— Милликен, может, просто скажешь ей, да и все? — нахмурившись, предложил Джим.
— Пожалуйста! Никто не хочет говорить...
— Это была случайность! — Милликен покраснел и пригладил волосы трясущейся рукой. — Просто игра, ясно? Я всего лишь пару раз прошел над ней на бреющем полете. Я думал, это будет смешно — это должно было быть смешно. Ну, подойти поближе, немного пугнуть ее. Но... это получилось случайно!
Вероятно, он так часто повторял эти слова сам себе, что и вправду в них поверил. Но когда он произнес их вслух, ему не удалось замаскировать свое преступление. Его сломанные шасси. Он прошел над Мэри на бреющем полете, нарушил предписанную дистанцию в пятьсот футов, думал, что сумеет выполнить фигуру высшего пилотажа — и не справился. Вместо этого он врезался в нее, снес ей крыло. Мэри потеряла управление, и ее самолет врезался в землю. Внезапно эта картина предстала перед Эм как наяву.
Ты пытаешься быть хорошей девочкой, вести себя почтительно. Ты покупаешь облигации военного займа и слушаешь новости по радио. Ты молишься за мальчиков, ушедших за море, и сильнее всего стараешься не вносить разлад, потому что и так столько всего, о чем надо беспокоиться, — от того, как бы получить по карточкам галлон газа для машины, и до того, вернется ли твой муж домой живым и здоровым.
Они были американцами и выполняли свою часть дела. Эм пыталась принять все как есть. Унять свой гнев. Но не получалось. Война превратилась в сознании Эм в какую-то мелочь на заднем плане. Она оказалась лицом к лицу с собственной битвой.
Пока здесь командует Барнетт, Милликену ничего не будет. Полковник надежно замял это дело, потому что не желал продолжения расследования — не желал, чтобы правда о недостатке дисциплины среди его пилотов-мужчин выплыла наружу. Милликена не отдадут под трибунал, не лишат права летать, потому что обученные пилоты слишком ценны. Эм ничего не могла поделать — только стоять и смотреть на него. Что она может сделать, чтобы этого было достаточно?
— Мэри Кин была моей подругой, — негромко произнесла она.
Милликен едва слышно произнес:
— Это была случайность. Я не собирался ее подбивать. Я сожалею. Сожалею, ясно?
Тишина ранила, словно клинок. Никто из парней так и не посмотрел на Эм.
Эм повернулась и вышла, остальные летчицы вместе с ней.
Солнце уже зашло, но девушка по-прежнему слышала гул моторов над летным полем; самолеты взлетали и садились, и шум двигателей изменял тональность, когда самолеты проносились над головой. В воздухе пахло авиационным топливом, а аэродром был украшен огнями, словно звезды упали на землю. Завтра солнце взойдет снова, что бы ни произошло, и ничего не изменится. Эм не могла сказать, победила ли она. Она прислонилась к стене, сползла на землю, уткнулась лицом в колени, обхватила голову руками и заплакала. Остальные летчицы собрались вокруг, гладя ее по плечам. Не говоря ни слова, ничего особо не делая. Просто ждали, пока она выплачется. Потом Лилиан с Бетси подхватили ее под руки и оттащили обратно в казарму, где у одной из девушек была припрятана бутылка виски.
Эм сидела напротив полковника Рупера и ждала, пока он прочтет ее аккуратно отпечатанный доклад. Полковник прочитал его дважды, разгладил страницы и отложил в сторонку. Потом сложил руки и изучающе уставился на девушку.
— Как вы себя чувствуете?
Эм помедлила мгновение, задумавшись, вместо того, чтобы отделаться дежурным «нормально». Потому что это было неправдой, и полковник ей не поверил бы.
— Сэр, оно того стоило?
Руперт вопросительно склонил голову набок, и Эм попыталась объяснить свою мысль.
— Мы вправду делаем что-то для войны? Или получится, что мы оглянемся и обнаружим, что Мэри умерла совершенно напрасно?
Полковник, опустив взгляд, некоторое время подыскивал нужные слова. Эм ожидала услышать какие-то банальности, поток утешений. Но не дождалась.
— Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, что смерть Мэри была не напрасна, что то, что она делала, было важно для исхода войны, что ее гибель поможет нам победить. — Руперт покачал головой. Эм почти пожалела, что он не стал подслащивать пилюлю. Ей не хотелось слышать ничего подобного. Но она испытала облегчение от того, что полковник предпочел сказать правду. Возможно, скверно относящиеся к ним мужчины-летчики правы и создание ВАСП — это всего лишь такой рекламный трюк.
Полковник продолжал:
— Нельзя построить военную машину так, чтобы она рассыпалась, если вынуть один винтик. Возможно, потом мы оглянемся назад и решим, что могли бы справиться и без вас. Но, Эмили, это было бы намного труднее. У нас катастрофически не хватает пилотов, и мы не можем переправить самолеты туда, где они необходимы. А война будет тянуться еще чертовски долго.
Эм не хотелось думать об этом. Можно перечислить все цифры, всех людей, погибших за последние несколько лет, и вполне понять эти цифры на бумаге. Но стоит начать добавлять в список имена и истории каждого, и вы перестанете что-либо понимать, и ничто не оправдает этих потерь. Эм просто хотела, чтобы все поскорее закончилось и Майкл вернулся домой.
