Той же весной 1938 г. в Китай прибыли 26 летчиков эскадрильи истребителей И-16 белоруса капитана Е. М. Николаенко. В дальнейшем добавились еще несколько групп, в частности летом 1939 г. – летчиков-истребителей под командованием майора С. П. Супруна[114].
Так же, как в случае с Испанией, посланцев СССР окружала обстановка строжайшей секретности. К примеру, одна из групп летчиков добиралась до Алма-Аты поездом под видом команды спортобщества «Труд», будучи одетой в соответствующие спортивные костюмы.
Те из летчиков, которые имели опыт воздушной войны в Испании, где им пришлось противостоять асам из немецкого легиона «Кондор», чувствовали себя более уверенно: бомбардировщики смело пробирались в глубокие тылы японцев, истребители надежно прикрывали имевшие стратегическое значение крупные города Китая.
Советские летчики показали свое мастерство в воздушных боях под Нанкином, Уханем, Ханькоу, в других районах. Только в период обороны Уханя они потопили 92 и повредили 16 кораблей японских ВМС, сбили 47 самолетов противника. После Ханькоу, где японцы потеряли несколько своих известных воздушных асов, в Японии был объявлен траур[115].
За участие в оказании интернациональной помощи китайскому народу в период 1937–1941 гг. 14 советских военнослужащих (все – летчики) были удостоены звания Героя Советского Союза, двое из них – наши соотечественники А. Благовещенский и Е. Николаенко.
Алексей Сергеевич Благовещенский (1909–1994) родился в Бресте. В 1927 г. начал службу в Красной Армии. В 1928 г. окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, в 1929 г. -2-ю Краснознаменную военную школу летчиков в Борисоглебске. Служил в строевых частях ВВС в Брянске, с 1933 г. – в ВВС Тихоокеанского флота на Дальнем Востоке. За успехи в боевой подготовке в 1936 г. был награжден орденом Красной Звезды. С 1934 г. – летчик-испытатель НИИ ВВС. В совершенстве знал многие самолеты, отличался тем, что был хладнокровным в воздухе и владел виртуозной техникой пилотирования. С декабря 1937 г. по август 1938 г. добровольцем сражался в Китае. Эскадрилья под командованием капитана Благовещенского прибыла в Китай тремя группами. Истребители И-15 в разобранном виде транспортировали на автомашинах до г. Хами в провинции Синьцзян, где собрали, облетали, затем воздушным путем переправили в Ланьчжоу, а оттуда к месту базирования в Наньчан, который вместе с Ханькоу являлся центром базирования советской авиации после падения Нанкина. Японское командование по разведывательным каналам получило донесение о новом пополнении китайских ВВС и решило, используя внезапность, ударить одновременно по всем аэродромам. Предвидя это, военные советники из СССР предложили заранее серьезно подготовиться к возможному налету противника, однако китайцы оставили это предложение без внимания. В данной ситуации Благовещенский решил действовать самостоятельно: на своем аэродроме он приказал рассредоточить самолеты, подготовив их к взлету со стоянки. Проведя инструктаж летчиков, создав боевые расчеты, он, отобрав самых подготовленных пилотов, занял место в кабине истребителя. Расчет нашего земляка оправдал себя: в то время, как японская авиация нанесла ощутимый урон китайским наземным объектам, без потерь остался лишь аэродром в Наньчане.
18 февраля 1938 г. Благовещенский сбил самолет командира японской группы истребителей, оказавшегося известным асом, которого называли «непобедимым королем воздуха». Как шутили летчики – «снял с него корону, вместе с головой». Получив с постов наблюдения сведения о появлении самолетов противника, группа истребителей во главе с Благовещенским вылетела навстречу. Все было разработано детально: маршрут полета, тактика боя, способы взаимной поддержки и выручки. Чтобы не обнаружить себя до времени, самолеты шли над малонаселенной местностью. В районе встречи с противником советские летчики быстро развернулись и ударили со стороны солнца в хвост японской колонны. Специально выделенная группа связала боем истребителей сопровождения противника, остальные вступили в бой с бомбардировщиками. Бой с самого начала принял стремительный, маневренный характер. Не выдержав удара, японские бомбардировщики беспорядочно сбросили груз и повернули обратно. Японцы потеряли в этот день 15 бомбардировщиков и 4 истребителя. Две советские машины тоже были подбиты, но летчикам удалось спастись, выпрыгнув с парашютами.
В одном из боев Благовещенский обратил внимание на японский самолет, отличавшийся от остальных красными полосами, нарисованными вдоль фюзеляжа. Поняв, что это флагман, он, не раздумывая, атаковал японца. Однако тот сумел сманеврировать, уклониться от прицельной очереди из пулемета, а потом, сделав разворот, сам пошел в атаку, намереваясь ударить по советскому самолету сзади. В ответ наш земляк, выполнив крутой вираж, описал в небе кривую и точно вышел в хвост японскому флагману. Короткая очередь вспорола обшивку неприятельского истребителя, но он продолжал держаться в воздухе. Японцы, заметив, что их ведущий в беде, кинулись на помощь. Теперь пришлось защищаться Благовещенскому и на время отступить от краснополосатой машины. Двое товарищей сумели отсечь японца огнем.
