой окаймленный перьями щит над головой и начал распевать колдовскую песнь. Пропев ее четырежды, он зашатался, подобно человеку, у которого кружится голова, и тихо запел, обращаясь к духам-покровителям, направив лицо в сторону восходящего солнца. Щит его двигался и колебался, как двигается рука человека, спрашивающего на языке жестов: «Что?» Продолжая шатаясь двигаться на восток, как слепец в незнакомой стране, он вопрошал солнце: «Что произойдет?» Неожиданно он выронил щит, и тот упал на землю лицевой стороной. Когда Горный Ветер взял его, то не стал переворачивать, а поднял до уровня груди лицевой стороной вниз. Он держал его на этом уровне, держал твердо, а все кроу неотрывно следили за щитом, едва улавливая звуки колдовской песни Горного Ветра, пока со щита не слетело орлиное перо и не поплыло в воздухе к земле. Затем шаман перевернул щит и посмотрел на его поверхность. «Я вижу много скальпов сиу, – произнес он голосом только что проснувшегося человека. – И много лошадей, больше сотни. Но один великий воин не возвращается вместе с нами». Затем начал петь вождь Длинная Лошадь: «Сегодня один из нас не вернется домой. Вы все гадаете, кто это может быть. Я вижу, как великая тьма приближается с востока. Она не скоро достигнет нашей страны, но когда-нибудь скроет ее от нашего народа. Я не хочу дожить до того дня, когда произойдут надвигающиеся перемены. Не бойтесь за себя. Это я не вернусь сегодня с вами домой. Не печальтесь. Помните – ничто не вечно, кроме Высшего и Нижнего». В последовавшем бою кроу победили и рассеяли врагов. А предсказание Горного Ветра и Длинной Лошади… «Длинная Лошадь хорошо знал, что именно он был пером, упавшим со щита Горного Ветра, – вспоминал один из участников той битвы. – Никогда не забуду, как опечалила меня его песнь и что мы чувствовали, пока везли его тело домой».
Очень жестокий способ получения сведений о будущем существовал у омахов. Одним из компонентов Священной Связки Войны, который шаман давал предводителю отряда в военный поход, была волчья шкура. Именно ее использовали для того, чтобы узнать, как будут развиваться дальнейшие события, местонахождение врага и т. п. Шкуру мочили в воде, после чего наматывали на шею одному из воинов, который сидел на земле, поддерживаемый со спины другим участником похода. Два воина брались за концы волчьей шкуры и аккуратно затягивали ее на шее товарища, пока он не терял сознание. Считалось, что в бессознательном состоянии он способен заглянуть в будущее, осмотреть территорию и ее жителей, а также предсказать, что произойдет с военным отрядом. Сообщалось, что подобная практика использовалась и у виннебагов, только они использовали шкурку выдры.
Самый известный случай предсказания индейцем предстоящей битвы и ее последствий произошел 14 июня 1876 года, и свидетелями его стали несколько тысяч человек из разных племен. Война между США и союзом сиу и шайенов была в самом разгаре. Летом сиу провели на реке Роузбад ежегодную церемонию Пляски Солнца. Незадолго до этого вождь сиу Сидящий Бык дал. обет принести в жертву Великому Духу свою плоть. Во время церемонии он, обнаженный до пояса, вышел к священному шесту и сел, прислонившись к нему спиной. Помощник шилом протыкал кожу на руке, оттягивал ее, а затем срезал острым ножом. С каждой руки он срезал по пятьдесят кусочков кожи, после чего Сидящий Бык, истекая кровью, танцевал до полудня следующего дня. В итоге он настолько устал, что едва держался на ногах, и индейцы уложили его на землю. Когда Сидящий Бык пришел в себя, то сообщил, что ему было видение, в котором он услышал голос: «Я даю тебе их, потому что они не имеют ушей». Он посмотрел вверх и увидел множество конных солдат, падающих вниз головой на его лагерь. Значение этих символов было понятно всем краснокожим – приближаются солдаты, которые не слышат, что индейцы не хотят войны, и нападают на них без причины. Все они будут убиты. Утром 25 июня 1876 года более двухсот солдат генерала Кастера неожиданно атаковали объединенный лагерь сиу и шайенов на р. Литтл-Бигхорн. Ни один из них не дожил до вечера – индейцы убили их всех. Америка была в шоке. Никогда в войнах с индейцами Дикого Запада она не терпела такого сокрушительного поражения. В историю оно вошло как Битва на Литтл-Бигхорн.
Глава 6Военный отряд в пути
Отправляться в путь пешими или на лошадях – у большинства племен это зависело от цели военной экспедиции. Пешие отряды уходили в набеги за лошадьми, а конные – в рейды за скальпами.
Индейцы подтверждали, что пешим воинам в сравнении с конными было проще скрытно пробираться по вражеской территории. Но в случае неожиданного столкновения с превосходящими силами противника пешие имели меньше шансов на спасение. Конный отряд передвигался быстрее. Пешие воины при хорошей погоде проходили около 25 миль в сутки, тогда как конный отряд проделывал путь более 50 миль.
В поздние годы конные отряды стали более распространенными. Враждебным индейцам было проще ускользать от армейских патрулей, а тем, кто жил в резервациях, легче избегать представителей властей, пытавшихся закончить межплеменные войны и положить конец набегам за лошадьми. Например, от старого пиеганского агентства на Баджер-Крик до лагерей кроу к югу от Йеллоустона пеший поход занимал от 16 до 28 дней, тогда как конный отряд добирался до них за 8—12. По словам Хвоста Ласки: «Обычно уже на восьмой день наши разведчики находили лагерь кроу. На девятый мы забирали их лошадей».
Военный отряд не обязательно был только пешим или только конным. Случалось, что часть воинов в конном отряде была пешей, или отряд из двух десятков воинов имел при себе одну лошадь, на которой перевозили запасные мокасины, бизоньи накидки и провиант для всего отряда. Кайовы и команчи были единственными племенами Равнин, чьи воины практически всегда отправлялись в набеги за лошадьми и рейды за скальпами верхом. Маленькие пешие кайовские отряды были вынужденными – их составляли юноши из бедных семей. Перед проникновением во вражеский лагерь лошадей оставляли у базовой стоянки под охраной одного-двух молодых и менее опытных воинов, а остальные уходили за добычей пешими.
Один из белых современников, хорошо знавший жизнь и обычаи краснокожих, писал: «Человек, не знакомый с Западом ранних времен и индейцами того периода, не сможет представить себе всех сложностей и невзгод, выпадавших на долю членов военного отряда.
Пеший военный отряд гровантров
Дабы понять их в полной мере, он должен был бы следовать за предводителем изо дня в день на протяжении сотен миль по знойной или промерзшей равнине. Пешком, тяжело нагруженные поклажей, проходящие от 20 до 75 миль в день, покрывавшиеся волдырями под раскаленным солнцем, мокшие под промозглым дождем или задыхающиеся от удушающей пыли, часто со сбитыми в кровь ногами, в течение многих часов мучившиеся от голода и жажды, беспрекословно подчиняющиеся приказам предводителя, напуганные снами и дурными знамениями и подвергающие свои жизни смертельной опасности, страдания воинов отряда – физические и духовные – были таковы, что могли ужаснуть любого, кроме тех, чьи сердца были отважны».