Рупер порылся в стопке бумаг, лежавших на краю его стола, и нашел ту, которую искал. Он демонстративно принялся изучать ее, давая Эм время отвлечься от стены, в которую она уставилась. В конце концов девушка взглянула через стол и встретилась взглядом с полковником.
— У меня есть распоряжение о переводе тебя в другую часть. Если захочешь, конечно.
Эм покачала головой. Она была сбита с толку и не могла понять, что же она сделала не так. Может, все-таки Барнетт как-то умудрился отомстить ей за произошедшее?
— Сэр, — в замешательстве произнесла девушка. — Но... куда? Почему?
— В Палм-Спрингс, — ответил Руперт, и у Эм округлились глаза, а искра в сердце вспыхнула. Она знала, что находится в Палм-Спрингс. — В школу истребителей. Если тебя это интересует.
Март 1944 года
Эм уселась на свое место и опустила фонарь кабины самолета.
Она завела мотор, и тот взревел. Девушка произнесла, едва слыша собственный голос в этом реве:
— Башня, говорит П-51 21054. Прошу разрешения на взлет.
Ее руки лежали на ручке управления, и Эм ощущала, как мощь самолета перетекает в нее. Эту машину не нужно было понукать. Все, что требовалось от Эм, — дать ей волю и позволить оторваться от земли.
В ухе прожужжал голос диспетчера:
— П-51 21054, говорит Башня. Взлет разрешаю.
Это был тигр, припавший к земле перед прыжком. Ракета, готовая взорваться. Нос приподнят выше хвоста — Эм даже не могла посмотреть прямо вперед, только вверх.
Эм послала дроссель вперед, и самолет начал двигаться. Потом он начал двигаться по-настоящему. Хвост приподнялся теперь Эм уже могла смотреть вперед, в конец взлетной полосы, и машина прибавила скорость. Сотня миль в час. Эм потянула ручку управления, подняла — и земля осталась внизу. Эм оглянулась через плечо. Взлетная полоса уже сделалась крохотной. Впереди было лишь открытое небо и вся скорость, которую Эм могла выжать из этой машины.
Это было райское блаженство.
— Самая счастливая девушка на свете, — пробормотала Эм и подумала, что Мэри бы это понравилось.
С.М. Стирлинг
Многие полагают, что С.М. Стирлинг заслуженно унаследовал после Гарри Тертдлава титул короля альтернативной истории. Он — стремительно восходящая звезда научной фантастики и автор пользующегося широкой популярностью Нантакетского цикла («Остров в море времени», «Против течения лет», «В океане вечности»), в котором повествуется, как остров Нантакет проваливается в 1250 г. до нашей эры, и цикла Драка («Маршем через Джорджию», «Под игом», «Каменные псы» и «Дракон» плюс сборник рассказов «Дракас!» других авторов, изданный под редакцией Стирлинга), в котором противники отделения американских колоний от Англии создают в Южной Африке военизированное сообщество и в конце концов завоевывают большую часть Земли. Кроме того, он написал Эмберверсский цикл («Умереть в огне», «Война защитника», «Встреча в Корваллисе») пятитомного цикла «Пятое тысячелетие» и семитомного цикла «Военачальник», а также отдельных романов, таких как «Конкистадор», «Пешаварские уланы» и «Небесный народ». Кроме того, Стирлинг писал книги в соавторстве с Раймондом Фейстом, Джерри Иурнелем, Холли Лисле, Ширли Мейер, Карен Верштейн и снимавшимся в «Звездном пути» актером Джеймсом Духаном, а также принимал участие в создании сериалов «Вавилон-5», «Т-2», «Разумный корабль», «Всемирная война» и «Люди против кзинов». Его рассказы были собраны в сборник «Лед, железо и золото». Последний цикл Стирлинга также посвящен Эмберверсу — это тетралогия Чжана, из которой пока вышло три тома: «Восходные земли», «Бич Божий» и «Меч госпожи».
Родившийся во Франции и росший в Европе, Африке и Канаде, С.М. Стирлинг ныне живет в Санта-Фе, штат Нью-Мехико.
В своем динамичном рассказе автор показывает, как возникает невероятный союз между двумя очень разными воинами, а затем отправляет их на еще более невероятное дело, такое опасное, что волосы дыбой встают, — дело, которому предстоит испытать их решимость, изобретательность и мужество — и их дружбу.
Древние пути
Стоял жаркий июльский день лета две тысячи пятьдесят пятого от Рождества Господня, он же пятьдесят седьмой год с момента Изменения, плюс несколько месяцев. Вокруг раскинулась ковыльная степь Среднего Поволжья, и по ней, насколько хватало глаз, ветер гнал седые волны, высотой по колено. Челюсти Сергея Ивановича неутомимо трудились над полоской безвкусной сушеной баранины, а сам он лежал на животе и смотрел в бинокль на приближающегося странного всадника, сперва маленького, как муравей, под бескрайним синим сводом небес.
— Что это за тип, а, коняга? — лениво спросил он, обращаясь скорее к себе, чем к лежащей рядом лошади, и мысленно проверил свое оружие. — Надо иметь медные яйца, чтобы ехать тут в одиночку. Или очень спешить, видит бог.