Китайская оккупация вызвала сопротивление монгольских патриотов. В конце 1919 г. в столице Монголии Урге (совр. Улан-Батор) возникли две первые подпольные антикитайские группы, в которые входили представители разных сословий. Их участниками были будущие лидеры монгольской революции Д. Сухэ-Батор и X. Чойбалсан, которые начали организацию партизанских отрядов. 25 июля 1920 г. обе группы объединились в Монгольскую народную партию (МНИ), принявшую манифест о намерениях: лишить монгольскую знать наследственных привилегий, заменить монархию народным правительством и обратиться к Советской России за военной помощью. Последнее было тем более актуально, что помимо китайской оккупации на монгольскую землю надвинулась еще одна серьезная опасность.
3.1. Боевые действия против белогвардейских войск
К середине 1920 г. накопили значительные силы избежавшие полного разгрома в ходе Гражданской войны части Южной армии адмирала А. В. Колчака, сосредоточившиеся у границы с Китаем. Это произошло за счет присоединившихся к ним разрозненных белых отрядов, а также прямой финансовой поддержки Японии, которая надеялась с помощью русских белогвардейцев не только закрепиться в китайской провинции Синьцзян, но также изгнать китайцев из Монголии и, став полновластными хозяевами этой страны, развернуть широкую интервенцию против советского Дальнего Востока.
В августе 1920 г. белый атаман Г. М. Семенов, активный проводник планов Японии по созданию Великой Монголии на территории от Тибета до озера Байкал и от Синьцзяна до Хинганских гор, которому 4 января 1920 г. адмирал Колчак передал всю полноту военной и гражданской власти «на территории Российской восточной окраины», т. е. в Забайкалье и Приморье, с санкции японского оккупационного командования на Дальнем Востоке направил в Монголию так называемую Конно-азиатскую дивизию генерал-лейтенанта Р. Ф. Унгерн фон Штернберга, преследуя далеко идущие цели превратить монгольскую землю в военный плацдарм для захвата советской территории вплоть до Сибирской железнодорожной магистрали. Наиболее боеспособную часть дивизии составляли забайкальские казаки, но в ней служили также буряты, монголы, китайцы, поэтому дивизия и носила такое название. Главное преимущество унгерновцев заключалось в их подвижности. Обладая большим количеством лошадей (не менее двух на каждого всадника), они широко маневрировали, совершали многокилометровые переходы, предпринимали внезапные и стремительные атаки.
В середине сентября войска барона Унгерна приблизились к Урге, занятой тогда китайским гарнизоном. В это время делегация МНП находилась в Москве, где имела ряд встреч с представителями Коминтерна и советскими руководителями, включая В. И. Ленина, в ходе которых обратилась с просьбой об оказании военной помощи. 10 ноября монгольские делегаты были уведомлены о положительном решении советского правительства. Но вскоре было получено сообщение, что китайский гарнизон Урги успешно отразил штурм, и 28 ноября решение о походе в Монголию частей Красной Армии отменили.
Однако 4 февраля 1921 г., после ожесточенных боев, войскам Унгерна все-таки удалось захватить Ургу и установить жестокий режим военной диктатуры. Это сразу же скорректировало планы советской стороны: несмотря на то, что она сама находилась еще в состоянии Гражданской войны, на пленарной сессии Коминтерна в Иркутске 10 февраля 1921 г. была принята резолюция об оказании помощи в борьбе монгольского народа за свободу и независимость силами частей Красной Армии, а также деньгами, оружием и военными инструкторами.
Как известно, в это время Советская Республика переживала практически полную дипломатическую изоляцию. Надежды на быстрое осуществление мировой революции рухнули, на первый план выдвинулась задача обеспечения безопасности собственных границ. В этой ситуации правительство было заинтересовано иметь союзниками соседние страны, которые при неблагоприятном развитии событий могли превратиться в потенциальный плацдарм для нападения на советскую территорию. В данном случае стратегически важным регионом Центральной Азии, своеобразным «буфером» для защиты восточной границы от остатков белогвардейских войск, давнего российского врага – Японии и непредсказуемых региональных правителей раздробленного, ослабленного гражданской войной Китая, являлась именно Монголия.
1-3 марта 1921 г. на территории РСФСР, в г. Троицкосавск (совр. Кяхта) в Бурятии состоялся I съезд Монгольской народно-революционной партии (МНРП), наметивший конкретные пути освобождения Монголии от китайских войск и отрядов Унгерна и провозглашения независимого государства. Съезд утвердил создание монгольской армии во главе с Сухэ-Батором, к которому были прикомандированы советские военные специалисты.
