Большой вклад в создание монгольской авиации внес главный военный советник Военного министерства МНР Я. В. Шеко.
Яков Васильевич Шеко (1893–1938), родившийся в Смоленской губернии, судя по фамилии, мог быть белорусом по происхождению. Участник Первой мировой войны с 1914 г., штабс-капитан. В Красной Армии с 1918 г., командовал полком, был начальником штаба 6-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии. Окончил Военную академию РККА им. М. В. Фрунзе. В последующие годы инспектор кавалерии РККА, помощник командующего Московским военным округом, командир 1-го стрелкового корпуса. Не позднее 1933 г. стал главным военным советником Военного министерства МНР, находился на этой должности до 1935 г. В последние годы жизни – командир 4-го казачьего корпуса. Награжден орденами Красного Знамени (2), тремя орденами МНР, почетным оружием. В августе 1937 г. был арестован, обвинен в военном заговоре, антигосударственной деятельности и измене Родине. 5 августа 1938 г. расстрелян. Реабилитирован в 1956 г.[170]
В июле 1934 г., когда в район Монгольского Алтая с территории Китая вторглись крупные японо-маньчжурские отряды и спровоцировали вместе с бывшими местными феодалами и духовенством антиправительственные беспорядки в западных аймаках (областях), авиабригада вела воздушную разведку и поддерживала операции МНРА с воздуха.
В 1935–1936 гг., в связи с участившимися провокациями на восточной границе МНР в районах реки Халхин-Гол и озера Буир-Нур, авиачасти в Монголии были усилены: из Забайкальского военного округа (ЗабВО) перебросили смешанную и истребительную авиаэскадрильи, которые приняли участие в штурмовке японских частей, прорвавшихся на территорию МНР вблизи озера Буир-Нур[171].
Не обошлось без советского участия и в становлении частей пограничной охраны Монголии. Одним из инструкторов Управления пограничной охраны Государственной внутренней охраны МВД МНР являлся уроженец Беларуси комбриг А. А. Масловский.
Адам Александрович Масловский родился в 1892 г. в д. Ляховщина бывшей Минской губернии. С 1919 г. служил в РККА и войсках ВЧК/ОГПУ. С 1924 г. – помощник начальника Управления пограничной охраны полпредства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю. В 1930–1931 гг. был начальником штаба и исполняющим должность командира-военкома дивизии особого назначения им. Ф. Э. Дзержинского. С 1931 г. – помощник начальника Управления пограничной охраны полпредства ОГПУ по Средней Азии. В 1934 г. – начальник 1-й школы погранохраны НКВД, затем до 1937 г. инструктор Управления пограничной охраны Государственной внутренней охраны МВД МНР. Комбриг (1935 г.). Дальнейшая судьба сложилась трагически. Был вызван из Улан-Батора в Москву и арестован 5 марта 1938 г. Обвинен в участии в контрреволюционной террористической организации, расстрелян 3 октября 1938 г. Реабилитирован в 1957 г.[172]
С помощью СССР неуклонно росло техническое оснащение МНРА. Выступая на IX съезде МНРП в 1934 г., военный министр и главком МНРА Г. Демид отметил, что если в 1930 г. монгольская армия была технически оснащена только на 17 %, то в 1934 г. эта цифра возросла до 60 %[173].
Что касается советского инструкторского состава, в 1936 г. в МНРА работали 110 инструкторов, в 1937 г. их стало уже 139, а в 1939 г. количество увеличилось до 681 человека[174]. Все расходы по отправке и пребыванию в Монголии войск, инструкторов и специалистов нес Советский Союз[175].
Малоизвестной страницей истории является участие в работе советского инструкторского состава монгольской армии военнослужащих 37-го Астраханского Краснознаменного кавалерийского полка 7-й Самарской Краснознаменной им. Английского пролетариата кавалерийской дивизии БОВО, стоявшей в конце 1930-х гг. в Минске. 2 января 1939 г. младшие командиры и политработники этого полка, калмыки по национальности, получили приказ о направлении к новому месту службы. В группу вошли В. Ф. Романов (помкомвзвода, старший группы), С. Ш. Улакчинов, С. Б. Бюрюев, Д. Я. Голдунов, Б. С. Мухлаев, М. С. Омадыков, Б. Л. Тюрбеев, М. Улюмджиев, Б. Шамаев. В штабе БОВО в Смоленске им было выдано предписание убыть в Москву в распоряжение начальника Управления по командно-начальствующему составу РККА. 5 января самарцы были приняты в Генштабе, где узнали о цели командировки. Затем временно вернулись в Минск, откуда спустя полгода, после многочисленных проверок и оформления документов выехали в Монголию вместе с группой младших командиров запасного Калмыцкого кавполка из Ставрополя. Всего в объединенную группу младшего комсостава, прибывшую в МНР в июле 1939 г., входили 17 человек, которые были задействованы в основном как переводчики при советских военных инструкторах.
