«большим колдовством».
Техника снятия скальпа достаточно проста. Левой рукой воин хватал волосы на темени врага, немного приподнимал голову от земли и ножом, который он держал в правой руке, одним круговым движением отделял кожу от черепа. Как правило, к тому моменту скальпируемый был уже мертв, хотя случаи скальпирования живых противников также не были редкостью. Джефферсон утверждал, что равнинные кри отрывали скальп, вцепившись в него зубами, но это скорее преувеличение.
Берландье так описал, метод команчей: «Чтобы снять скальп, они переворачивают труп на живот, хватают его за волосы и режут кожу головы по кругу. Затем они наступают на шею и коротким, резким движением отрывают скальп». Во время одной из стычек старый солдат предложил некоему французу скальпировать убитого выстрелом в голову индейца. Француз, посчитав, что это установившаяся процедура, полоснул ножом по краям скальпа, ухватился за волосы и потянул, но скальп, к его удивлению, держался крепко. «Дергай сильнее», – поучал новоявленный инструктор. После сильного рывка скальп оказался у него в руке с прилипшими к нему кусочками раздробленного черепа, а кровь и мозги перепачкали лицо. «Больше никогда не стану скальпировать ни одного индейца», – воскликнул француз. Вильям Томпсон, скальпированный шайенами в августе 1867 года, отмечал характерный звук при снятии скальпа – своеобразный хлопок, похожий на хлопок лопающегося пузыря.
По словам Ричарда Доджа, с индейцев, носивших скальповую прядь, срезали именно ее, а с тех, кто не заплетал пряди, снимали любую часть, попавшую под руку. При этом с первых якобы можно было снять только один скальп, тогда как со вторых – сколько угодно.
Индейцы были мастерами скальпирования. У шайенов самой храброй формой скальпирования считалось снять скальп с живого врага. Командир скаутов пауни Лютер Норт рассказал о случае, свидетелем которого он стал 18 июня 1862 года во время нападения отряда сиу на поселение пауни. Один из воинов погнался за женщиной пауни, пытавшейся убежать к находившемуся неподалеку торговому посту, где укрылось несколько белых людей. Не обращая внимания на ружейный огонь со стороны бледнолицых, сиу подскакал к бегущей женщине, левой рукой схватил ее за волосы и, не слезая с коня, скальпировал несчастную ножом, который держал в правой руке. Издав военный клич, дикий воин повернул скакуна и помчался прочь. Возможно, эта несчастная женщина осталась жива, поскольку индейцы зачастую в пылу сражения не теряли времени на то, чтобы добить скальпированного противника, а устремлялись дальше. Шайен Серый Ястреб, рассказывая о битве с пауни, произошедшей в том же году, упомянул, как они «проскакали мимо пауни, который был скальпирован и пытался подняться, упираясь руками в землю».
Иногда случались казусы. В одной из ранних стычек с белыми воин осейджей ранил офицера. Когда тот упал, юноша бросился к нему, схватил его за белые волосы и выхватил нож, намереваясь скальпировать. Ему было невдомек, что роскошные волосы офицера были всего лишь париком! Прежде чем осейдж успел воспользоваться ножом, раненый вскочил на ноги и бросился наутек, оставив молодого индейца стоять разинув рот, крепко сжимая в руке белый парик. Юноша был настолько поражен необычайным спасением офицера, что даже забыл выстрелить вслед удаляющейся фигуре, а парик сразу стал, его «вакон» (магическим талисманом). С тех пор воин всегда прикреплял этот белый парик к своему роучу и считал, что, пока носит его в битвах, с ним не может случиться ничего плохого. Впоследствии он стал вождем осейджей и был известен под именем Белые Волосы (Пахуска). Умер он в 1808 году.
Многие современники отмечали, что индейцы никогда не скальпировали людей, покончивших жизнь самоубийством. Они даже старались не касаться их тел. Также не снимали скальпов с чернокожих солдат, говоря, что скальп негра представляет собой «слишком дурное колдовство».
Сержант Райян в своих воспоминаниях отмечал, что, когда находили труп скальпированного солдата, индейские скауты, осмотрев его, могли сразу сказать, воин какого племени сделал это. Он утверждал, что каждое племя имело собственную манеру срезания скальпа – в виде овала, квадрата, треугольника и т. п. Так, снятый шайенами скальп Вильяма Томпсона, изученный репортером Стэнли, был прямоугольным – около 23 см в длину и 4 см в ширину. Однако кажется маловероятным, что воины в пылу сражения действительно придерживались основ геометрии. К тому же автору не удалось найти подтверждения этому в каких-либо других источниках, кроме упоминания Джорджа Белдена о том, что индейцы разных племен «скальпируют людей по-разному». К сожалению, он не объясняет, что имеется в виду, и, возможно, его слова относятся к технике скальпирования. Колин Тэйлор обратил внимание, что на некоторых пиктографиях черноногих скальпы изображаются в форме прямоугольника. Но еще Альфред Кребер отмечал, что в сознании индейцев круг имел глубокую связь со священным для них числом четыре, и многие по природе своей круглые объекты (озера, ямы и т. п.) изображались в виде четырехугольника. А потому информацию о прямоугольных скальпах можно отнести лишь к странностям изобразительного искусства некоторых членов племени. Кроме того, черноногие на протяжении нескольких десятилетий первой половины XIX века вели жесточайшую войну с евро-американцами, которые, несомненно, не обошли бы стороной необычный метод скальпирования.
