— Интересно было бы узнать, откуда вы явились и зачем, — заявила она, и мужчина открыл рот, чтобы ответить, но воительница покачала головой и передумала: — Впрочем, неважно. До завтрашнего утра вы никуда не пойдете. Молите Зевса, чтобы следующее ваше путешествие было не к берегам Стикса. Габриэль, помоги мне приготовить кляпы и привязать этих героев к дереву.
— Нас хватятся! — крикнул один. — Сфинкс взвалит вину на вас.
— Какое несчастье, — обманчиво нежно промолвила Зена. — Если хочешь, расскажи ему, как я вас застукала. Позор! Воинов Сфинкса поймали за деревом, они подслушивали в лагере певцов. Пожалуйся господину, но шанс тебе представится не раньше, чем окончится состязание.
Воительница грубо схватила его за плечи, тощий мужичонка попробовал вырваться, но только зря разозлил ее. Зена отпустила крепкое словечко и ударила жертву в подбородок. Глаза вояки закатились, а голова безвольно откинулась назад.
— Габриэль, помоги мне. Когда шпионы были крепко привязаны к дереву подальше от костра, Зена и ее спутница снова шагнули в освещенный пламенем круг. Воительница брезгливо вытерла руки о траву:
— Так-с, пока мы в безопасности, и все же советую говорить потише. И не вздумайте просидеть здесь всю ночь.
— Ты повторяешься, — недослушала ее Габриэль и пристроилась рядом с Гомером. — Значит, так. Мы даем Сфинксу простую загадку и заставляем поверить его в свои силы. Пусть потеряет бдительность. Напоследок оставим такую, что ему в жизни не отгадать, и наша взяла.
Юноша подвинулся поближе, и Габриэль перешла на еле слышный шепот.
Иксос, казалось, дремал, Аталанта невидящим взглядом смотрела на плошку с супом. Может, она и поела, но миска была полной. Еда успела остыть и стала уж вовсе непривлекательной, так что думать о добавке не приходилось. Зена уселась рядом с охотницей.
— Не пугайся, я пришла поговорить. Певцы разрабатывают стратегию, нам тоже не мешает это сделать.
— Ты видела, какой я стратег, — горько произнесла Аталанта.
— Да, видела. Твоя задумка была так сложна, что восхитила бы строителей лабиринта, и она могла сработать, — ответила воительница. — Ты неплохо разрабатываешь планы, но случайности тоже надо учитывать. И, пожалуйста, никогда не трогай детей!
— Я до смерти боюсь, — жалобно призналась Аталанта. Ее взгляд задумчиво остановился на спящем Иксосе; старый охотник тяжело дышал и хмурил брови. — Я пытаюсь казаться храброй ради него: он ведь не молод ион не воин. Теперь у него осталась только я. Если Иксос решит, что моя жизнь в опасности, о себе он не подумает. Я не хочу потерять его. Иксос и Ненерон были единственными, с кем я могла говорить, кто меня любил, — охотница метнула на Зену быстрый взгляд и тут же отвернулась. — Мне так страшно, что я не в состоянии пускать тебе пыль в глаза. Смейся: Аталанта боится!
— Ну, не так уж это заметно. Скажи, а почему ты так… странно относишься к еде? — охотница в изумлениивзглянула на собеседницу. — Я видела, как охотник упрашивал тебя проглотить хоть ложечку супа. Да, суп не слишком хорош, не помешала бы щепотка пряностей. Однако ты капризничала, как младенец. Мне доводилось видеть, как люди падали в обморок от голода. Поверь, ничего приятного! — охотница не отвечала и упорно отводила глаза; Зене пришлось заговорить снова: — Если ты не будешь есть, ты умрешь. Не понимаю, зачем морить себя голодом. Выбери другой способ: этот кажется мне долгим и нудным.
— Я нормально ем, — упрямо огрызнулась Аталанта. — А тебя это вообще не касается!
— Если б не касалось, я бы не спрашивала, — ответила Зена, — но завтра мне нужна твоя помощь.
Воцарилась гнетущая тишина. Охотница, у которой подрагивал каждый мускул, выдавая напряжение инеловкость, отводила глаза. Зена неподвижно ждала. Аталанта фыркнула:
— Да, я длинная, сухая а без малейших округлостей, но ничего плохого в этом нет! От меня того и ждут: я бегунья, охотница, стрелой. В одном ряду с Афиной и Артемидой. Толстая охотница? Это же посмешище! Я бы тогда носа на улицу не высунула… не говоря уж о теле.
— Так вот где собака зарыта! — воскликнула Зена. — Все дело в образе, который создали легенды! Ты моришь себя голодом, чтобы соответствовать чужим фантазиям?
— Я не морю себя голодом! — сквозь зубы прорычала Аталанта, — Я просто хочу оставаться такой, как я есть. Люди…
Воительница посмотрела на свои руки и вытянула их вперед. Под бронзовой от загара кожей играликрепкие мускулы. Зена пожала плечами:
— Большинству людей нет дела ни до кого, кроме самих себя и своих близких. Если ты избавишь их от гибели или опасности, они даже не заметят, что у тебя оба глаза на одном боку. Какая им разница?
— Между нами есть большое различие, — пробормотала Аталанта. — От тебя не ждут эфирной невесомости.
Повисло молчание. Иксос перекатился на другую сторону и слабо застонал во сне. Аталанта нагнулась поправить его плащ; Зена сменила позу.
