Сначала я занялся мехами. Надо будет сделать что-то наподобие кузнечных, но более удобные, чтобы подача смеси шла ровно и с хорошим напором.
Я получил от кожевника несколько бычьих шкур, уже выделанных, плотных, мягких, без дыр и проколов. Я нарезал из них большие трапеции, каждую сторону тщательно прошил толстыми нитками и дополнительно пропитал воском. Вставил деревянные планки, укрепил их по краям и поставил два обратных клапана — сделал их из кожи и дерева, чтобы воздух шёл только в одну сторону. Кожевник и еще пара человек мне помогали.
Далее — резервуар. Идеально подошёл старый бочонок, который стоял за кузней. Я его очистил, а затем тщательно промазал изнутри густой смолой. Сверху, на крышке, закрепил воронку с плотной пробкой — чтобы удобно было заливать смесь и быстро закупоривать после заправки. Дальше покрыл его глиной с противопожарными целями.
Но главное — шланг и сопло. От шланга зависела надёжность всего устройства. Я сделал трубку из пропитанной жиром кожи, затем обмазал её жидкой глиной, в которую подмешал древесную золу, а после высыхания всё это туго-натуго обмотал верёвкой. Получилась прочная, гибкая, надёжная и не пропускающая жидкость труба. Конечно, остающийся в ней спирт рано или поздно разъест кожу, но времени нам хватит.
Сопло — из железной трубы длинной около метра. Выходное отверстие слегка сплющил кузнечными клещами, чтобы струя выходила более узко и далеко. Сопло достаточно длинное, чтобы не нагреться, но его еще можно обмотать веревкой, промазанной глиной.
Фитиль требовал особого внимания. Он должен был гореть постоянно и надёжно, чтобы смесь воспламенялась сразу же при выходе из сопла. Для него я взял пеньковый канат, тщательно вымочил его в жире, потом просушил. Такой фитиль горел ровно и медленно, без вспышек, не гас при ветре, был устойчив к воде и легко поджигал смесь.
Огнемет со стороны больше всего напоминал пылесос. Два казака могли переносить его, держа за длинные деревянные ручки, специально закреплённые на корпусе. Бочонок со смесью крепился на раме чуть выше мехов, от него шёл укреплённый шланг к соплу, возле выхода которого горел закрепленный фитиль. Два человека качали мехи, третий направлял струю — вот и весь расчёт.
В изготовлении огнемет куда проще, чем та же пушка.
К вечеру всё было готово, осталось только испытать. Вечерний сумрак был лучшим временем, чтобы незаметно отнести огнемёт на «стрельбище» — длинный, огороженный бревенчатыми стенами участок внутри острога. Там нас уже ждали Ермак, Мещеряк и прочие «руководящие лица».
Огнемёт переносили, укутав сверху старыми тряпками, чтобы никто не заметил странный аппарат.
На стрельбище стояло соломенное чучело в татарских кожаных доспехах и выглядело до жути реалистичным.
Огнемёт установили в пятнадцати шагах от цели. Ермак глядел молча, сдвинув брови. Мещеряк хмуро и подозрительно рассматривал установку, словно ожидая подвоха. Остальные стояли, не слишком понимая, что сейчас произойдет.
— Готовы? — спросил я. Никакого особого волнения.
Я был уверен, что все получится.
— Давай, — тихо сказал Ермак.
Я поджег фитиль. Два казака, напряженно оглядываясь, начали качать мехи, подавая воздух внутрь ёмкости, и жидкость пошла по шлангу. Затем я поднял трубу, направил её на чучело, нажал на клапан, и струя вырвалась вперед огненным потоком.
Оранжевый дымящийся язык пламени ударил чучело, и оно мгновенно вспыхнуло. Доспехи загорелись с громким шипением, кожа начала трескаться, солома вспыхнула. Пламя ревело и клокотало. По стрельбищу растёкся удушливый запах.
— Ох, чёрт… — выдохнул Мещеряк.
Ермак молча смотрел, но глаза у него заметно покруглели.
— Если сильнее качать, дальность и огонь будут ещё мощнее. — сказал я, прикрыв клапан. Струя мгновенно исчезла, но чучело продолжало гореть.
— Однако расход смеси станет больше.
Ермак шагнул вперёд, глядя на догорающее чучело.
— Очень сильно. Ну, теперь держись, Кучум, — проговорил Ермак. — Он такого ещё не видел.
Я кивнул.
— И лучше, чтоб никто не узнал, что у нас есть, до самой битвы.
— Не узнают, — пообещал он. — Только теперь делайте ещё таких штук. И быстро.
Неделя прошла, как в лихорадке. Работы было столько, что почти не спали. Каждый день приходилось принимать десятки решений, выбирать, что важнее, а от чего придётся отказаться.
Но результаты стоили того.
Главным достижением было изготовление огнемётов. Целых восемнадцать штук удалось собрать за семь дней. Честно говоря, я и сам не верил, что это возможно. Я работал с Лаптем и его командой. Мне кажется, за эту недели он сбросил килограмм десять — пятнадцать. Ну и еще помогали кожевенники, шили качающую смесь меха.
