Кроме того, это ведь только начало, сейчас тут множество бесхозного народу по лесу шарахается, за несколько дней точно ещё не меньше сотни народу соберем. На складе мы задержались до позднего вечера, переодеваясь, довооружаясь и отсыпаясь после ночного марша. Все машины забили под завязку, рессоры чуть ли не в обратную сторону выгнулись, и ведь что характерно, взяли с собой мало, просто больше уже не увезти было не смотря на набитые доверху прицепы от переделанных шасси к 37-мм зениткам.
Склад я приказал подготовить к уничтожению, но не сразу, а под утро, когда мы будем уже далеко. Ответственным за это был поставлен Нечаев. После того как он уничтожит слад, догонит на на «кукурузниках», заодно проведя воздушную разведку. Перед тем как покинуть склад, я слегка схитрил — самые расхожие боеприпасы приказал спрятать неподалеку, черт его знает, как там у нас дальше сложится, а так если что будет нычка. Немцы навряд ли будут по лесу шариться.
Лейтенант Родионов со своим взводом охраны пошел с нами, вернее поехал, так как мы ехали всё же быстрее пешеходов, километров 20–25 в час, то пешком было бы не угнаться. Впереди дозор из трофейных мотоциклов и бронемашин, а за ним в полукилометре и наша основная колонна.
Перед самым рассветом, прямо на обочине дороги мы наткнулись на небольшую брошенную колонну наших танков, причем не абы каких, а новейших Т-34 и КВ. Девять тридцатьчетверок и пять КВ, причем два из них КВ-2 с 152 мм гаубицей. Предварительный осмотр выявил, что все танки в полном порядке и даже некоторые с полным БК, но совсем без топлива, и что характерно, их движки ещё теплые, наверное и двух-трех часов не прошло, как их бросили.
Оставить такое богатство⁈ Вы смеетесь⁈ Да ни за что на свете, сейчас, даже не смотря на их детские болезни это самые грозные танки, только надо ещё уметь их правильно применять. Вот на них, уже с огромным трудом наскрёб механиков-водителей, с остальными членами экипажа было попроще, хотя тоже толку с них пока мало. Пока комплектовали на скорую руку экипажи, интендант залил их солярой. Подбив остатки, он доложил, сто мы остались почти без запасов топлива, это минус как пел один ГГ в мультике про мушкитеров. Но Герасимов знал, где им можно разжиться, а это ПЛЮС!
На дневку решили стать возле небольшой речушки, в глухом углу леса. Народу после марша, хоть и ночного помыться надо, а то ведь лето, жара, люди работают и потеют, а мыться негде, так что духан от них идёт ещё тот. Немного не добравшись до выбранного удобного места, на связь вышел один из головных дозоров и доложил неприятную для нас новость. Место дневки уже занято, причем нашим танковым подразделением. Они насчитали двадцать один БТ-7 и девять разных грузовых машин.
Места было много, потому решили не искать другое, а встать рядом с нашими танкистами, глядишь, ещё чего нового узнаем. Наш дозор танкисты встретили настороженно, их смутила немецкая техника — бронеавтомобиль и мотоцилы, но наш БА-10 и главное то, что на трофейной технике были бойцы в нашей форме, слегка их успокоило.
— Кто такие? — Раздалось, как только они подъехали к полянке и стали чуть в стороне.
— С какой целью интересуетесь хлопцы?
— Времена сейчас непростые, вот и хотим знать, кто к нам соседи набивается…
— Специальная танковая рота.
— Кто старший у вас?
— Сейчас подъедет с основной колонной, а вы кто такие?
— 26-я танковая.
Когда мы в уже при начинающемся рассвете встали на привал, к нам подошел майор-танкист и сразу начал качать права.
— Кто такие? По какому праву присвоили себе чужую технику. Это наши танки и мы их оставили пока не найдём топливо!
— Товарищ майор и как нашли? Где написано, что это ваши танки? Мы подобрали брошенную технику и теперь она наша. Если это были ваши танки, то вам следовало оставить возле них караул, а раз там никого не было, то это уже ничейная техника.
— Товарищ Волков, кто вас научил пререкаться со старшим по званию и кто вы вообще такой?
— Я по факту, был командиром отдельной экспериментальной роты, перед войной испытывал здесь новейшую технику. У меня своё начальство и я не подчиняюсь местному руководству. А сейчас по приказу командира корпуса, после выполнения важного задания выхожу в расположение своих войск.
— Вот и выходите, а мою технику перед этим приказываю вернуть! А то… — при этом он протянул руку к кобуре.
— Не вопрос майор. Только топливо солью назад — мне оно не будет лишним. У меня своей техники полно.
— Это как? — невольно вырвалось у обалдевшего от моих слов майора.
— Легко! И если уж начистоту майор… Свои танки вы бездарно просрали, их я вам верну, и вы их снова пролюбите, мягко выражаясь. Свои права будете качать в штабе армии, если вы до него сможете добраться. Я начинал, меньше недели назад только со своей экспериментальной техникой, и за несколько дней из брошенной и захваченной трофейной техники и присоединившихся ко мне бойцов собрал сводный механизированный полк, а вы только бездарно потеряли свою технику и честно говоря возвращать её вам я не намерен. Впрочем, если вы согласны перейти в моё полное подчинение и неукоснительно выполнять все мои приказы, то тогда получите их обратно, но уже под моим командованием.
