Помимо рапортов о них о. Георгия (Шавельского)[426], имеется рассказ об этих собраниях А. Богословского[427].
Главным полевым священником Второй Маньчжурской армии 13 (15) октября 1904 г. был назначен о. Александр (Журавский) (брат Корнилия (Журавского).
На положенные по штату должности при управлении полевого главного священника Второй Маньчжурской армии назначены тогда же: священником для командировок – священник Оранской Свято-Троицкой артиллерийской церкви Иаков (Соколов) (в 1905 г. награжден саном протоиерея), диаконом – диакон церкви севастопольского Братского кладбища Иоанн (Быстряков), секретарем – причисленный к канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода сверх штата кандидат богословия Иван Павлов, псаломщиками – псаломщик Сергиевского всей артиллерии собора Павел Воинов, окончивший курс Витебской духовной семинарии Николай Бернадский и бывший воспитанник Владимирской духовной семинарии Василий Поспехов.
14 марта 1905 г. о. Иаков (Соколов) был эвакуирован по болезни, а вместо него назначен священник Сухумской епархии Николай (Васильев).
О. Александр (Журавский) был человеком весьма незаурядным. Ему было уже за пятьдесят. Поступив в Московскую духовную академию в 1883 г., он не окончил курса и в 1884 г. начал служить народным учителем Витебской губернии, а с 1885 г. стал священником в Полоцкой епархии.
Перейдя в ведомство военного духовенства, в 1895 г. о. Александр и получает назначение при управлении 4-й стрелковой бригады, а в 1897 г. – священником Охранной стражи КВЖД.
26 декабря 1897 г. с первым эшелоном Охранной стражи пароходом из Одессы о. Александр прибыл во Владивосток. Вторым священником Охранной стражи 29 декабря 1898 г. был поставлен Стефан (Белинский)[428]. Первым делом о. Александра стало строительство храма в Харбине. Свято-Николаевская церковь был заложена в Новом Харбине 1 октября 1899 г. С 1900 г. о. Александр служил настоятелем этой церкви.
О. Александр был одним из немногих священников, имевших военный опыт. Он участвовал «в делах против китайцев», и во время боевой операции при станции Радде (11–21 июля 1900 г.) утешал «раненых и умирающих воинов во время 24-х дневного боя под Ажеха» прямо под огнем противника[429].
5 декабря 1901 г. по распоряжению протопресвитера о. Александр (Журавский) был поставлен благочинным над духовенством бывшей Охранной стражи, получил благословение на освящение построенных храмов, для чего получил антиминсы у преосвященного епископа Евсевия. Совместно с другими священниками совершил освящение храмов в Даляне (1901 г.), Бухэду (11 декабря 1902 г.), и ст. Пограничная (21 дек. 1902 г.). Храмы были освящены с поминовением за службой местного правящего архиерея – преосвященного Иннокентия, епископа Переяславского, начальника Российской духовной миссии в Пекине.
Таким образом, о. Александр был хорошо знаком и с местностью, и с обычаями, знал и епархиальное начальство. Очевидно, ему удалось наладить отношения не только с ближайшими сослуживцами, но и со священнослужителями Второй армии в целом. Во всяком случае, никаких жалоб или претензий друг к другу у них не было.
Главным полевым священником Третьей Маньчжурской армии 12 ноября 1904 г. указом Святейшего Синода был назначен настоятель ковенского крепостного Петропавловского собора протоиерей Николай (Каллистов).
При управлении полевого главного священника Третьей Маньчжурской армии назначены: священником для командировок – священник Пензенской епархии Архипп (Тышко), диаконом – диакон Николаевского Адмиралтейского собора Петр (Стороженко), секретарем – причисленный к канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода сверх штата кандидат богословия Косма Дегтярев, псаломщиками – псаломщики севастопольского Адмиралтейского собора Димитрий Белосельский, новогеоргиевского военного госпиталя Константин Никифоровский и заштатный псаломщик Санкт-Петербургской епархии Павел Успенский.
Николай Александрович Каллистов был намного старше о. Голубева – он родился 18 октября 1845 г., и к началу войны ему уже шел 59 год. По окончании Костромской духовной семинарии 8 ноября 1868 г. он был рукоположен и поставлен священником в Воскресенскую церковь села Кужбал Кологривского уезда Костромской губернии.
Надолго о. Николай там не задержался – 25 июня 1873 г. по прошению перемещен в г. Галич, в Васильевскую церковь. 31 декабря 1874 г. назначен законоучителем во 2-е городское приходское училище. 2 августа 1875 г. определен к церкви Озургетской военно-местной кадровой команды, куда прибыл 26 сентября 1875 г. С 20 ноября 1875 г. по 15 июля 1876 г. преподавал латинский и греческий языки в духовном училище в г. Озургетах. По прошению переведен 21 июля 1876 г. к церкви Потийской военно-местной команды.
