— Дим?! Мы здесь!
Он стоял на лестнице по ту сторону комнаты, куда женщины так и не вошли. Парень медленно обернулся на звук ее голоса и осторожно шагнул вперед, держась за стену. Ада не успела осознать, что ее архидьявол слеп как крот, а нога Дима уже соскользнула, и архидьявол, прокатившись кубарем по лестнице, просто исчез, будто его и не было.
— Я убью тебя, — безбоязненно хватая змей на голове Касси, прорычала дьяволица.
— Стой! Я знаю, где выход! — и прежде чем Ада взялась за нее всерьез, затараторила: — Как только Дим упал и исчез, увидела. Идем.
Она коснулась трещины в стене. Оттуда выстрелил короткий луч света, и комната впереди изменилась.
— Я вижу, Ада, — с торжественной улыбкой повторила Касси, первой шагая в открывшееся помещение. — Я вижу!
Глава 7
Подземелье замка Ольх. Дьявол Дим.
Ненавижу чертовы подземелья. Эта мысль билась в голове в такт пульсирующей в висках крови. Проклятый камень, пошатнувшийся так не вовремя, отправил меня в короткий полет, и я лишь чудом не свернул себе шею.
Однако на этом проблемы не закончились. В темноте я четко слышал чьи-то быстрые шаги и напряженное дыхание. Некто приближался, а я сейчас ни видеть, ни воевать не могу — голова кружится и тошнит, явно получил сотрясение мозга. Однако кое-что сделать я все же мог.
Опираясь на шестопер, с трудом поднялся на колени и, собравшись с духом, ударил оружием по полу, наваливаясь всем весом. Выждав секунду, балансируя на рукояти, повторил удар. Пусть неведомая тварь слышит, что здесь кто-то большой и страшный.
И у меня, кажется, получилось спугнуть невидимого противника. Во всяком случае топот маленьких ног резко ускорился и отдалился. И только через несколько секунд до меня дошло, что если этот некто ходит из соседних комнат лабиринта, кто его знает, что может последовать за ним.
На то, чтобы встать на ноги, у меня ушло минут пять, но с каждой секундой я все лучше себя чувствовал — не иначе подстегнутая дьявольской кровью регенерация постаралась.
К сожалению, это никак не сказалось на отсутствии зрения. В кромешной темноте я обошел комнату вокруг, шестопером ощупывая стены. Камень сменился очередной железной решеткой, и я, схватившись за конец рукояти, ударил со всей дури по прутьям. С громким скрежетом рукотворная преграда полопалась в нескольких местах. С потолка на меня насыпало пыли, но я продолжил расширять проход, поднимая шум и грохот.
Я не чувствую Аду, но помню крик дьяволицы. Мы были совсем рядом, и проклятое подземелье развело нас в стороны. Пусть я ничего не вижу, но подать о себе знать могу. А это первое правило для попавших в подобную ситуацию.
Размеренно проминая ржавую решетку, я продолжал молотить по прутьям, надеясь, что кто-то на шум явится, и я смогу набрать достаточно силы, чтобы вернуть себе зрение. А когда я смогу видеть, никому мало не покажется.
И я продолжал шуметь, кромсая изогнутую решетку.
Последняя крыса лопнула, как пузырь, раздавленная моим сапогом. Не теряя времени, я изменил свои глаза, с удовольствием чувствуя боль от контролируемой трансформации. Воистину никогда больше не пожалуюсь на неприятные ощущения!
Чтобы прозреть, мне понадобились жизни нескольких местных тварей. На левой руке теперь отсутствовал рукав, оторванный крупным, напоминающим помесь медвежонка и муравьеда монстром. Кровь с предплечья уже не капала, но раны еще саднили. На спине, разорванные в клочья, болтались обрывки брони. Не будь ее, меня бы тоже уже не стало — пока я увлеченно крушил ржавые прутья, на спину мне накинулся какой-то упырь, сразу же ударивший острыми когтями. В правом сапоге зияла громадная дыра — монстр просто так подыхать не хотел, откусил часть.
О том, кто на меня нападал, узнал я только сейчас, оглядывая лежащих по всей комнате дохлых монстров. До того пришлось ориентироваться на звук и запах — от упыря, например, несло как от помойки. После смерти пахнуть лучше он, конечно, тоже не стал. А при ближайшем рассмотрении оказалось, что это просто безволосое животное, вставшее для атаки на задние лапы. Вдобавок его еще и память Райса опознала — морлок, считавшийся больше нечистью, чем животным за страсть ошиваться в темных переулках крупных поселений. Такой морлок мог запросто годами прятаться на ближайшей помойке, а по всему бы городу искали трупоеда вроде зомби.
Само помещение, куда меня занесло, было совсем небольшим, и только с одной стороны огородилось решеткой, с другой имело широкие проходы, из которых и заявлялась моя добыча. Не тренировки бы с Адой, не сносить мне головы, да и местные нападали не одновременно, что также давало мне фору.
Заряд ядра теперь просто отсутствовал, но сфера хотя бы уже не походила на расколовшуюся головешку. Из минуса я добрался до нуля, и это не могло не радовать. Без своего восстановления уже был бы дохлым, как лежащие под ногами твари.
