– Ммм… Например?
– Ну, например, право задавать вопросы, – Бастиан хмыкнул. – Включая это твоё «например».
– И получать ответы?
– Само собой. Валяй.
– Хорошо, – Эрван помолчал с минуту. Бастиан ждал. – Ну тогда… Почему вы… ты поддался там, на отмели? – наконец выпалил Эрван.
– Поддался? С чего ты взял? – Бастиан округлил глаза.
– За месяц я дрался с тобой много раз. Гораздо больше, чем хотелось бы. И достаточно, чтобы понять, что к чему. В тебе веса как в горном медведе: не позволь ты, я бы в жизни тебя не сдвинул. Ну волна в спину… Подумаешь! Я ж видел, какие валы в шторм накатывали. Нас накроет, барахтаемся на палубе, а тебе хоть бы хны – стоишь себе и стоишь.
Бастиан медленно кивнул. Покачал головой – недоуменно и одобрительно.
– И откуда ты свалился на мою голову – умный такой… Ладно, вот тебе правда: историю эту надо было кончать так или иначе. Убивать тебя не хотелось, да и не за что. А дать тебе победить… – боцман хмыкнул. – Прости, парень, не дорос ты ещё. Что бы там Лоэ ни думал.
«О как!» – опешил Эрван.
Бастиан, внимательно следивший за лицом собеседника, довольно хохотнул.
– Ну да, Лоэ. Думаешь, он каждого чихнувшего к себе в каморку тащит? Да ещё на сутки.
– Ну-у… Это ничего не доказывает. И не в чихах дело – я тогда и впрямь чуть Богу душу не отдал.
Бастиан кивнул.
– Не доказывает, верно. Но на кое-какие размышления наводит. Хотя больше меня насторожило другое – после выздоровления ты изменился. Раньше ты был как на ладони, а потом в твоей башке созрел какой-то план – у меня глаз намётанный, в таких вещах не ошибаюсь.
Бастиан довольно крякнул. Вытер пену с усов и снова приложился к кружке.
– Что за план? Откуда? Ясно, что не сам придумал: извини, парень, – мозги не те. Значит, Лоэ. Вот так.
Бастиан допил сидр, перевернул кружку и с сожалением вытряс последние капли на песок. Не спеша, налил по новой.
Эрван ждал.
– Ну вот. Поэтому сегодня я был готов к неожиданностям. Вернее, думал, что готов. Потому что, когда ты там, в конце, стал двигаться как Лоэ… – тебе удалось меня озадачить. Не учёл я этого. Да и как такое учтёшь?
– Как Лоэ? – может, боцман и был удивлён, но Эрван поразился куда больше.
– Ну да, как Лоэ, – буднично произнёс боцман. – Если раз такое видел, потом не спутаешь.
– А ты… видел? Когда?
Боцман ответил не сразу. Посмотрел на море невидящими глазами. Машинально положил в рот кусок солонины. Почти не жуя, проглотил.
– Давно. И не на море. Я ведь не всегда был моряком. А он и тогда был… лекарем.
– И?
– Что – «и»? – разозлился Бастиан. – И хватит с тебя, вот что! Одно только скажу: я мало кого боюсь, парень, но, если б мне предложили драться с Лоэ, я бы сто раз подумал – а потом все равно отказался.
Повисло тягостное молчание.
– А когда ты догадался, что я… н-у-у… безопасен? – Эрван решил осторожно сменить тему.
– Что ты не смутьян и бунтовщик? – Бастиан ухмыльнулся. – Да я и не сомневался. Разве совсем чуть-чуть. Для порядка. Наоборот, я загодя был о тебе неплохого мнения. Все бумаги нам прислали заранее – оставалось проверить на деле, что вы за фрукты.
«Тогда какого ж… ты меня месяц калечил?» – Эрван не осмелился задать вопрос, но боцман все понял и так.
– Да ради тебя же, дурака, – Бастиан искоса глянул на Эрвана.
– А? – Ошеломлённый Эрван чуть не выронил кружку.
– Ну и видок у тебя! Не делай так на людях – засмеют.
Боцман проглотил здоровый кусок сыра.
– Пей давай, выдыхается!
Эрван подчинился: не чувствуя вкуса, как тёплую воду, выпил сидр. Подобно Бастиану, перевернул кружку и вытряс последние капли на песок.
– Вот и славно, – Бастиан налил ещё. – Только есть не забывай, развезёт.
А, ну да… О чем мы там?
– Обо мне. Дураке, – угрюмо отозвался Эрван.
Бастиан расхохотался. Подмигнул.
– Ну, дурак не дурак… а понимаешь ты пока не много. Скажи, давно ты разговаривал со своими обалдуями?
Эрван задумался.
– Да почти месяц не говорил. Как по разным вахтам развели.
Он помрачнел.
Да, почти месяц. Не то что не разговаривал, даже не видел почти – отшатнулись, как от зачумлённого. Ладно, боялись боцмана, это понятно: но хоть слово сказать, по плечу хлопнуть, пожать украдкой руку – можно было?
Бастиан, похоже, видел все. И все понимал.
– Да. И это тоже. Благодаря мне ты теперь знаешь, кто друг, а кто – нет. И знаешь вовремя.
Он помолчал с минуту. Эрван смотрел, как над ними, сварливо переругиваясь, кружат чайки.
– Не обижайся на них. Они ведь тебе на верность не присягали, верно? И друзьями особыми тебе не были, так?
Эрван пожал плечами.
– Выходит, так.