Огнемёты делали почти такими же, как первый образец, но мобильными, поставленными на деревянные тележки с колёсами. Колёса эти, правда, были грубые и неуклюжие, но вполне подходили для того, чтобы перетаскивать устройства по деревянному настилу на стенах. Выглядело это немного комично — разнокалиберные бочки со смесью на тележках, сопла, напоминающие трубы печных дымоходов, и длинные кожаные шланги. Но они работали! К счастью, качественных бочек хватило. Таких, чтоб спирт не улетучивался, потому что он очень любит это делать. Любит и умеет.
Весь периметр стены они не перекроют, но если быстро перемещать их по настилу к месту прорыва, то должно получиться.
Испытания проводили каждый день на стрельбище, скрытно, стараясь не привлекать внимания. Приходилось даже вышвыривать от ворот любопытных. Тех, кто особенно интересовался, что происходит, начальник разведки Лиходеев заносил в «черный список» и обещал проверить на предмет шпионажа.
Смеси получилось не то, чтобы много, но достаточно. Живицы — много, со спиртом тоже проблем не было, а вот с жиром и маслом возникли ожидаемые сложности.
Но мы выкрутились, скупив чуть ли не весь жир и масло у купцов и соседей — остяков и вогулов. Они пошли даже вместо ясака, то есть дани, которую собирал Ермак для отправки в Москву.
Не до налогов сейчас, знаете ли.
В итоге каждый огнемет мог сделать несколько выстрелов по десять секунд. Не густо, конечно, но тем не менее. Всё-таки это оружие не для длительного огня, а для психологического эффекта и отражения первого натиска. Благо, качали мехи и подавали смесь казаки уверенно — тренировки давали результат. Тренировались с водой на стрельбище, но разок дали стрельнуть каждой команде и огнем. Все-таки надо опробовать, чтоб в бою было не в первый раз. Страшноваты были поначалу огнеметы даже для опытных бойцов. Выстрел из ружья или пушки — это привычно и понятно, но такое… Однако привыкли быстро.
Бревна внешней стены мы обмазали глиной — еще та, конечно, работенка, но мы справились. Всем объяснили это опасениями, что татары могут стену поджечь. В принципе, правдоподобно. На настиле (он же помост или «боевой ход»), поставили множество емкостей с песком — огненную смесь, если та попадет на дерево, водой не затушить. Потом, поразмыслив, дополнительно насыпали песка на настил. Не уверен, что это сильно поможет, но пусть будет. С песком все-таки немного спокойнее.
Для защиты «огнеметчиков» сделали толстые длинные кожаные фартуки, обмотки на ноги и кожаные шлема с прорезью для глаз (в них казаки выглядели как демоны — мясники из преисподней). Попробовали — более-менее спасают. Перчатки до локтя сшили из войлока — на другое его запасов в Сибире и того, что удалось приобрести, не хватило. Обмазанный глиной войлок гораздо лучше кожи, хотя глина будет держаться на нем недолго. Но, надеюсь, на бой хватит. Руки при обращении с огнем — самая уязвимая часть тела.
Для дополнительной защиты от стрел бочонки поместили в деревянные ящики, чтобы стрела, пробив доску, не воткнулась в бочку с огненной смесью.
За огнеметы у нас, получается, станет восьмая часть войска — пятьдесят с лишним человек. На каждый огнемет — трое. Один стреляет, двое качают. Но огнеметы начнут действовать, только когда татары подойдут вплотную к стенам. А до этого казаки будут стрелять из ружей, луков и самострелов.
Огнеметы поставили на настиле, укрыв шкурами и досками, хотя я не был уверен, что это скроет их от глаз наблюдателей. Думаю, что шпионы уже не раз сообщили Кучуму о том, что готовится «что-то огненное», но масштаб этого скорее всего они оценить не могли.
Если переживем штурм, непременно модернизирую огнеметы. Но это будет потом, не сейчас.
Параллельно с этим мы не забывали и про пушки. Сделали еще одну по новой методике. Грубую, неказистую, «сработанную на коленке», но вроде крепкую. Пороха много класть нельзя, но картечью она стрельнет отлично, а нам больше и не требуется.
Эти пушки мы поставили на струги — броненосцы. Особенно важны те два, которые стояли ближе к берегу, поскольку они могли стрелять не только по воде, но и по лезущим на стену врагам. Устанавливать пушки приходилось по ночам, тихо и незаметно. Итого на стругах у нас появилось новых четыре орудия, плюс еще восемь «тюфяков». Команды «пушкарей» пришлось срочно расширить, а главному артиллеристу Семену обучать новых бойцов. Огнеметы, кстати, отдали под его же руководство. Ну а кому еще? Ему эта тема как-то ближе.
Что касается деревянных пушек, то они отправились на стены. Конструкция была уже проверена, но теперь каждую дополнительно укрепляли железными обручами, снаружи покрывали слоем смолы и обматывали кусками сырой кожи. Со стороны это выглядело просто как большие бесформенные мешки или наваленные груды хлама — так я надеялся обмануть шпионов. Конечно, надёжность этих маскировок вызывала сомнения, но лучшего мы просто не могли придумать за такой короткий срок.
Самострелы, моё первое изобретение, на время отошли на второй план. Против массового штурма они сильно не спасут, а вот огонь и картечь вполне могут.
Еще мы подготовили дополнительные рогатины для установки там, где сейчас мост. В случае тревоги он убирался, и вместо него за короткое время в землю вбивались недружелюбно настроенные заострённые бревна.