Эти события означали фактическую победу Монгольской народной революции. 13 марта 1921 г. было образовано Временное народное правительство Монголии, которое 16 марта обратилось к правительству РСФСР со следующим посланием: «Русские белогвардейцы, скрываясь от Красной Армии, проникли в Монголию, где китайские власти беспрепятственно разрешили им свободное проживание и скопление. Когда монгольский народ, выведенный из терпения реакционной властью пекинского правительства, поднял вооруженное восстание, русские белогвардейцы во главе с бароном Унгерном… захватили… город Ургу, учинив в нем грабежи и насилия как среди монгольского, так и среди русского мирного населения… Все русские белогвардейские шайки… не ограничиваясь этим, вмешиваются в дела управления Монголии, пытаясь направить монгольский народ против великой РСФСР… Временному народному правительству в Монголии наряду с борьбой с шайками китайских солдат и хунхузов (членов организованных банд, действовавших в Монголии, Корее,
Маньчжурии, проникавших в приграничные советские районы. – И. В) принимать меры к очищению своей территории от бесчинствующих белогвардейцев. Принимая во внимание, что эти белогвардейцы одинаково вредны для мирного населения как Монголии, так и России, Временное народное правительство Монголии настоящим обращается к Правительству РСФСР, защитнику свободы угнетенных народов, с настоятельной просьбой незамедлительно помочь… энергичными мерами, направленными к ликвидации бесчинств и разбоев русских белогвардейцев и очищению территории всей Монголии от белогвардейских банд, предоставив нашему свободному монгольскому народу самому устраивать свою судьбу, чтобы тем самым положить начало содружеству и взаимной помощи свободных народов обеих дружественных стран»[149].
В это время в ближайшем к Монголии советском регионе дислоцировалась часть войск 5-й дважды Краснознаменной армии Восточного фронта. С 8 февраля 1920 г. по 27 августа 1921 г. ею командовал М. С. Матиясевич, после него командующим до 14 августа 1922 г. являлся И. П. Уборевич[150]. Военкомом штаба армии служил Д. С. Косич.
Михаил Степанович Матиясевич происходил из дворян Смоленской губернии. Бывший полковник Русской армии. В Красной Армии служил с 1918 г., с апреля по июль этого года являлся военруком Витебского отряда Западного участка завесы – оборонительного района для прикрытия внутренних областей Советской России от возможного вторжения германских войск[151].
Сведения о Дмитрии Иосифовиче Косиче значительно разнятся. По одним данным, он был белорусом, 1886 года рождения, по другим – русским, сыном политкаторжанина; некоторые источники называют местом его рождения село Тополевку Сосницкого уезда Черниговской губернии Украины, не указывая при этом национальности. В 1923 г., по окончании Высших академических курсов, был назначен главным военным советником монгольского правительства, начальником штаба Монгольской народно-революционной армии (МНРА), руководителем советского инструкторского состава в Монголии, находился в этой должности до 1925 г. Награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Монгольской Народной Республики. После возвращения из Монголии командовал 9-й стрелковой дивизией, затем служил начальником снабжения Северо-Кавказского военного округа, инспектором формирований РККА, в 1936–1937 гг. – начальником Управления обозно-вещевого снабжения Красной Армии. Корпусной интендант. Арестован в мае 1937 г., расстрелян 16 ноября того же года, реабилитирован в 1956 г.[152]
Служба Иеронима Петровича Уборевича до и после монгольских событий была тесно связана с белорусской землей: в июне – июле 1921 г. он командовал войсками Минской губернии, с апреля 1931 г. до дня своего ареста 20 мая 1937 г. являлся командующим войсками Белорусского военного округа.
5-я армия находилась в сложном периоде реорганизации: часть войск была переброшена на Западный фронт для участия в советско-польской войне, остальные пребывали на так называемом «трудовом фронте» в Восточной Сибири. Оттуда и сняли 35-ю Сибирскую стрелковую дивизию, направив ее в район Иркутска и южнее Байкала с целью обороны этого региона от вторжения унгерновцев с территории Монголии. 104-я бригада этой дивизии совместно с 35-м кавалерийским полком К. К. Рокоссовского и прибывшим из района Иркутска партизанским отрядом П. Е. Щетинкина прикрыла границу с Монголией на 200-километровом участке к западу от реки Селенга.
Из Западной Сибири в район Иркутска перебросили 105-ю бригаду 26-й Краснознаменной Златоустовской стрелковой дивизии. Бригада заняла район поселка Гусиное Озеро (совр. г. Гусино-озерск) на границе РСФСР с Дальневосточной Республикой (ДВР)[153]. 103-я бригада этой дивизии находилась в полосе железной дороги северо-западнее Верхнеудинска (совр. Улан-Удэ).
Границу ДВР с Монголией на территории Троицкосавского уезда охраняли 2-я Сретенская отдельная кавалерийская бригада Народно-революционной армии ДВР (НРА ДВР), пограничный батальон и караульная рота. В приграничном монгольском городе Маймачен (совр. Алтан-Булак), где располагалось Временное революционное правительство Монголии, стояли монгольские отряды под командованием Сухэ-Батора.