— У меня есть эта воля, и в поддержку ей — широкие плечи Бога-творца.
Пока слушатели оглашали окрестности восторженными воплями, он театрально обводил их взглядом.
Орда была пестрая, от хранителей, Уни в седьмом поколении, до отребья — представителей дворфских кланов. Однако всеми ими движет Святой Дух. Не считая, конечно, дворфов — этими движет исключительно и только звон монет.
— У нас много врагов, — предостерег Хоброу, — ибо черная чума нечестивости расползлась повсюду! И сейчас мы сразимся с одной из язв — той, что обосновалась в Рафетвью! Вы знаете их королеву! Она — Блудница из Писания, змея земного Божьего Царства! Но вместе мы сокрушим ее!
Гул одобрения, как гром, прокатился по рядам.
— Нас много, а будет еще больше! Мы боремся за будущее наших рас! — Пока приходилось говорить во множественном числе, ради дворфов, будь они неладны. — За детей! — Хоброу выбросил руку, направляя взгляды последователей в сторону надутой физиономии Мерси. — За наши бессмертные души!
Восторженные крики могли бы и мертвых поднять из могил.
Поле битвы было усеяно человеческими телами, трупами лошадей и вьючных животных. Островками смотрелись перевернутые повозки. Некоторые из них горели.
Дженнеста безразлично наблюдала, как ее солдаты ходят среди павших. При свете факелов они грабили трупы и добивали раненых.
Мерсадион, все еще не снявший с лица повязку, пригласил королеву отпраздновать победу.
Она была не в настроении праздновать.
— Будь все проклято. То, что эти идиоты напоролись на нас, означает дополнительную задержку. Нет ничего более важного, чем Росомахи и инструменты.
Забывшись, она использовала слово, которое никогда раньше не использовала в разговоре с генералом. Он имел некоторое представление о том, что оно означает, однако постарался не показать свое знание.
— Один из врагов, умирая, сказал, что это подразделение шло на соединение с большой армией Уни.
— Куда именно они шли?
— Этого не удалось выяснить, миледи. Но кажется, Уни где-то недалеко.
— В таком случае, обеспечь дополнительные меры безопасности, удвой сторожевые патрули. Делай, что можешь. Не беспокой меня этой ерундой. — Внезапно она вышла из себя. — Отправимся ли мы наконец в Рафетвью!.. — Она щелкнула пальцами, показывая, что генерал может идти.
Он ушел в ночь, с разгорающейся искрой негодования в душе.
Неподалеку струились воды одной из рек, впадающих в залив. Взяв факел, Дженнеста отправилась на берег, села у воды и погрузилась в мрачные размышления.
Факел она бросила на землю неподалеку, и он отбрасывал на воду мерцающие отблески. Через некоторое время Дженнеста заметила, что отражение приобрело большую отчетливость. И характер его колебания на поверхности тоже несколько изменился. Отражение становилось все более и более ярким. Огонь и вода соединились в водовороте.
Испытывая не столько удивление, сколько усталость от узнавания, Дженнеста наблюдала, как на поверхности сформировался образ. Одним из последствий смерти Адпар стало то, что Дженнесте, чтобы связаться с сестрой, теперь не требовалось прибегать для связи к такому сложному посреднику, как кровь. Проблема заключалась в том, что связь теперь работала одинаково в обоих направлениях.
— Как раз тебя мне и не хватало, Санара.
— Тебе не удастся скрыться от последствий твоих поступков.
— Да что ты знаешь о моих поступках, ты… лицемерка?
— Я знаю, какое зло ты причинила нашей сестре.
Дженнеста подумала, что при случае непременно повторила бы свой «поступок», только на этот раз по отношению к уцелевшей сестре. Впрочем, именно это она и сделает, рано или поздно.
— Тебе следовало бы радоваться совершенному мною. Теперь стало одним тираном меньше. Такие вещи тебе должны нравиться, а?
— От твоего лицемерия перехватывает дыхание. Разве ты не знаешь, что многие считают самой худшей тиранкой в мире тебя?
Дженнеста постаралась как можно выразительнее показать, что она польщена таким заявлением.
— О, неужели?
— Тебе прекрасно известно, что твой деспотизм чернее деспотизма всех других правителей.
— Неужели он хуже, чем деспотизм абсурдного единого божества Уни? Неужели моя жестокость превышает жестокость последователей непрощающего бога?
— Ты уже начала сравнивать себя с богом?
— Ты знаешь, о чем я. Да и есть ли доказательства, что проклятый бог Уни действительно существует?
— То же самое можно сказать и о богах древних рас.
— Так кто ставит себя выше богов? — усмехнулась Дженнеста. — И вообще, ты явилась с целью досаждать мне своими нравоучениями? Или у тебя есть полезная информация? Я, знаешь ли, занята.
— Ты гонишь от себя даже тех, кто готов тебе помочь. Ты всех от себя гонишь.
— Я достаточно сильна, чтобы самостоятельно решить свои проблемы.
— Возможно. И мне, я полагаю, следует удовлетвориться тем, что со временем ряды твоих приспешников поредеют окончательно.
— К тому времени я уже получу то, что мне надо, и потребность в приспешниках отпадет.
