- Господи, нет! - прошептал Гамильтон. - Я ведь знал о ней, но не предупредил. Кажется, я немного не в себе.
Снизу донесся и тут же оборвал омерзительный булькающий звук. Превозмогая тошноту, Ховард склонился над краем ямы. Тигровая ловушка. Яма была довольно глубокая. На дне торчали острые бамбуковые колья, для твердости обожженные на огне. Один из них вошел саперу, угодившему в ловушку, в затылок, насквозь пробил череп и теперь на добрый фут выдавался над тюрбаном несчастного. От удара шею индуса вывернуло под неестественным углом, а голова держалась на честном слове. Туловище село на колья, как на вертел. Сглотнув комок, Ховард отошел от ямы и подпустил саперов. Потом он отвел в сторонку хавильдара, перекинулся с ним парой слов на хинди и лишь тогда вернулся к офицерам.
- Я попросил его поднятьсо дна винтовку и амуницию, - пояснил он. - Товарищи погибшего захатят его похоронить.
- Гнусная работенка, - пробормотал Уохоп.
- В таком виде они его не оставят, - пожал плечами Ховард и зашагал к другому краю прогалины.
В душе его нарастал гнев. Теперь Бебби за многое придется ответить. Но через несколько мгновений лейтенант понял, что они опоздали. Четверо саперов, оставленных для охраны Бебби, стояли с оружием в руках по углам примитивного бамбукового паланкина. На нем лежало потное, едва прикрытое одеждой тело, в котором не осталось и намека на жизнь. Ховарду уже доводилось видеть, как немилосердно холера обходится с человеческой внешностью, но сейчас перед ним было нечто поистине омерзительное. Лицо мертвеца приобрело серый оттенок, в безвольно разинутом рту виднелись сгустки запекшейся крови. Но чем ближе он подходил, тем беспокойнее ему становилость. Глаза Бебби явно вылезли из орбит, но кто-то грубо вправил их обратно. Наконец Ховард подошел вплотную к трупу, зажимая нос, чтобы не чувствовать запаха экскрементов, и все сразу встало на свои места. Посреди лба у Бебби красовалась большая дыра.
Подоспевший хавильдар бросил изможденным саперам несколько слов и, дав им напиться из фляжки, по очереди потребовал у каждого объяслений. Послушав немного, Ховард направился к Уохопу и Гамильтону. Несмотря на мрачную безысходность сцены, гнев его по-прежнему не утихал. Он показал на труп:
- Этот болван приказал саперам идти в Рампу на переговоры с мятежниками. Мейстный проводник сообщил ему, что среди них можно будет найти и Чендрайю. Один из саперов сходил на разведку. Подобравшись к окраине деревни, он насчитал четыре, если не больше, сотни туземцев. Думается, у реки несколькими часами позже мы видели ту же самую шайку. Сапер вернулся сюди и доложил обо всем Бебби. Он и его товарщили видели, что сотворили мятежники с захваченными в плен полицейскими. Теми, которых казнили на берегу, дело не ограничилось. Еще двух убили прошлой ночью возле храма, на глазах у наших людей. Тем не менее Бебби по-прежнему настаивал, чтобы саперы вернулись в деревню.
- Вероятно, он бредил, - подал голос Уохоп.
- Просто вы не знали этого человека, - проговорил Ховард, стиснув зубы. - Однако не успели они выйти в путь, как на них напали. Произошла перестрелка. Бебби получил пулю и скончался.
Опустившись на колени, Уохоп изучил зияющее синеватое отверстие во лбу мертвеца, затем приподнал его голову. С обнаружившейся под ней липкой массы тут же взмыл рой черных мух. Заднюю часть головы Бебби снесло напрочь, осколки черепа засели в земле. Уохоп бросил взгляд на офицеров и тихо сказал:
- Это не мушкетная пуля. Стреляли из "снайдер-энфилдов". В Авганистане я повидал, на что способно наше оружие.
Ховард с отвращением взглянул на рану, потом на свою правую руку. Та до сих пор подрагивала. После недолгих размышлений он подозвал хавильдара и заговорил с ним на хинди:
- Что ж, не повезло. В лбюбом случае холеры ему было не пережить. Проследите, чтобы его немедленн похоронили. И передайте нашим саперам, что никаких переговоров с врагом им вести не придется.
- Слушаюсь, сагиб.
Выслушав хавильдара, четверо саперов закивали Ховарду и полезли в заплечные мешки за складными лопатками. Ховард с презрением посмотрел на тело.
- Если бы он занимался делом, восстания никогда не случилось бы.
- Пойдут слухи, что его застрелили свои, - прошептал Гамильтон.
- Стреляли из мушкета. Так утверждают саперы. На них напали. Об этом и напишем в рапорте, - решительно возразил Ховард.
- Если вым еще выпадем возможность его составить, - вставил Уохоп. - Что будем делать теперь?
На Ховарда вдруг навалилась смертельная усталость. Сняв шлем, он потер обритую голову и поднял глаза к низко нависшему небу.
- Выходим через двадцать минут. Саперам должно хватить этого времени. Гамильтон, будьте так любезны, не давайте им тянуть. А мы с вами, Роберт, наведаемся в тот храм. Вы ведь видели там что-то необычное, Гамильтон? Резьбу, надписи? Впрочем, сейчас мне хочется одного - вернуть на место этого проклятого велпу и убираться отсюда. Едва ли муттадар даст нам уйти живыми, если мы не выполним условия сделки.