— Да ты, ты… — От возмущения майор даже не мог толком говорить.
— Выдохни, а то лопнешь от злости, я смотрю тебе моё предложение не подходит, что-ж, вольному воля, спасённому рай и запомни напоследок — прав тот, у кого больше прав.
Я демонстративно развернулся и пошел по своим делам, а майор остался стоять красный как буряк, беззвучно открывая рот. Пускай у меня некомплект танкистов, но такие вояки, как этот майор быстро всё сольют в унитаз, а потому шел бы он лесом куда подальше в пеший эротический маршрут. Разбирательств я не боялся, техника была брошена в полностью исправном состоянии, караул возле неё не оставлен и в случае разбирательства в любой вышестоящей инстанции отгребёт как раз майор, а не я.
Придется мне снова тасовать людей. Беседуя со своим интендантом, видел как этот майор, сжимая от злости кулаки, смотрел в мою сторону. Самое главное, что он был неправ, бросив исправные танки, пускай и без топлива, Кондратьев как бы отказался от них, а ведь он даже их не уничтожил. Просто посадил их экипажи в грузовики и поехал дальше, а я их подобрал и теперь дойди это дело до разбирательства, то ему будет грозить трибунал.
Тем временем майор развернулся и пошел в расположение своего подразделения мимо бойцов головного дозора, которые и обнаружили его людей.
— Что товарищ майор, не договорились? Всё равно не расстраивайтесь, по крайней мере ваши яйца остались при вас. — К злому и обескураженному майору обратился политрук, который был в составе отряда этого странного ни то капитана, ни то инженера.
— А мои яйца тут причем товарищ младший политрук? — В крайней степени удивления произннес майор.
— Всё очень просто, он вам их просто не отрезал.
—…? — Майор недоуменно смотрел на политрука, а тот продолжил своё разъяснение.
— Наш командир довольно странный и очень жестокий человек, правда воевать он умеет, этого у него не отнять и тащит под себя всё, до чего только может дотянуться и в состоянии утащить.
— Но причем тут яйца⁈
— Вчера он собственноручно оскопил десяток немцев, которые изнасиловали и убили наших медсестер, а перед этим приказал посадить на кол захваченного немецкого летчика, который расстрелял мирных беженцев. Вот так у нас девки пляшут. Так что вы легко отделались.
— Да кто он такой этот ваш Волков, черт бы его побрал?
— Не знаю, мы сами к нему несколько дней как прибились, единственное что нам известно, это только то, что он эвакуирует новую секретную технику в тыл.
— А какую технику?
— Два танка и самоходная установка, еще пара бронетранспортёров и грузовики. Правда его танки это что-то, будь они у нас в достаточном количестве, то это мы сейчас гнали бы немцев, а не они нас.
На этом их разговор закончился, политрук ушел, а Кондратьев остался обдумывать услышанное.
Его положение сейчас было не завидным, брошенные им танки ему не забудут, и если раньше ещё можно было это скрыть, то теперь точно выплывет наружу, ведь его танкисты тоже узнали свои машины, а там обязательно кто-либо проболтается, а то и специально донесёт.
Пройдясь мимо колонны этого Волкова, он сам увидел танки, о которых ему говорил политрук, а ещё он увидел большое количество самой разной трофейной техники, самоходных зениток, орудий и пулемётов. А ведь в колонне ещё были гаубицы и не единицы, а полноценное подразделение. При этом механизация была такой, что не хватало водителей, видимо он действительно подбирал всё, до чего мог дотянуться. Похоже, что у него действительно не остаётся другого выхода, как пойти в подчинение к этому странному командиру.
Я как раз прикидывал, как мне скомпоновать экипажи, когда ко мне подошел давешний майор.
— Товарищ капитан, я согласен временно, до входа к нашим перейти в ваше подчинение.
— С чего вдруг? — Меня действительно это заинтересовало, судя по поведению этого майора, он был достаточно упертым человеком и вот так, почти сразу признать своё поражение. А ведь это было именно поражение. Должно было произойти действительно что-то очень для него важное, чтобы он так быстро изменил свою точку зрения.
— Я тут поговорил с вашим политруком и вижу, что вы действительно опытный и умелый командир. Лучше я стану подчинятся вам и мои ребята снова получат свои танки назад, чем они будут сидеть без дела, а у вас будет некомплект танкистов.
Наверняка майор этим хотел прикрыть и свой косяк, но в логике ему было не отказать. В принципе танкист был прав, танкисты для экипажей танков, да ещё более менее обученные мне были нужны позарез, а потому черт с ним, раз он согласен пойти под моё командование, то пусть так и будет, а там посмотрим.
Танкисты Кондратьева получили свои танки назад, только распорядились этой техникой по другому. Все легкие танки и «сорокопятки» свели в единое противотанковое подразделение. КВ придали нашей танковой технике, причем КВ-2 с нашей САУ стали самоходной батареей. А на базе «тридцатьчетверок» сформировали девять групп передового дозора. Заодно я выделил танкистам майора новую форму, которую мы утащили со складов. Кроме этого, распорядился выдать по одному ППД с тремя дисками на танк в качестве бортового оружия и по десять лимонок.