— В этой игре принимают участие другие, более могучие игроки. И возможно, среди них есть тот, кого тебе следует опасаться.
— И кого же? — вскинулась Дженнеста. — Кто посмеет пойти против меня? Уни, Поли, религиозные фанатики? Или эти орки, которых я преследую? Жалкая банда, которая бегает от меня, опасаясь встретиться в открытом бою? Эти безмозглые дикари?
— Ты издеваешься над ними, но они преуспели больше тебя.
— О чем это ты?
— Я сказала достаточно.
— Ты про то, что у них сейчас уже не один инструмент? — Дженнеста не смогла скрыть жадного интереса.
Санара не отвечала.
— Твое молчание достаточно красноречиво, сестра. Что ж, мне следует поблагодарить тебя. Теперь мне известно, что поимка банды сулит больше, чем я считала раньше. Они проделали за меня работу.
— Ты заигрываешь со смертью и проклятием.
— Только с ними! Я госпожа и того, и другого, Самара, и ни одно меня не пугает.
— Посмотрим… Вот только зачем навлекать на себя такие горести? Даже сейчас еще не поздно покаяться и исправиться.
— О, только не надо переливать из пустого в порожнее, самодовольная лицемерка!
— Не говори потом, что тебя не предупреждали.
— Ты сама нарываешься на эти слова, — угрожающе произнесла Дженнеста, после чего изо всей силы ударила ладонью по воде.
Связь разорвалась.
Следовало признать, что покончить с Санарой тем же способом, каким она покончила с Адпар, будет нелегко. Санара гораздо лучше защищена. И все же Дженнеста решила поместить это дело в список самых неотложных.
Страйк с отрядом все еще находились на холме, когда рассвело.
Лучи восходящего солнца играли на сооружениях внизу. Пели птицы.
Те, кто не нес караул и сейчас спал, начали просыпаться. Страйк вообще почти не спал. Коилла — тоже.
— Они что, вообще никогда не успокаиваются? — Коилла кивком указала на поселение.
Даже в этот ранний час люди уже вовсю занимались делами. К храму подвозили строительные материалы.
— Они трудолюбивы, — отвечал Страйк. — Работы в храме не прекращались всю ночь.
Вне поселения тоже были люди. Некоторые пешие, некоторые разъезжали вдоль стен верхом.
Зевая, Джап произнес:
— У них, похоже, все-таки есть патрули.
— Они же не идиоты, — хмыкнул Хаскер. Элфрей потянулся:
— Ты уже разработал план действий, Страйк?
— Думаю, все же стоит войти мирно и не скрывать своих намерений.
— Ну что ж, если ты так хочешь…
— А ты, похоже, сомневаешься в действенности такой политики?
— Мы все немного сомневаемся, — сказала Коилла. — Если что-то пойдет не так, мы превратимся в заложников удачи.
— А что еще остается? — Страйк глянул через плечо, вниз, в сторону от поселения.
Взгляд его стал очень внимательным.
— Что? — вскинулась Коилла. — Что случилось?
— Страйк? — сказал Элфрей. — В чем дело?
— Что-то приближается, — объявил Страйк. Хаскер разинул рот:
— С чего ты взял?
А потом они увидели. На тропе в долину появилась группа верховых.
— Боги! — воскликнул Джап. — Их, должно быть, не меньше двухсот!
Коилла пригляделась, защищая глаза от света ладонью:
— Орки.
— Клянусь Квадратом, это действительно орки, — подтвердил Элфрей. — Кто они, по-твоему, Страйк?
— Если удача покинула нас, то это еще одна группа из тех, что Дженнеста послала преследовать нас.
— Мы замечены, — сообщил Хаскер. Некоторые из верховых размахивали щитами и копьями.
— Вид у них не враждебный, — сказал Джап.
— Если это, конечно, не ловушка, — предостерег Хаскер.
— Я говорил тебе, Страйк! — взволнованно выпалил дворф. — Предвидение!
— Ты о чем? — с некоторой неловкостью переспросил Страйк.
— Ты знал о них еще до того, как увидел. Они двигались бесшумно. Так как еще ты мог о них узнать?
— Просто… предчувствие. — Страйк ощущал на себе взгляды Росомах. — Да какая разница, разве вы сами не полагаетесь иной раз на инстинкт?
Элфрей кивком указал на приближающихся всадников:
— Сейчас не время. Что будем делать? Страйк вздохнул:
— Я спущусь к ним. Со мной пойдут Элфрей, Коилла и еще четверо рядовых. — Он повернулся к Джапу и Хаскеру. — Вы оба принимаете на себя командование до нашего возвращения.
Если кто-то и решил, что идея не слишком хороша, то они ничем этого не выдали.
Страйк, Коилла и Элфрей двинулись вниз по холму. С собой захватили Орбона, Прога, Воба и Финджи.
Вскоре они встретились с неизвестными всадниками. Вид у последних был мирный. Многие улыбались. Страйку показалось, что двое из них были в числе телохранителей Катза в Дрогане.
Навстречу Росомахам выехал капрал.
— Я — Кренад. Рад встрече! Ты ведь Страйк, верно?
— И что из этого?
— Мы пришли к тебе.