– Коля, что же ты не щадишь своего здоровья?!
– Да я по чуть-чуть.
– По чуть-чуть. Смотри – на кухне дым стоит коромыслом…
Двенадцатого апреля 1977 года она зашла к нему, чтобы приготовить обед. Он чувствовал себя неважно.
– Я останусь у тебя. Вижу, тебе тяжело.
– Не надо, Оля, я чувствую себя нормально. У тебя своя семья. Ждут жену и маму. Иди, дорогая, а я выкарабкаюсь.
Утром следующего дня она нашла брата вытянувшимся и холодным.
По христианскому обычаю Николая похоронили на третьи сутки на «Старом» кладбище Калининграда. По рассказам присутствовавшего на похоронах представителя УКГБ майора Г.С. Тамарского, хоронили генерала без воинских почестей. Присутствовали только родственники и немногочисленные товарищи…
Прошло полвека молчания о человеке, вина которого была в том, что он жил во времена Сталина, служил в период Сталина и спас ему жизнь. Этого было достаточно, чтобы буквально сгноить патриота Отчизны, защитника Родины, сотрудника легендарного Смерша генерал-майора Николая Григорьевича Кравченко.
И вот на 100-летнем юбилее со дня рождения на его могиле состоялся митинг, организованный Советом ветеранов УФСБ РФ по Калининградской области. Было много народа: и те, которые помнили его, и молодые, не знавшие юбиляра. Говорили добрые, светлые, чистые речи с конкретными предложениями об увековечении памяти патриота России, положившего силы, кровь и жизнь на алтарь Отечества.
На митинге была принята резолюция.
РЕЗОЛЮЦИЯ
митинга в честь 100-летия генерала Кравченко Н.Г.
12 декабря 2012 года, гор. Калининград Участники митинга принимают единодушное решение увековечить память о легендарном военном контрразведчике генерал-майоре Кравченко. Учитывая его боевые заслуги, в первую очередь его успешную деятельность по обеспечению безопасности участников Тегеранской конференции 1943 года, за которую он был отмечен присвоением внеочередного воинского звания, а также многолетнюю трудовую деятельность по патриотическому воспитанию населения в Калининграде, предлагается осуществить следующие первоочередные мероприятия:
1. Ходатайствовать перед руководством Калининграда о присвоении имени генерала Кравченко одной из новых улиц города.
2. Решить вопрос об установке памятной доски на доме № 38–40 по у л. Чайковского, где Кравченко проживал с 1960 по 1977 год.
3. По согласованию с Советом ветеранов педагогического труда Центрального района г. Калининграда (Гуртиньш А.В.) подготовить в одной из школ памятный уголок о генерале Кравченко. В перспективе, возможно, по договоренности с комитетом по образованию и директором, присвоить этой школе имя Кравченко.
4. Оборудовать стенд о генерале Кравченко но факультете Калининградского пограничного института ФСБ России.
5. Изготовить плакат о боевой и трудовой биографии Кравченко и разместить его в школах Центрального района Калининграда.
6. В установленном порядке организовать публикацию материалов о Кравченко в СМИ накануне юбилеев и памятных дот органов ВКР.
Автор посвятил памяти Николая Григорьевича Кравченко книгу «Смерш в Тегеране». Несмотря на Хрущевские драконовские решения, два героя Северо-Западного фронта и Демянского побоища не забывали друг друга, хотя, как рассказывала старшая дочь Шурепова Галина, «папа редко говорил в семье о своей работе и друзьях-товарищах, которых после его ухода из жизни оказалось и много, и мало».
Глава девятаяВторой Прибалтийский
Для военных контрразведчиков 19 апреля 1943 года было знаменательным днем. Особые отделы НКВД СССР переподчинялись теперь НКО СССР под новым брендом. Во главе армейских чекистов теперь стояло Главное управление контрразведки Смерш НКО СССР под руководством генерал-лейтенанта Виктора Семеновича Абакумова, который непосредственно подчинялся Главнокомандующему РККА и руководителю Ставки Верховного командования И.В. Сталину. По существу, Абакумов выступал в роли заместителя наркома обороны по вопросам государственной безопасности.
Отношение к особым отделам и тем более к сталинскому Смершу у нас было и до сих пор остается двойственное. В статьях, книгах, кино– и телефильмах оно, как правило, выражено в негативных тонах. Но конкретные отрицательные надуманные и реальные персонажи не могут отражать истинной деятельности органов военной контрразведки на новом этапе их развития. Основная же масса особистов и смершевцев делала большие и важные дела на фронте в противоборстве с тайным и явным противником.
Следует отметить, что с началом Великой Отечественной войны задачи особых отделов НКВД изменились на сто восемьдесят градусов, так как теперь борьба с контрреволюцией, которая была главной задачей, отошла на второй план.