К примеру, В. Романов и С. Улакчинов были направлены в Главное политическое управление (Главпур) МНРА, первый – в орготдел, второй – в отдел агитации и пропаганды. Остальные разъехались по дивизиям. Улакчинов служил в Главпуре, а затем в Главном штабе МНРА в общей сложности с июля 1939 по май 1944 г. После возвращения из Монголии был назначен руководителем группы монгольских курсантов в одном из советских авиаучилищ[176].
М. Омадыков стал переводчиком в 34-м кавполку 10-й кавдивизии МНРА, дислоцировавшейся в пустыне Гоби на юго-восточном участке монгольской границы. Он был здесь единственным переводчиком, а работы хватало, поскольку каждый командир эскадрона имел своего советского инструктора. Весной 1939 г. 34-й кавполк вошел в состав 8-й кавдивизии, обеспечивавшей безопасность восточной границы МНРА с Маньчжурией, оккупированной японцами. Омадыков стал переводчиком штаба дивизии и служил здесь до начала 1944 г., затем был переведен в 5-ю кавдивизию конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева, которая участвовала в освобождении Маньчжурии от японских оккупантов летом 1945 г.[177]
Благодаря помощи СССР в Монголии появилась возможность развивать наиболее рентабельные отрасли промышленности, в которые, по примеру Советского Союза, были заложены двойные функции – народнохозяйственные и военные. Последнее было особенно актуально в связи с постоянно возраставшей угрозой агрессии со стороны Японии и перманентных вооруженных конфликтов с Китаем, а позже – с Маньчжоу-Го.
СССР предоставил Монголии льготные кредиты и участвовал на акционерных началах в строительстве и эксплуатации крупных предприятий. После завершения строительства и освоения этих производств он передавал Монголии свою долю собственности на выгодных для нее условиях[178].
В 1929 г., когда в Улан-Баторе на базе ремонтных механических мастерских был создан с помощью Советского Союза механический завод, стартовало развитие металлообрабатывающего производства. В 1931 г. началось строительство первого крупного промышленного предприятия – Улан-Баторского промышленного комбината, который вступил в строй в марте 1934 г. и производил войлок, сукно, обувь, обслуживая в том числе МНРА. Комбинат постоянно расширялся: вплоть до 1940 г. на его базе возникали другие предприятия, новые производства[179]. Был реконструирован и расширен кожевенный завод в Алтан-Булаке, в 1934 г. он вошел в систему Промкомбината в Улан-Баторе[180].
Особенно широкое сотрудничество в 1920-1930-х гг. осуществлялось в сфере развития путей сообщения и средств связи. В июле 1925 г. была создана первая монгольская транспортная организация «Монголтранспорт» с задачей развития автотранспорта и дорожного строительства. В 1926 г. советские организации с участием «Монголтранспорта» открыли первую международную авиалинию Верхнеудинск – Улан-Батор[181]. В конце 1929 г. совместно с «Совтранспортом» было создано на паритетных началах смешанное акционерное общество «Монголтранс», которое советское правительство обязалось снабжать на максимально льготных условиях необходимыми средствами для автомобильного и гужевого транспорта, материалами для строительства дорог, складов, других сооружений, направлять своих специалистов, обеспечивать рабочей силой. Деятельность «Монголтранса» значительно сократила время транспортировки грузов по обширным просторам Монголии. В 1930 г. были построены мосты на главных магистралях через реки Еро, Керулен, Тамир и Хайто-Тамир, проведены земляные работы по улучшению дорог Улан-Батор – Алтан-Булак и Улан-Батор – Цэцэрлэг. «Монголтранс» установил стационарные перевалочные пограничные пункты и разделил МНР на транспортные районы, привязанные к этим пунктам, поскольку в 1930 г. произошло резкое сокращение торговли МНР с Китаем и весь грузовой поток пошел к границам с СССР Таких пунктов было создано четыре: Цаган-Нур, ориентированный на Кош-Агач и железнодорожную станцию Бийск; Ханга – на населенный пункт Монды и станцию Култук; Алтан-Булак – на Кяхту и железнодорожную станцию Верхнеудинск; Эренцав – на Соловьевск и станцию Борзя. Главным пунктом являлся Алтан-Булак ввиду его близости к границе и потому наиболее дешевой транспортировки от железной дороги до пограничной зоны.
В 1937–1940 гг. была построена шоссейная дорога Сухэ-Батор – Улан-Батор – Ундур-Хан – Баян-Тумэн протяженностью 1000 км, имевшая важное оборонное значение, так как старая Монголия располагала только караванными тропами, гужевым и вьючным транспортом. Тот же контекст присутствовал в постройке ряда аэродромов и других важных объектов. Строительство велось большей частью силами и средствами СССР.
Исключительное значение имела постройка первых в Монголии железных дорог. В 1938 г. была построена узкоколейка Улан-Батор – Налайха протяженностью 43 км, что решило проблему транспортировки угля из шахт Налайхи в столицу. В 1939 г. закончили постройку ширококолейной дороги Чойбалсан – Соловьева (пограничный с МНР город в Забайкалье) длиной 237 км, выходившую на Транссибирскую магистраль и имевшую поэтому важное оборонное значение: по новой дороге началась доставка грузов из СССР и отправка экспортных грузов из МНР. Дороги были построены СССР своими силами и средствами под предоставленный Монголии кредит