ли на борт в специальном кресле. По обе стороны уже виднелась суша - южные пределы Индии и северо-западное побережье Шри-Ланки. Впереди лежал узкий пролив, который наверняка доставлял античный мореплавателям немало хлопот - их корабли были не приспособлены к маневрам между коварными отмелями и рифами, в отличие от местных суденышек. Но едва этот участок оставался позади, плавание подходило к концу. Здесь купцы встречались со своими восточными собратьями - выходцами из Хрисы, полумифической страны золота, и других далеких земель. Джек посмотрел на часы. Морис обещал, что покажет им свою находку сегодня утром, еще до прибытия в Арикамеду. Айша и Хибермейер проводили почти все время в лаборатории под палубой, колдуя над египетской диковинкой. Джеку не терпелось присоединиться к ним. Пожалуй, так он и сделает, когда допьет кофе. Теперь можно спускаться без опасений - кошмарная болтанка наконец закончилась.
Кто-то коснулся его руки. Обернувшись, он увидел Ребекку. На ней были джинсы и футболка с эмблемой ММУ.
- Тебе лучше? - спросила она.
Джек с улыбкой кивнул. Сквозь американский акцент в ее голосе проглядывала бархатная глубина, которая так завораживала его когда-то в ее материи. От матери Ребекке достались черные волосы, от отца - голубые глаза… но теперь в них навеки застыла грусть.
Сердце Джека обливалось кровью при мысли, что девочка не только потеряла мать, но и выросла, фактически не зная своих настоящих родителей. Ему стал известно о сущестровании дочери чуть меньше года назад, после исчезновения и ужасной смерти Элизабет. Судьба разлучила их за шестнадцать лет до этого - Элизабет пришлось под давлением семьи вернуться в Неаполь. Скорее всего о своей беременности она узнала, уже когда мир криминального подполья окончательно засосал ее и надежды вырваться не оставалось. Не желая растит дочь в таких условиях, она отправила Ребекку в Нью-Йорк, к своим друзьям. Под их опекой девочка выросла сильной и уверенно в себе личностью. Когда мать объяснила ей причины своего поступка, Ребекка все поняла - как может понять лишь ребенок, погруженный в радости юной жизни. Однако смерть Элизабет стала для нее ударом.
После встречи с Джеком его университетские товарищи стали для Ребекки второй семьей. Вместе с отцом она побывала в Неаполе, где коллеги Элизабет по археологическому ведомству устроили в ее честь поминальную службу. Со склонов Везувия открывался вид на развалины древнеримской эпохи, которым возлюбленная Джека посвятила всю свою жизнь, - и современный город, чьи смертоносные щупальца принесли ей гибель. Все эти люди никуда не делись, в том числе и члены ее семьи - те, кто использовал ее, высасывал из нее силы. Но о воздаянии лучше было не думать, ибо в бессмысленной погоне за ним Элизабет и сгинула навеки. Останься она жива, она попросила бы Джека уйти, не вмешиваться - и взять с собой их дочь, увлечь в новый захватывающий мир, где прошлому уже никогда до нее не дотянуться. Джек не знал, входило ли в планы Элизабет рассказать ему о Рбекке, но сами эти мысли казались ему непозволительной роскошью. Теперь ответственност за счастье Ребекки лежала на нем.
Он взял дочь за руку.
- Со мной все нормально. Просто нужно было немного передохнуть.
- Чтобы ты и три дня ничего не делал? Папа! - Так она начала его называть совсем недавно. - Это же всего лишь я. Передо мной не обязательно изображать героя.
Джек показал на томик у нее в руках:
- Что читаешь?
- Трактат одного египетского монаха. Его звали Козьма Индикоплевст, то есть "Козьма, плававший в Индию". Он побывал здесь в шестом веке нашей эры. Как ты меня и просил, я навела кое-какие справки, раз уж назвачена твоим ассистентом. Книга мне попалась в твоей библиотеке.
- Что он пишет о Шри-Ланке?
Она раскрыла томик и начала читать:
- Располагаясь посередине, этот остров принимает очень много кораблей со всей Индии, из Персиды и Эфиопии, и в равной мере посылает туда свои суда. Так, с рынков из областей на внутренней стороне (я имею в виду Тсинисту) он получает шелк, алоэ, гвоздику и другие продукты, а затем переправляет их на рынки на внешней стороне. А на остров приходят ввозные товары из всех упомнутых нами рынков, и с него они переправляются во внутренние гавани. Да и сам он посылает свои товары на каждый из этих рынков. Дальше лежит гвоздичная страна, еще дальше - Тсиниста, там производят шелк. За ней никаких стран уже нет, ибо с востока ее окружает Океан.
Ребекка захлопнула книгу.
- Итак. Тсиниста - это Китай, гвоздичная страна - Индонезия. По его словам выходит, что Шри-Ланка играла роль своего рода перевалочного пункта, посредника между двумя мирами. По совету капитана Макалистера я изучила адмиралтейские морские карты. Этот пролив очень непрост, любому крупному судну здесь несдобровать. Следовательно, корабли из Египта доходили до этой точки, сгружали товары на местные суда и оставались ждать, пока те не переправят все на противополжную сторону. Там, в свою очередь, товары перемещались на большие суда из Бенгальского залива, Индонезии и даже Китая. Затем все повторялось с точностью до наоборот. Так и вижу перед собой: с нашей стороны - толстопузые римские корабли, с другой - китайские джонки, а между ними снуют каноэ и катамараны всех мастей. Круто, правда?
