Надо замаскироваться, надо уподобиться им, превратиться в такого же озабоченно снующего, круглоголового муравья. И при этом не хромать, не кособочиться от боли, а на нем к тому же серая трикотажная пижама и войлочные тапки. Из необходимых вещей он захватил только подарок Шуратки Половинки — источенный кухонный нож. Значит, надо добыть обмундирование и оружие, а для этого придется убить чужака.
Травень недолго высматривал подходящую жертву. Нож Шуры Половинки легко рассек сонную артерию чудака, слишком увлекшегося проверкой уровня масла в двигателе армейского внедорожника. Теперь надо разобраться с тапками — служивый человек в камуфляже, с автоматом и в войлочных тапках. Забавно и подозрительно.
Травень выпростал из тапок свои чудовищно огромные в бинтах ступни. Выходом из положения стали черная пыль и жирная земля родных мест.
Он двигался по двору, постепенно привыкая к боли в ступнях, извлекая из небытия солдатские инстинкты.
Его никто не остерегается. Похоже, под защитой краснокирпичных стен Благоденствия многочисленное и хорошо оснащенное наемное войско чувствует себя в полной безопасности. Охраной дома и хозяйства Лихоты теперь командует совершенно незнакомый Травню человек. Его тявкающий баритон Сашка слышит постоянно. Он отдает приказы на непонятном языке, быстро перемещаясь от заднего крыльца к гаражам и далее, к распахнутым воротам ангара. Там совсем недавно были запаркованы тягачи с пусковыми установками ракет на полуприцепах.
Тяжелые ворота ангара приводятся в движение электромотором, и сейчас неизвестный Травню командир нажал на красную, пусковую кнопку. Ворота пришли в движение, отгораживая пустое и темное чрево ангара от ярко освещенного двора. Ангар пуст. Пусковые установки пока не вернулись с задания, и потому нигде не видать ни единого Пастуха! Всё верно. Случись суд да ряд — во всем виноваты местные. Наемники — ни при чем. Они миротворцы!
Пилота хозяйской «вертушки» Травень обнаружил в гараже. Этот неплохо говорит по-русски, но тоже не из местных. Вот он, сидит возле верстака, под яркой лампой. Перед ним разложены бумаги. Что это? Карты? Схемы? Планы эвакуации? Рядом с ним Димка Водорез — Киборг — водит пальцем по полотну карты крупного масштаба. Парень хорошо владеет английским языком. Молодец!
По гаражу шустро перемещаются служивые люди, трезвые, подтянутые. Травень посматривал на незнакомые лица, ловил обрывки фраз, произносимых на непонятных языках. Здесь же обнаружилось несколько единиц неучтенной им ранее техники — танки, армейские «хаммеры», три БМП. Не шибко много, но у Землекопов и того нет. Неужели Лихота намерен утюжить гусеницами асфальт Пустополья? Но вот пилот вскочил с места, пересек освещенный гараж и скрылся в темноте двора.
— Эй, Димка! — позвал Сашка.
Киборг дрогнул, вскинулся. Не ожидал услышать родную речь? Травень приблизился к верстаку.
— Здесь остались только Яночка да Волынка, — подсказал ему Дмитрий. — Остальные в поле, помогают расчетам установок. Возможно, с рассветом дадут новый залп, если…
Дмитрий смотрел на него в упор. Сразу вычленил в сутолоке гаража и усталость, и многолюдная суета вокруг ему нипочем.
— Сколько народу нагнал!..
Неподалеку от них остановился один из солдат, чернокожий с пухлыми вывороченными губами и яркой бусиной в носу. Он присел, завязывая шнурок, и Дмитрий мигом перешел на английскую речь:
— I have to give you a personal reference, maps, money, documents. Come into my office[21].
Травень трусцой последовал за ним. Он может бегать. Увечье его пока никем не замечено. Ровно тридцать крутых ступеней — и он на полатях, на тесной площадке. Прежде чем продолжить разговор, Дмитрий распахнул дверь каждой коморки, прислушался, принюхался, улыбнулся.
— Я гляжу — вы молодцом. Суток не прошло — уже бегаете.
Травень смущенно посмотрел на свои хоббичьи ноги.
— Надо бы избавиться от повязок, а пока… Ты знаешь сколько их всего? Я насчитал на подворье двадцать человек.
— Есть ещё семеро. Там с ними баба даже есть. Опытная. Наводчица пусковых установок, — сообщил Дмитрий. — Я с ней только на английском языке изъясняюсь. Другого она не понимает. Есть чернокожие, есть мусульмане. Лихота платит — они працуют.
Дмитрий присел на верхнюю ступеньку лестницы. Травень пристроился рядом так, чтобы видеть лицо собеседника и спросил:
— А ты за что утруждаешься?
— Я подписывался под конкретные вещи — защита стройки от диверсий. Защита поселка. Но крыть мирняк «градами»?.. — Дмитрий спрятал красивое лицо в ладонях. — Под такое я не подписывался.
— Как насчет жилых районов? — не отставал Травень. — Это другие деньги, чи шо?
— Я в таких делах не участвую принципиально. Сейчас с установками их наводчик, и ребята не промахнулись. Миротворцы охраняют поселок и хозяйского сынка. Случись что — и Ярика линчуют. Лихотам надо сесть в вертолет. А нам надо отбить атаку Землекопов. А тут ещё этот молебен! К чему он?
— Это не лишнее.
— Соберется толпа. Случись заваруха — много «двухсотых» будет.