Естественно, дозваться до Ады я все еще не мог. Сколь ни мал расход на связь между дьяволами, а все же он требовался. Даже если нужна всего единица, сейчас и ее не имелось. Благо хоть тренировался тело модифицировать и расходом дьявольской маны управлять, иначе и с глазами бы не сложилось. Хотя, положа руку на сердце, наверняка можно и дешевле проворачивать свои метаморфозы, ну так кто дурак, что сам не додумался именно глаза в первую очередь качать? Как говорится, нечего на зеркало пенять, если рожа кривая.
Переведя дух, я, не высовываясь из комнаты, осмотрел коридоры, откуда приходили гости. Уже никаких сомнений — стоит переступить черту, и назад уже не вернусь. Определить, с какой стороны я появился здесь, тоже не получалось — и решетку я нашел не сразу, к тому же мог спокойно перешагнуть даже из другой комнаты, пока шарил шестопером по сторонам.
В любом случае, предстояло сделать выбор. И я, в последний раз оглядев трупы животных, пролез в дыру между прутьями. Конечно, наверняка дело не в правильном порядке комнат, а в скрытых пружинах и древних метках, но если все равно, куда идти, как известно, любая дорога сгодится. А решетка… Разве есть лучший способ — простой и дешевый — заставить чужака пытаться обойти препятствие, чем крепкие железные прутья? Да, это сейчас решетка проржавела и пришла в негодность, но не всегда ж она такой была. Когда ее здесь устанавливали, пройти сквозь нее вряд ли бы получилось.
Коридор за изгородью оказался гораздо уже всех предыдущих, живо напомнив шкуродеры в горах нагов. Здесь пришлось протискиваться одним боком, но как только я прошел границу, в лицо подуло свежим воздухом, и я облизнул губы.
Кишка узкого прохода вывела меня под ночное небо. Внизу, метрах в десяти, бушевало море. Короткий выступ сглаженного пола уже покрылся травой и мхом — нанесло ветром за годы бесхозности. Может, когда-то здесь имелся полноценный выход, теперь же никаких его следов не осталось.
Осмотрев стены, я повесил верное оружие на пояс. Опасно ли ночью под резким ветром взбираться по практически отрицательно наклоненной стене? Да я бы ни за что не стал этого делать! Но — глаза там, не глаза, а в этот лабиринт нужно входить, снаряженным по максимуму, и далеко не в одиночестве. Шансов встретиться с дьяволицей и мехисой, прямо скажем, у меня очень мало. Касси, может быть, и смогла бы самостоятельно нащупать выход, я — никогда.
Да и, чего душой кривить, я далеко не рыцарь на белом коне, чтобы вот так рисковать собой ради… Ради кого? Одной служанки, а именно таково положение Ады рядом со мной, и откровенного балласта в виде незрячего оракула?
Если погибнут, их, конечно, жалко, но я им туда идти запретил. Ослушались приказа, так какие с меня взятки? Одно дело звать сюзерена на помощь, когда беда, враг, засуха. Другое — когда обнимался со стержнями ядерного реактора, а теперь страдаешь от лучевой болезни. Нет уж, сам виноват, сам и расхлебывай. Сюзерен уже о тебе позаботился, табличку повесил «Не влезай, идиот». Не послушал? Пеняй на себя.
Подогревая в себе эту злость, я примерился к камням стены и, попробовав вытащить один из булыжников, убедился в их прочности. Близость воды, конечно, покрыла края камней слизью, но не везде и не у всех — сказывалась высота над уровнем моря.
Все, хватит бояться, Дим, вперед.
Здесь уже хватало света с безоблачного неба, да и дьявольские глаза не подводили. Так что я достаточно быстро ушел от выхода из подземелья влево и, задрав голову, убедился, что пещерка, откуда я вышел, сверху не видна из-за каменного козырька. Но еще в трех метрах дальше выступ утеса уже не мешал, и можно было спокойно взобраться.
Этим я и занимался следующие полчаса, ежесекундно вздрагивая от порывов резкого ветра. Клочья брони трепыхались на спине, хлопая краями, как флаги. Однако, несмотря на это, мне удалось вытащить свое уставшее тело на ровную землю.
Лежа у края и тяжело дыша, я бездумно смотрел в темно-синее, практически фиолетовое небо. Успокоившийся ветер ласково гладил по голове, мол, молодец, Дим, справился, так держать. Вот только радости это все равно не прибавляло.
Понятно, что я в ответе за дьяволицу и оракула, но и как их спасать — даже не представляю. Дуры они, конечно, но мои дуры. Потерять их будет очень неприятно, несмотря ни на какие мои слова и мысли, высказанные от злости.
Передохнув, я поднялся на четвереньки и, как гордый лев, отполз от края. Одного взгляда туда хватало, чтобы голова закружилась. Так что ну его нахрен, этот экстрим.
Естественно, от костра уже и след простыл. Кабанье мясо за время нашего отсутствия превратилось в плохо обглоданные кости, и, судя по шелесту в кустах, гости нашего лагеря поджидали, когда же пропахший кровью морлока человек уберется, и можно будет вернуться к шведскому столу.
Но отпускать их без десерта в виде пары болтов я не собирался. Понятное дело, любой уважающий себя замок должен иметь потайные ходы. И чем он старше, тем больше их будет, подозреваю, через один такой я как раз и сбежал из зачарованного подземелья. Но местность здесь пустынная, живого разумного днем с огнем не сыщешь. Однако это не значит, что в обветшавшие ходы не пройдет случайный зверь, и вот с ними тут никаких проблем нет. Забрел морлок в подвал, побродил там, да и вышел на медведя-муравьеда. Это для примера, конечно, но сути не меняет.