Здесь его застала Русско-турецкая война1877–1878 гг.
О. Каллистов участвовал в делах против неприятеля. В составе войск Рионского края в перестрелках при реке Малтакве и при бомбардировке потийских берегов, батарей и укреплений 23 апреля 1877 г., был в походах в пределах Турции в составе Эриванского отряда с 1 июня 1878 г. по 25 ноября 1878 г. при 4-й сводной кавалерийской дивизии. С 15 апреля 1878 г. исполнял обязанности священника при военно-временном № 46 госпитале. 6 мая 1878 г. переведен настоятелем шушенской крепостной церкви, зачислен в списки 12 мая.
22 мая 1878 г. прикомандирован к 18-му драгунскому Переяславскому полку. 16 ноября 1878 г. переведен в 15-й гренадерский Тифлисский полк. 25 декабря 1878 г. назначен законоучителем учебной команды Кавказской гренадерской артиллерийской бригады.
Указом Святейшего Синода от 29 марта и 21 апреля 1883 г. возведен в сан протоиерея с возложением набедренника.
С 1887 г. о. Николай поставлен священником 152-го пехотного Владикавказского полка, 18 июня 1887 г. назначен благочинным 38-й пехотной дивизии, где служил до 1891 г. С 1891 г. переводится в 73-й пехотный Крымский полк, а с 1895 г. поставлен настоятелем ковенского военно-крепостного собора и благочинным церквей ковенской крепости[430].
С 1893 г. он регулярно ездил в Петербург, не пропустив ни одного братского собрания при протопресвитере. На собрании 23 октября 1895 г. выступил с предложением основать «Братство ревнителей веры и благотворения в г. Ковно» с религиозно-просветительной и благотворительной целью. Это была поистине замечательная идея – протопресвитер очень благоволил всем благотворительным инициативам «с мест», а вскоре братство получило покровительство высочайших особ, и отчеты о деятельности братства начинают публиковаться в «Вестнике военного духовенства».
С началом Русско-японской войны о. Каллистов обращается к протопресвитеру и получает назначение на фронт.
Отношения с сослуживцами у о. Николая (Каллистова) не сложились с самого начала, однако скандал разразился только весной 1905 г.
5 апреля 1905 г. о. Косма (Дегтярев) написал письмо, в котором обвинял о. Каллистова: «Приходится не только терпеть ежедневные, ежечасные оскорбления, издевательства и т. п. <…> мы все члены управления <…> находимся в подчинении у его денщика и зависимости от каприза, хамства этого лучшего его ковенского друга, наперсника, советчика во всех решительно делах; ему даются на просмотр бумаги и письма <…> приходится постоянно подвергаться физическим страданиям <…> С 1-го февраля – дня моего приезда, по 15, сам устроившись с денщиком очень хорошо, заставил меня прожить буквально на морозе и впроголодь – “чтобы я привык к условиям военного времени”, – в результате у меня сильный острый ревматизм. <…> С 18–24 февраля пришлось опять прожить под открытым небом <…> мы <…> по его приказанию должны были все время быть на самом вокзале, а чтобы не вздумал кто-нибудь уйти на ночь, являлся по ночам “проверять посты”. Вокзал в Мукдене очень маленький и при царившей в нем в эти дни сутолоке часто негде было даже стоять. <…> Вещей своих я еще не получил, держу на вокзале в Харбине. Здесь (в дер. Чандзявоцы. – Л.Ж.) у меня только кровать и тощий чемоданчик – всего пуда 2 (по положению имею право на 4), но и эти вещи при каждом переезде лошадьми подвергаются риску быть брошенными»[431].
Таким образом, большинство претензий было связано с тяготами походной жизни, и, в частности, с моментом эвакуации церковного имущества из Мукдена.
Адресатом письма был какой-то покровитель о Космы (Дегтярева), но в письме нет личного обращения. Очевидно, получатель письма сам переслал его протопресвитеру, но без каких-либо комментариев. Вскоре о. Косма (Дегтярев) получил другое назначение – 11 апреля 1905 г. он был переведен в управление полевого главного казначейства Третьей Маньчжурской армии[432]. Письмо же повлекло за собой возбуждение служебного расследования. 30 апреля 1905 г., на основании предписания протопресвитера военного и морского духовенства № 5264, о. Голубев поручил о. Шавельскому выяснить обстоятельства дела.
К этому времени в управлении Третьей армии произошли еще кадровые изменения. 26 апреля 1905 г. о. Павел (Успенский) был уволен в отставку[433]. Очевидно, несогласный с этим решением, он подал жалобу, о которой упоминается в письме о. Космы (Дегтярева).
28 апреля 1905 г. священник для командировок о. Архип (Тышко) был переведен в 217-й пехотный Кромский полк на место эвакуированного с Дальнего Востока в Россию священника Петра (Разумова)[434]. На его место был назначен священник 200-го пехотного резервного Ижорского полка Николай (Поспехов).