- Круто, - подтвердил Джек, и по лицу его расплылась улыбка. - Козьму и купца из Береники разделяют пять столетий, но по большому счету схема оставалась неизменной, пока арабы не завоевали Ближний Восток и север Африки, перекрыв морские пути к Индии. Козьма оставил нам наиболее подробный отчет о торговле, которую вели тут древние. Хорошая работа, госпожа ассистент!
- Если мыслишь, то мысли нестандартно. Так любит говорить дядя Костас.
- Дядя Костас?
- Хими говорит, мы с тобой очень похожи. Не знаю, гордиться этим или наоборот.
- Хими?
- Он самый. Ну, товой старый приятель, герр профессор Хибермейер. Так зовет его Айша.
- Ну да, - пробормотал Джек, - Хими.
- Видишь ли, Айша в него влюблена.
- Погоди, погоди, не все сразу!
- Да я просто хочу тебя расшевелить. Последние три дня ты витал в облаках.
Джек расхохотался.
- На самом деле я выжидал. Хими сейчас напоминает безумного ученого, мастерящего очередную злодейскую машину. Он и в школе был таким же. Время от времени Морис зовет меня поглядеть на очередное свое открытие, чуть ли не силой тащит. Я соглашаюсь и прихожу, и тут выясняется, что ему нужно еще немного времени, дабы окончательно во всем убедиться. Поэтому я обычно жду, пока он не позовет меня лично и как минимум три раза. Вот тогда можно идти. Целое искусство.
- Я пообещала держать язык за зубами. И хотела бы тебе все рассказать, да не могу. Хими пустил меня в лабораторию только на таких условиях.
- А это тоже часть игры. - Он посмотрел ей в глаза и после небольшой паузы заговорил, тщательно подбирая слова: - Знаешь, я тут думал о твоей матери… Как тебе известно, мы расстались задолго до твоего рождения. В последний раз я виделся с ней в прошлом году, на археологической площадке в Геркулануме, и то встреча заняла пару минут. Но я хорошо помню то время, когда мы были вместе, - как любимый старый фильм, который никогда не измениться. Ты в нем тоже присутствуешь, будто у нас настоящая семья. В тебе очень много от нее.
- Когда мы сней разговаривали в последний раз, она сказала то же самое о тебе, - отозвалась Ребекка. - Знаешь, мама хотела открыть тебе всю правду после моего шестнадцатого дня рождения. И хотела с самого начала, но ждала, пока я вырасту и смогу сама позаботиться о себе. Шестнадцать лет мне исполнилось через месяц после ее исчезновения.
Взгляд бездонных глаз замер на отце. Мгновением позже она уткнулась ему лицом в плечо. Джек покрепче прижал ее к себе.
- Может, она была права. В тебе действительно есть что-то от меня.
- Лишь бы не склонность к морской болезни.
- Такую не знаю.
- Ну как же. - Просунув голову в дверной проем, она закричала во весь голос: - Доктор Джек Ховард, знаменитый подводный археолог и бывалый морской пехотинец, страдает морской болезнью!
- А не пора ли вернуть тебя в школу? - проворчал Джек.
- Ха! Сейчас мы в нейтральных водах. О них я тоже кое-что читала. Здесь не действуют никакие законы.
На плечо ей легла рука капитана. Макалистер улыбнулся Джеку.
- Юная леди, на этом корабле действует лишь один закон - закон капитана. Все несовершеннолетние лица на борту находятся под моей личной ответственностью. - Он вложил ей в руки старый латунный секстант: - в 16.00 у нас занятия по навигации.
Внезапно справа, в нескольких сотнях метрах от носа, мелькнула белая полоса.
- Трассирующий снаряд, - сказал капитан. - Давайте-ка живо внутрь.
Он втащи их на мостик, закрыл дверь и опустил защитный стальной экран, затем достал бинокль и встал перед пуленепробиваемым окном.
- Бой идет в паре миль от нас, но лучше не рисковать.
- Бен учит меня стрелять из винтовки двадцать второго калибра, - заявила Ребекка.
- К "тиграм" с такой игрушкой лучше не соваться, - проговорил Макалистер, не отрываясь от бинокля.
- Надеюсь, ты тренируешься в наушниках? - полюбопытствовал Джек.
- Я и сама могу за собой присмотреть, - отрезала Ребекка и направилась к люку, через котрый можно было попасть на жилую палубу.
- Кажется, у нас и в самом деле много общего, - пробормотал Джек, бросив на капитана извиняющийся взгляд. - Ож уж эти подростки.
- Папа, спускайся! - донесся снизу голос Ребекки. - Тебя ждуь в лаборатории. За тобой ведь меня и посылали наверх. Я помогла Айше закончить. Ты будешь в восторге. Можешь считать, это подарок от меня - за то, что вытащил из школы.
Джека охватило волнение.
- Ладно, Скотт, - обратился он к Макалистеру. - Дай мне знать, как выйдем из пролива. И пусть "Зодиак" будет наготове. Завтра в девять утра у нас встреча с людьми из Археологической службы Индии, не хотелось бы выбиться из графика.