— Ты позволишь другим выбирать, кем ты станешь? — спросила она. — Подумай, тебе ведь нужны мускулы издоровая кровь. Знаешь, что это такое? Мускулы помогают тебе натягивать лук, выслеживать зверя. Они дают тебе шанс соперничать и выигрывать. — Аталанта искоса посматривала на воительницу, но по большей частивзгляд ее был устремлен на старого Иксоса. Тот тихо посапывал, и разговор ему ничуть не мешал. Зена продолжала: — Если б я ела, сколько ешь ты, однорукий Зейкон прикончил бы меня одним ударом. Незавидная судьба, согласна?
— Зачем ты затеяла эту беседу? Ты ведь ничем мне не обязана; я тебе даже не нравлюсь.
— Не буду спорить. Мне пришлось не по душе, что ты сделала в нашу прошлую встречу, к тому же у нас мало общего. Будь мы обычными людьми, мы могли бы просто не замечать друг друга. — Зена обдумывала своислова и тщательно их выбирала: сейчас было очень важно не разозлить охотницу сверх меры и не посеять в ней недоверие. — Не забывай, пленные девочки смотрят на тебя с обожанием. Я видела, как они поедалитебя взглядом: их глаза горели от восторга, их восхищал и желтый хитон, и твои золотые волосы. Онимечтали увидеть Непревзойденную Аталанту, великую героиню, и не разочаровались. Когда пришел их черед бежать, они пытались подражать тебе и, зная, что ты где-то рядом, летели над землей легче лани. Ты для них идеал, на тебя они желают походить, а ты ведь именно этого хочешь, верно?
— Я сама не знаю, — ответила бегунья. — Девочки меня смущают.
Зена бросила короткий взгляд на Габриэль и Гомера, сидевших плечом к плечу; певцы шушукались ихихикали, предвкушая изумление Сфинкса. Мысленно она ответила Аталанте: «О, я знаю это лучше, чем ты думаешь, бегунья. Слава богам, мое смущение прошло очень быстро, но я помню, как я злилась на Габриэль, видя ее восхищенную мордашку! Наверное, меня раздражала не она, а задача, которую приходилось решать, или я злилась сама на себя. Да, Аталанта права, слава смущает и обязывает, и все же…» Зена договорила вслух:
— Если ты знаменита, поклонение и пристальное внимание неизбежны; если хочешь, это издержкипрофессии. Со временем люди перестают слепо восхищаться тобой, твоими словами и жестами, онинаходят новых кумиров или узнают о тебе больше и находят массу недостатков. Но мы сейчас не об этом. Для девочек, что теперь в лапах Сфинкса, ты не просто знаменитость, и молятся они не на твой короткий хитон, удобный при беге. Они восхищаются твоей несгибаемой волей, ведь ты преодолела трудности и добилась того, чего хотела, Ты стала охотницей и добыла шкуру вепря. Ты участвуешь в забегах, и я слышала, как две девочки спорили с родителями, утверждая, что будут бегать и через два года, ведь это удалось Аталанте. Спроси Навеиваю, если не веришь мне. Она слепа от рождения, и ты придаешь ей силы бороться. Можешь гордиться собой.
— Я… — прославленная охотница устремила взгляд куда-то ввысь, поверх деревьев. — Никогда об этом не думала. Никогда. Поклонники преследовали меня всюду, и мне нравилось знать, что на меня смотрят, мной восхищаются, и сотни губ шепчут мое имя. Я слыла героиней, так ничего и не свершив.
— Ты кумир Навсикаи, она стремится походить на тебя, — пожала плечами Зена. — Я же просто исправляю чужие ошибки и устраняю зло, если это в моих силах. Мне не нужна слава и почести. Если ты хочешь почивать на лаврах — это твое право. Герои нужны людям, ведь кто-то всегда идет впереди, указывая дорогу. Этот первый становится идеалом, к которому стремишься, пока ищешь свой путь. Аталанта, у славы две стороны, и ты не можещь взять одну, не коснувшись другой. Ты не… Я не слишком хорошо говорю, эту часть обычно берет на себя Габриэль… Настоящие герои совершают подвиги не ради славы или награды, а радисправедливости и чести, просто по велению души. Они не могут иначе.
Воительница поднялась на ноги и закончила разговор:
— Подумай об этом. Может быть, тебе не дано быть великой, и, беседуя с тобой, я зря теряла время, тебе решать, — она подбросила веток в угасавший костер и кинула к ногам Аталанты увесистый мешок: оружие охотницы. — Постой на часах, а я сделаю обход и заодно принесу дров.
Аталанта затянула на талии пояс, прикрепила к нему два клинка. Она подняла голову, чтобы поблагодарить воительницу, но та уже исчезла в темной чаще. Бегунья закусила губу, встала и прошлась к костру. Габриэль посмотрела на нее, взгляд задержался на лице, потом на ножах; девушка улыбнулась и придвинулась ближе к Гомеру, освобождая охотнице место. Аталанта вспыхнула, застенчиво улыбнулась и подсела к парочке:
— Я подумала, что могу пригодиться, — выговорила она. — Если вдруг Сфинкс нарушит планы или еще что-нибудь стрясется, может, и мне найдется работа?
Голос охотницы затих, и Габриэль тепло улыбнулась:
— Я рада, что вы договорились. Когда за дело берется Зена, неожиданностей не бывает. Но на этот раз надо быть готовыми ко всему — Сфинксу нельзя доверять. Помощь нам пригодится.
— Да, надежностью Сфинкс не отличается.
— И даже наоборот, славится коварством. — Габриэль очень заразительно рассмеялась. — Циклоп перед ним наивный младенец, хотя поначалу я думала совсем иначе. Значит, так. У Зены могут появиться другие идеи, но пока мы решили, что твоим делом будет охрана девочек.