Может сложиться неверное впечатление, что снятие скальпа с поверженного врага было настолько привычной для индейцев процедурой, что они переносили ее легко и непринужденно. В отношении бывалых воинов, это, несомненно, верно. Но новички не всегда могли оставаться хладнокровными. Ле Форж отмечал, что несколько раз видел, как после скальпирования воин начинал себя странно вести, казался нервозным. Дважды он был свидетелем того, как снимавших скальп воинов рвало. Во всех племенах будущих воинов готовили к этому процессу с юных лет. Мальчики манданов во время детских военных игр под присмотром взрослых воинов прикрепляли к голове пучки травы. По правилам игры «убитый» противник падал, а победитель ставил на его тело ногу, выхватывал из-за пояса безопасный деревянный нож и одним движением «срезал» травяной «скальп».
Роберт Кэмпбелл много лет помнил свое впечатление от того, как трапперы-ирокезы скальпировали в Скалистых горах убитых ими черноногих: «Это было ужасно!» Кентуккиец Дэвис, поселившийся в 1823 году на р. Колорадо в Техасе, писал знакомой в Луисвилл, что после убийства нескольких краснокожих решился скальпировать индейца. Он сообщал, что кожа с человеческой головы такая толстая и «выглядит столь ужасно, что от одной мысли о ней у него едва не застывает кровь в жилах».
Что чувствовал человек, подвергшийся скальпированию, описал Делос Санбертсон, лишившийся скальпа во время нападения солдат на лагерь мирных шайенов вождя Черный Котел на р. Вашита в 1868 году: «Индеец наступил мне одной ногой на грудь, а рукой собрал, в горсть мои волосы у макушки. Он не особо деликатничал, а дергал мою голову и так и сяк, сжимая, как Сатана. Мои глаза были приоткрыты, и я видел бисерные орнаменты и бахрому его леггин. Неожиданно я почувствовал ужасающую боль от острия, режущего плоть вокруг головы, а затем мне показалось, что голову оторвали. Никогда в жизни не чувствовал такой боли – будто вырвали мозги. Я провалялся без чувств два или три дня, а затем пришел в себя и обнаружил, что теперь у меня самая болезненная голова во всем человечестве». Но едва ли стоит жалеть этого негодяя, который так описывал само нападение: «Эти твари забирались в ямы и прятались за скалами – везде, где могли найти место (для укрытия. – Авт.)… Мы стреляли каждый раз, когда могли узреть макушку, и стреляли в женщин – там их было множество – также легко, как и в мужчин. Мы же пришли, чтобы стереть с лица земли всю эту банду». Индейцы «банды» были мирными, и лишь наличие поблизости лагерей других племен предотвратило всеобщую резню. Санбертсон забыл упомянуть, что среди убитых солдатами было еще и много детей… В тот раз генерал Джордж Кастер, командовавший нападением, совершил свою типичную ошибку, не проведя предварительной разведки. В следующий раз, в 1876 году на р. Литтл-Бигхорн, во время нападения на лагеря враждебных сиу и шайенов, та же ошибка стоила жизни ему и паре сотен его солдат.
Сама по себе процедура скальпирования не была смертельной. В бозменской газете «Times» от 16 июля 1876 года напечатана история Германа Ганзио, атакованного индейцами в Черных Холмах. Он был скальпирован живьем. По словам репортера, его голова представляла собой сплошную массу болячек. Делос Санбертсон спустя некоторое время после того, как «благополучно» лишился скальпа, отправился в Ларами и попытался вырастить волосы на своем черепе, однако, как он жаловался: «Никакое лечение не помогает пока сделать так, чтобы волосы на этом месте снова росли».
Количество переживших скальпирование белых людей на фронтире было так велико, что Джеймс Робертсон из Нэшвилла, штат Теннеси, опубликовал в «Philadelphia Medical and Physical Journal» статью «Заметки о лечении скальпированной головы», в которой ссылался на многочисленные случаи успешного лечения.
Обработка скальпа проводилась так скоро, как позволяли условия, по возможности в тот же день. Это была ритуальная процедура, и молодых воинов обучали ей. Сперва осуществлялось окуривание и произносилась молитва, после чего начиналась работа. Кожу скоблили, очищали, а затем делали из ивового прута обруч чуть больше самого скальпа. Концы связывались сухожилием. Край вычищенного скальпа накладывался на обруч, прошивался нитками из сухожилий и растягивался на нем в процессе пришивания. У команчей порядок пришивания был следующим: восток, юг, запад и север – в том же направлении, в каком команчи входят в типи. Волосы умащались, расчесывались и прикреплялись к тонкому шесту. Другой конец шеста втыкался в землю, и скальп сушился на ветру. Вместо шеста могли использоваться копья, щиты и томагавки. Некоторые воины кроу натягивали трофей на обруч, соскребали ножом остатки плоти и углем зачерняли высушенный скальп. Впоследствии его держали на конце длинной палки.