– Ну и ладно, не о том сейчас речь. Так вот, если б ты меньше в гамаке разлёживался, то заметил бы, что у твоих однокашников жизнь тоже была не сахар: они и палубу солью драили, и якорь затачивали, и к Жорду их за вином посылали… Короче, полный салажий набор. А тебя за все время никто пальцем не тронул, слова худого не сказали. Доходит, почему?
Эрван мотнул головой.
– Да потому что ты – страдалец, несчастная жертва этого зверя, меня то есть, – Бастиан ехидно оскалился. – Хороший парень, свой человек и герой почти… И дерёшься неплохо. Во всяком случае, лучше любого из них. Ты слышал, как эти морды горлопанили, пока ты вокруг меня вытанцовывал? Отрежь ты мне тогда башку – они бы плинн сплясали прям там, на песочке!
Бастиан разразился громовым хохотом. Осмелевшие было чайки с истошными криками разлетелись кто куда.
– Если завтра тебя поставят их командиром, они за тобой пойдут. А это, парень, дорогого стоит. Всяко дороже пары синяков. И пойдут не за страх, а за совесть. Это ещё дороже.
Бастиан замолчал. Затем спросил – неожиданно и резко:
– Скажи-ка, будущий офицер, – скольких матросов ты знаешь по имени?
Эрван смешался. Промямлил:
– Ну-у-у… Яник, само собой. Потом старый Гоэл, Эрле-рыжий… Туди ещё… Который не наш, из академии, а ваш…
Он замолчал.
– Четверо, – подытожил Бастиан. – из них: первый – все время путается под ногами, попробуй не запомни; второй – ворчит даже во сне; третий такой рыжий, что может ночью без фонаря ходить – башка сойдёт за факел; четвёртый – просто потому, что имя знакомое. Негусто, а?
Эрван низко опустил голову: он почувствовал как запунцовели щеки.
– А эти люди, между прочим, – продолжал меж тем Бастиан, – эти четверо и кое-кто ещё, опекали тебя как могли: ты думаешь, Яник такой ловкач, что все это время тебе еду таскал, и никто не заметил? Да ребята ему специально куски в разных местах оставляли, чтоб он их слямзил да тебе приволок! От своих порций отрывали, между прочим! А неделю назад, когда ты, как девка, выбленочный узел завязал? Кто тебе помог, помнишь? Да ещё спиной прикрыл, старый дурень, думал – я не вижу. То-то!
Эрван старался не смотреть Бастиану в глаза.
– Ладно, – боцман, похоже, решил сменить гнев на милость. – Это дело поправимое. Помогу. И с людьми, и не только…
Эрван задумчиво смотрел, как чайки, переборов страх, приближаются к остаткам еды. Самая отчаянная села на камень футах в трёх и требовательно разинула клюв. Эрван протянул кусок сыра. Чайка застыла, недоверчиво покосившись на людей злым оранжевым глазом. Наконец цапнула добычу, едва не отхватив Эрвану палец, и унеслась прочь. Её товарки с негодующими воплями ринулись в погоню.
– Как люди, а? – задумчиво произнёс Бастиан. – На чужое норовят.
Они помолчали.
– Это здорово, конечно, – сказал наконец Эрван. – Для меня тут одни плюсы, но вот чего я не понимаю: тебе это зачем?
Эрван смутился: вопрос прозвучал грубовато, но Бастиан, похоже, решил не обращать внимания.
– Ну, во-первых, я – корабельный офицер, а вы четверо – стажёры и проходите практику на моем судне. Я обязан вас учить, даже если мне это не по нутру.
Эрван кивнул: звучало разумно. Правда, никак не объясняло пьянку на удалённом пляже.
– А во-вторых?
– Во-вторых… Не ради твоих красивых глаз, это точно. Пей давай!
Очередная полная кружка оказалась в руках Эрвана. Он отхлебнул и через секунду понял – зря: в ушах разом зашумело, валун под ним начал слегка раскачиваться.
– Я надеюсь на твою помощь. Ты мне, я – тебе, понял?
– Ммм?
– Ладно, объясню на пальцах, с самого начала. Полгода тому назад «Горностай» был обычной китобойной шхуной. На вольных хлебах. Само собой, когда киты ушли, Старик и команда крепко сели на мель: даже провиант купить было не на что. К счастью для них, с севера потянуло дымком. Флотские кинулись строить новые суда и скупать все, что может держаться на плаву. Под это дело купили и «Горностай»: на деньги флота перевооружили шхуну в кеч, заменили гарпунный лук, то-сё… Старика оставили капитаном и правильно сделали – такого моряка поискать. Команда тоже осталась, только донабрали человек двадцать – с бору по сосенке. Да ещё я с Лоэ. Ну и вас четверых для комплекта. Пока ясно?
Эрван кивнул.
– Вот и получается, что по реестру у нас боевое судно с полным экипажем, а на деле… Случись что – мы готовый фарш. Прилично обращается с оружием едва дюжина. Остальные только и умеют, что сеть тянуть да ворвань вытапливать. И самое поганое – не учитель я, понимаешь? Пытаюсь что-то объяснить, показать – не доходит! Не знаю я всех этих педагогик! А тебя драться по науке выучили – что-то должно было в башке осесть? Хоть азы им вбить – сможешь?
Эрван отчаянно заморгал, пытаясь сфокусироваться на лице боцмана. Соображалось с трудом: Бастиан что, умоляет? Его?
Эрван мотнул головой, поморщился – движение отозвалось болью в затылке.
Нет, конечно. Бастиан не умолял – злился. Не на Эрвана. На себя. Само собой: тяжко признавать, что нуждается в помощи молокососа! Отсюда и выпивка, и беседа на бережку, подальше от остальных.
– Ну так как?
Сидр тому был виной или задушевный разговор, но Эрван с удивлением осознал – Бастиан ему начинает нравиться.