Воин Доброй Удачи — страница 129 из 130

Он оказывается прав насчет ножа, но легкость, с которой она чистит оленей, словно гнилые груши, все равно вызывает у нее беспокойство.

Закутанные в оленьи меха, они прокладывают себе путь к подножию гор. Им ничего не известно о выделке шкур, так что их новая одежда гниет, хотя и продолжает согревать их. После двух дней блужданий волшебник, осторожно сворачивающий и разворачивающий пергамент и всматривающийся то туда, то сюда – и в том числе, с тревогой, назад, – наконец, приходит в возбуждение.

– Да! Да! – начинает он бормотать, после чего поднимает два пальца к югу и цепляется за Мимару, пока она не замечает в той стороне две вершины. – Там! – говорит он. – Тот могучий снежный склон, который поднимается между ними…

Ледник. Первый ледник, который она видит в своей жизни.

– Это ворота Ишуаля, – говорит ее спутник.

Звуки рогов возвращаются в тот же вечер – целый хор, доносящийся из разных точек леса внизу.

– Стая… – ахает Мимара, вспоминая безумие Великих Косм.

Они продолжают бежать в темноте, полагаясь на то, что квирри поможет им двигаться как можно быстрее. Они следуют за высокими хребтами, бегут неровной рысью. Звезды поражают ее своим рассеянным блеском. Волшебник пытается показать ей созвездие древней славы – Цеп, как он его называет, – но она не может различить его среди других звезд.

– Только во сне я видел его так высоко в небе, – говорит он. – Только будучи Сесватхой.

Они скользят вниз по крутым склонам и спотыкаются в ущельях. Они карабкаются, пока их пальцы не начинают кровоточить. Наконец, они обнаруживают, что, шатаясь, идут по наклонной нижней части ледника, а сам ледник вздымается в громадную синеву под пылающим в небе Гвоздем Небес.

Они пересекают реку и следуют за ней до тех пор, пока она не распадается на веер белых стремительных потоков. Ледник поднимается еще выше. Рога шранков, когда они ревут, каждый раз звучат немного ближе.

Дыхание путников начинает клубиться паром перед ними.

Они приближаются к леднику как раз в тот момент, когда солнце поднимается над низким восточным горизонтом. Ледяные поля вспыхивают живыми, меняющимися узорами – синие покрывала с белым и золотым блеском. Несмотря на всю красоту, переход очень труден. Мимара быстро теряет счет своим падениям. Но в конце концов они добираются до самого ледника. Дважды они пересекают пропасти, внутренние стены которых в верхней части сверкают, как лезвия ножей, прежде чем погрузиться в черноту. Они огибают окаймленные синевой ямы, в которых грохочут скрытые потоки воды. Им достаточно только оглянуться через плечо, чтобы увидеть шранков – сотни и сотни, тысячи, – просачивающихся, словно какая-то чума, через ледяные поля. Путники карабкаются и карабкаются, бегут по полям, покрытым снежной пылью, пока их ноги не перестают гореть и теряют чувствительность, пока их сердца не начинают биться, как оловянные безделушки.

Голые захватывают все больше ледяной земли, Орда достаточно многочисленна, чтобы затемнить середину ледника. Колдун и девушка слышат их крики, грубые злобные голоса пронзительно каркают среди окружающих восхитительных красот.

– Просто беги! – рявкает Акхеймион. – Пусть их вопли будут твоим стимулом!

Но она ловит себя на том, что оборачивается на бегу всякий раз, когда у нее появляется такая возможность, и невольно сжимает свой живот через золотую кольчугу.

Наконец, они вдвоем забираются на склоны занесенной снегом земли, где не так скользко, и волшебник поворачивается лицом к вздымающимся позади массам шранков. Гнозис бледно вспыхивает в высоком снежном сиянии, прорезая беспорядочный поток прямо под ними. Шранки разбегаются, рассредоточившись слишком широко, чтобы колдун мог нанести массовый удар. Их отряды бросаются в разные стороны, взбираясь по склонам, чтобы обрушиться на людей сверху. Снова и снова маг посылает световые косы в смыкающееся над ними кольцо, но голых слишком много, и они приходят слишком из многих направлений. В первый раз она ощущает идущие от них булавочные уколы – присутствие хор. Она выкрикивает предупреждение волшебнику, но он, кажется, уже и так это знает. Эхо криков многократно отражается от скал и разносится над горами…

С востока на них надвигается когорта из сотен шранков. Но как только волшебник поворачивается к ним, они падают вместе с сорвавшимся вниз языком льда и все одновременно исчезают в закручивающейся снежной массе. Двое беглецов смотрят на это с отвисшей челюстью. Крики и завывания остальных шранков возвышаются до пронзительного визга, а затем растворяются в оглушительном реве мира.

Лавина.

Гром. Лохмотья синей тьмы развеваются на солнце. Чернота.