Появилась окопная правда военной контрразведки – решительная борьба со шпионажем, членовредительством и предательством в частях РККА, а также дезертирством непосредственно в прифронтовой полосе.
Двадцатого октября того же года образовывается 2-й Прибалтийский фронт. Начальником Управления КР Смерш фронта был назначен генерал-майор Николай Иванович Железников, который сыграет в судьбе Шурепова и его семьи великодушную роль, автор остановится на ней чуть ниже. В этом психологическом треугольнике окажутся Железников и его подчиненные (правда, в разное время) Кравченко и Шурепов.
Александр Алексеевич в составе управления военной контрразведки Смерш 2-го Прибалтийского фронта, к сожалению, о судьбе жены и дочерей не смог собрать никаких конкретных данных, чтобы проследить цепочку передвижения в первые дни войны супруги и детей. Это волновало и мучило его, но служба есть служба, тем более на фронте – в боевой обстановке…
Новый командующий немецкой группой армий «Север» генерал-полковник Фердинанд Шернер решительно потребовал активизировать разведывательно-диверсионную деятельность против войск противника – частей и подразделений, штабов РККА. В первую очередь именно против 2-го Прибалтийского фронта. Шурепов был на острие противоборства нашей военной контрразведки с гитлеровскими спецслужбами.
В 1943 году он принимает активное участие в операции, фактически готовит ее от начала и до конца, по внедрению в одну из секретных школ абверкоманды «Марс», осевшей в городе Стренги, своего агента – отважного советского разведчика Мелентия Олеговича Малышева (1918 – 1982). Позже сослуживцы назовут его «человеком из легенды», а после войны он станет доктором исторических наук, искусствоведом, преподавателем – специалистом университетского профиля, библиофилом и меломаном.
Малышев всегда был уравновешен, воспитан и скромен. Никогда не кичился личными заслугами перед Родиной во время работы в тылу у немцев. Всегда улыбался, никогда не огорчался и внешне нисколько не походил на тот трафаретный образ героя-разведчика, который бытует у нас подчас в статьях, книжках и на экранах. Он являлся не макетом, не манекеном, а живой личностью – современником окружавших его товарищей!
Благодаря его деятельности советская военная контрразведка обезвредила не один десяток фашистских шпионов, диверсантов и террористов, сохранив тем самым жизни многих советских людей.
Таким Малышева лепили оперативники, не последнюю роль в судьбе разведчика сыграл и Александр Алексеевич Шурепов.
Недавно из уст ветерана Великой Отечественной войны полковника в отставке Алексея Филимоновича Бойко, соседа автора по месту жительства и участника Парада сорок первого года на Красной площади в Москве, довелось услышать интересную мысль:
«Знаешь, Анатолий, у поколения, которое прошло через войну с Победой в сорок пятом, существовало три жизни. Первая – светлая по-своему, радостная из-за молодости – довоенная. Вторая – темная, суровая, трагичная, длиной в 1418 дней с великим праздником Днем Победы. Третья – послевоенные десятилетия с разложением партийной верхушки и массовым предательством чиновничества, которому захотелось дармовых, дешевых и порой кровавых денег. Как результат – преступная приватизация по-чубайсовски его подельниками, развал промышленного производства вкупе с Великой страной. Дирижерам и прорабам этого разрушения не будет прощения ни со стороны народа, ни со стороны небес…»
К этому поколению принадлежал и Малышев. Только его военную жизнь нельзя свести к обычным дням. У него была еще четвертая жизнь – он провел двадцать два месяца в логове врага, где счет земного существования шел на секунды, минуты, часы…
К сожалению, ветераны минувшей войны тают у нас на глазах. Их остается все меньше и меньше. Как сказал фронтовик, полковник в отставке Л.И. Кастальский:
Когда уйдет последний фронтовик,
История об этом пожалеет,
Уже не будет боевых парней таких,
И матушка-земля осиротеет…
Малышев покинул родную землю в 1982 году…
Однажды ночью оперативный дежурный по Управлению ВКР Смерш фронта доложил Шурепову:
– Товарищ подполковник, поступило сообщение, что на фронтовой дороге подорвался тыловой грузовик.
– На какой мине? – поинтересовался Александр Алексеевич.
– Как мне доложили – на мине небольшой мощности.
– Ясно. Отслеживайте обстановку. Я скоро буду.
Со временем набралось еще несколько подобных сообщений. Из них можно было сделать определенные выводы – противник камуфлировал мины под бытовые предметы: фонарики, фляжки, котелки, портсигары и прочее.
«Ясно, мины не армейского производства, значит, мы столкнулись с деятельностью абверкоманды, – подумал Шурепов. – Надо искать диверсантов».
Офицер срочно организовал разыскную группу. Она выехала к месту последней диверсии – подрыва грузовика. Машина, отброшенная к обочине лесной дороги, еще дымилась. При опросе водителя, к счастью оставшегося живым и практически невредимым, оперативники получили конкретную информацию.