«Такая меня досада взяла, – рассказывал потом Благовещенский, – что я готов был винтом рубануть полосатого дьявола. Дважды по нему стрелял, а он живой. Улучив момент, когда мы снова оказались один на один, я бросился на лидера сверху, сбоку и выпустил весь оставшийся боезапас. Очередь пришлась по кабине». Японский самолет, круто планируя, снизился над залитым водой рисовым полем и при посадке перевернулся. На следующий день в японских газетах был опубликован портрет сбитого аса в траурной рамке и подробное описание его былых заслуг. Благовещенский тоже пострадал в этом бою. Пуля задела его левый бок. Разбитой оказалась и приборная доска. Спасла Алексея Сергеевича бронеспинка, установленная в самолете накануне вылета.
Сослуживцы по Китаю вспоминали Благовещенского как командира с непререкаемым авторитетом, который показывал в бою личный пример храбрости и отваги. Он всегда искал что-то новое, рациональное и твердо внедрял это в жизнь. Так, по его приказу с самолетов сняли аккумуляторы, а моторы стали запускать наземными средствами, поскольку Благовещенский считал аккумулятор лишним грузом, обузой в бою. По его же указанию в кабину каждого самолета поставили бронеспинку. Это намного усилило живучесть машин и надежно предохраняло летчиков от пуль. Чтобы предотвратить внезапное воздушное нападение противника, летчики с утра до вечера находились с парашютами у своих самолетов. Здесь же были техники и механики. Самолет самого Благовещенского стоял рядом с командным пунктом. Достаточно было поступить сигналу о появлении противника, как на вышке взвивался синий флаг, означающий тревогу. Алексей Сергеевич взлетал обычно первым, за ним поднимались остальные. Запомнились сослуживцам и бытовые эпизоды. Наш земляк носил вязаный свитер, серую замшевую куртку, которая в одном из боев была основательно испорчена. Механик хотел починить ее, но Алексей Сергеевич отказался со словами: «Что ты, милый! С заплатой я буду ходить как оборванец, а тут боевая отметина. Чувствуешь разницу?» – и весело рассмеялся. У Благовещенского были широкие, как у запорожца, брюки. Когда его однажды спросили, почему он отдает предпочтение такой моде, Алексей Сергеевич вполне серьезно ответил: «Чтобы подчиненные не видели, как у меня дрожат колени, когда бывает страшно».
По словам бывшего комиссара группы советских летчиков в Китае генерала А. Г. Рытова: «Самолеты, особенно истребители, А. С. Благовещенский знал в совершенстве, поражал всех удивительным хладнокровием в воздухе, виртуозной техникой пилотирования. Не один раз при испытании новых машин он попадал в ситуации, когда гибель казалась неминуемой. Однако быстрая реакция, выдержка, точный расчет, безупречное мастерство всегда помогали ему выходить победителем»[116].
Командир Наньчанской истребительной авиагруппы капитан А. Благовещенский совершил, по данным его летной книжки, 73 боевых вылета, провел 11 воздушных боев, уничтожил лично 7 и в группе более 20 самолетов противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 ноября 1938 г. Благовещенскому было присвоено звание Героя Советского Союза «за образцовое выполнение специальных заданий правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза и за проявленное геройство»[117]и вручена медаль «Золотая Звезда» под номером 107. Он был награжден также орденом Красного Знамени и китайским орденом. Таким образом, Благовещенский стал первым нашим земляком-летчиком, удостоенным высокого звания Героя Советского Союза.
Затем были воздушные бои в ходе советско-японского вооруженного конфликта на озере Хасан. В октябре 1938 г. – январе
1939 г. Благовещенский находился на летно-испытательной работе в НИИ ВВС, участвовал в отработке элементов воздушного боя на истребителях с учетом боевого опыта, приобретенного в Китае. В 1939 г. окончил Курсы усовершенствования командного состава при Академии Генерального штаба РККА, затем участвовал в войне с Финляндией, командуя 54-й истребительной авиабригадой Ленинградского военного округа. С апреля 1940 г. командовал истребительной авиабригадой ПВО в Баку, затем – 27-й авиадивизией Закавказского военного округа. В июне 1940 г. ему было присвоено звание генерал-майора авиации.
С января 1941 г. – заместитель командующего ВВС Дальневосточного фронта, в 1942 г. по личной просьбе был назначен командиром 2-го истребительного авиакорпуса. Сражался на Калининском, 1-м Прибалтийском, Ленинградском, 1-м Украинском, 3-м Белорусском фронтах, освобождал родную Беларусь. В 1943 г. стал генерал-лейтенантом авиации.
В 1949 г. назначен начальником Управления испытаний самолетов Государственного Краснознаменного научно-испытательного института ВВС. В 1950 г. получил звание летчика-испытателя 1-го класса. В 1951 г. возглавил группу летчиков-испытателей, которая участвовала в Корейской войне. С 1952 г. – начальник НИИ ВВС. Награжден орденами Ленина (2), Октябрьской Революции, Красного Знамени (3), Суворова II степени, Кутузова II степени, Богдана Хмельницкого II степени, Отечественной войны I степени (2), Красной Звезды (2), медалями