Они похоронены, но каким-то образом способны двигаться. Волшебник бормочет что-то, и свет из его глаз и рта раскрывает бело-голубую сферу, созданную заклинанием. Вокруг несметное количество снега, тающего от светящихся кривых линий, растекающегося ручейками воды. Он поднимает руки, и над ними появляется линия, жуткая из-за своего геометрического совершенства. Он пронзает снег, как ткань. Вода стекает вниз, пар взрывается, не находя выхода. Вокруг линии открывается дыра, которой бывший маг школы Завета начинает размахивать, делая все более широкие круги. Вскоре сквозь поднимающийся вверх поток пара пробивается солнечный свет.

Вода поднимается вокруг их сапог, потом доходит до голеней.

Волшебник оставляет линию и бросает одайнийское заклинание сотрясения в пролом над ними. Снег грохочет снаружи, сверкает, вздымаясь под светом высокого солнца. Они освобождены благодаря его магии.

Мокрые, окоченевшие и дрожащие, они поднимаются обратно на поверхность.

Белый свет и абсолютное отсутствие запаха. Вообще никаких признаков присутствия шранков.

Мимара сходит с ума от усталости и знает это, но в то же время она никогда еще не чувствовала себя такой здоровой. Другие горы маячат вокруг них, изолированные от высот, ставших товарищами для зияющей пустоты, которая окружает их. Она даже может видеть белый дым ветра, дующий над вершинами, как будто они были не более чем зимними сугробами, нагроможденными до высоты облаков. Наконец-то она понимает, почему мужчины смотрят вверх, когда взывают к небесам, хотя Та Сторона находится нигде и одновременно везде по отношению к реальному миру.

Человеческое сердце имеет свое собственное направление.

Они продолжают свой трудный путь, пробираясь по равнинам, погруженным в полное запустение. Два пятнышка под вершинами, которые закручиваются спиралью в солнечном свете.

Последний, исхлестанный ветром гребень опускается с каждым трудным шагом, открывая ступенчатый мир за его пределами. Белоснежные вершины далеких гор уступают место бесснежным полям, а затем чудовищным склонам, утопающим в сосновых лесах. Наконец они вдвоем стоят бок о бок на ледяной вершине, втягивая воздух, который, кажется, никогда не напитает их легкие, и пристально всматриваются в бескрайнюю зелено-черную долину.

И они видят, как он цепляется за подножие ближайшей горы слева от них…

Ишуаль. Дом дуниан. Родина Анасуримбора Келлхуса.

Наконец-то, Ишуаль… Сумма стольких трудов и страданий.

Его бастионы опрокинулись. Его стены обрушились до самого основания.

Словарь действующих лиц и фракций

Дом Анасуримбора

Келлхус, аспект-император.

Майтанет, шрайя Тысячи Храмов, сводный брат Келлхуса.

Эсменет, императрица Трех Морей.

Мимара, ее дочь, утратившая связь с матерью с тех времен, когда Эсменет была блудницей.

Моэнгхус, сын Келлхуса от первой жены, Серве, старший из принцев Империи.

Кайютас, старший сын Келлхуса и Эсменет, генерал кидрухилей.

Телиопа, старшая дочь Келлхуса и Эсменет.

Серва, вторая дочь Келлхуса и Эсменет, великий магистр женской школы Свайал.

Айнрилатас, второй сын Келлхуса и Эсменет, душевнобольной, находящийся в заключении на Андиаминских Высотах.

Кельмомас, третий сын Келлхуса и Эсменет, брат-близнец Самармаса.

Самармас, четвертый сын Келлхуса и Эсменет, слабоумный брат-близнец Кельмомаса.


Культ Ятвер

Традиционный культ рабов и касты слуг, в качестве основных священных текстов использующий «Хроники Бивня», «Хигарату» и «Синьятву». Ятвер – богиня земли и плодородия.

Псатма Наннафери, Верховная Мать культа. Это звание долго было вне закона Тысячи Храмов.

Ханамем Шарасинта, матриарх культа.

Шархильда, верховная жрица культа.

Ветенестра, халфантская прорицательница.

Элева, верховная жрица культа.

Махарта, верховная жрица культа.

Форасия, верховная жрица культа.

Этиола, верховная жрица культа.


Момемн

Биакси Санкас, глава дома Биакси и важный член Нового Объединения.

Имхайлас, экзальт-капитан эотской гвардии.

Нгарау, евнух, великий сенешаль со времени Икурейской династии.

Финерса, Великий Мастер шпионов.

Топсис, евнух, мастер императорского протокола.

Вем-Митрити, великий магистр Имперского сайка и приближенный визирь.

Верджау, Первый наскенти и глава Министрата.


Великая Ордалия

Варальт Сорвил, единственный сын Харвила.

Варальт Харвил, король Сакарпа.

Капитан Харнилиас, командир Наследников.

Цоронга ут Нганка’кулл, наследный принц Зеума и заложник аспект-императора.

Оботегва, старший облигат Цоронги.

Порспариан, раб-шайгекец, подаренный Сорвилу.

Тантей Эскелес, адепт школы Завета и учитель Варальта Сорвила.

Нерсей Пройас, король Конрии и экзальт-генерал Великой Ордалии.

Коифус Саубон, король Карасканда и экзальт-генерал Великой Ордалии.


Скальперы

Друз Акхеймион