— А мы с тобой на что?
— Та сделаем что-нибудь! Ну как, дядя Саша? По коням?
— Есть по коням! Командуешь ты. Я нынче не в форме.
Дмитрий придирчиво оглядел его и скрылся в одной из каморок антресолей. Вернулся скоро и не с пустыми руками, протянул Травню тряпичный мешок, по виду не тяжелый, и огромные расхристанные сапоги, красиво пошитые из юфти, с отворотами и клапанами. В такой обувке, наверное, гулял сам Кот в сапогах.
— Возьмите.
— Что это?
— Та лабуда всякая. Наколенники, налокотники, каска. Вы изранены. Лучше защитить суставы, отвечающие за боеспособность. Так будет надежней. А сапоги с театральной постановки. До войны в Пустополье был любительский театр…
— Да, помню такое…
— Их тут один пацанчик носил. Но его давно прибили Землекопы.
Он сам помог Сашке закрепить амуницию, проверил каждую пряжку, обул и удовлетворенно кивнул.
— Я думаю, Землекопы предпримут новый штурм. — Дмитрий говорил быстро, настороженно посматривая вниз, на суету в гараже. — А Стас Рей даст залп по Благоденствию. Скорее всего, они промажут, и ракеты лягут в поле. Но…
— Возможны варианты?
— Да. С ними Пчелка… — Дмитрий мельком глянул на Травня. — А это чрезвычайно одаренный солдат.
— Какой из вариантов считаешь более вероятным?
— Думаю, мы встретимся в поле. Сюда стянуто слишком много сил. Дьявол — лучший организатор поганых дел, а Стас не дурак. Они бились о стену у блокпоста несколько дней. Боекомплект израсходован, живая сила потеряна. Думаю, ему по силам определить место дислокации пусковых установок, и он приведет Землекопов к ним. Таким образом, Благоденствию ничто не угрожает до тех пор, пока установки в поле. Но капитан армии Лихоты выведет весь личный состав навстречу установкам, чтобы сопровождать их до Благоденствия. Стас нападет в поле. Я уверен.
— В таком случае встретим их в поле. И тогда уж Бог нам в помощь, чтобы отличить своих от чужих.
Дмитрий быстро перекрестился.
— Мне надо навестить Савву, — бросил Сашка, осторожно ставя ногу на верхнюю ступеньку. — Заодно захвачу рацию. Скоро выйду на связь.
Он преодолел несколько ступенек, прежде чем обернулся и снова посмотрел на Дмитрия.
— Слушай. Я хотел спросить…
— Да?
— А ты палёную водку у Бобыля в Лисичановке не купал?
— Я?! — глаза Водореза налились неподдельным негодованием. Он отрицательно помотал головой.
— Это я к вопросу о дьяволе, — пояснил Травень. — Выходит так: и бухой, и тверезый, и умненький, и простак, и честный, и подлый — все видят одно и тож.
— И что с того? — Дмитрий снова улыбался.
— А то, что это самое — правда и есть!
Травня словно приподняло на крылах. Он скатился вниз по лестнице, опираясь на перила. За его спиной голос Сильвестра сипло воззвал из черной коробки рации.
— Киборга вызывает Сильвестр!
Травень притормозил. Занял хорошую позицию в тени антресолей — возможно, единственном месте в поместье Лихоты, куда не проникал вездесущий свет прожекторов.
— Здесь Киборг! — отозвался Дмитрий.
— Ты не видел Трубача? Этот прохвост скрылся с места дислокации. Не отвечает на вызовы.
— Никак нет! Не видел. Организую поиски! Конец связи.
Из-под лестницы на Сашку глянула сморщенная, острая мордочка. Что за подонок: мышь, пескарь? Существо с ужасом пялилось на Сашкины сапоги.
— Ты кто?
— Травень?!
— Ты кто?
Сашка выволок существо из его убежища. Разглядел. Где-то видел, слышал, но где?
— Я — Волынка, муж Яны. Отпусти…
Существо повисло в руке Травня, вытянув ноги в тщетной попытке поставить их на пол, обрести опору.
— Отпусти, а я тебе за это всё расскажу…
На дворе газовала «броня». Круглоголовые наемники Лихоты мимо них сеялись наружу. Слышались лающие голоса командиров. Наверху, на антресолях, шипел и рычал голос Сильвестра:
— Киборг! Найди Трубача! Хозяин хочет его видеть!
Голос его потонул в оглушительном клекоте винтокрылой машины. На переднем дворе пилот пустил двигатель «вертушки». Надо спешить. Травень пару раз ударил Волынку о сварной поручень лестницы. Звонкий, котовий вой взлетел к потолку.
— Не убивай! Я расскажу тебе о планах Землекопов! Я видел Вичку! Им известно место дислокации установок!..
— Тревога! Землекопы! — заорал Травень отталкивая от себя Волынку.
Повинуясь инерции удара, тот вылетел на пустое пространство в центр гаража. Круглоголовые подняли оружие. Красные точки оптики быстро нашли уязвимые места на теле Волынки. Следствием едва различимых за ревом двигателей хлопков стали удары пуль. Круглоголовые стреляли наверняка. Одна пуля вошла в шею Волынки, под подбородок, другая угодила в лоб, третья — под сердце.
Техника на дворе начала движение. Заскрежетал привод выездных ворот. Машины, выстраиваясь в колонну, покатились в степь. Скоро габариты последней машины скрылись в клубах черной пыли. Наемники Лихоты очень торопились.