Оставив Гамильтона и саперов за туманной пеленой, два офицера вышли на северный конец прогалины, где уже знакомый им ручей вновь низвергал водопадом и уходил вбок. Сквозь брызги виднелись три огромные глыбы. Одна была повалена поверх двух других на манер притолоки, образовавшуюся щель закрывала поставленная на попа каменная плита. До сих пор муттадар следовал за ними по пятам, но стоило ему увидеть святилище, он сорвал тюрбан и с выпученными от страха глазами присел на корточки, бормоча что-то напаспев себе под нос. Ховард опустился рядом, пытаясь уловить в его словах хотя бы крупицы смысла.
- Это место наводит на него невыразимый ужас. Идти дальше его ничто и никто не заставит.
- А я полагал, это храм его богов, - удивился Уохоп.
- Он понимает, что должен вернуть идола, но страшится гнева конда девата, духа-тигра. Говорит, нам теперь самим придется отнести святыню в храм.
- Но тогда он останется без защиты. Повстанцы наверняка его убьют.
- Духов он боится гораздо сильней, чем смерти.
Ховард принялся убеждать муттадара, показывая в сторону саперов, но теперь туземец сидел совершенно неподвижно и смотрел в одну точку, будто в точку, будто в трансе. Вдруг он трясущимися руками потянулся к тыквенному сосуду, который повсюду носил с собой, поднес его ко рту и стал жадно глотать пальмовую брагу. Тогда Ховард взялся за бамбуковый футляр и тянул, пока пальцы муттадара не разжались. С обеих сторон футляр был заткнут деревянными пробками и запечатан каким-то твердым смолистым материалом. Ховард встал и вернулся к Уохопу.
- Может быть, вскроем? - предложил тот, с любопытством поглядывая на футляр. - Скоро он захмелеет и перестанет обращать на нас внимание.
Ховард обратил взгляд в сторону храма. В нагромождении валунов ему вдруг почудилась тигриная морда, у которой вместо глаз и ушей были каменные выступы. Он покачал головой.
- Давайте покончим со всем этим. Я дал ему слово. Не хочу обращаться с этими людьми как с дикарями.
Они прошли немного дальше. Слева от входа в святилище обнаружилась ниша, вырубленная в скале. На двух толстых стеблях бамбука покоилась крыша из жердей и пальмовых листьев, образуя подобие террасы. На первом плане рядком выстроились колья, увенчанные побелевшими от солнца черепами, некоторые из них - слоновьи, тигриные, кабаньи - поражали размерами. Позади стояли два шеста подлинней, обвешанные грязными перьями. С каждого свисало по куску гниющей, сочащейся чем-то плоти. Ховард давно почувствовал этот запах, но списал его на Бебби. Теперь тошнотворная сладковатая вонь подсказала ему, что здесь разложение началось гораздо раньше. В памяти лейтенанта всплыл рассказ саперов. Двое полицейских. Он заставил себя приглядеться. Под ногами казненных покачивались на веревках два ножа. Кожи на проломленных чеперах не было, глаза трупам выкололи. Примети какое-то движение, Ховард опустил глаза и увидел толстую крысу, убегающую с каким-то ошметком в зубах. Он поспешно отвернулся и, подавляя тошноту, зашагал ко входу в святилище, где уже стоял Уохоп.
- Давайте поскорей уйдем отсюда, - севшим голосом выдавил Ховард, привалившись к влажной глыбе. В висках его гулко стучала кровь.
- Сначала надо закончить, - отозвался Уохоп. Он провел пальцем по трещинке на плите. - Резьбп по камню. Потрясающая работа. Чьи руки это сделали?
- Попробуйте толкнуть плиту.
Стоило Уохопу положить руки на плиту, она подалась. За ней обнаружился довольно широкий проход: с некоторыми неудобствами офицеры довольно широкий роход: с некоторыми неудобствами офицеры смогли бы пройти по нему в один ряд - навстречу зияющей тьме. Они осторожно ступили внутрь. Ховард достал из латунной коробочки, хранившейся в мешочке у него на поясе, огниво и от пропитанного керосином трута зажег небольшую свечу. Подняв ее, он тут же наткнулся взглядом на грубо вытравленное изображение лингама - фаллоса. Вскоре выяснилост, что подобные резные символы окружают их со всех сторон. У этих примитивных узоров было много общего с рисунком на тыкве, который Ховард видел в овраге.
Офицеры медленно двинулись дальше. Откуда-то спереди сквозь толщу камней доносился шум водопада. Вдруг Уохоп запнулся; бросившись ему на выручку, Ховард выронил бамбуковый футляр. С Уохопом все обошлось, но футляр с одной стороны расщепился. Внутри пальцы Ховарда нащупали нечто похожее на бумагу. Присев, он сразу понял, обо что споткнулся его товарищ: на полу стояла неглубокая каменная чаша, наполненная какой-то густой темной жидкостью, от которой шел слабый металлический запах. Ховард поднес свечу поближе и увидел собственное лицо в сверкающем багровом ореоле. Ему вспомнились слова муттадара: жрец читает будущее по чаше крови.Он снова вгляделся в чашу, но на сей раз его глазам предстал лишь желтый огонек свечи. Тогда Ховард чуть склонил голову - и увиденное заставило его в изумлении открыть рот и вновь выронить футляр. На миг правая рука лейтенанта погрузилась в густую теплую жидкость. Он поспешно вытащил ее и принялся яростно отряхивать, разбрызгивая алые капли по стенам туннеля, потом вытер о мундир.